Пограничье

После трёхнедельного перерыва и бурно проведённых выходных вставать в начале пятого утра сперва показалось пыткой. Но физиотерапевт наконец разрешил вернуться к тренировкам, и Хань Чэн собирался сдержать слово — он обещал, что работа не станет помехой. — Просыпайся, — он легко коснулся губ Шэнь Вэя поцелуем и вскочил с кровати, преодолевая соблазн остаться тут и продолжить вчерашние занятия. — Слишком рано, — сонно пробормотал Шэнь Вэй, попытался сгрести Хань Чэна в объятия, но промахнулся и нахмурился. — Ты куда?! — Тренировка. Наставник очень занят, смог выделить время только в пять утра, видимо, чтобы я испугался и отказался. Я обещал, что работа не помешает. Поднимайся, мастер не терпит опозданий! Поднявшись и недовольно морщась — Хан Чэн оказался очень способным учеником, — Шэнь Вэй отправился на кухню, готовить травяной чай и что-то легкоусвояемое, чтобы у организма были силы для тренировки. Хань Чэн что-то бодро напевал в душе. Е Цзунь попросил дать ему время, начиная с восьми утра. Как раз Хань Чэн уедет на работу. Шэнь Вэй открыл холодильник и достал пару контейнеров с домашней едой, приготовленных с вечера. — Что ты так долго возишься? Уже почти пять! Ладно, на мотоцикле домчим за десять минут. Не куксись, тут недалеко. Если и будешь хромать, то по другой причине. Шэнь Вэй поморщился, но послушно спустился к мотоциклу. Настроиться на работу было сложно, особенно помня, что Хань Чэн только что перенес травму. Вдобавок его поведение не давало сосредоточиться. Хань Чэн быстро переоделся в тренировочный костюм и с наслаждением прошелся по залу. — Мне этого не хватало. Приятно снова чувствовать себя полноценным человеком. — Полноценный человек, разминочный комплекс номер четыре, и не увлекайся. Почувствуешь малейший дискомфорт — прекращай упражнение. — Да, наставник, — Хань Чэн счастливо улыбнулся и начал разминку. Сперва медленно, прислушиваясь к ощущениям, потом постепенно увеличивая темп и нагрузку. Мышцы приятно тянуло, он беззастенчиво пялился на Шэнь Вэя и наслаждался ситуацией. — Офицер Хань, ты нарываешься? — Шэнь Вэй поймал горящий взгляд Хань Чена. — Я? — Хань Чэн пытался сдержать улыбку. — Я бы не посмел. Мастер, я правильно делаю стойку? — он нарочно допустил неточность. — Вес на правую ногу, бедра недостаточно раскрыты, — Шэнь Вэй поправил стойку, помог принять правильное положение, с трудом подавляя желание завалить Хань Чэна на маты. Впрочем, тот прекрасно справился с этим сам, утянув за собой Шэнь Вэя. — Хань Чэн! — строго рявкнул Шэнь Вэй. — Ты специально! — Нет! Честное слово, нет. Я планировал ограничиться облапыванием. Мне нравится ощущение твоих рук на моих бедрах, — тихо шепнул Хань Чэн. — Дальше оно само. Хань Чэн попытался встать без помощи рук, но колено отозвалось болью. Стоило поморщиться, как Шэнь Вэй тут же нахмурился. — Я же сказал, без фанатизма! Перед кем выпендриваешься?! — Это оказалось сложнее, чем я ожидал. — Здоровым себя почувствовал? Тогда держись! — Он сделал подсечку, но Хань Чэн успел среагировать и избежать падения. — Ты стал быстрее. — У меня хороший учитель, — довольно улыбнулся Хань Чэн, в свою очередь нанося удар и уходя в сторону. Шэнь Вэй не позволял азарту взять верх: Хань Чэн только недавно восстановился после травмы, это не демонстрация силы, больше не надо ничего доказывать самоуверенному наглецу, но хитро блестящие глаза, обманчивые выпады и часто попадающие в цель удары Хань Чэна заставляли ускоряться. Захват, подсечка, и Хань Чэн повержен. Правда, ему снова удалось утянуть Шэнь Вэя за собой. В зал бесшумно вошёл Тэн Лок, он хотел попросить разобрать пару связок, которые ему не удавались, и попросить проконсультировать, какие упражнения помогут справиться с нарушенной координацией движения. Врачи его осмотрели и допустили к тренировкам, но в щадящем режиме, вот он и хотел послушать мнение мастера. Увидев, как мастер Шэнь и Хань Чэн двигаются, словно в танце, Тэн Лок будто налетел на стену. Мастер уложил Хань Чена на лопатки, а тот утянул его за