Игра: "Месть Фортуны"

С наступлением середины новогодней ночи. Колокола закончили пробивать сто восемь ударов, очищая человеческие души от всех их пороков и негативных чувств. Каждый из ребят загадал своё сокровенное желание и вытащил предсказание своей судьбы, после чего каждый из них подошёл к храмовому алтарю и помолился на следующий год. "Стоит ли молиться об окончании игры, после такого предсказания?" {Вы вытянули предсказание большой удачи! Примечания: берегите своих близких и собственное здоровье, у вас могут возникнуть серьезные проблемы... } "Это точно "большая" удача?" – помолившись без желания, девушка отошла от алтаря вместе с Хинатой, которая была довольно радостной. – "Видимо, загадала что-то хорошее", – с улыбкой подумала про себя Такемичи, глядя на подругу. И пошла к остальным уже загадавшим свои желания ребятам. После того как все мероприятия и традиции были пройдены, ребята стали расходиться по домам. Единственными, кто собирались ещё немного прогуляться, были компания из Такемичи, Эммы, Майки, Дракена, Чифую и Хины. По сути это было простое сопровождение всех девушек домой, чтобы те не шли в одиночестве по темным улицам. Первой они отвели Тачибану, дом который был ближним из двух домов Хинаты и Такемичи, живущих в одном районе. Следом должны были проводить и саму Ханагаки, живущую чуть дальше от своей подруги. Но когда они стали приближаться к её дому, то заметили одну подозрительную деталь. – Такеми, там кто-то странный стоит у входа в твой дом, – первым заметивший эту странность стал Чифую. Остановившись, он указал пальцем на подозрительную высокую личность, стоящую спиной к воротам. Ещё до того, как посмотрела на него, Ханагаки догадалась, кто это может быть. Окинув его силуэт взглядом и достав из своей сумочки телефон с отражающимися на экране пропущенными вызовами, с американским кодом, лишь убедилась в своей догадке. Человек, стоявший возле её дома, очевидно был иностранцем. Это был высокий, широкоплечий и весьма подтянутый мужчина. Его золотистая макушка сразу бросалась в глаза, вместе с выделяющимися светло-голубыми глазами. У него была бледная кожа, которая совершенно не подходила для представителей расы японцев. Такие же голубые глаза и светлая кожа Такемичи, были прямым доказательством того, что у неё были абсолютно "такие же" иностранные корни. – Всё в порядке, не волнуйтесь, – говорит Такемичи ребятам, опасающимся этого человека, – Это мой, папа. в тот момент подростки не могут не удивиться, глядя на свою подругу. Всё-таки об отце она говорит мало, а ребята его никогда и не видели, так что такая неожиданная встреча, разумеется, их удивила. – Точно! Ты ведь говорила, что твой отец работает за границей, – вспоминает Эма разговоры со своей подругой об их семьях. – Но я и не подозревала, что он сам окажется иностранцем. – Никто не спрашивал, вот я и не говорила, – Такемичи не считала, что эта информация кому-то пригодиться. Да и она не думала, что этот "занятой" человек, когда-нибудь решиться показаться перед ней или её друзьями. Эма только сейчас поняла, что не только она была здесь полукровкой. Оказывается один из родителей Ханагаки тоже был иностранцем. – Но почему он стоит у входа в дом? – заметил очередную странность в поведении уже известной ему личности Мацуно. – Разве не логичнее было бы войти и ждать тебя внутри? Она тоже над этим задумалась, но предположила, что он просто из-за спешки забыл взять у матери ключи от дома, поэтому сейчас стоит под дверью. Ну или же мать отказалась давать ему ключ от дома, зная, что его рассерженный вид никак не понравиться их дочери. "В любом случае, он бы скорее всего не вошёл в этот дом, не получив разрешение. Мама его слишком хорошо надрессировала", – страшной женщиной была её мать и очень жестокой по отношению к этому мужчине, но её в этом Такемичи не винила. Этот мужчина полностью разрушил планы Курому на всё своё будущее. Такемичи обратила внимание на Майки, который стоял довольно заинтересованно смотрел на её отца. Она не понимала, о чём тот думает, так тщательно вглядываясь, всё-таки он многое не мог узнать лишь взглянуть на него. Этот человек был той ещё загадкой даже для собственной дочери. В конце концов, Такемичи собиралась подойти к мужчине, примерно предполагая, что будет потом. Долго сбегать от него не получиться, поскольку он поднимет всех, но найдёт её на любом конце этого острова. Лучше уже взглянуть правде в глаза и столкнуться в сопротивлении лоб-в-лоб. Без её желания и маминого одобрения он все равно ничерта не сможет сделать. "Он же всё-таки мой отец. Значит проблем возникнуть не должно". – Мы пойдём с тобой, – заявляет Сано, чем заставляет Такемичи немного растеряться. Она сейчас была совершенно спокойна, к тому же ребята не знали ситуации происходящих внутри её семьи в данный момент, так что его позиция была для неё необъяснима. – Не думаю, что это будет хорошей идеей... Девушка, не хотела чтобы ребята ввязывались в семейный скандал. А она знала, что он будет. Уже обсуждала с матерью то видео боя с Тайджу, ссылку на которое ей кинул Коко почти сразу после битвы на