Пленница

POV Эда: Следующие несколько дней Серкан держался на расстоянии. Мы не ездили на пробежку, а еду мне приносили Пырыл или один из братьев. Я до сих пор помню выражение мужского лица, когда я кричала в подвале, его трудно описать, но в тот момент я почему-то знала, что ему было не по себе. Сегодня утром Энгин сообщил мне, что Эван вернулся в Миннеаполис, и я поверила ему, потому что Серкан пообещал, и, несмотря на мои тяжелые отношения с Боссом, я знала, что он сдержит своё слово. Еще я знала, что Эван и моя семья страдают каждый день, когда пока я нахожусь вне дома. Энгин же начал относиться ко мне ещё холоднее, чем раньше, если такое вообще было возможно. Я чувствовала, что отношения между ним и Серканом стали напряженными из-за моего брата. Энгин, скорее всего, убил бы моего близнеца, во всяком случае, именно так сделал бы Рокко. Но Серкан… он был непредсказуем, жесток, безжалостен. Если бы он замучил и убил Эвана, я бы возненавидела его, и предприняла бы все, чтобы убить его самого, но, на его счастье он этого не сделал. Однако я боялась его мотивов, но кроме того… я была напугана, тому что какая-то извращенная часть меня была ему благодарна. Я не знала почему, но мне хотелось верить, что Серкан сделал это из-за меня, а еще лучше ради меня. Было уже за полночь, когда я услышала, как открылась дверь. Я до сих пор не могла заснуть, мой мозг гудел от мыслей, поэтому лежа на боку, я смотрела на то, как вошла высокая фигура, в которой я без труда узнала Серкана, по тому, как он двигался и по его высокому телу. «Ты проснулась?» — спросил он тихим голосом. «Ты хотел посмотреть на то, как я сплю?» Он подошел, так что его лицо оставалось в тени, мой пульс мгновенно участился. Он сел на край кровати, а я перекатилась на спину. «Нет, — сказал он странным тоном, — я предпочитаю, чтобы ты не спала». Он навис надо мной, положив одну руку на мое бедро. «Чего ты хочешь?» — пробормотала я осипшим голосом. «Я хочу, чтобы ты ушла». Мои глаза расширились: «Так отпусти меня». «Боюсь, это не так просто». Он вытянул руку, его ладонь коснулась моего живота, а затем скользнула вниз. Я затаила дыхание в смеси шока и предвкушения. Он держал меня сквозь одеяло и мою одежду. Прикосновение было легким, почти вопросительным, и я полностью замерла. В центре у меня покалывало, и это больше, чем прикосновение, вызвало у меня резкий укол страха. Я хотела, чтобы он прикоснулся ко мне без преграды между нами, хотела попробовать что-то совершенно запретное, то, чего я не могла желать. Никто из нас ничего не сказал, но я молчала, потому что меня парализовало, но что сдерживало Серкана? Он медленно выдохнул, встал, и, не сказав больше ни слова, исчез. Боже правый, что произошло? С ним. Со мной. С нами обоими? Этот визит посреди ночи, кажется, что-то значил для Серкана, поскольку он вернулся к нашему прежнему распорядку: вновь начал брал меня на пробежки и гулял по саду. Я не знала, чувствовать ли мне облегчение или беспокоиться. Я успела соскучиться по нашим ежедневным спорам, потому что его отношение ко мне стало более серьезным, и он, кажется, был взволнован такими поворотами сюжета. Он никогда не хотел, чтобы я была сдержанной дамой. Отнюдь нет. Серкан процветал в хаосе и конфликтах. Его присутствие заставило меня задыхаться. Я искоса взглянула на Серкана, который молча шел рядом со мной. Выражение его лица было суровым, а глаза — настороженными. Я остановилась, и через мгновение он тоже. «Почему ты отпустил Эвана? Я хочу знать правду». Серкан посмотрел на меня: «Мне кажется, ты забываешь, кто ты. Я не в долгу перед тобой, я даже не обязан гулять с тобой по саду. Ты моя пленница, Эда». Эда? «А что насчет Ангела?» — спросила я. Серкан взял меня за руки: «Осторожно. Я думаю у тебя ошибочное представление». «Думаю, у меня совершенно правильные мысли». Пальцы Серкана сжались. Я подняла руки и прижала их к его груди, почувствовав, как его мышцы напряглись от моего прикосновения. Серкан посмотрел на мои руки, а затем снова поднял глаза. Выражение его лица