собой, и грозный мастер боевых искусств позволил это! Он четко видел, что тот расслаблен. Несколько секунд Тэн Лок размышлял, не убраться ли восвояси, оставив этих двоих наедине, но когда ещё удастся поймать мастера. Он кашлянул, обозначая своё присутствие. — Офицер Тэн? Чем могу помочь? — Шэнь Вэй быстро поднялся, будто ничего не произошло. — Мастер Шэнь, прошу прощения, я хотел попросить вас... Один вопрос... — Тэн Лок не знал, куда деть глаза, казалось, он подглядывает за чем-то интимным. — Да, конечно, я внимательно вас слушаю. — Да, простите. У меня все ещё проблемы с координацией, хотел попросить рекомендации. — Конечно, у меня есть немного времени. Офицер Хань, вам необходимы упражнения на растяжку, комплекс номер семь. Офицер Тэн, давайте немного "потанцуем", чтобы я оценил масштаб работы. — Да, наставник, — Хань Чэн бросил злой взгляд на Тэн Лока и перешёл к упражнениям, поглядывая за "танцами". Какого черта он припёрся в такую рань? Это время всегда принадлежало только ему, делить мастера с кем-то совершенно не хотелось. Поймав себя на этой мысли, Хань Чэн даже приостановил упражнение. Это что, ревность? Тэн Лок не смотрит ни на кого, кроме Грин, ему действительно нужна помощь, а Шэнь Вэй может её оказать. Надо успокоиться и сосредоточиться на упражнениях. А днём слегка полюбезничать с Грин. Маленькая месть, которая поднимет настроение. Через полчаса Шэнь Вэй оценил уровень Тэн Лока и продемонстрировал комплекс из пятнадцати упражнений, переходящих из одного в другое. — Делайте их трижды в день три недели, затем снова приходите. Посмотрим на результаты. Офицер Хань, я жду вас в среду в это же время, мои рекомендации те же — ногу не нагружать и не геройствовать, как вы любите. — Да, наставник, никакого геройства, только упорная работа головой, — Хань Чэн поклонился, завершая тренировку, взглянул на часы и отправился в бассейн. — Прости, я не хотел мешать, — Тэн Лок догнал Хань Чена. — Чему ты мог помешать? Валять меня по матам? Так я за это должен быть благодарен, — Хань Чэн заставил себя улыбнуться. — Вы здорово смотрелись. Жаль, я пропустил первый спарринг, тогда вся база гудела. — Наставник отделал наглого выскочку? — Ну... — Тэн Лок замялся. — Такое было. А ещё — что ты здорово держался. * * * Е Цзунь, получив контроль, достал бутылочку клея ПВА, намазал им бумагу, высушил феном, счистил засохшие частички и нанес их на глаза и слизистую носа. Реакция последовала почти мгновенно. Глаза покраснели и заслезились, из носа потекло. С трудом добравшись до лазарета он попросил позвать врача, чихая и сморкаясь. — Мастер Шэнь, — ахнул доктор Гу. — Что с вами случилось? Простите за откровенность, выглядите вы просто отвратительно! — Зацвела магнолия, — Е Цзунь оглушительно чихнул. — У меня на нее острая реакция. Я совсем об этом забыл. Доктор, мне нужны антигистаминные — купировать приступ, я не могу подвести курсантов. — Вы с ума сошли? Какие курсанты?! Распугаете всех одним своим видом! Постойте! — доктор покопался в шкафу с препаратами и протянул Шэнь Вэю упаковку. — Принимать курсом, поменьше контактировать с аллергеном, то есть не выходить на улицу лишний раз! Идите, лечитесь! — Но как же… — слабо запротестовал Е Цзунь. — У меня контракт. Комиссар Цинь... — Я сам свяжусь с комиссаром и объясню ему ситуацию. А вы, если знаете, что у вас аллергия, почему заранее не озаботились? Как можно так наплевательски относиться к своему здоровью? Не ожидал от вас подобного! — Я просто забыл купить препараты. Раньше в период цветения магнолии я находился севернее, не учел особенностей климата Пэнчена, — Е Цзунь снова чихнул, схватил салфетки, протянутые медбратом, и вытер слезы, градом бегущие из глаз. — Все, прекращайте строить из себя героя. С комиссаром я поговорю сам, идите лечитесь. Е Цзунь кивнул и прогундосил из-за заложенного носа: — В-вы можете заказать мне машину? Боюсь, адрес я не назову, и глаза почти не видят, дошел до вас я, полагаясь только на память тела. Доктор Гу пробурчал под нос что-то нелестное. — Машину? А