Сны о 16 веке

ПОСЛЕДНИЙ ПОХОД СУЛЕЙМАНА Александру Аникину ..Султан Сулейман очень переживал смерть любимого сына Баязета. Он прекрасно знал, что приказ его отравить отдал Селим и он не знал, чем усмирить Селима. Сулейман решился отдать приказ – запретить спиртные напитки, чтобы как-то повлиять на сына. В обществе началось недовольство, но Сулейман объяснил своим приближённым, что распитие спиртных напитков очерствляет сердца, и доводит до братоубийственной войны. Нурбану очень переживала, что её сын Мурад очень полюбил венецианку Софию. Женщина не находила себе места, и ломала руки. Она упустила момент, когда Софию доставили в гарем, но с этим ничего поделать не смогла – София уже носила под сердцем ребёнка любимого ею сына Мурада. Про доставленную в гарем Анизу она вскоре забыла – пусть ею тешится муж. Но София волновала Нурбану более. - Никаких рабынь пока больше. – Распорядился Селим. Нурбану почувствовала явный укол, потому что у неё забрали надежду отвадить Мурада от Софии. Аниза была очень красивой и чем-то напоминала по внешности Хюррем. Её происхождение Нурбану уточнять не стала– может быть, и русская. Не стала, потому что Селим больно уколол её, забрав себе. Нурбану была в ярости. Она вызвала сестру Селима, и решилась её расспросить. - Откуда София оказалась в гареме Мурада? Как это я упустила такой момент? – Распалялась Нурбану. - Софию Мураду подарила Михримах-султан. Не волнуйтесь, госпожа. Трон скоро будет принадлежать Селиму. И тогда будет всё хорошо. Михримах-султан уже не сможет вмешиваться в Вашу жизнь. - Сейчас меня беспокоит не Михримах-султан. А София-хатун. - Разве может не опытная молоденькая рабыня встать у Вас на пути? Раздался стук в дверь. - Войдите. – Закричала госпожа. Молодой человек объявил о том, что пришла София-хатун. В розовом красивом платье к госпоже вошла молоденькая девушка – София. Она мило улыбалась, чем больше и больше раздражала Нурбану. - Госпожа, - поклонилась София ей. – Я столько дней жду с нетерпением встречи с Вами. Я родом из Венеции, из знатной семьи… - Меня не волнует, откуда ты родом. – Отрезала Нурбану. – Меня волнует мой любимый сын Мурад. - Я сделаю его счастливой. – С уверенностью сказала София. - Я в этом не уверена. Если ты не докажешь свою преданность мне, твоего ребёнка будут воспитывать другие, а ты окажешься в водах Босфора. –Закричала Нурбану. - Я думаю, что есть только один способ доказать Вам верность – я сделаю счастливым шехзаде Мурада. Мы с шехзаде Мурадом любим друг друга. Аудиенция закончилась победой Софии. Нурбану и Селим переезжали в другой дворец - где жил раньше Баязид. Тень Баязида преследовала Селима, и хотя он не был причастен к убийству, он переживал, думая, что отец считает его виноватым в смерти Баязида. Тень Баязида кровавым пятном нависла над отцом и сыном, связав души. - Что ты делаешь, Селим? Ведь повелитель запретил тебе пить! Если ты о себе не думаешь, подумай о детях. - Ты ничего не понимаешь! – Тихо сказал Селим. – Отец отправил меня сюда специально – думал, что я тоже буду мучиться, как и он. Он отправил меня, чтобы Баязид преследовал меня, и чтобы сводил с ума. Эти кровати, этот диван, эти стены! Да знаешь, он здесь даже был с женщинами. Нурбану усмехнулась. - Ты ошибаешься. Повелитель не знает, что именно ты отдал приказ казнить Баязида. Шехзаде Баязид пытался бежать, и его вынуждены были убить. - Он всё знает. – Улыбнулся Селим. – Он уверен, что это я отдал приказ убить Баязида. В странном запахе арабской ночи Султана Сулеймана терзали сомнения. Он решился идти в поход. Ему было страшно – он был не так юн, как раньше и это пугало его. Хотя больше всего Сулейману хотелось, чтобы его уважали. Уважали и чтили. Уважали и боялись. Уважали и помнили его имя. Сулейман почувствовал, что