О суккубах и принципах

После того, как Дилюк обозначил свои намерения, Кэйа совсем перестал себя сдерживать и стал еще более несносным, чем был до этого: без стеснения жался к чужой груди, выводя на ней узоры, и дразняще улыбался, прекрасно зная, как это действует на Дилюка. Его не смущали даже взгляды других учащихся академии, с интересом наблюдающих, как молодой суккуб лезет к, пожалуй, самому неприступному высшему, которого они только знали. Это и вправду было интересным зрелищем, потому что рядом с Кэйей Рагнвиндр переставал казаться безучастным и холодным и наоборот начинал будто бы пылать, чем Кэйа беззастенчиво пользовался. Не сосчитать, сколько раз он доводил Дилюка до состояния, когда единственное, чего ему хотелось, это отхлестать безмерного наглого демона по его аппетитной заднице, чтобы знал, как делать не стоит. Но Дилюк сдерживался: еще не время, нужно дать Кэйе понять, что его ценят и любят просто потому что он есть. Сдерживался ровно до того момента, пока Альберих не заявился в поместье в совершенно невероятном виде. Распахнув перед ним двери, Дилюк уже был готов мягко поцеловать его в качестве приветствия, когда заметил, во что он был одет. Это, мягко говоря, обескураживало, потому что на Кэйе была шелковая рубашка с пышными рюшами и невозможно короткие черные шорты — кожаные и едва прикрывающие ягодицы. А на ногах — Дилюк сглотнул вязкую слюну, скосив глаза, — были длинные белые носки чуть ниже колен и аккуратные черные ботинки, из-за которых его и так длинные красивые ноги стали еще привлекательнее. А как невероятно выглядел контраст белого со смуглой кожей... Дилюк так и застыл с приоткрытым ртом, пока Кэйа вовсю сдерживал лукавую улыбку, видя реакцию парня на себя. — Нравлюсь? — когда молчание слишком затянулось, все-таки спросил суккуб, ловко протискиваясь внутрь и прикрывая за собой дверь. Опустив руки на талию Кэйи, Дилюк заторможенно кивнул и самую малость покраснел от возбуждения. Он и не думал, что у него может возникнуть такая реакция просто из-за хорошо сидящей на ком-то одежды, но с Кэйей не стоило такому удивляться. Он был из тех, кто был привлекателен во всем, хоть в холщевом мешке, и это нисколько не помогало держать себя в руках. — Что ты на себя натянул, — выдохнул все же Дилюк, не отрывая взгляда от бедер, обтянутых черной кожей. — Что это за кошмар на тебе? Кэйа хихикнул, ткнувшись ему куда-то в шею, и довольно промычал в ответ: — Ты же сам говорил про шорты, помнишь? Я решил, что не стоит отказывать тебе в удовольствии полюбоваться. Тебе ведь нравится, да? О, Дилюку нравилось. Он, оторвав от себя суккуба, голодными глазами прошелся от узких щиколоток до неровно вздымающейся груди Кэйи и только после посмотрел ему в блестящий от сдерживаемых эмоций глаз, понимая, что на этот раз точно не сможет держать свои желания при себе. — Очень, — хрипло произнес высший и, недолго думая, подхватил Кэйю на руки прямо как невесту, чтобы как можно скорее оказаться в уединении своей комнаты, где не будет и шанса, что кто-то из персонала увидит их. Кэйа от резкого движения тонко взвизгнул и вцепился в плечи Дилюка, словно боялся, что его уронят. Вот только уронить его Дилюк мог исключительно на свою постель, а до этого он планировал держать суккуба так крепко, как это было возможно, потому что даже чувствовать его прижатым к себе было невероятно приятно. Что же будет дальше, Рагнвиндр даже представить боялся. Казалось, ему снесет крышу от Кэйи. «Уже снесло», — подсказал внутренний голос, когда Дилюк все-таки опустил суккуба на кровать, предусмотрительно заперев за собой дверь, хотя в поместье никого, кроме персонала, больше не было, а горничные не стали бы входить без стука. Но делиться таким прекрасным видом он был не намерен. На смятом покрывале глубокого винного цвета Кэйа смотрелся так грешно и соблазнительно, что Дилюк не удержался и, хрипло зарычав, ткнулся ему в шею, слегка прикусывая нежную солоноватую кожу и оставляя на ней багровую метку. Кэйа выдохнул, откинув голову назад, чтобы целовать его шею