куда вы собрались в таком состоянии? Я сам провожу вас до комнат! Курсанты как раз собирались на завтрак, и любой желающий мог полюбоваться на мастера Шэня, конвоируемого хмурящимся доктором. Е Цзунь как всегда идеально рассчитал время. Куча свидетелей. Новость быстро облетит базу, у него как минимум двое суток, пока не появятся доброхоты. * * * — Грин? — Хань Чэн поставил перед Элл стаканчик с кофе. — Чего тебе? — Ты чудесно выглядишь. Как провела выходные? — Хань Чен, я сейчас долго и во всех подробностях буду рассказывать, как сходила к косметологу и выбирала новую сумочку, ты уверен, что действительно этого хочешь? Повторяю вопрос, что тебе нужно? — Линь Жан. — Мы не виделись с прошлой недели, он был занят. Обещал написать, если сможет сегодня пойти в парк. Возможно, встретимся. Если будет что-то интересное, я расскажу. Полдня Хань Чэн пытался соединить воедино все, что узнал от Грин и Дун Тина, понять, каким боком сюда прицепить Шэнь Вэя. Он верил, или хотел верить, что Шэнь Вэй не замешан в этом. Когда выложил ему всю правду, Шэнь Вэй не стал возмущаться и разубеждать, только крепче обнял. Хань Чэн счёл это за прощение. Может быть, они учились у одного мастера? Но наставник Шэнь Вэя давно умер, найти сведения о его учениках не удалось даже Малышу. Заметив, что Грин устало разминает шею, Хань Чэн подошёл к ней и принялся массировать плечи. Он так и не отказался от мелкой мести Тэн Локу и сейчас игнорировал его гневные взгляды. — Спасибо, милый, ты лучший, — промурлыкала Грин, кажется, она не заметила, кто именно к ней подошёл. Хань Чэн хмыкнул. — Хань Чэн! Что ты творишь?! — оглянувшись, возмутилась она. — Ну вот, а только что был "милым" и "лучшим", — он произнес это достаточно громко, чтобы Тэн Лок услышал. — Помогаю тебе, мы же команда, я должен заботиться о своих подчинённых. А у тебя сегодня важная встреча. — Ещё не точно, Линь Жан пока не написал. — Напиши сама. Пригласи в воскресенье в парк. Пусть заранее планирует время. — Ты! — Тэн Лок грубо отстранил Хань Чэна. — Почему ты распоряжаешься свободным временем коллег?! Может, у Грин были свои планы! — Парк — отличная идея! Тэн Лок, ты лишил меня отличного массажиста, теперь ты должен занять его место! Ты тоже можешь пойти с нами в парк. А заплатит Хань Чен — это служебное поручение! — Только за тебя и парнишку. Тэн Лок волен распоряжаться своим временем, как ему вздумается. Разумеется, я не могу запретить ему пойти в парк, но оплачивать это не собираюсь! Хмурый дернул уголком губ в пародии на улыбку. Ему нравилось нынешнее состояние босса, как он улыбался, шутил, подтрунивал над членами команды. Это было куда лучше предыдущих нескольких недель. — Он пишет, что в воскресенье занят, а суббота свободна, — откликнулась Элл. — И хочет увидеть бухту с высоты птичьего полета. Хань Чэн, вход в этот парк стоит почти триста юаней! — Лови, вымогательница, — Хань Чэн перевел тысячу юаней — помимо входа в парк наверняка будут и другие расходы. * * * Е Цзунь вымыл лицо, промыл нос слабым раствором лимонного сока и закапал раствор алоэ. Через четверть часа реакция прекратилась. Умывшись еще раз, он достал свой телефон. Предстояло много работы, выйти он сможет во время обеда через парк. * * * Е Цзунь привык выполнять свои обещания. Подключившись к серверам, он начал проверять все, связанное с днем устранения Фу Миндона, и восхищенно выматерился. Боги удачи, видимо, в этот момент смотрели на него. В списках офицеров, ведущих внешнее наблюдение, значилось невероятно знакомое имя. Е Цзунь велел не отвлекать его полчаса и погрузился в изучение записей с пленок, а заодно и планов службы безопасности. Интересно, что именно Норс должен был проверить крыши, убедиться, что там нет возможности устроить лежку снайперу или папарацци с длиннофокусным объективом, отсутствует несанкционированное оборудование и так далее. Любопытно, чем этот высокомерный здоровяк занимался, если Е Цзунь так легко сумел уйти? Норс стал идеальным кандидатом на роль козла отпущения. Он был в