скоро умрёт. Но умереть он хотел в походе, который мог стать последним, но славным для него. Он хотел снова внушить страх своим врагам. И для начала решил напасть на маленькую венгерскую крепость, которой управлял представитель знатного венгерского рода Миклоша Зриньи. Сулейман решился на этот поход, чтобы доказать своим подданным свою силу. Его мучала тень убитого Баязида, и он хотел забыться в походах. Его преследовала его возлюбленная Хюррем, и звала его туда, где они были бы счастливы – в Вечное Царство. Приближённые отговаривали Султана отправляться в поход. Но он был непреклонен, и не переменил решение. Тогда Паша решился уговорить его дочь, сестру Селима, чтобы она отговорила Сулеймана от рокового похода. - Госпожа, может, Вы уговорите повелителя изменить своё решение? Речь идёт о его жизни. - Не думаю, паша. Всем известны отвратительные слухи о повелителе, которые появились в последнее время. Все говорят, что он слаб и немощен. Но Сулейман всё же отправился в поход, чем удивил всех. Сулейман в своём величие и великолепии отправился в поход против венгров – 13-й поход, последний. - Султан Сулейман всё ещё остаётся большой угрозой для всех государств. Война неизбежна. Сулейман великолепный бросил вызов смерти, и идёт навстречу своим врагам. Реклама: Скрыть Сулейман решил осадить небольшую крепость Сигетвар в Венгрии, в 1566 году. Эту крепость оборонял Миклош Зриньи, из банов Хорватии. По-другому, Миклоша ещё называли Николаем Зрински. В 1542 году Николай Зринский стал коментатором Сигетвара, и занял с 1563 года был назначен главнокомандующим войсками на правом берегу Дуная. Миклош Зринский – происходил из той самой ветви, которая потом будет известна как Зриньи. Крепость Сигетвар была численностью в 800 человек. Султан предлагал Зриньи уговор – он будет владеть Боснией и Иллирией. Но Зриньи только усмехался в ответ – он знал, что единственный господин его земель – король Фердинанд I. Миклош продолжал оборонять крепость до конца. Но 7 сентября турки всё-таки подожгли Сигетвар. И, когда пламя перекинулось наверх крепости, Зриньи смело ринулся в ряды турок – и был убит тремя пулями. Николаю Зринскому была посвящена опера Зайца «Николай Зринский», впервые поставленная в Загребе в 1876 году. Сам Сулейман скончался в этом походе – он тихо умер в шатре, когда ожидал, что победа будет за ним. И горе разлилось по любимой стране Сулеймана - его подданные и дети и правнуки рыдали над его смертью. В роковые мгновенья, Сулейману должен был наследовать Селим II. Александру Аникину В 1566 году не стало Сулеймана Великолепного. Его трон занял Селим II. Жизнь пошла немного по-другому, чем при Сулеймане… ..после страшного пожара, в котором русский царь Иван Грозный потерял свою любимую жену Анастасию, на Руси стали происходить странные перемены. Боярин Андрей Курбский, который не был виновен в смерти жены царя, понял, что если не оставит Москву, то быть ему убитым. Андрей долго решался на побег. И один раз, проиграв важную битву с Ливонией, Андрей всё же решился бежать в иноземное государство. Почему случился пожар, для Курбского было загадкой. Лично он боялся, что причиной всему был Адашев, но Адашева обвинять не хотел. Андрей был статей и хорош собой. У него были каштанового цвета волосы, и Реклама: Скрыть красивые, большие, изумрудные глаза, которые пленили ни одну девушку. Поцеловав спящую жену и сына, одной ночью, в Дерпте, Андрей Михайлович, взяв с собой слегка недоразвитого юношу Ваню, который ехал с ним и крестился, и отправился к польскому государю. Этот удар царь принял не менее тяжело, чем смерть жены. В гневе, Ваня, присланный Курбским уже из Литвы, был убит царским посохом, а Иван задумал, как всем казалось, страшное. На самом деле, Ивана давно беспокоили отношения