В рамках приличия

      Прогуливать пары было делом сомнительным и в перспективе не сулящим ничего хорошего, но это стало настолько въевшейся в их будни привычкой, что ноги сами несли вон из аудитории пару раз в неделю в одно и то же время. Больше всего радовало то, что зал среди рабочего дня был практически всегда пуст, и никто не мешал разговорам, должным остаться только между ними.       — Боже, Сан, если бы ты знал, как он меня бесит, — вздохнул Юнхо, слезая с тренажера и закидывая полотенце на плечо. — Иногда кажется, что он вообще не человек, а робот. Не ходит никуда, не развлекается. Как у него мозг не потек еще от учебников? Он от них отлипает только чтобы за рояль сесть.       — У меня ощущение, что это я с ним живу, а не ты, — Сан фыркнул, выключил беговую дорожку и ловко соскочил с нее, тут же принимая стакан с коктейлем из рук Сонхва. — Дня нет, чтобы ты на него не жаловался. Забей уже.       — Действительно, Юно, — Сонхва по обыкновению говорил негромко и немного тягуче, так, что из-за разносящейся по залу музыки приходилось напрягать слух, — чего ты прицепился к ребенку? Учится и учится, тебе какое дело?       — Да мне в принципе пофиг, но мама в последнее время с ума сводит: «Чонхо у нас такой умница, везде все успевает, бери с него пример», — Юнхо скривился, пародируя мать, чем вызвал смешок Сана. — Типа, окей, он у нас гений, школу закончил раньше положенного, в крутой универ поступил и все такое, но причем тут я? Не всем же такими уникальными быть. Я ей сказал тут недавно: «Может, дело в генах? У меня твои, вот и не повезло стать таким умником». Она в меня подушкой кинула и дулась потом.       Друзья прыснули со смеху, и Юнхо засмеялся с ними, чувствуя, как, наконец, спадает напряжение. Полдня в университете он совершенно не мог расслабиться, мысленно возвращаясь к сцене за завтраком.       Собственно, это утро ничем не отличалось от череды множества предыдущих: мама выкладывала какой-то пост в инстаграм своего магазинчика, отчим читал новости, а братец — какой-то из своих учебников. Ели в тишине. Такой порядок царил в доме уже около года, но именно сегодня это поразило и ужаснуло Юнхо. Он будто очнулся, осознав, насколько все стало глупо и нелепо. Раньше, когда отец еще был жив, они всегда разговаривали по утрам, делились впечатлениями от предыдущего дня, рассказывали о планах на предстоящий, пытались толковать сны. Отец много работал и часто возвращался затемно, когда Юнхо, утомленный подготовкой к учебе, уже спал, а потому завтрак был единственной возможностью провести время вместе. Но вот в их дом пришел другой мужчина, и все изменилось. Сначала, все еще пришибленный горем, Юнхо, наверное, этого просто не замечал, затем свыкся. И вдруг что-то щелкнуло в голове.       — Привет! — радостный вопль резко вернул его в реальность, а в следующую секунду фиолетовый торнадо пронесся мимо, едва не сбив с ног. — На философию больше не пойду. Такая нудная! Лучше бы с вами потусил, — заявил запыхавшийся Уён, повиснув на шее Сана. — Что у вас тут было интересненького? Я ничего не пропустил? Еще потрените со мной, или пойдем лучше поедим? Остренького чего-нибудь!       — Ты же, вроде, не любишь острое, — заметил Сонхва.       — Ну, да. Но сегодня прям захотелось. Фух, жарко тут, пойду воды возьму, — и так же стремительно, как ворвался в их компанию, Уён умчался, сверкая кристально-чистой подошвой новеньких «Найков».       — Шебутной такой, — Сан с легкой улыбкой на губах провожал новенького взглядом.       Не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понимать, что студент по обмену бесповоротно влюбил его в себя. Юнхо кольнула ревность. Не то чтобы он был собственником, но с Саном они дружили с самого детства, а теперь это недоразумение из Штатов частенько похищало его друга по выходным.       — Да, прикольный. Жалко, что уедет зимой, — непринужденно обронил Юн, и тут же заметил, как Сан помрачнел. Стало немного совестно. — Хорошо, что у нас еще куча времени, да? — попытался он исправить ситуацию, но безрезультатно.       В бок прилетело локтем от Сонхва. Юнхо бросил на него взгляд, говорящий, что он и без того все осознал и сожалеет.       — Отщипнуть бы от него жизнерадостности и отсыпать Чонхо, — пробубнил Юн, глядя вслед Уёну, — а то ходит вечно с серьезной миной.       — Твой брат мне скоро сниться начнет, ну, правда! — Сан закатил глаза.       — Он мне не брат, — проворчал Юнхо в ответ и принялся бесцельно рыться в сумке, опустив голову, чтобы никто не видел его покрасневших щек. Он жутко злился на себя за то, что не сумел держать язык за зубами. И Сана задел, и о семейных делах растрепал опять. Раньше он таким не был. Если бы только Чонхо так не раздражал!       Прохлада мартовского дня мгновенно пробралась под толстовку, заставив поежится, но Юнхо не спешил застегивать куртку, как другие. Он глубоко вдохнул приятную свежесть и на мгновение прикрыл глаза, наслаждаясь ею. Солнце слепило даже сквозь веки, но и это было прекрасным. Весна всегда дарила надежду. Казалось, что впереди обязательно ждет что-то хорошее, что все будто начинается заново, и есть шанс, научившись на былых ошибках, выстроить все красиво и правильно. Даже сейчас где-то глубоко внутри Юн ощущал отголосок этого чувства.       Он взглянул на друзей. Сан никогда долго не обижался, Юнхо отлично это знал, и все что оставалось, чтобы день завершился прекрасно, — постараться не ляпнуть лишнего и просто развлекаться.       — Скоро вишня зацветет. Мы обязаны все вместе сходить на пикник, — Сан поправил волосы под шапкой и обратился к Уёну. — Ты такой красоты в жизни не видел, я уверен.       — О, да, я очень хочу! Мы, правда, сходим? Обещаете? — защебетал новенький. Его глаза блестели от предвкушения.       — Конечно, почему бы и нет? — отозвался Сонхва.       — Можно. Ну, что, есть идем? — Юнхо уверенным шагом направился к излюбленному ресторанчику их святой троицы, остальные последовали за ним.       Было немного странно, что теперь к их устоявшейся компании присоединился еще один человек. Он свалился как снег на голову — шумный, веселый и немного наивный, и привнес в их жизни некоторый сумбур. Но эти изменения, по крайней мере, были временными в отличие от тех, что случились дома.       «Ну, вот опять!»       Как он ни старался, мысли все равно упрямо возвращались к семейным проблемам. Хотя, похоже, только он один эти проблемы и видел. В их доме не было громких ссор или чего-то подобного. Все проявляли друг к другу если не уважение, то сдержанное равнодушие. Кроме, конечно, родителей. При любой возможности эти двое упархивали на выставки или в театры, будто только вчера познакомились и еще не успели друг другу надоесть. Если бы не друзья, Юнхо, наверное, взвыл бы от тоски, потому что оставаться наедине со сводным братом было равносильно одиночеству.       Стоило подумать о родных, как в кармане завибрировал телефон. Звонила госпожа Чон.       — Идите, я догоню, — Юн махнул рукой друзьям и поспешил принять звонок. — Да, мам?       — Надеюсь, не отвлекаю? Звоню напомнить, что ты обещал надеть новый костюм. Умоляю, Юно! Он действительно тебе идет, и совершенно не «вычурный». Будь хорошим мальчиком, ладно? Мы поедем пораньше, постарайся сильно не опаздывать. Договорились?       Голос матери звучал возбужденно-радостно, а на фоне Юнхо отчетливо слышал отчима, отдающего кому-то указания, но в голове никак не укладывалось, чего от него хотят. Какой костюм? Куда, зачем? Где-то на краю сознания промелькнула мысль, что на днях он что-то обещал, но вспомнить, что именно, не удавалось.       — Ах, костюм… — его, наконец, осенило. — Я бы рад, мам, но мне поставили дополнительные занятия. Это очень важно. Так что без меня сегодня, окей? — Юнхо чувствовал, как предательски краснеет. Он стал слишком часто лгать матери. Даже тогда, когда не хотел, это выходило само собой. Впрочем, сейчас он делал это сознательно, и оттого чувствовал себя не в своей тарелке.       — И что, совсем ничего нельзя сделать? — произнесла госпожа Чон, и он представил, как по-детски она надула губы.       — Боюсь, что так. Не расстраивайся только. В следующий раз я обязательно пойду с вами.       — Хорошо, — мать смиренно вздохнула. — Удачи на учебе, дорогой.       — Спасибо, — Юнхо готов был провалиться сквозь землю. Но учтиво улыбаться, играя дружную семью, сегодня он был не готов.       Расправив плечи, он сделал несколько глубоких вдохов, и шагнул в помещение, надеясь, что сможет не выдать своих чувств.       Внутри было тепло и восхитительно пахло едой. Ребята расположились у окна в дальней части зала, что-то оживленно обсуждая между собой. Когда Юн подошел, Сонхва подвинулся, предлагая сесть рядом, потому что новенький уже занял его обычное место. Юнхо плюхнулся на диванчик и попытался улыбнуться повернувшемуся к нему Сану.       — Я подумал, что ты надолго, и сделал заказ за тебя, ничего?       — Да, спасибо, — кивнул другу Юнхо. Сан знал его предпочтения, так что можно было ни о чем не беспокоиться.       Парни болтали безумолку. Уён рассказывал о жизни в Штатах, а Сан все время подбрасывал, как дрова в печь, новые и новые вопросы, распаляя своего собеседника. За окном темнело, но время текло до странности медленно. Юнхо слушал ребят в пол-уха, на автомате закидывая в рот еду и плывя по течению собственных мыслей, поэтому едва не подпрыгнул от неожиданности, когда локтя коснулись пальцы Сонхва.       — Хён, боже, напугал.       Сонхва едва заметно наклонился к нему.       — У тебя все в порядке? — прошептал он так, чтобы его мог слышать только Юнхо.       — Д-да. Почему ты спрашиваешь?       — Такое чувство, что ты не с нами. Если тебя что-то гложет, может, лучше разобраться с проблемой? Никто не обидится.       Юнхо посмотрел в глаза старшего и прочел в них теплое участие. Сонхва видел его насквозь. Юну, действительно, никак не удавалось отделаться от гадской совести, что скребла и грызла изнутри. Не стоило врать матери и рушить ее надежды на приятный семейный вечер. Он сам сетовал на то, что они отдаляются друг от друга, и сам же углублял эту пропасть. Глупый.       — Да, ты прав, — Юнхо поднялся, хватая рюкзак. — Ребят, простите, мне надо идти. В следующий раз, как следует, посидим, ладно? В караоке, например.       — О, караоке это круто! — Уён не переставал поражать своей искренней непосредственностью.       — Все нормально? — насторожился Сан.       — Да, не беспокойся. Семейные дела.       — Пиши, если что.       — Хорошо. Хён, я тебе деньги на карточку скину, — затараторил Юнхо, надевая куртку.       — Ладно-ладно. Иди уже, — усмехнулся Сонхва.       Спешно распрощавшись, Юн выскочил на улицу. Город накрыли густые сумерки. Тут и там загорались фонари и огни витрин, сновали люди, завершившие свой рабочий день, воздух наполнился ароматом уличной еды, приглушенным гомоном голосов и жужжанием вездесущих скутеров. Юнхо передернул плечами и выдохнул, выпустив изо рта облачко пара.       Поймать такси оказалось не так-то просто. Изрядно понервничав, Юн, наконец, остановил авто, и, оказавшись в теплом салоне, пахнущем кожей, взглянул на время. Предполагалось, что из-за учебы он должен был немного задержаться и подоспеть ко второму отделению концерта, но теперь это казалось почти невыполнимой миссией. Выругавшись про себя, он назвал адрес и посулил золотые горы водителю, если тот пулей домчит его до дома.       Юнхо правда старался исправить свою ошибку: подгонял таксиста, перепрыгивал по несколько ступеней по пути в комнату, и переоделся в подготовленный госпожой Чон костюм с невероятной для себя скоростью. Он на свидания так никогда не торопился, как теперь. От волнения сердце заходилось в груди гулкими тяжелыми ударами.       Но все усилия оказались тщетными. Юн уже готов был выходить, когда ворота открылись, и машина родителей плавно въехала во двор. Одетый с иголочки, он стоял у окна, наблюдая, как отчим подает руку жене, помогая выйти из автомобиля. Она была прекрасна: завитые локоны спадали на оголенные плечи, сверкающее платье обтягивало стройную фигуру. Тепло улыбаясь, мама приобняла Чонхо, держащего в руках очередную награду. Он ответил ей учтивой улыбкой.       Юнхо опустил шторы и сел на край кровати. Внутри невыносимо жгло. Обида? Зависть? Злость? — он и сам не мог понять. Но совершенно точно он чувствовал себя виноватым перед единственным родным человеком, оставшимся в его жизни. Не так уж часто мама просила его провести с ней время.       Глаза защипало, и чтобы не заплакать и не чувствовать себя жалким дураком, Юнхо принялся стягивать с себя одежду, выплескивая скопившиеся эмоции с каждым резким движением. Пару раз жалобно простонали швы. Швырнув костюм в угол комнаты, Юн заперся в ванной и включил холодный душ. Это немного отрезвило. Все мысли, кроме той, что ему ужасно хочется вылезти из-под ледяных струй, отошли на второй план. Морщась и переминаясь с ноги на ногу, он помучил себя несколько минут, затем быстро вытерся и влез в домашнюю одежду.       