Так всё же, почему Тома не пьёт?
— Может просто алкоголь вредит здоровью? — Ох, если бы только Милашка Паймон знала причину такого мнения. Как-то раз у Трикомиссии выдался тяжкий день, ведь скоро состоится долгожданный праздник, будут конкурсы, развлечения, даже вино и местная выпивка, прочие мероприятия. Праздником является, нынешний мир, в регионе Инадзума. Долго всё к этому шло, но с недавних пор был заключён мир между Ватацуми и Сёгунатом. Дел у Клана Камисато больше, чем во все обычные, пусть даже и не менее важные праздники. Все управляющие можно сказать стояли на ушах, особенно Господин Аято. Тома из-за всех сил помогал Комиссару, Аяка бегала тут и там в надежде, что праздник пройдёт успешно. Леди не находила себе место, ведь это будет первый праздник с её любимой и дорогими жителями Инадзумы. Она наконец сможет выступить, сообщив, что ситуация в Инадзуме вновь стабилизируется и после провести время в тёплой и дружной атмосфере праздника. Дабы убедиться, что Ёймия всё-таки не забыла о том сколько, каких фейерверков необходимо, она спешно побежала к ней. — Здравствуйте!!! Ёймия дома??? — Аяка кричала, что есть мочи, ведь она давно знает, папа Ёми глуховат. — МОЯ ДОЧЬ УШЛА ЗА НЕДОСТАЮЩИМИ МАТЕРИАЛАМИ!!! ЕСЛИ ЧТО-ТО НАДО Я МОГУ ПЕРЕДАТЬ ЕЙ ЗАПИСКУ — Папа Ёймии отвечает так громко, что даже Яэ Мико, находясь на горе в храме, может услышала их разговор. — Хорошо, спасибо! — Аяка кивнула, отдала записку и помахала на прощание, она сделала для себя вывод, что её любимая тоже трудится непокладая рук. Далее её путь лежал к Кудзё Саре, так как она должна обсудить немало деталей касательно взаимоотношений между комиссиями. У Аято дела идут лучше, чем он себе представлял, но бессонные ночи оставили на нём след. — Господин, к вам можно? — Тома тихонько приоткрывает дверь, но ответа не слышит. — Ох, я же говорил не засыпать за работой… И что же, мне придётся нести его на руках в постель? Он же старше меня, не на много конечно, но всё же — Тихо рассуждает Тома, прикидывая сколько же на самом деле весит его Аято. — Нетушки, так дело не пойдёт — Тома подходит к Аято, тихонько кладя ему руку на плечо, и начинает акуратно трести «Спящую красавицу». — Аято, Аяято~ просыпайся, пожалуйста, — никакой реакции, спит как убитый. — Проснись, пожалуйста, Аято, прошу — Всё попытки Томы не увенчались успехом. Единственное, что ему остаётся — смириться и убрать бумаги из-под его головы и подложить что-то помягче. — О, точно, я ещё давно связал ему подушку… — И тут взор Томы упал на акуратно застеленную постель, где красовалась та самая вязаная подушка Томы. — Он… он до сих пор её не убрал? Я ведь тогда ещё учился вязать, и она вышла не лучшим образом — Подушка была очень мягкая, с вышитыми узорами веера, напоминание Аято об Аяке, которую сшил Тома.— Придётся положить её под голову, вряд ли ему так удобно спать твёрдом на столе. — Он безшумно положил подушку под голову и направился к выходу из комнаты.Вечер, суета.