с Османами. Иван Грозный, уважавший Сулеймана, как равного себе, боялся, что тот двинется с войсками на Москву ещё раз. Необходимо было сильное, проверенное войско. И предатель Курбский его очень огорчил. Царь засомневался в надёжности своих бояр, которые так просто оставляют Родину и бегут в иноземное государство. По мнению Ивана Грозного Сулейман был совершенным правителем, подобным ему. В 1552 году Иван Грозный занял Астрахань. И готовился к вторжению в Крым. Сулейман заявил, что не станет терпеть русских на полуострове, на что Грозный ответил лёгкой усмешкой – мол, дело времени. Сулейман, однако же, такой же усмешкой, ответил, что удача может и отвернуться от русского царя. Сулейман оказался прав – Иван Грозный готовился к войне с Ливонией, и не стал воевать на два фронта. В 1558 году русские войска под началом воеводы Дмитрия Вышневецкого вышли с походом на Крымское ханство. Данила Адашев в 1559 году, морской воевода, сделал несколько удачных вылазок под Азовом. В 1560 году пожар в Москве унёс жизнь любимой царя Анастасии. И Андрей понял, что ему стоит бежать. «Зачем вы разлучили меня с любимой женой моей?» - Вопрошал Иван Васильевич в одном из писем к беглецу-любимцу Андрею Михайловичу. Это будет написано через 18 лет после трагедии. Иван стал задумываться об укреплении регулярного войска, что, видимо, для многих стало ударом. Но царя больше беспокоило огромное Османское государство, стоявшее за спиной у недостижимого Крыма. Вассалами Сулеймана до похода Ермака и присоединения Сибирского царства, считали себя и эти князья. Царь Иван был не на шутку обеспокоен положением своих дел. Тем более, что верных царю людей не осталось. И фактически Иван взял себе несколько верных человек, в том числе и Малюту Скуратова, Григория Грязного и Михаила Черкасского , к сестре которого посватался сам царь, Грозный решил устроить опричнину. Ему это решение далось трудно – он побледнел, осунулся, помрачнел, будто из него душу вынули. Иван ещё не знал, что Григорий Грязной и Михаил Темрюкович Черкасский, поссорившись из-за красавицы Марфы, будут убиты в 1571 году. В 1573 году погибнет верный царю Малюта Скуратов и с 1572 года будет новый виток опричнины. А пока, в 1564 году, царь выехал со своей семьёй и близкими друзьями в Александрову слободу, собрав утварь, платья, свои вещи. Для народа отъезд царя стал трагедией. Бояре решились на делегацию и отправились к царю умолять его вернуться. Семь бояр отправились в Александрову слободу, в шубах соболиных. Иван милостиво согласился их принять. Царь восседал на троне в монашеской рясе, и слегка наклонившись вперёд, вопрошал бояр: - Зачем пожаловали? - Батюшка! – Завопили бояре. Один из них упал на колени. Как же мы без Вас, родного? Иван Грозный привстал, сверкнул чёрными глазами, и усмехнулся коварной улыбкой. В 1565 году была утверждена опричнина. В ближайшее окружение царя вошли Малюта Скуратов, Григорий Грязной и Михаил Темрюкович. В 1566 году войсками царя была занята Астрахань. В 1566 году умер Сулейман и его сын Селим II начал подумывать о походе на Астрахань, против русского царя. Иван Грозный задумался о будущей войне. Александру Аникину Александру Аникину Стамбул. Турция. 1566 год. Александру Аникину На похоронах Сулеймана Хазерт Лери Султан Селим не находил себе места. Ему было жаль отца, но он понимал, что всё проходит – приходит и его пора царствовать. Проходившая мимо него Махидевран Султан едва заметно улыбнулась. - Ну, что, дождался своего времени, Султан Селим? Пришла твоя пора править. Смотри, не посрами отца. Султану Селиму показалось, что с ним говорила Хюррем. Он поднёс рукав к лицу, и вытер слёзы. - Всё было бы иначе, если бы ты был моим сыном. И Сулейман был бы жив. – Вздохнула Махидевран. Теперь слово взял Селим. - К