оставило яростный след на моем теле. Ярость и желание. Серкан притянул меня к себе, вытягивая из меня воздух. Рука обхватила мою шею, а рот прижался к моему уху. «Я помню, как ты оттолкнула меня, когда я коснулся твоей киски несколько ночей назад, Ангел», — прорычал он. Стыд заполнил мои воспоминания, но, что еще хуже, намного хуже… тоска разлилась по моему телу. «Каждый день ты хочешь меня сильнее. Я вижу это в твоих глазах, я вижу в них борьбу. Ты не можешь иметь меня также, как я не могу тебя». «Ты Серкан Болат. Ты Босс. Ты правишь Западом. Кто может помешать тебе взять меня?» О Господи. Что со мной не так? Его пальцы обвили мою шею, отпуская, и он отстранился, чтобы встретиться со мной взглядом, и я пожалела, что он этого не сделал раньше, потому что ярость в его глазах была как первый глоток воздуха после столь долгой задержки дыхания. «Единственная сила на этой земле, которая может меня остановить, — это ты. Ты единственная, кому я позволил это», — сказал он мрачным голосом. Он поцеловал меня, скользнув своими губами по моим. Я хотела углубить поцелуй. Мои пальцы дрожали на мужской груди, мне хотелось отвести взгляд от его глаз, и в то же время я хотела утонуть в его силе. Я много чего хотела, когда он был рядом. Хотела того, что мне всегда было запрещено хотеть. Человек беспримерной жестокости. Мой похититель Мой враг. Я отшатнулась, задыхаясь. «Хочешь снова убежать?» Темное веселье в его голосе было не так убедительно, как обычно. Он выглядел напряженным, а я не хотела убегать, и это было проблемой, потому что мне следовало бы убежать от этого побуждения. Я сделала еще один шаг назад. Серкан мрачно улыбнулся: «Не думаю, что когда-либо видел, чтобы ты так боялась меня, как сейчас». Испуганная? Я была в полном ужасе. Я повернулась и побежала обратно в особняк, столкнувшись на террасе с Пырыл, отчего нам пришлось удерживать равновесие. Мои глаза нашли Энгина, он, как обычно, был позади нее, и на мгновение я была уверена, что он нападет на меня, но Пырыл отошла от меня. «Эй, ты в порядке?» — спросила она с обеспокоенным видом, касаясь моей руки. Я резко покачал головой. «Ты уверена? Серкан что-то сделал?» Он сделал? Или я? Линии стали размытыми. Серкан был прав. С каждым днем моего пребывания здесь, все усложнялось. Плен сломил меня, только не так, как я ожидала. Взгляд Энгина скользнул по нам. Я знала, кого он искал. «Нет», — прошептала я в ответ на её вопрос. Пырыл нахмурился: «Давай пройдем внутрь». «Пырыл», — предупредил Энгин. «Нет, — твердо сказала она, — это уже смешно. Эда не причинит мне вреда». Она взяла меня за руку и повела внутрь, где толкнула на диван. Серкан и Энгин остались снаружи, и я слышала низкий гул их голосов. Похоже, они спорили. Пырыл протянул мне стакан воды и села рядом. «Это из-за твоего брата? Энгин сказал, что они позволили ему вернуться. Это хорошо, правда?» Я кивнула головой. Что происходило? Мой брат. Моя семья. «Outfit». Мой жених. Я была им всем обязана. Я была им обязана выносливостью и борьбой. «Эда?» — Пырыл коснулся моего бедра. Я встретила её сострадательный взгляд и коснулась её руки. «Я заблудилась». Ее глаза расширились и полетели к французским окнам. «Ты знаешь, я сначала очень боялась Серкана, но увидев все его стороны, я поняла, что он намного больше, чем жесткость и жестокость». «Серкан — самый жестокий человек, которого я знаю, он не подлежит искуплению». Она печально улыбнулась: «Может, ему просто нужен кто-то, чтобы показать этот путь?» Я сильно засмеялся: «Надеюсь, ты не думаешь, что это буду я. Единственный путь, который я ему покажу, — это путь в ад. Я ненавижу его». Пырыл сжала мое бедро, но ничего не сказала, и я почувствовала облегчение, когда меня в комнату привел Энгин, а не Серкан. Я провела кончиками пальцев по линии уже зажившего пореза на предплечье, желая, чтобы он был свежим, желая, чтобы Серкан снова причинил мне боль. Более того, мне было жаль, что я уже не нуждалась в напоминании, потому что Серкан Болат не подлежал искуплению. Мне не нужно вспоминать.