— Нет! Нет! Нет! Как я могла проходить столько времени, забыв выбрать наряд?! — Аяка в панике перебирала все её наряды, ведь уже через два часа она должна выступить перед народом вместе с Кудзё Сарой, Яэ Мико и Сангономией Кокоми о нынешних делах в Инадзуме, после чего объявить о начале ежегодного праздника. — Миледи, пожалуйста, не переживайте, у вас ещё полно времени на сборы. — Сейчас Тома стоит в его обычной повседневной одежде. Тома не любил носить юкаты или кимоно, хоть сейчас и стоило бы надеть что-то традиционное. — Ох, Тома, ты же мне поможешь? Я не хочу в этот раз идти в юкате, думаю другие представители комиссий, представительницы храма Наруками и Ватацуми тоже будут с большей вероятностью не в чём-то подобном. — Сирасаги Химэгими на празднике должна выглядеть сногсшибательно, как и подобает её положению в трикомиссии. — Так… ну, думаю, можно заплести волосы в пучок и надеть нежно-голубую юбку с подъюбником. А на верх можно нежно-розовый топ, по верх которого лёгкая полупрозрачная бирюзовая накидка. Так же можно добавить нежные, полупрозрачные перчатки, желательно в цвет бежевого, с нотками малинового. — Тома, скажи, пожалуйста, почему ты разбираешься в этом так хорошо? — Аяка, я просто часто общаюсь с женщинами, когда провожу курсы, оказывается, у них очень интересные темы для беседы. — А они случайно не учили тебя краситься?.. — Что? Ну, научили немного, но не думаю, что я смогу сделать что-то стоящее. — Сможешь хоть как-нибудь накрасить? — Смотря, как ты хочешь. — Ну, я думаю, ты сможешь что-нибудь сообразить под эту всю композицию. — И Тома правда может придумать то, что и Аяке и в итоге её возлюбленной понравится. А именно: немного неуклюжие стрелки голубого цвета, сладкая яблочная помадка и немного румян на щёчки. Спустя примерно чуть больше полчаса подготовки они уже были готовы идти на праздник, но вот незадача… Где Аято?! — В кабинете его нет, в остальных комнатах тоже. Он обязательно должен быть на этом празднике! Он мне обещал, что пойдёт туда с нами, тогда где он? — Аяка подняла всех слуг на уши, пока Тома осматривал комнату Аято. Он заметил, что подушка, которую он положил ему под голову, лежит на своём месте, но только под ней виднеется бумажка. Похоже на записку или что-то около того. На ней виднелось то, кому адресована записка: «Томе».«Спасибо, что позаботился обо мне.
Я не спал тогда, просто глаза устали, ну я и не решился их открывать, ты был таким смешным ха-ха.
Ах, да, передай Аяке, что не стоит устраивать панику, что меня нет на месте.
Сейчас, в 16:30 я уйду покупать одуванчиковое вино специально для нас, мы выпьем за будущее Инадзумы, хорошо?
Я знаю, что ты против того, чтобы я брал вино на праздник, но я просто хочу посмотреть на тебя, когда ты пьян.»
— То есть… Он сейчас уже на празднике, надо сообщить Аяке. — И вот только после до него доходит, что Аято в записке прямым текстом говорит: «Я хочу насладиться твоим видом, пока ты пьян». И тут Тома становится Томатом в прямом смысле этого слова. Ему захотелось уткнуться в подушку и заорать во весь голос от смущения, ведь Тома давно испытывает не дружеский интерес к Аято. Но всё же, после залипания в стену минутки так три точно, он находит в себе силы, чтобы сдвинуться с места и сказать, что Аято уже на празднике. Сейчас на площади уже немало людей, город украшен невероятно красиво. Яэ Мико и Сара о чём-то разговаривают, но почему Сара так смущена? Ах, да, её наряд… Сразу видно, что выбор был не за ней. На ней чёрное, полупрозрачное боди без рукавов; Причёска убрана косичкой куда-то за макушку; Так же красовались длинные белоснежные перчатки; Низ состоял из продолжения боди до самых пят, ещё была, расписанная красивыми узорами, подходившими Тенгу, тёмно-пурпурная короткая юбка; Плюс ко всему этому, обычные туфли на довольно высоком