сожалению, мы все не вечны. - Сказал он. – И Султан Сулейман ушёл бы от нас, Слава Творцу, что он пожил так долго. - На всё воля Аллаха, - вступил в разговор 78-летний Али Паша, влюблённый в бывшую наложницу Сулеймана 36-летнюю Хельгу Хатун, которой Сулейман ни разу даже не воспользовался, – подругу Хюррем, которая плакала, стоя рядом с ним. - Полно плакать, Хельга Хатун, - нежно улыбнулся ей Али Паша. – Никто не вечен… я тоже… Хельга Хатун подняла на возлюбленного затуманенные от слёз глаза. Он ей признательно улыбнулся – она тоже любила его. Как и он её – сильно. Махидевран, простившись с покойным, пошла своей дорогой. Султан Селим понимал, что как бы ему ни хотелось, но он должен был принять власть в свои руки, как-то поддержать и армию и флот, чтобы страна не развалилась на части. Он прекрасно понимал, что пришла его эра. Но не знал, что делать с государством и его управлением. Нурбану Султан, верная жена Султана Селима, понимала, что на плечи её мужа легла непосильная задача и всячески поддерживала его. Али Паша решил ухаживать за Хельгой Хатун, пока ещё есть время – пока его время – не пришло. Но смерть косит и более молодых людей, погибающих на поле боя, тонущих в морях, погибающих по глупости. Александру Аникину Али Паша это понимал, и, пожелав в свою очередь Султану Селиму руку, и пожелав ему крепкого здоровья и удачи, отправился прочь, поскольку Хельга Хатун уже упорхнула, чтобы не смущать его величественный покой. Султан Селим остался один. Он немного погрустил по отцу, потом отправился к своей жене Нурбану. Ещё ему предстояла сложная задача – немного остепенить распоясавшегося сына Мурада, 18-летнего юношу, который уже был объектом для вожделения девушек. Шехзаде Мурад был очень красив. Ему нравились девушки, особенно одна из них, недавно доставленная в гарем – Этна Хатун. Но на это Селим смотрел как строгий отец. Негоже было сыну, при его Сафиё Хатун так развлекаться. Тем паче, что у них уже был малыш – шехзаде Мехмед, с которым Сафиё Хатун проводила бессонные ночи, качая его на руках, успокаивая, когда он кричал, и давая ему еды. Мехмеду уже исполнилось несколько месяцев – около 3, 5. Султан Сулейман успел дать мальчику имя, и благословил его в его нелёгкий жизненный путь, и – отдал Богу душу. Александру Аникину Сесилия Борджиа - 18-летняя представительница роскошного итальянского рода Борджиа плыла на корабле в Константинополь. Ей была необходима защита Султана Селима от бед, приносящих ей несчастья - все члены семьи Борджиа обрушились против неё, после того как оказалось что она - единственная наследница своего отца, и девушка не знала куда бежать. Единственной защитой она нашла Султана Селима, и решила попросить его покровительства. Сесилия была хороша собой. У неё был тонкий подбородок, налитые, спелые сочные губы, которые мог хотеть поцеловать любой мелкий паршивый дворянчик, жаждущий объятий. У седовласых отцов Сесилия не вызывала желания - это был совершенно иной тип, который нравился молодчикам, авантюристам и просто глупцам, желающим поцеловать пухленькие губки. Сесилия не была глупа. Но тем не менее, её считали глупой - поскольку всем своим роскошным видом девушка не подавала ума. Реклама: Скрыть Красавица плыла на роскошном корабле к Султану Селиму и просто умоляла Господа заступиться за неё. В её несчастной судьбе оказалось роковое наследство и единственным местом защиты для Сесилии и был Константинополь - Стамбул, в который как раз въезжал её корабль "Арго". Это утро Султан Селим провёл вместе со своей возлюбленной Супругой Нурбану, которая была довольна тем, что случилось накануне. И, надев роскошный голубой халат, Нурбану подошла к зеркалу, улыбнулась себе довольной улыбкой - то что у них произошло накануне с мужем видимо доставило ей