было удобнее, и кончиками пальцев прошелся по плечам Рагнвиндра, пока тот выводил на его коже узоры языком и губами. Ему это явно нравилось, он вообще любил, когда Дилюк его касался, но в какой-то момент этого стало мало, и Кэйа требовательно захныкал, дергаясь. — Прекрати, — строго произнес высший, с трудом контролируя срывающийся от неожиданно сильного возбуждения голос, — иначе ничего не получишь. Опасаясь, что в следующий миг за неповиновение Дилюк и впрямь от него отстранится, Кэйа послушно замер, позволяя оставить еще несколько поцелуев на шее, а после получил наконец награду: прикосновение чужих горячих губ к его собственным, уже зудящим от нетерпения. Дилюк целовал его нетерпеливо, жадно, позволяя своим рукам блуждать по ладной фигуре суккуба, выправлять легкую рубашку из-под пояса шорт, чтобы пробраться под нее, лаская грудь с напряженными сосками, и сходить с ума от того, насколько гладкая и мягкая наощупь кожа. Изнывающий под касаниями его рук, Кэйа шумно дышал в поцелуй и иногда отстранялся на пару сантиметров, чтобы глотнуть воздуха и снова погрузиться в тягучее наслаждение. Он, казалось, уже слабо соображал, что происходит, и только подставлялся под горячие ладони Дилюка, которые уже опустились ниже, ласково поглаживая тонкую талию. К его животу Рагнвиндр прикасался с особым трепетом и слабо надавливал в самом низу, выбивая из Кэйи еще больше шумных вздохов в перерывах между поцелуями. Вот только ниже пояса коротеньких шорт он так и не опустился, из-за чего Кэйа все-таки не выдержал: — Ты такой медленный, что мне проще сделать все самому, — он смешно нахмурил нос, требовательно царапнув плечи Дилюка коротко стриженными ногтями и коротко выдохнул, когда тот все же сунул руку под ткань шорт и белья, сжимая округлую задницу. Дилюк нахально улыбнулся, поглаживая горячую кожу, насколько это было возможно — одежда на Кэйе была слишком узкой, чтобы он мог спокойно двигать в ней рукой, поэтому ему пришлось приспустить шорты, оставляя суккуба в одних только трусиках, представляющих из себя кружевное нечто. Выгнув бровь, Рагнвиндр хмыкнул Кэйе в самые губы и поинтересовался: — Что это на тебе? Его рука оттянула резинку трусиков, по крою больше похожих на женские, позволяя ей звонко хлестнуть по коже в низу живота ахнувшего от неожиданности Альбериха. — А что тебе не понятно? — вопросительно мурлыкнул Кэйа, изогнувшись так, чтобы касаться грудью груди нависшего над ним демона. — Трусы. Но если не нравятся, можешь их порвать. Позволив ему потереться о себя, Дилюк жестко прижал Кэйю к кровати, не давая возможности двигаться, и растянул губы в улыбке, одним движением стягивая чужое белье и откидывая ненужную ткань куда-то в сторону. Кэйа даже пикнуть не успел, когда на нем осталась только расстегнутая и почти полностью спущенная с плеч рубашка. — Почему на мне уже почти ничего нет, а ты все еще одет? — недовольно нахмурился Кэйа, ерзая под Дилюком в попытке выбраться. — Я тоже хочу на тебя посмотреть! Дилюк очнулся от созерцания чужого подтянутого тела и уткнулся губами в основание шеи суккуба, втягивая его кожу и одновременно с этим расстегивая свою рубашку, за края которой Кэйа уже цепко ухватился пальчиками, нетерпеливо дергая ткань вниз. — Не торопись, — прошептал Дилюк, проходясь языком по месту укуса, и сам сдернул с себя рубашку, тут же приступая к ремню: Кэйа под ним ерзал так нетерпеливо, словно ждать ему было больно. — Сейчас будет хорошо, потерпи чуть-чуть. Но судя по подернутому пеленой возбуждения глазу Альбериха, ему уже было хорошо, просто природное нетерпение брало над ним верх, не давая спокойно лежать и принимать чужие ласки, от которых он и так постанывал все громче. Дилюк на это усмехнулся и, оторвавшись от его шеи, окончательно расстегивая ремень и снимая с себя брюки. Так стало гораздо легче: теперь его возбуждение скрывала только прилично натянувшаяся тонкая ткань белья, избавляться от которой высший не спешил, вновь приникая губами к манящей коже Кэйи и выцеловывая на ней узоры: от ключиц он спустился ниже, целуя