*****

На следующий день у нас с Серканом была самая длинная пробежка, несмотря на исключительно жаркое солнце в конце августа. Нам обоим нужно было избавиться от скованной энергии. Мы почти не разговаривали, я старалась сохранять пустоту в голове, и не думать о семье, которая страдала из-за того, что Серкан отказался выдвинуть новое требование. С каждым днем мириться с чувством вины становилось все труднее. Вина за то, что не страдаю так, как должна. Мои глаза заметили тень над нашими головами. Большая хищная черно-белая птица с красной головой. «Смотри, — ахнула я, — твой животный дух. Стервятник». Серкан остановился и засмеялся. Настоящим смехом, а не мрачным, оскорбительным или жестоким. «Приятно знать, что ты находишь меня таким отталкивающим». Я хотела возразить, но он достал из своего маленького рюкзака бутылку с водой и протянул мне. Боже, как мне хотелось, чтобы тело Серкана было мне отвратительным. Я сделала глоток воды и вернула бутылку. «Когда ты спросишь дядю об отце Ферита?» — спросила я, стараясь отвлечься. Выражение лица Серкана стало жестким, его глаза вернулись к небу. «Стервятники ожидают, что их жертва умрет. Думаю, «Outfit» почти готов». «Ты не можешь выиграть эту игру. В тот момент, когда ты отдашь меня, «Outfit» восстанет и нападёт, начнется бесконечная спираль насилия». «Почему ты так говоришь, Ангел? Разве ты не хочешь, чтобы тебя вернули? Виктор с нетерпением ждет возможности жениться и переспать с тобой». Я следила за полетом большой птицы, представляя, каково это чувствовать себя свободной. Брак с Виктором казался таким нереальным в тот момент, настолько далеким, тогда мне оставалось меньше сорока минут до того, как выйти за него замуж. Эта девушка в красивом белом свадебном платье с каждым днем чувствовала себя все более странной. Мои глаза были прикованы к руке, но кольца там не было. Впервые после помолвки с Виктором я забыла надеть его сегодня утром. «Один месяц», — напомнил мне Серкан, проводя меня по саду. Мне потребовалось время, чтобы понять, что он имел в виду. «С тех пор, как ты похитил меня», — мягко сказала я. Один месяц. Иногда казалось, что прошло намного больше времени, а иногда казалось, что это случилось вчера. Я никогда не думала, что переживу и одного дня в руках Каморры с Серканом. В руках Болатов, а теперь я пережила многих других. Серкан был более терпеливым, чем я думала. Я была почти уверена, что моя семья и «Outfit» в целом были уже в той точке, когда они выдали бы отца Ферита, даже если бы мой дед не одобрил. Он был стариком при смерти. Я посмотрела на свои босые ноги на траве. В детстве я любила ходить босиком, но, в конце концов, прекратила, потому что мне сказали, что это недостойно. Ледяная принцесса. Мне нравилось быть такой на публике, хотя она не была отражением настоящей меня. Она была той, кем я должна была быть, племянницей Рокко, женой Виктора. Контролируемой. Достойной и изящной. Я заметила, что Серкан наблюдает за мной. Безудержная эмоция. Неистовая страсть. Один месяц. Я отвела глаза. Серкан подвел меня к особняку. «Я хочу знать, что творится у тебя в голове», — сказал Серкан. Я была рада, что это ему неподвластно. «Может, скажу, если ты скажешь, что творится у тебя в голове». Серкан остановился: «Сейчас я представляю, каково было бы уткнуться лицом между твоими ногами, Ангел». Я замерла. Серкану, очевидно, понравился мой шок, если его улыбка была каким-то признаком. У меня не было