удовольствия. Александру Аникину А вот Али Паша был недоволен тем, что произошло у него с женой накануне, поскольку он хотел Хельгу вместо жены, и, ворча, встал с постели и надел зелёные тапочки. Он приказал служанке Айре сварить себе кофе, и женщина, тоже ворча - поскольку ей лень вообще было что-то делать, принялась варить для Али-паше этот божественный напиток, который мог хоть как-то скрасить его настроение, поскольку ему затуманил голову образ светловолосой рабыни. Осталось только подумать как привести её в дом, чтобы она не досталась Селиму II. Но Селиму было всё равно до Хельги - он был доволен хельветом с Нурбану, и кроме того у него было подготовлено ещё пара рабынь, чтобы скрасить свой досуг. С Хельгой Султан Селим общался на равных, но был бы рад если бы у неё нашёлся спутник, достойный её. Он понимал, что Султан Сулейман так и не воспользовался Хельгой Хатун, хотя у Султана Селима была сейчас другая проблема - бывшая жена Султана Сулеймана - Махидевран. Александру Аникину 1566 год. Аудиенция. Сесилия одета в шикарное фиолетовое платье, у которого был небольшой вырез в области декольте, и красивые рюши по краям выреза. Но на Сесилии платье казалось более строгим, чем было на самом деле, чем и подкупило Султана Селима - мужчина метнул в Сесилию огненный взгляд. Вовлечённая в игру девушка поймала взгляд Султана, и, медленно улыбнулась, совсем очаровав мужчину. Селим не помнил, с кем у него был последний хельвет после очередной ночи с Нурбану Султан, и, надо отметить, что ночи восхитительной - Нурбану Султан не уставала удивлять Селима как женщина, но в глубине голубых глаз Селима явно вспыхнуло желание, которое, видимо утаилось от Сесилии. Александру Аникину Вошедший семидесятидевятилетний Али Паша с разговором о военных действиях, которые застыли, видимо из-за отсутствия в его войсках Султана Селима и Али Паши, помешал Селиму общаться с понравившейся ему прелестницей, и Селим, мечтая о красоте фиолетовой, как платье ночи, нехотя одобрил план Али Паши, которому в свою очередь помечталось о сладкоголосой Хельге. "Хельга!" - с болью в сердце отозвалось у Али Паши, и девушка, словно услышав призыв мужчины, изящно повернула голову к окну в своей комнате - ей лицо согрел Солнечный свет... а лучше бы Али Паша... Александру Аникину 1566 год. Московия. Москва Одетые в чёрные смешные одежды люди бродили по Царству Московскому. Александр, которому исполнилось 12 лет, играл в войну со своими товарищами - Ростиславом и Борисом, которые изображали противников. Игра была на подобии "Царь горы". Опричные войска ходили по городу, и искореняли нечистых. Григорий Грязной, который не так давно делал рейд против Султана Селима, рассекал в чёрной опричной рясе, которая была похожа на монашечью. Этим опричники весьма смешили ребят, и Александр зря засмеялся - расширившийся Скуратов схватил мальчишку за верхний ворот рубашки - остальные пацаны замерли в страхе, и Борис пытался бодаться против рассвирепевшего приятеля Иоанна Грозного. - Что? Против друга царя идёшь? - Совсем рассерчал Малюта, и отпустил Александра, хотел было Бориску потащить в темницу, где проучить его плётками как следует - и родители не узнали бы где он, не то что друзья-шалопаи. На это Григорий заливисто рассмеялся. Этот смех пристыдил Малюту, и спас мальчишек от лютой беды. - Спасибо, - сказал Саша, - спасибо - вякнул Борис и троица побежала прочь от свирепых опричников. - Малюта, не там воюешь. - Хихикнул Грязной. - Пошли девок брать. Малюта показал кулак убегавшим прочь мальчишкам, и, кивнув, сказал: - Пошли! Александру Аникину Ребята затрусили прочь, радостные, что не были похищены Малютой, и не были брошены в котёл огненный, благодаря заступничеству за них Григория Грязного. Когда по возвращении домой Саша с запалом