подтянутую красивую грудь, особое внимание уделяя розоватым соскам. Суккуб весь покрылся мурашками от смазанных горячих поцелуев и хрипло простонал, когда губы Дилюка оказались в самом низу его живота, проходясь по напряженным от возбуждения мышцам. — Такой отзывчивый, — довольно прошептал Рагнвиндр, прикусывая кожу на выступающей тазовой косточке и сразу же успокаивая место укуса новым поцелуем. — Нх-х... Кэйа соображал уже совсем слабо, от желания все его нутро скручивало в тугую спираль, а горячие касания Дилюка все только усугубляли — он не мог думать ни о чем, кроме чужих поцелуев и нежных ласк, которые ему дарили. Его состоянию Дилюк, может, и порадовался бы, потому что довести до такого суккуба не всякий сможет, вот только он понимал, что из них двоих именно он более опытный, Кэйа же знал все только в теории, а потому ждать от него чудес не стоило. Так даже лучше, мелькнуло у него в мыслях, Кэйю хотелось зацеловать до темных пятен перед глазами, чтобы он не мог думать ни о чем больше, и его стремление сделать приятно Дилюку было бы не совсем к месту. Пока он не слишком понимал, как суккубы питаются энергией, Дилюк намеревался сполна насладиться возможностью изучить чужое тело ласками и поцелуями, от которых у него самого сносило крышу. В паху у Дилюка стало совсем горячо, и он наконец отстранился, удовлетворенно глядя, как на теле Альбериха в некоторых местах расцветают красно-розовые следы укусов. Особенно они были заметны на груди и около тазовых косточек, где Дилюк задерживался особенно долго. А вот ниже кожа была абсолютно не тронутой: Дилюк решил подразнить изнывающего от ласк Кэйю и проигнорировал его налитый кровью член и ладные бедра. — М-м, Дилюк, ну же! — прохныкал суккуб, протягивая руки к Рагнвиндру и цепко хватаясь за резинку его белья, чтобы одним рывком стянуть его ниже. От открывшегося зрелища он застонал так неприлично громко, что Дилюку даже стало неловко от того, что их слышно во всем поместье. Кэйа же, казалось, не смущался совершенно и подернутым пеленой возбуждения глазом смотрел на крупный член Дилюка, на головке которого уже собралась тяжелая капля предэякулята. Сам же Рагнвиндр застыл, позволяя суккубу вдоволь насмотреться, и ждал, что же тот предпримет. Кэйа под его взглядом тяжело сглотнул и привстал сначала на локтях, а потом и вовсе сел, чуть приоткрыв рот. — Можно? — хрипло спросил он и, не дожидаясь ответа, одним резким движением ухнул вниз, оказываясь лицом прямо напротив возбужденного естества Дилюка, все еще продолжающего с интересом наблюдать. — Я хочу тебе отсосать. Едва последнее слово сорвалось с его губ, он широко лизнул краснеющую головку члена и почувствовал во рту солоноватый привкус предэякулята. Дилюк дернулся, почувствовав, как язык Кэйи обводит головку по кругу, а потом пропускает ее дальше. Кэйе пришлось шире открыть рот, чтобы взять глубже, но даже так он не смог принять член целиком — Дилюк видел, что его глаз начал слезиться, пока Альберих упорно пытался насадиться еще сильнее, поэтому ласково обхватил его щеку рукой и отвел его голову назад, не позволяя опуститься снова. — Не нужно торопиться, — хрипло произнес Дилюк, придвигая Кэйю ближе к себе и заставляя его выпрямиться, чтобы быть с ним почти на одном уровне, — тебе не обязательно делать это. — Но я хочу, — возразил суккуб, утирая влагу с уголка глаза. — Так ты только подавишься, — Рагнвиндр качнул головой, внимательно следя за его состоянием. Но упрямству Кэйи можно было позавидовать: он нахмурился и снова опустился ниже, уже более резво вбирая в себя член и помогая себе рукой. Дилюк чувствовал, как его пробивает дрожь, но Кэйа продолжил насаживаться, пока головка не уперлась ему в стенку горла. Даже так он не вобрал все целиком, но продолжать не рискнул, ненадолго застыв так и наслаждаясь тяжестью члена на языке, от которого его собственное возбуждение запульсировало с новой силой. Медленно выпуская чужую плоть изо рта, Кэйа старательно обвел языком каждую венку, наслаждаясь тем, как горячая бархатистая кожа блестела