каблуке. — Здравствуйте, о чём говорите? — Сара не заметила Аяку, и когда та заговорила, она с перепугу упала на Аяку. Благо, та успела её поймать, прежде чем им пришлось идти краситься заново. — Ох, Аяка, прошу простить меня, я уже успела немножко выпить и теперь немного сложно не пугаться тебя из ниоткуда. — Сара успела пропустить два бокальчика, в честь хорошей речи, по наставлению Мико конечно же. Так как Сара сразу не пьянеет, лишь ведёт себя в кругу знакомых не совсем нормально (?). И ведь при всём при этом, её дикция становится лёгкой и чёткой- в самый раз для хорошей речи на празднике. — Всё хорошо, прости меня тоже. — В мыслях Аяки лишь пронеслось: «Как же алкоголь людям язык развязывает, даже если это и самые сокровенные тайны» У Томы дела обстоят, можно сказать, хуже чем у Аяки, ведь он знает, что его хотят споить сегодня, а возможно и напихать в него каких-нибудь странных блюд, но этого «великого споильщика» надо ещё и найти сначала. Народу много, даже слишком. — Тома! ТОМАААА! — Ёймия кричала, прям как её папа сегодня утром на весь Наруками. — Привет, Ёймия, как дела? — Тома вздохнул облегчённо, когда наконец хоть одну «родственную душу» нашел среди всей толпы. — Привет! Очень даже хорошо. Ой, а ты случаем не знаешь, где сейчас Аяка? — Знаю, а тебе для чего она сейчас? У неё ведь уже через полчаса выступление перед чуть ли не всей Инадзумой. — Ну… *чёртики, она просила не говорить ему о том, что мы вместе, но как мне это тогда объяснить* Ну, я хотела фейерверки с ней обсудить хе-хе. — Если тебе нужно обсудить стоимость фейерверков, то я могу обсудить это всё сейчас. — Кхм… *Тома, пойми меня Аяка ждёт, нервничает, а я блин тут с тобой «чаи гоняю»* эм… Тома, прошу, пожалуйста, помоги мне найти Аяку — Ёми уже чуть ли не молила, чтобы он её без допроса к Аяке проводил. — Я не хочу, чтобы ты её беспокоила, не пойми меня неправильно. — Ах, ух, эй, ты да, да ты, ну ёмаё, ну я не могу тебе рассказать, Аяка просила. — Ёми, уже сейчас, как чайник закипит, уже и слова на ум толком не приходят, её жалостливое личико так и говорит: «Молю, пустии». — Что вы там такое скрываете? Может вместо фейерверков ракета какая? — Не не не, эх, всё-таки придется сказать. Мы с Аякой встречаемся уже как две недельки, и сейчас я хочу её морально поддержать. — Ёимия говорила так, как будто рассказывала ему свой самый постыдный секрет. — Ох… Давай сделаем вид, что я этого не слышал? Я провожу тебя конечно. — Томе немножко стало неловко, он даже не догадывался о таком, и теперь он прекрасно понимает, почему Ёимия сейчас так разгорячилась и раскраснелась. Тома сопроводил Ёимию к Аяке в абсолютной тишине, не проронив даже ни единого словечка. — Аяка?.. — Ёимия стояла в немом шоке. — Что здесь происходит?.. — Тома стоял немного позади Ёми и увидел эту картину только сейчас. — Ах, я сейчас всё объясню! — Аяка выглядела хуже Томы, когда он читал ту записку от Комиссара.То, что на самом деле происходило — Аяка целовала Сару в губки…
Но если разъяснить ситуацию, то Яэ ещё давно заполучила по желанию от каждой, в последствии проигрыша в шахматы. И Аяка должна была выполнить шуточное желание Яэ, ну и вышло, что вышло. Правда сейчас не очень до смеха как-то. Аяка отошла поговорить с Ёимией наедине, а Тома решил пока не интересоваться происходящим и побыстрее найти Аято, пока Аяка ещё не выступила и не объявила о начале праздника. — И что же делать, я не могу его нигде найти… До её выступления минут десять. — Тома уже терялся, он очень хотел найти Аято или хотя бы убедиться, что он вообще присутствует на нём. Особенно зная, как молодой господин не любит подобные мероприятия. Пока Тома осматривал толпу, в ней промелькнула дама, похожая на Аяку, но вопрос «Дама ли это?». Женщина (?) была одета в голубоватую юкату, на голове виднелся высокий хвост, напоминающий