рассказал о происшествии матушке своей, Марии Викторовне, Мария Викторовна сильно разозлилась на Сашу, и от отца Саша получил затрещину. Но больше Мария Викторовна испугалась за своего мужа - Павла Осиповича, который мог быть казнён неизвестно за что грозным Малютой. Только потому что Малюта, видите ли, прогневался. Но их пронесло: месяц прошёл, и никто не приходил за Павлом Осиповичем, поскольку уже упившийся в стельку, и набравший где-то девок Малюта, уже забыл о происшедшем тогда днём, но вот маленький Саша дрожал - что получит тумаки от отца больше, чем от Малюты тогда целый месяц, боясь выходить на прогулку с друзьями.... Александру Аникину 17-летний сын Селима шехзаде Осман потешался над своим братом - 18-летним Мурадом, который никак не мог отделаться от шибко любившей его ласку наложнице Сафиё. Осман смеялся над братом, и думал, что Сафиё липнет к Мураду только потому, что боится пройтись по покоям Топ Капы. Ещё со времён прабабушки Валиде Хюррем Султан известно, что пройтись по покоям Топ Капы более чем опасно - вдруг какой-нибудь наложнице стукнет в голову, и она занесёт кинжал над головой соперницы. Мурад, хоть - от нечего делать, хотя и смеялся шуткам брата, но был ими глубоко унижен, - но потом, пожевав губами воздух, подумал о том, что Осман прав, хоть и был значительно молод. Сафиё, вероятно ни сколько любила его ласки, сколько боялась выйти из комнаты своего принца. Мурад сильно засмеялся, и смех его заставил обернуться дворцовых девушек, проходивших мимо с бельём, которое подлежало нести в стирку. Неожиданно, Мурад заметил в одной из девушек красавицу Идлиль, что по-турецки означало "нежность", которая ему приглянулась, и с которой он хотел бы построить отношения - уж слишком Мураду надоела страстная Сафиё, и ему захотелось нежности и благородства в отношениях. Осман заметил искорку во взгляде Мурада, и Мурад понял, что очередной укол юного шехзаде: с прачкой вряд ли найдёшь благородства. Но поскольку сердце звало Мурада отдохнуть от Сафиё, молодой человек показал юноше Осману кулак, и тот предпочёл ретироваться, чтобы не получить от брата трёпку. Александру Аникину Вредный брат шехзаде Мурада - сын наложницы Айше Хатун и Султана Селима - решил поиздеваться над братом, и доложил обо всём Светлейшей Нурбану Султан. Нурбану Султан, которая не могла терпеть юного сына Айше Хатун, второй фаворитки Султана Селима, с которой его связывала борьба за жизнь и мечта о свободе от обязательств, и которая исполняла обязанности Старшей Калфы в гареме, схватилась за голову - при приближении Османа, которого надо бы заключить в кафес, а не было повода - мальчишка рос смышленым и довольно изворотливым - весь в мать, она чувствовала себя дурно. На деле Нурбану боялась что он пришёл донести на брата очередную гадость. Так и было. Реклама: Скрыть Шехзаде Осман шёл травить Мурада при его же матери, вернее доставлять Нурбану неприятности. - Что случилось, Осман? - Вопрошала Нурбану, восседающая на красивом кресле, которое напоминало европейский трон - Огромная комната Валиде Султан понравилась дерзновенному, часто выступавшему против брата, Осману. Он обратил внимание на огромный, выполненный из красного дерева, резной пол - красивый, впечатляющий, величественный. И вздохнул потому, что ему, скорей, придётся лишиться головы, прежде чем его жена станет Валиде- поэтому он и подтрунивал над красавицей Сафиё, которая тоже его не любила - Осман действовал ей на нервы своими язвами в адрес Мурада. И когда же найдётся та, что полюбит Османа всем сердцем, чтобы сделать из него человека? Об этом юница Сафиё молилась каждый день Богу-Аллаху - поскольку у Сафиё из-за европейского происхождение было два Бога, которые сливались в единый образ отца, и молилась она по Корану, перебирая в