от слюны вперемешку со смазкой. Дилюк, стараясь не упустить ни одного движения Альбериха, тяжело дышал, чем только распалял Кэйю — ему, как суккубу, чужое удовольствие было особенно важно, и он с пока плохо понимаемым им самим наслаждением вслушивался в хриплое дыхание Дилюка, который пытался не сорваться, вплетая свои руки в синие волосы и с силой насаживая чужую голову на собственный член. Это оказалось гораздо сложнее, чем он думал — ни с кем раньше у него не было такой реакции, и ему оставалось только гадать, это сам Кэйа на него так действует или его природа суккуба. Впрочем, подумалось ему, отделять Кэйю от его сущности было ошибкой. Да и какая разница, почему он так на Дилюка действует, важнее было слиться в одном на двоих удовольствии, не задумываясь ни о чем. Кэйа, казалось, думал о том же, потому что еще раз лизнул головку, легко сжимая в руках тяжелые яйца, и хриплым и от того еще более возбуждающим голосом потребовал: — Трахни меня, иначе я сделаю это сам! — и сжал второй рукой основание члена Дилюка, словно примериваясь. Словно уже готов был насадиться на него. Дилюк зарычал, в одно движение опрокидывая Кэйю на спину, и развел его ноги, открывая доступ к подрагивающей от предвкушения дырочке. В паху так пекло, что он едва сдерживал себя от того, чтобы начать растягивать Кэйю сразу несколькими пальцами, но в голове все еще билась мысль, что с Альберихом нужно быть нежнее, трепетнее. Даже то, что он являлся суккубом, не могло уберечь его от боли при проникновении без должной подготовки, к тому же Дилюк собирался надолго запечатлеть в памяти Кэйи его первый раз, чтобы показать, чего он заслуживает. Даже если спустя время суккуб решит быть с кем-то еще, он должен знать себе цену. От этой мысли стало неприятно — Дилюк серьезно прикипел к Кэйе, и думать о нем с кем-то другим было почти что больно. Так что эту ненужную мысль он задвинул подальше, выдавливая на пальцы смазку, которую уже успел достать из прикроватного шкафчика. Она была прохладной, поэтому какое-то время Рагнвиндр согревал ее в руках, чтобы потом осторожно коснуться сжатого кольца мышц и медленно протолкнуть один палец внутрь на одну фалангу. Он старался не торопиться, чтобы свести весь дискомфорт на минимум, но все равно видел, как Кэйа слегка морщится от непривычных ощущений. Желая отвлечь, Дилюк наклонился и поцеловал Альбериха, одновременно с этим проталкивая первый палец глубже и добавляя второй, от чего Кэйа прямо в поцелуй тихо, почти неслышно простонал. Дилюк почти сразу понял, почему: и сам ощутил под пальцами небольшой бугорок внутри, от давления на который Кэйю чуть ли не подбрасывало. Это позволило ему стать чуть смелее и растягивать более активно, пока суккуб с пылом отвечал на глубокий поцелуй. Мышцы поддавались растяжке неохотно, но Рагнвиндр прекрасно понимал, что это не то дело, в котором стоит спешить, а потому добавил еще смазки и протолкнул внутрь третий палец, слегка раздвигая тугие стенки. — Хватит, — отстранившись от чужих губ едва ли на несколько сантиметров прошептал Кэйа, и высший с довольной улыбкой заметил, как блестят его покрасневшие от поцелуев губы. — Я уже готов, давай же. В действительности этого вряд ли было достаточно, но Дилюк решил не мучить Альбериха и слегка ускорился, раскрывая его дырку сильнее с каждым движением пальцев внутри. Когда он мог двигать рукой спокойно, можно было наконец войти по-настоящему, как суккуб и хотел. Напоследок легко чмокнув Кэйю в губы, Дилюк шире раздвинул его ноги, чуть приподнимая таз, чтобы было проще, и обхватил свой член рукой, размазывая по нему смазку и направляя себя в только что растянутое розоватое отверстие. Альберих коротко выдохнул, когда почувствовал прикосновение крупной головки к своей дырке, и чуть улыбнулся, поощряя Дилюка продолжить, и тот наконец толкнулся одним плавным движением, входя меньше, чем на половину. От внезапного давления на стенки Кэйа зашипел. — Постарайся расслабиться, — шепнул ему Рагнвиндр, обхватывая его за талию и нежно поглаживая бока, чтобы