Алый Плащ

Вейвер долго об этом думал, и всё же однажды решился. Современная магия умела многое, иногда даже невообразимое. Жалкий кусочек аллого плаща, символ воли Короля Завоевателей, с помощью магии смогли реставрировать, вернуть былой облик. Плащ был больше похож на большое одеяло: невообразимо длинная, тяжёлая ткань и такая же тёплая. Вейвер, не без стыда, нашёл ей точно такое же применение: плащ Короля лежал у него на кровати. Уставший после работы юный учитель, избавившись от рабочей одежды, залезал под него, уютно кутаясь, предавая себе форму куколки. Вельвет мог поклясться, что чувствовал запах. Едва уловимый, но всё такой же сильный. Запах моря, пота, крови и, безусловно, величия. Если у этого есть запах, то плащ пах именно так. Хотелось нормально уткнуться в ткань и вдохнуть поглубже, обнять, погрузиться с головой в багряный шёлк, сгореть в фантомных сильных объятиях. Он сходил с ума и прекрасно это понимал, но контролировать процесс совершенно не мог. Он чувствует, как руки Искандера гладят его спину, обжигают. Нагретое солнцем тело жмётся к нему ближе; губы едва скользят по шее, но заставляют дрожать, сбивают с толку. — Райдер... Тихий смешок, новые прикосновения, но уже по рукам. С Вейвера неспешно стягивают футболку, его просят не торопиться, дать себе расслабиться, но юноша желает большего, сильнее, много и стразу. Его ласково называют нетерпеливым, оставляют поцелуй на носу и тут же впиваются в губы. Вейвера будто захлёстывает, столько эмоций, столько чувств. Он так хочет, чтобы его послушали; так хочет сказать, что скучал, что стал чуточку лучше и чуточку выше (даже без Грааля, ну разве не молодец?) и что он весь-весь-весь принадлежит своему королю. Но, его, кажется, понимают без слов. По нему скучали тоже, им гордятся, его делают всего - об этом говорят искусанные губы, исцелованные плечи и грудь, ласковое растягивание. Ему боятся причинить боль, обращаются, как с самым дорогим сокровищем на этом свете, но Вейверу хочется доказать, что он не сделан из фарфора, что он может постараться для своего короля лучше, но усталость и ощущения не дают ему и пошевелиться и в конце-концов он решает просто отдаться. Утро наступает неумолимо, Вейвер обнаруживает себя крепко сжимающим плащ в своих объятиях. Ничего нового, очередной день, без него, но очередной, приближающий к нему. Если он только мог подумать, насколько приближающий... Все угрозы об расправе Фейкер безоговорочно исполняет, Вейвер даже не успевает осознать произошедшего. Хлюпая собственной кровью из горла, он тянется рукой к небу, будто пытаясь ухватиться за нить, связывающую его с этим миром. Его ученики... Он так хотел посмотреть, какими они будут дальше... А его милая "сестрёнка"?.. Грей бьётся в истерике, винит во всём саму себя и Вейвер, на последнем вздохе, находит в себе силы, чтобы погладить её седую макушку, сказать, что всё хорошо, и попросить у неё прощения, что столько раз он... Не смог договорить. Силы закончились намного быстрее, жизнь прошла мимо пальцев. И наступила тьма. Его разбудил яркий свет и восхищённые возгласы. Он запоздало понял, что это бравое войско Македонского радуются пополнением в рядах. Он стоял посреди них, удивлённо оглядываясь, как вдруг воынй расступились, пропуская к новобранцу своего Короля. В глазах защипало. Его Александр смотрел на него с неописуемой гордостью, лишь где-то в глубине сидела жалость, что его мальчик прожил чуть меньше, чем он сам. Объятия выходят ужасно крепкими, жаждущими, словно оба долго путишествовали без воды в пустыне и вот вновь могут насладиться влагой. — Как же ты вырос. Так изменился, — тихо шептал Король Завоевателей, наслаждаясь длинной учительских волос. — Рожа кислее стала. Вейвер смог лишь усмехнуться. Горло пересохло в момент и сдавило болезненно, он мог лишь хрипеть, всхлипывать. — Ты насладился всем? — Д-да... Конечно...