отеле, подготовка соответствует, а повод — если не найдётся подходящий, Е Цзунь сможет подтасовать факты. Конечно, не в его привычках подставлять члена команды, но между благополучием Шэнь Вэя и Норсом Е Цзунь, не задумываясь, выбрал пожертвовать Норсом. К тому же Норс видел Е Цзуня на базе, вопросов не задавал, но выводы наверняка сделал. Моральными принципами он не обременен, если это будет выгодно, то сдаст Е Цзуня со всеми потрохами. Именно из-за него у Шэнь Вэя были проблемы с полицией. А его матери в Аньхой будут приходить деньги, как бы от сына. * * * Лу Фубэй всегда был амбициозен. Выросший в крайне бедном районе отдаленной провинции, он понимал — как бы высоки ни были его баллы по Гаокао, ему не светит ничего на поприще гражданской жизни. А вот в армию и полицию принимали, не глядя на происхождение. Но нужно было стать лучшим. И он старался. Строил себя самого с нуля: выматывающая работа на земле укрепляла тело, он вгрызался в знания, что давали в сельской школе, ездил в библиотеку, просил у учителей рекомендации для чтения, задачи по математике, физике, химии. Спал по пять-шесть часов. Но упорно шел к своей цели, расталкивая претендентов локтями, кулаками и ногами. Путем огромных усилий он сдал Гаокао на один из самых высоких баллов в своей провинции, и ему оплатили поездку в город, где он подал документы в военную школу, сдал все нормативы и получил вожделенное место. Учился как проклятый — высшие баллы были необходимы для стипендии, наматывал круги на стадионе, ходил в тир, где его заметил тренер. Несмотря на замечание психолога, что парню нужна коррекция поведения, тренер взял его к себе, уча ходить бесшумно, наносить урон с минимальным воздействием и стрелять из любого положения. После выпуска Лу Фубэй поехал на волонтерские сборы, где не совсем чисто и честно, но взял первое место. Его заметили, предложили работу. Так началась его военная карьера. После получения отпуска по выполнению первого года контракта, Лу Фубэй приехал в родную провинцию Аньхой. Он был амбициозен, но никогда не был непочтителен. Его родители выбивались из сил, пытаясь возделать свой клочок земли и стараясь дать сыну все, что могли. Пожив в большом городе, он оценил все то, что для него сделали. И решил регулярно навещать родное село, стараясь хоть чем-то помочь тем, кто вырастил его. Годы шли, он зарабатывал, отправлял в село гуманитарную помощь, слушал отчеты об избавлении от бедности того или иного района, вот только результата так и не видел. Мама грустно улыбалась: она радовалась успехам сына и ещё больше тому, что ему удалось вырваться из провинции. Когда в новостях объявляли, что оказана помощь очередной провинции, результаты вложений, фото до и после, она просто переключала канал. Не завидовала — просто не верила, что такое может случиться с ними. С экранов телевизоров говорили, что деньги будут выделены, а она бубнила под нос, что до них все равно не дойдут, осядут у кого-то в карманах. И оказалась права. Быстро поняв, что на честной службе этой стране много не заработаешь, Лу Фубэй, который уже привык к позывному Норс, стал браться за подработки по своему профилю. Он был хитер и изворотлив, а ярко выраженная привычка работать в одиночку предохраняла от любопытных глаз и ушей. Работа была разной. Провести нужного человека в обход камер наблюдения, не увидеть что-то в нужный момент, "помочь" кому-нибудь на сборах проиграть или выиграть. Он не задавал лишних вопросов и не распускал язык, за что его ценили. Очередное сообщение о предложении подработать пришло в мессенджере. Нужно было проконтролировать периметр охраняемого здания и проверить крыши на предмет безопасности от снайперов или папарацци с длиннофокусным объективом. Из-за чего случился конфликт с другими охранниками, он уже не помнил, поцапались из-за ерунды, в результате он не успел проверить крышу и подписал отчёт — якобы всё чисто. Лу Фубэй был лучшим в подготовке, стрельбе, ходьбе по пересеченной местности, но из-за его характера все время случались конфликты в