успокоить. Кэйа от незатейливых ласк и впрямь быстро расслабился, позволяя горячему члену проникнуть глубже, растягивая мышцы все сильнее, пока наконец Дилюк не прижался к его ягодицам своим животом. Дилюк поймал себя на мысли, что хотел бы видеть Кэйю наполненным своей спермой до такой степени, чтобы она вытекала из него, но было нельзя так рисковать: они оба должны быть готовы к последствиям. Кэйа же, чтобы отвлечься от легкого жжения в месте соприкосновения их тел, отвел взгляд и тихонько захихикал от того, что его ноги оказались на плечах высшего. — Я почти полностью на тебе, — поделился он, понемногу привыкая к новым ощущениям, пока Рагнвиндр продолжал гладить его кожу. — Хм, — многозначительно выдал Дилюк и, поддавшись порыву, перевернул их так, чтобы он лежал на спине, а Кэйа оказался на нем верхом. От резкой смены положения тот неловко ойкнул. — Теперь полностью, — удовлетворенно хмыкнул Рагнвиндр. Кэйа игриво прищурился и на пробу слегка приподнял бедра и опустился обратно. Движения внутри поначалу были не так приятны, как он рассчитывал, но, кажется, физиология суккуба помогала ему быстрее привыкнуть, потому что спустя еще пару таких неловких осторожных движений он почувствовал жар внутри, от которого его собственный член стал пульсировать и сочиться прозрачными капельками смазки. — Угх-х, горячо, — сглотнув вязкую слюну, прошептал Кэйа, снова приподнимаясь над чужими бедрами. Дилюк поддержал его, ухватившись за ягодицы, и помог насадиться на свой член, не позволяя делать слишком резких движений — ему очень хотелось начать неистово вбиваться в желанное тело, но комфорт Кэйи был на первом месте, и его не могло заглушить даже острое желание, от которого в низу живота завязался тугой узел. Так что он крепко держал Альбериха, помогая двигаться на своем члене в размеренном темпе, и ловил каждый его выдох, каждый стон, наслаждаясь этими тихими звуками. Но в какой-то момент Кэйа сам решил, что нужно ускориться, медленных движений ему стало мало, и он повертел задницей укладываясь на грудь Дилюка и шепча ему в самые губы: — Хочу, чтобы ты взял меня, — его голос хрипел от стонов и слегка срывался, — грубо и быстро. Пожалу-уйста... Как Дилюк мог отказать ему, когда он так просил? Перекатившись, Рагнвиндр подмял Кэйю под себя, выходя из него полностью, и заставил встать на колени, а грудью упереться в простыни. В такой позе ему открывался прекрасный вид на раскрасневшуюся и подрагивающую дырку своего любовника, из которой текла смазка — природа позаботилась о том, чтобы суккубам было проще принимать в себя партнеров. Дилюк был рад этому, поскольку так риск навредить был гораздо меньше, и он решил не сдерживаться, когда одним движением засадил Альбериху по самые яйца. Кэйа вскрикнул, уткнувшись лицом в подушку, но его крик потонул в звонких шлепках кожи о кожу, которыми сопровождалось каждое размашистое движение Дилюка. Заданный им темп заставил Кэйю широко открыть рот от удовольствия, и он даже не заметил, как на подушке появилось влажное пятно от слюны. Дилюк же вовсе смотрел только на упругие ягодицы, меж которыми с хлюпающим звуком исчезал его собственный член и кожа на которых покраснела от шлепков. — Такой красивый, — высший склонился над спиной Кэйи, оставляя поцелуй между лопатками, и отвел его волосы, чтобы после поцеловать каждое плечо. При этом он не прекращал резких движений бедрами, от которых Кэйа натурально сходил с ума: его взгляд стал совсем мутным, и он только и мог, что сжимать длинными пальцами простыни. От такого зрелища Дилюка и самого повело, он вобрал в рот мочку уха, играясь с застежкой сережки, а после приник к тонкой шее и сжал на ней зубы — не сильно, но достаточно ощутимо для того, чтобы Кэйа вздрогнул, стараясь развернуться к нему лицом. — Я люблю тебя. Слова вырвались сами собой, но Дилюк ни на секунду о них не пожалел, особенно когда Кэйа широко раскрыл глаз, смаргивая подступившие слезы и закусил губу. Вот только ответить ему Рагнвиндр не дал: тут же толкнулся с еще большей силой, чувствуя, как ткнулся головкой