Аякин повседневный. Ничем не отличалась от других людей, но только была она высокой, с не характерным девушкам телосложением и хитрой манерой общения, учитывая, как она разговаривала с продавцом данго с молоком, её лицо было напрочь закрыто веером. Дама не может не приковывать к себе взгляд, девушка была словно роковая красавица, вскружит голову, затем исчезнет, словно капли в летний дождь. Многие из толпы уже восхищались ей, будто сама Аяка Камисато перед ними. Особа женского пола немного напоминала Аято, но только с самой малой степени, но только не для Томы, эта «Фальшивая Аяка» была ни кем иным, как самим комиссаром. Тома уже успел привыкнуть к аромату Аято, а именно к запаху книг разного рода деятельности и лёгкому аромату морской волны. — Прелестная дама, не желаете прогуляться со мной столь чудесным днём? — Тома ненавязчиво подошёл к даме, схватив её за запястье и отведя в сторону. Движения были резкими, но плавными, всё это нужно было делать для того, чтобы у Дамы не было и секунды на раздумья. Двигаются они в толпу, а именно ближе к так называемой «сцене», которую Сёгун организовала в первый и надеюсь не в последний раз. — Аято, я знаю, что это вы. — Бутылка одуванчикового вина, пару коробочек с соком, данго с молоком и дыней в корзине «дамы» подтверждали его слова. — Ох, что вы! Вы обознались! — Аято прилагал последние попытки к «Разыгрывать Тому до последнего» — Ох, раз так, то я очень сожалею, ведь я собирался выпить бутылочку чего-нибудь абсолютно не съедобного от Аято, но к сожалению… — Ты! Вредитель всех моих планов! — Аято злится и это так нравиться Томе, уже как-то хватит розыгрышей от Аято, пора на них не вестись. — Так… Что ты там говорил на счёт чего-то странного? — Хитрая улыбка до ушей показалась из-под веера. — Надо же мне было как-то обломать ваши планы! Да и вообще скоро Аяка должна выйти. — После того как Тома оглядел толпу его резко потянул за рукав Аято. Он не любил быть в толпе, хоть и «маскировка» была удачной, но для него это всё ещё давалось с большой тревожностью. Тома понимал, поэтому даже и не пытался сопротивляться. В итоге они нашли небольшое тихое местечко, откуда как раз было видно как Аяка выходит вместе с Сарой, Гудзи Яэ и недавно пришедшей Кокоми. Радостная новость проносится эхом в голове жителей Инадзумы. Это означало, что теперь жители стали свободнее. Свобода выбора, слова и прочего. А главное- свобода желаний. И сейчас желания Комиссара и его подчиненного были в том, чтобы пойти на отдельный от Наруками островок Амаканэ, где царил праздник, но не был таким людным как в городе. Они также захватили с собой и Аяку с Ёимией. — Так, кто, что купил и приготовил? — Они заняли столик со скамейками и каждый принёс что-то поесть или попить. — Я напитки — Аято, ответственный за напитки, позаботился и о томе, перелив из бутылки вина в обычную бутылку из-под сока, который не любили ни Аяка, ни Ёмия. Конечно Тома знал, что закончится идея не совсем хорошим исходом, поэтому на всякий случай заранее предупредил Аяку о плане Аято. — Я принесла Мотти с сакурой, трёхцветные данго и креветочные печенья сакуры — Конечно Аяке были доверены закуски связанные с сакурой, ведь эта леди недавно перестаралась собирая их и вышло больше чем хотелось раз так в шесть. — Я суп Одзони и суши с яйцами, креветками и тунцом. — Тома самый работяга, когда дело касается приготовления, он помог с готовкой Аяке, но Аято специально доверили напитки, лишь бы Томе не стало плохо от проделок с едой благодаря Аято. — Я Тайяки, рисовый омлет и крабов в масле! — Вы бы видели как она гордилась тем, что смогла сама всё это приготовить, будто пятилетний ребёнок хвастается маме кое-как сделанными сушами из остатков риса. После никто из них и не умолкал толком, только из-за еды. Все беседовали о Инадзуме и о том, что