команде. Он был ярко выраженным одиночкой, но порученную работу выполнял с блеском. А драки в спортивном зале — ну так парням нужно выпустить пар. Так рассуждало начальство. Официальных жалоб на поведение не было зафиксировано, но нужно было научить мужчину работать в команде. Поэтому был выпущен приказ отправиться на сборы в Пэнчен. Местная база зарекомендовала себя как одна из лучших в стране. На базе было откровенно скучно. Лу Фубэй целые дни проводил в лабиринте или изучая окрестности. Достойных противников ему не попадалось, впрочем, он не брезговал избиением “младенцев” — надо же как-то спускать пар и снимать раздражение. Слабакам нечего делать в полиции, а если пришли тренироваться, то должны быть готовы встретить достойного противника. Правда, достойный все же встретился. Сперва "убил" — занятый каким-то салагой Лу Фубэй не заметил противника, потом вообще скинул в яму, откуда он не смог выбраться самостоятельно. А после они оказались в одной команде, и у Хмурого рука оказалась весьма тяжёлой. С Хань Чэном сойтись в драке не удалось, но Лу Фубэй не сильно переживал по этому поводу. После завершения задания его вызвал в кабинет комиссар Цинь и полчаса отчитывал как мальчишку. Сказал, что не собирался становиться воспитателем, и если офицер не умеет себя вести, то ему не место среди других курсантов. Лу Фубэй подозревал, что его досрочное возвращение не обрадует начальство, и это злило. Впрочем, узнать реакцию не довелось. В коридоре к нему подошёл наставник по боевым искусствам. Мастера Шэня Лу Фубэй считал мямлей и рохлей. Он видел, что тот может убить человека одним движением руки, но вместо этого показывает стойки и объясняет ошибки, как будто работает с детьми, а не со взрослыми подготовленными бойцами. — Я слышал, с вами случилась досадная неприятность, — Е Цзунь подключился к камерам, как только прибыл на базу. Представление возле лазарета и получасовое выступление комиссара Циня он наблюдал в режиме реального времени с телефона. — Вам-то какое дело? — Лу Фубэй попытался пройти мимо, но Е Цзунь железной хваткой вцепился в его плечо. — Совершенно никакого, вы правы, просто любопытствую. Что вы собираетесь делать дальше? — противореча своим словам, спросил Е Цзунь, увлекая собеседника в сторону. — Офицер Лу, не стоит так дёргаться, я отниму у вас не более пяти минут времени. Если вам не понравится моё предложение, в ваших интересах забыть этот разговор. — Что? — Шевелите ногами, тут недалеко есть укромный уголок и нет камер. Поверьте, так будет лучше. Хитрый, ловкий, беспринципный. Именно таких людей предпочитал брать Е Цзунь для выполнения деликатных поручений. К детям его лучше не подпускать, у них и так в прошлом было достаточно травмирующих ситуаций, а вот показать старшим, что им всегда есть, чему учиться, найдётся более сильный противник, может пригодиться. Стоило озвучить сумму, и Лу Фубэй сразу же согласился. После знакомства с персоналом на новой работе Лу Фубэй посчитал, что сначала нужно приглядеться, а потом действовать. Ещё на первой работе он отучился задавать вопросы. Хочет босс носить маску скромного мастера боевых искусств, пусть носит. Поучаствовав в двух командировках, где была одна акция устрашения, названная демонстрацией возможностей и потенциала, и одна операция по зачистке особо охамевшей банды, что пыталась крышевать объект интереса, он зарекомендовал себя как прекрасный исполнитель. Но хотелось-то большего, поэтому, когда пришло сообщение, что у мастера Шэня похитили кошелек, телефон и прочие важные сердцу вещи, он вызвался решить этот вопрос. Почему-то шеф оказался недоволен, сказал, что Лу Фубэй перестарался, хватило бы одного предупреждения. Хотелось признания и славы, но хорошая зарплата помогала усмирить гордость. В организации никто не спешил оспаривать его авторитет, среди мальчишек ходили страшилки, что, если будешь плохо себя вести, отправят к Норсу, этого хватало. Что-то Е Цзунь узнал, ещё когда собирал информацию на кандидата, о чём-то догадался, сейчас думал, как можно