возможности ответить, потому что над нами раздался низкий стон. Мои глаза метнулись к открытому окну, брови сдвинулись вместе. Серкан двинулся за мою спину, подошел очень близко и слегка наклонился вперед, так что его лицо было рядом с моим. Он кивнул в сторону окна. «Это комната Пырыл и Энгина». Женщина снова застонала, разнося неконтролируемый, заброшенный звук, наполненный удовольствием. Я сделала шаг назад, но наткнулась на Серкана, который не двинулся с места. «Такой звук издает женщина, когда ее ублажает мужчина». «Ты отвратителен», — крикнула я, пытаясь уйти, но руки Серкана обвились вокруг меня, удерживая на месте. «Пожалуйста, — ахнула Пырыл, — пожалуйста, еще». «Ты хочешь знать, откуда я знаю, что Энгин сейчас лижет ее киску? Это потому, что ты его не слышишь, его лицо уткнулось в неё. Стоны Пырыл стали громче, отчаяннее, а затем она закричала. Я хотела испытывать отвращение, но мое тело отреагировало на эти звуки. Между ног разлилось тепло. «Ты когда-нибудь издавала такой звук, Ангел?» — пробормотал он. «Нет, не делала, но разве ты не задавалась вопросом, каково было бы чувствовать себя переполненной таким удовольствием, если бы с губ вырвался такой стон?» Я перестала сопротивляться, но Серкан не отпускал меня. Его твердая грудь, теплая и сильная, все еще прижималась к моей спине. «Язычок между ее бедер, облизывает, посасывает. Разве ты не хочешь знать, на что это было бы похоже?» Я сжала губы, но ничего не могла поделать со струйкой влаги между бёдер. Над нами раздались новые стоны Пырыл, за которыми последовало более глубокое и сдержанное ворчание. «Ты взрослая женщина, однако, никогда не доходила до того, чтобы кончить. Ты никогда не допускала, чтобы мужчина зарывался между твоих бедер и вылизывал тебя». Рот Серкана коснулся моего уха. Затем его язык скользнул по внешнему краю, пока не достиг мочки уха. Он обошел его, затем зажал между губами и легонько пососал, и я ощутила жар между ног. Серкан выпустил мою мочку и выдохнул, что-то твердое вонзилось мне в поясницу. Я должна была отойти, но я была полностью парализована. «Ты промокла, Эда? Мокрая для меня?» Серкан прохрипел мне в ухо, и при звуке его голоса по моему предательскому телу пробежала легкая дрожь. «Я никогда не подчинюсь твоей воле, Серкан», — резко прошептала я. «Кто сказал, что я хочу, чтобы ты подчинялась, Ангел? Я хочу, чтобы ты дала мне это добровольно, потому что сама этого хочешь, потому что ты сделала свой выбор. Ты когда-нибудь выбирала что-то только потому, что сама хотела этого, не обращая внимания на последствия? Независимо от того, чего от тебя ждут? Всю свою жизнь ты подчинялась воле своих родителей, дяди, брата, и как только я отпущу тебя, ты подчинишься воле Виктора». Я ненавидела Серкана, ненавидела его за то, что его слова имели смысл, ненавидела его за то, что он проникал мне под кожу. И я ненавидела себя за то, что позволяла ему это. «Однажды ты поймёшь, что никогда не была свободнее, чем в плену со мной. Что бы ты ни делала, никто в «Outfit» не должен знать. Даже если они узнают, они не будут винить тебя, Ангел». Я закрыла глаза, пытаясь не обращать внимания на то, насколько хорошо тело Серкана чувствовалось рядом с моим, пытаясь заблокировать всё нарастающие и нарастающие стоны, но мой пульсирующий центр было трудно игнорировать. Руки Серкана переместились, и его большой палец коснулся внутренней стороны моей груди. Я замерла, но не оттолкнула его, и