своих изящных руках красивейшие чётки из коричневого топаза. Александру Аникину Роскошная мозаика, которую невозможно описать словами, поражала всякого сюда входящего, и Осман всегда диву давался, хотя Валиде Султан привыкла к тому, что этот дерзновенный мальчишка, сын Айше вторгается в её покои без особого приглашения. И Валиде часто ловила себя на мысли о том, что относится к наглому Осману скорей как к собственному сыну, и печалится о нём, как о своём собственном ребёнке, который кем-то обижен или унижен судьбой. Валиде Султан была рада Осману, и даже перестала какое-то время обращать внимание на Айше Калфу, к которой просто относилась как к хранительнице покоев османского гарема. Правда в гареме сейчас было не густо. Селим II уже подумывал о том, чтобы отдать Хельгу Хатун Али Паше, Фирузе пристроили замуж, Гюльнихаль (Мария) была давно замужем, и состояла в переписке с Хельгой - их отношения упрочились после смерти Хюррем, Махидевран подумывала о том, чтобы уехать в Бурсу, Елена Хатун, родившая Сулейману последнего ребёнка - 12-летнего Мустафу, подумывала о том, чтобы выйти замуж за Инлаля -пашу - красивого 36-летнего мужчину, с роскошными голубыми глазами, который на неё засматривался. Эсмехан Султан, 18-летняя дочка Нурбану, уехала во дворец своего мужа - 59-летнего Соколлу Мехмед Паши, и у них уже родился ребёночек. Гюльфем Хатун - бывшая наложница Султана - была мертва за то что подняла руку на Господина... Александру Аникину Дворец Топ Капы заметно опустел. Нового гарема не предвиделось. Младшие сыновья Сулеймана были ещё не в том возрасте, чтобы принимать наложниц - среднему из них Мустафе было 12 лет, а младшему - Али - 10, но Нурбану Султан уже думала подбирать гарем для Мустафы. Но комната Валиде сохраняла своё очарование и величие былых времён - когда здесь было шумно и велась борьба за власть и любовь. Когда здесь была жива Валиде Хюррем Султан. И по истечению времени Нурбану подумала, что её Хюррем назвали не зря - за весёлый нрав. И активную жизненную позицию, ибо имя Хюррем означало "весёлая", и она действительно привнесла во дворец веселье, шум и смех. Комната Валиде казалась настолько огромной, что Осман даже (в который раз в свой приход) растерялся. Женщина восседала на огромном кресле, и на её ногах возлежал пушистый белый кот, мягкую шёрстку которого она гладила нежно правой рукой, вызывая у животного весьма эгоистическое мурчание: "ну гладь, гладь меня, я ещё помурчу" будто говорили глаза Борджиа, как его звала Нурабну, придавая ему европейский окрас. Большой белый кот благоволил хозяйке, и, увидев Османа в который раз приподнявшись за все четыре лапы, зашипел, выгнув спинку. Нурбану отрывисто засмеялась, чем привела кота в дикий восторг, и он будто ухмыльнувшись, грозно поглядел на Османа. Александру Аникину Страха не было. Осман гордо посмотрел в глаза Валиде. Валиде почти безропотно посмотрела на юношу, которого тут же решила прогнать, как только скажет очередную гадость про Мурада. - С чем пожаловал? - Грозно спросила у интригана Валиде Нурбану. - Говори, я тебя слушаю. Что там Мурад? Доносчик-шехзаде, склонив голову, присел на одно колено, и произнёс: - Госпожа Валиде! Ваш сын влюбился в прачку Идлиль. Госпожа Валиде встала с кресла. Кот, недовольный тем, что его потревожили, мяукнул и спрыгнул с колен госпожи, и, фыркнув грозно на Османа ещё раз, сверкнув при этом своими большими голубыми глазами, похожими на драгоценные камни, отошёл в сторону, и блаженно тёр шёрстку спины о ножку высокородного стула, на котором ему только что довелось возлежать, блаженствуя от медленных поглаживаний Валиде Нурбану Султан. Осман усмехнулся, глядя на своего кошачьего противника, и взгляд Османа явно не понравился коту. Он прекратил изгибаться, и, выгнув