Некоторое время он находился в нерешительности, обдумывая, стоит ли спуститься вниз, в гостиную, где наверняка устроили импровизированный праздничный ужин. Его ладонь зависла над дверной ручкой. В тот момент, когда он уже готов был распахнуть дверь, в нее постучали. Сердце подскочило к горлу. Шлепнув ладонью по выключателю, Юнхо бросился на кровать и завернулся в одеяло.       — Войдите.       Полоска света проникла в комнату.       — Ты уже дома, Юно? — послышался голос матери.       — Да. Что-то неважно себя чувствую, — прохрипел Юн.       — Принести аптечку?       — Нет, я уже выпил таблетку. Спасибо.       — Если станет лучше, спускайся к нам, хорошо?       — Угу.       Дверь закрылась с тихим щелчком, а Юнхо зажмурился, с силой стиснув одеяло.       «Прекрасно выглядишь, мам. Как все прошло? О, Чонхо молодец!» — вот что он должен был сказать. Быть хорошим сыном ведь не так уж и сложно. Но он опять соврал.       Упрямо отбиваясь от возмущений совести, Юнхо постепенно забывался, впадая в дрему. Он все еще ощущал себя в своей комнате, но образы, никак не связанные с реальностью, все глубже затаскивали в беспокойный сон. На какое-то время он все-таки уснул, а проснувшись, услышал мерный шум дождя. Потянувшись, Юн перевернулся на другой бок и вдруг осознал, что никакой это не дождь. Он резко сел на кровати и прислушался. Вода совершенно точно лилась в его ванной комнате.       — Трубу что ли прорвало? — пробубнил он недовольно, опуская ноги в поисках тапок. Не очень-то хотелось устраивать дома потоп.       Прошаркав к ванной, он резко распахнул дверь. Не сразу до его еще непроснувшегося мозга дошло, что свет тут гореть не должен. И что халат, лежащий на плетеной корзине возле душевой, точно не его. А затем взгляд уперся в обнаженную спину брата.       — Черт! — вскрикнул он, отворачиваясь. — Чхве! Ты что тут делаешь?!       — Моюсь, очевидно, — совершенно спокойно ответил Чонхо.       Юн едва не задохнулся от возмущения.       — Окей, перефразирую: какого хрена ты моешься именно здесь?       — Мой душ сломался.       — А в гостевую ванную пойти не судьба?       — Твоя ближе, — резонно заметил младший.       — Ну, зашибись! — Юнхо не находил слов. Внутри все кипело от негодования. — Заканчивай быстрее и выметайся.       Он с чувством хлопнул дверью и принялся мерить шагами комнату.       «Нет, ну это же надо! А в следующий раз что — спать в моей кровати будет? За что мне это все?»       Когда Чонхо вышел, градус кипения достиг своего максимума.       — Больше не смей заявляться сюда без предупреждения, ясно?! — выпалил Юн, загораживая ему путь.       — Окей, — пожал плечами младший и движением руки отодвинул Юна в сторону, будто тот был не высоченным спортивным парнем, а пустотелой пластиковой фигуркой.       — Эй! — еще секунда, и Юнхо точно набросился бы на брата с кулаками, но взгляд, обращенный на него, отчего-то поубавил пыл.       — Что еще? — вздохнул Чонхо.       — Это… — Юн вдруг растерялся и отступил на пару шагов. Невидимая рука стиснула горло. Хотелось осадить наглеца, сказать что-то обидное, но через мгновение это желание испарилось, оставив лишь усталость. Чонхо ждал, надо было ответить хоть что-то. — Поздравляю тебя с победой…в этом… как его? Ну, где ты там победил, — промямлил он, краснея.       — Ага, спасибо, — равнодушно бросил брат и вышел из комнаты.       — Как же ты меня бесишь, — прошептал Юнхо, потирая виски.       Он смутно помнил их первую встречу. Это было, вроде как, на очередном празднике, куда были приглашены партнеры отца со своими семьями. Взрослые выпивали и общались, оставив детей развлекаться в изобилующей игрушками комнате. К ним была приставлена нянька, примостившаяся в углу и вскоре тихо засопевшая. Юн скучающе слонялся из стороны в сторону, не зная чем себя занять. И что-то случилось. Ни то он толкнул кого-то, ни то сломал что-то, но одна из девочек устроила настоящую истерику. А Чонхо его сдал. С тем же спокойствием, что до сих пор было ему присуще: поднял руку и указал на него, даже глазом не моргнув. Юнхо хорошенько наказали, и он потом долго обижался. С годами этот случай почти забылся, но жизнь снова столкнула парней не в самый простой момент.        «Было бы здорово, если бы вы подружились», — иногда говорила мама.       — Прости, но не в этой жизни, — ответил Юн собственным мыслям и лег в кровать, чтобы проспать уже до утра.