не произнесла ни слова протеста. Его рот нашел мое горло, кусая и зализывая, а его рука проскользнула под мою рубашку. Грубые кончики пальцев скользили по моей коже все выше и выше, пока не достигли моего соска через тонкую ткань бюстгальтера. Мои губы приоткрылись от этого ощущения. «Скажи мне остановиться?» — пробормотал Серкан мне на ухо, прежде чем его язык скользнул по моей шеи. Его свободная рука обхватила мое лицо и повернула его так, чтобы он смог захватить мои губы во всепоглощающем поцелуе. Язык Серкана лизнул каждую щель в моем рту, пробуя, поглощая и овладевая моими губами. «Лучше скажи мне остановиться, Ангел, потому что, если я не остановлюсь сейчас, боюсь, что не сделаю этого уже никогда». Я почти не слышала его слов, слишком сильно окутанная эмоциями, которое вызывали его пальцы на моем соске, слишком подавленный стонами, которые звучали над нами. Болат выпустил мое лицо и сосок, тупо схватил меня за бедра и встал на колени. Оглядываясь через плечо, меня охватил шок, когда я увидела, что Босс опустился передо мной на колени. Он приподнял мою юбку и прикусил бедро, а затем провел языком по этому месту. Его ладонь обхватила мою другую ногу, жестко, собственнически месила, прежде чем скользнуть вверх и засунуть пальцы под резинку моих трусиков. Он сильно потянул, и промокшая ткань прижалась к моему центру и клитору. Я ахнула от удивления и удовольствия. Серкан усмехнулся, выпуская струю горячего воздуха, затем провел языком по гладкой коже, а его пальцы продолжали тянуть мои трусики. Как это может быть так хорошо, так неотразимо идеально? Как ощущение трения ткани о мою чувствительную плоть меня так взбудоражили? Серкан потянул сильнее, и я выгнулась, закусив губу, чтобы не издавать звуки. Он сосал кожу моего бедра, при этом жёстко дергая меня за трусики. Волны жара и покалывания распространились от центра до каждого нервного окончания в моем теле. Я приближалась к чему-то невозможному, прекрасному, умопомрачительному. Тому, чего я никогда не чувствовала, даже близко. Затем Серкан одернул руку и отступил от кожи моих ног, отчего мне пришлось сдержать протестующий звук. Схватив за бедра, Серкан развернул меня. Я посмотрела на него. Он опустился передо мной на колени, его глаза были темными и собственническими, на его губах играла опасная улыбка. Даже стоя на коленях у моих ног, Серкан источал мастерство, контроль и силу. Глядя на него, я все еще чувствовала себя тем, кого он поставил на колени. Я сузила глаза, желая оторваться от него и оказаться вдали от его насилия и тьмы, которые, казалось, влекли меня, как поток. Как будто почувствовав мое сопротивление, Серкан крепче сжал мои бедра и наклонился вперед, нежно поцеловав мои белые трусики прямо над моим пульсирующим узлом. Моя рука полетела вперед, удерживая его мускулистые плечи для равновесия. Его глаза пронзили меня, когда он прислонился своей шершавой щекой к моему бедру, а его рот был близко к моему центру. «Я чувствую запах твоего возбуждения, Ангел», — сказал он грубым голосом, который прошел по моему телу, словно разряд электричества. Пока я смотрела, он улыбнулся, открыл рот, высунул язык и провел им там, где мои трусики прилипали к складкам. Меня трясло. «Ты позволишь мне натянуть твои трусики и попробовать твою киску?» Я не сказала ничего. Нет, но хуже. Хуже того… Я не сказала «нет». Потому что я не хотела этого говорить. Я хотела Серкан в тот момент больше всего на свете