их ждёт дальше, а их ждало только счастье по мнению бирок в храме, оказывается все сегодня успели туда сбегать и вытянуть по счастливой на будущее, бирке. Аято как раз рано утром вытянул Тому на поход с ним в храм по делам и за одно бирку взяли, а Аяке разрешили вчера взять бирку на сегодня и с утра она посмотрела и была счастливее, всех счастливых. А Ёми днём, когда к Мико заходила по поводу фейерверков, вытянула бирочку. А вот и пришло время немного выпить. Они сидели так: Аяка напротив брата, а Тома с ней, напротив Ёимии. Конечно с такой посадкой Аято было тяжко напоить Тому, а его и Ёми с Аякой видимо всё устраивало, по крайней мере без всяких шутливых Господинов в окружении Томы. Но Аято придумал следующим образом. — Можно сок пожалуйста? — Глупышка Тома не заметит, если в активном разговоре с Аякой и Ёми, Аято, специально отодвинувший все соки к себе, втихую нальёт ему вина. Аято знает, что тот раньше пил и отвращения не должно быть, в принципе как и других побочных эффектов, кроме опьянения конечно же. — Да конечно, держи. — Аято миловидно подаёт ему бумажный стаканчик и Тома на полном серьёзе не чует подвоха, хотя с таким Господином, уже это должно быть в крови с рождения заложено. Но Тома выпивает напиток, будто это реально сок. Самовнушение? Мало пил и вообще не отличил? Сделал вид? Может он вообще не пьянеет, поэтому так уверен? — Все эти вопросы пулей пронеслись в голове Аято и все пытался отрицать, особенно последнее. Но удача и правда на его стороне. Тома понял всё-таки, что за напиток ему налили и он лишь бросил краткий и одновременно недовольный взгляд на Аято, на что тот лишь хитро улыбнулся, мысленно понимая, что добыча сопротивляется неохотно и можно спокойно проводить охоту дальше. Спустя некоторое время Аято удалось дать Томе три стакана вина, но после первого Аято стал подмешивать в вино ещё и обычный виноградный сок, всё же ему не хотелось потом тащить Тому до имения на себе. Но результат был уже немного заметен. Тома стал более открытым и его слова, также свободно как и его родина, лились из его уст. Четвёртый стакан и пятый по мнению Аято уже были последними для Томы, он всё равно такой же как и после третьего, поэтому смысла дальше не было. И тут Аяка решает поменяться местами с Аято, чтобы ей было удобно что-то обсуждать с Мией. И это только на руку Аято, но тут происходит то, что никто толком не ожидал. — «Представляешь, Аято даже не представляет, что я в него по уши влюблён» — Он сказал это Аято, но после понял — Ой, прости, перепутал. — он перепутал Аято с Аякой, повернулся к ней как не в чём не бывало и сказал то же самое. Все были мягко говоря ошарашены, а Томочка встал и налил себе вкусного яблочного сока, а после принялся за оставшиеся трёх цветные данго. — М? Что вы на меня так смотрите? Что-то не так? — Сам Тома реально не понимает, что же не так, ведь он только Аяке… Стоп. — Тома, давай отойдём на минутку. — И тут вся жизнь перед глазами… Но Тома встаёт и идёт, уже перебирая все исходы развития событий. По крайней мере кажись об этом теперь знают не только Аято, но и Аяка и даже Мия. — М? И как это понимать? — Они отошли на островок рядом. — Как хочешь так и понимай… Прошу меня простить за сказа- — Его перебили не дав договорить. — Раз я могу понимать как хочу, значит я ещё и могу кое-что сделать… — Он лёгким плавным движением подошёл к Томе вплотную, взяв его руки в свои, он решился на поцелуй. Он вышел каким-то непонятным- так было сначала, но после Тома реально разошелся не на шутку. Ему не чего терять да и было бы уже что. Именно он вовлёк их в Фонтейский поцелуй. Аято такого не ожидал на все 99%, но ему понравилось, хоть и Аято понимал, что уже завтра Тома не будет помнить ничего из этого. — Из-звени меня… Я просто- — Но его опять перебили простыми словами: «Я люблю тебя, Тома»