в ту самую точку, от которой у Кэйи перед глазами плясали звезды. Он даже не успел заметить, как после этого движения суккуб наконец сдался и излился с протяжным звонким стоном, так ни разу не прикоснувшись к себе. Осознание накрыло его, когда на каждое его движение Кэйа стал хныкать — сверхстимуляция сводила его с ума, ему и так было слишком много ощущений за раз. Дилюк не стал его мучить и осторожно вышел из растянутого отверстия, поглаживая его бедра и спину и укладывая на бок. — М-м, ты ведь еще не все, — промычал Альберих, из-под полуопущенного века глядя на Дилюка. — Ты устал, — качнул головой он. Но Кэйа перевернулся на спину, разводя ноги в приглашающем жесте, и провел руками по своему животу, размазывая капельки семени. — Ну же, — поторопил он и в следующее мгновение взял испачканные спермой пальцы в рот. Дилюк рыкнул, склоняясь над ним и целуя глубоко и мокро, пока одновременно с этим снова толкался в податливое тело. От вернувшегося давления тугих стенок на член удовольствие стало нарастать с удвоенной силой, пока плоть не стала пульсировать в преддверии оглушительного оргазма. На грани удовольствия Дилюк успел остановить себя и выйти из подрагивающей дырки, тут же сжавшейся из-за неприятного ощущения опустошения. Чтобы кончить, Рагнвиндру хватило пары движений рукой, после которых он наконец излился на живот тяжело дышащего Кэйи. — Ха-а... я хотел, чтобы ты, — суккуб сглотнул, набирая в грудь побольше воздуха, — чтобы ты кончил в меня... хотел почувствовать, как это будет. Дилюк покачал головой, устало опускаясь на кровать и позволяя Кэйе улечься себе на грудь, после чего накрыл их обоих легким покрывалом. — Не думаю, что ты готов к маленьким демонятам. Альберих поморщился, когда задел рукой подсыхающую на его животе сперму, и непонимающе взглянул на высшего. — Мне казалось, к вашему обучению подходят более ответственно, — с легким укором произнес Дилюк, потянувшись к брошенной на пол рубашке и стирая ею их перемешавшееся семя. — Разве ты не знаешь, что репродуктивная система суккубов немного отличается? — Да, это помогает нам, ну... — он замялся, розовея, и Рагнвиндр нашел это невероятно очаровательным, потому что столько времени соблазнять его и потом скакать на его члене Кэйа не стеснялся, а говорить о своей физиологии ему было неловко. — Помогает не испытывать дискомфорта. Особенно таким как я. Чмокнув его в нос, Дилюк поделился с ним: — Не только. Еще ты можешь понести. Кэйа в его объятиях замер, стараясь осмыслить услышанное, но это удавалось ему с трудом. — Высшие в принципе проще создают потомство, а твой организм изначально был приспособлен для получения удовольствия в принимающей позиции в отличие от инкубов. Поэтому твоя репродуктивная система предполагает, что ты сможешь забеременеть. Если, конечно, над этим постараться. — Но я ведь мужчина! Пожав плечами, Дилюк успокаивающе погладил его по спине. — Тебе вовсе не обязательно рожать детей. Я просто объяснил, почему не стал доводить до конца. И тебе самому полезно знать это, хотя я надеялся, что ты поищешь какую-нибудь информацию по этому поводу. Кэйа неверяще покачал головой. Дилюк, по правде говоря, прекрасно его понимал: он и сам поначалу опешил, когда узнал о том, что суккубы-мужчины могут понести, однако благодаря своему влиянию ему было проще найти и проверить нужную информацию. Он и сам узнал об этом всего неделю назад и долго пытался осознать, что тогда услышал. Отвлекшись от своих мыслей, Рагнвиндр опустил взгляд и увидел, как Кэйа, скатившись с его груди, с широко раскрытым глазом ощупывает свой подтянутый живот. Это выглядело смешно, но высший подавил ласковый смешок, вместо этого дернув Альбериха на себя, чтобы усадить на свои бедра. — Тебе не о чем беспокоиться, я не стал бы делать ничего без твоего согласия. Кэйа склонился над ним и поцеловал в уголок губ. — Я верю, — он тепло улыбнулся, слегка покраснев. — И я люблю тебя. Кажется, с самого начала полюбил. Дилюк сжал его в объятиях, целуя снова и снова, пока у них обоих не кончилось дыхание.