спинку, сел на пол, медленно опустив на свои белоснежные лапки свою кошачью голову. Александру Аникину Валиде Султан встала, и заходила из стороны в сторону, приложив руку к губам, чем привела молодого Османа в восторг - ему удалось ужалить саму Госпожу Валиде Нурбану Султан! Даже, если ему и его жене снесут башку, то есть что вспомнить. - Только этого не хватало! - Грозно сказала госпожа Валиде Султан. - Поди прочь, ты меня расстроил. Будут ещё сплетни про Мурада, приходи. Всегда рада. Этого Осман никак не мог ожидать, что Госпожа Валиде ждёт его слов о сыне Мураде как глотка воздуха - каждой матери хочется знать каждый шаг своего ребёнка, даже если он находится в постели со своей Госпожой, Осман, чуть ошарашенный произведённым эффектом, и чуть недовольный сложившейся ситуацией, правда чуть признательный Валиде Нурану Султан за то, что его слова ей доставили какую-то радость вместо огорчения - ибо на этой Земле каждому хочется быть услышанным Великими, склонив покорно голову перед Валиде Нурбану Султан, Осман пролепетал: - Как скажете, госпожа. - И подобно Сюмбюль-аге удалился в смиренной позе. Сердце молодого шехзаде ликовало - ведь юношу услышала сама госпожа Нурбану Султан! А что ещё нужно человеку для счастья? Александру Аникину Госпожа Нурбану Султан не знала что делать. Пока не начался очередной Совет Дивана, на котором должен был присутствовать влюблённый в свою с 1520 года Али Паша, Нурбану пошла к Султану Селиму со своей просьбой - ей хотелось удалить Идлиль из дворца, чтобы она не завоевала сердце её юного сына-шехзаде Мурада. На это Султан Селим, покорно выслушавший Повелительницу Света не пошёл - слишком мелкое занятие высылать простую прачку из дворца, но секрет был в том, что Селим влюбился в Идлиль сам. У Нурбану было лёгкое состояние шока. - Хорошо, - наконец нашлась Султанша. - Забирай Идлиль. И да не забудь сегодня же оформить переезд Хельги Хатун во дворец к Али Паше, а то она здесь задержалась. - Султан Селим сверкнул своими зелёными очами: Нурбану Султан ревновала и к Хельге. Но то, что она разрешила Султану оставить Идлиль - хорошо. - Только учти, забирай на свою половину, чтобы шехзаде Мурад её не видел. Александру Аникину - Ты же была против Сафиё? - Вдруг удивился Селим. Реклама: Скрыть - Я не считаю никях с простой прачкой чем-то выдающимся. Мы подберём мальчику достойную невесту. Такую как Сесилия Борджиа. Но только не её. (Тут Султан Селим облегчённо вздохнул - ведь Сесилия тоже входила в ареал его интересов). - Я подумаю кого. - Успокоила его Нурбану Султан, поняв, что Селим запал и на Сесилию. - Иди же, тебе пора решать проблему с внешним врагом. А то будем полыхать как Москва периодами. Жена протянула обе руки к мужу, которые тот поцеловал, и улыбнулась ему пленительной улыбкой. К девочкам Нурбану привыкла, хотя их и не одобряла и от каждой из них у неё болело сердце жены Селима. НО Александру Аникину Но теперь Нурбану, Повелительница Света, и искренняя и любящая мать, волновалась за своего сына, шехзаде Мурада. Забудет прачку, увлечётся другой. НО где ей найти похожую на Сесилию Борджиа барышню, с изысканными манерами, воспитанием, чтобы умом и достойными знаниями отвратила Мурада от венецианки Сафиё? На деле Нурбану просто понимала, что такой как Сафиё нет и не будет в жизни её сына - Сафиё была удивительно прекрасна. Нежная, с прекрасными, чуть светлыми волосами, которые со временем потемнеют, с красивыми изумрудными глазами, как у Селима... где шехзаде Мурад найдёт вторую такую? Тем более, что в их гареме уже никого не осталось. Все разъехались. И вечером Нурбану Султан наблюдала как под сенью синего звёздного неба Али-паша увозил домой в прекрасной карете Хельгу Хатун - последнюю девицу, что связывала Топ Капу с миром Сулеймана Великого.