использовать. Как-то связать Норса и Фу Миндона. Устранив человека, попытавшегося его обмануть, Е Цзунь перестал о нем думать, не думал, что придется копаться в его прошлом. Деньги легко отследить, надо только знать, куда смотреть. Е Цзунь трижды перечитал фамилию. Нет, ему определенно сегодня везло. Фу Миндон способствовал тому, что деньги не дошли до провинции Аньхой, значительно увеличив свое состояние. Е Цзунь использовал людские пороки, но ненавидел жадность. Поработать с камерами было просто. А вот подменить отпечатки — о, это была ювелирная работа, за которую Е Цзунь так любил то, чем он занимался. Е Цзунь никогда не умалял силу баннерной рекламы. Просчитать, сколько раз глаз должен зацепиться за нее, чтобы мозг отреагировал нужным образом, было сложно, но возможно. Составить цепочку кодов, что выводили на соответствующие ролики, рекламу фильмов, книг и так далее, зная характер того, на кого нужно оказать воздействие, было трудоемко, но он справился. Он знал, что Ян Вон не отступит от незавершенного дела, нужно только слегка подтолкнуть его в правильном направлении. Забраться во внутреннюю сетку ОВР, не оставив следов, вот это была задачка. Проверить запросы одного конкретного сотрудника было уже легче. Запустить поиск, а затем и червя с написанной кодировкой — совсем легко. * * * Ян Вон верил в то, что закон един для всех, что правила придуманы для размеренной жизни, и те, кто нарушают эти правила, вносят хаос. Хаос он не переносил. И на дух не выносил людей типа Хань Чэна, которые сначала наворотят дел, а потом с гордым видом стоят перед начальством — победителей не судят. Начальники зачастую не знали, то ли наградить Хань Чэна, то ли отругать. Ян Вон давно бы выпер его из органов за несоблюдение субординации и прочие выверты. Что значит "жизнь ребенка стоит сломанной руки преступника". Надо было вызвать переговорщика, действовать по правилам, тогда бы и девочку спасли, и обошлось без членовредительства. А сочиненная сказочка про прыжок с двадцатого этажа — это вообще бред! И как только капитан повелся на всё это? Прикрывает своего любимчика. Ян Вон с трудом держал себя в руках, другие трепетали от одного названия его подразделения, а Хань Чэн смотрел на него с усмешкой. Хуже всего, что в делах действительно не к чему было придраться. Хань Чэн ходил по грани, но никогда не переступал её. То, что он психанул и ушел из полиции, бросив значок — большая удача. Но это никак не помогало в расследовании убийства. А Хань Чэн ещё и кичился тем, что теперь на него нет рычагов давления. Что ж, не хочет сотрудничать добровольно — у ОВР есть способы заставить. Заблокировать счёт в вичат и объявить мотоцикл в угон — это только первые шаги, Хань Чэн должен был понять, что с ОВР надо сотрудничать, и вызов "на ковер" прозвучал громом среди ясного неба. Хань Чэн смог пробраться в ГРУ, а он, Ян Вон, который даже дорогу всегда переходил только по переходу, уподобился этому самому Хань Чэну, нарушающему все возможные правила. Убийство Фу Миндона так и оставалось загадочным, но вскоре в горячих новостях появились другие заголовки, журналисты переключились на свежие сплетни и скандалы. У полиции не было зацепок, а Хань Чэн надолго исчез из поля зрения. Пока его фотография не появилась в горячих новостях вейбо. Герой, помог спасти ребенка, обезвредил похитителя, был ранен. Опять полез туда, где его быть не должно было, в нарушение всех правил. Ян Вон скрипнул зубами. Хань Чэн вызывал раздражение, даже находясь в другой провинции. Он снова стал мысленно прокручивать детали. Ему категорически не нравился Хань Чэн, в сказку он так и не поверил, но и в том, что Хань Чэн не убивал, не сомневался. Как в голову пришла идея проверить тех, кто обеспечивал безопасность всего здания, он не помнил, но мысль показалась здравой. И в свободное от работы время он сделал запрос на проверку списка тех, кто работал на объекте, и начал методично проверять всех, сравнивая тот частичный отпечаток, оставшийся на металлической крышке, с данными из списка.