Рождество. Отец слишком решительно показал Курому то, что намерен забрать свою дочь туда, где "подобного" под его присмотром точно не произойдёт. "Собирается мне каких-нибудь телохранителей в Америке подкинуть что-ли?" – Почему? – спрашивает у нее Дракен, что все никак не мог оторвать взгляда от достаточно хорошо сложенного мужчины. – ... Ханагаки отвела взгляд, зная, что у нее не получиться и остановить. И те в любом случае будут наблюдать за тем, как она пойдет к нему и начнется та ещё перепалка, в которую те, не дай Бог, влезут. – Щас узнаете, – лишь говорит она, начиная идти в сторону собственного дома. "Этот персонаж невероятно любил отца, потому эта любовь передалась и мне. Пускай и страшно немного от непредсказуемости его реакции сейчас, но это наша первая встреча с тех пор, как я заняла это тело", – нужно было почувствовать этого человека через фильтр персонажа. – "Была не была!" Они вместе пошли в сторону её дома. С каждым шагом, Такемичи чувствовала как учащается её сердцебиение. Эта встреча была одновременно пугающей и желанной. Однако ей казалось, что как только он повернется к ней лицом, сердце просто взорвётся от неожиданности. Девушка продолжала идти впереди остальных. Она думала, что её походка становиться все более неловкой, как у новорождённого оленёнка, поскольку нервозность возрастала. "Чёрт, всё-таки это намного более волнительно, чем я думала". И когда они подошли на метров десять к её дому, то мужчина повернулся. Он посмотрел на неё своим пронзительным голубым взглядом. Глаза не были настолько светлыми, как у неё, но сразу стало понятно, что глаза она унаследовала именно от него. Ханагаки остановилась. Или вернее сказать замерла на месте, начиная чувствовать необъяснимое чувство горечи и обиды, которые являлись истинными чувствами его дочери, что тосковала по нему. Мужчина же быстро нашел среди остальных подростков девочку, что сочетала в себе черты его внешности и внешности Курому. Только вот это шло в абсолютный разрез с тем, какой он видел её вживую в последний раз. – Takemichi... – сказал он своим английским с американским акцентом. Он был поражён тем, как сильно его дочь повзрослела с момента их последней встречи. В нём пробудилось чувство радости и желания обнять её, своё родное дитя, но стоило увидеть пластырь на брови, как ему тут же вспомнилось то видео, которое сейчас распространялось по сети. Его лицо моментально изменилось и стало до жути суровым и холодным. От такого взгляда у каждого, смотревшего на него, пробежались по спине мурашки. Даже Дракен ощутил эту жестокость, которая сравнима с самыми жуткими подонками или бандитами, которых ему доводилось видеть. А этот пронзительный взгляд голубых глаз, горящим невероятной злостью, был абсолютной копией взгляда Ханагаки, когда та была жутко недовольна чем-то. – Pack your bags immediately. You're going with me to America! – заявил мужчина на непонятном для них языке. Хотя Эма и Чифую, скорее всего, смогли бы его понять, если бы не излишний испуг, который они вдвоем ощутили. – Нет! – сразу ответила она ему, показывая свои белые зубки в злобном оскале. "Вот и началось". – What?... – блондин был недоволен сопротивлением своей дочери. – Я уже сказала маме, что не поеду в Америку. И прекращай со своим английским, мне не нравиться использовать его. Мужчина уже знал о желаниях своей дочери. Курому уже ему всё сказала... Такемичи не собирается переезжать в Америку из-за хотелок человека, которого никогда нет рядом с ней. Да и женщина ещё перед самым его отъездом сказала, что их дочь стала удивительно упрямой и настойчивой, и у него не получиться изменить ее решение. Ну и на последок запретила ему входить в дом без разрешения Такемичи. Этот жестокий отказ от собственной дочери прямо сейчас и сопротивление к его словам – прямое доказательство утверждений его жены. Да и в дочернем голосе он чувствовал невероятный стержень, которого прежде в ней никогда не ощущал. Его ребенок всегда был предсказуемым и все ещё ребенком, но точно не сейчас. – Я твой отец. И пока я тебя обеспечиваю, ты обязана слушать меня. Я и так слишком много тебе позволил оставив тебя в Японии, – заговорил он уже на японском, но с сильным иностранным акцентом, который чувствовался в чуть ли не каждом слове. Да и говорил с такой грозностью, которую ещё ни разу по отношению к ней не проявлял. – Ха, смешно... – она усмехнулась, находя в его словах очень много забавного, – Удивительно, что ты вспомнил о своих родительских обязанностях только сейчас. Раньше тебя это как-то не особо волновало, Такемичи было больно. Вернее говоря остаткам душевных чувств настоящего персонажа. Всё-таки она ждала его. Очень долго ждала, но за долгие годы так и не дождалась того момента я когда она одарит ее своим личным вниманием. "Где он пропадал, когда в прошлых версиях своей жизни она сбегала или жила, чуть ли не бомжуя в той дряхлой квартире?" Ей было тяжело от того, что тот всегда был где-то далеко, а получалось общаться с ним только по телефону или через подарки, которые они присылали друг другу на праздники почтой. – Такеми, о чём вы говорите? Какая к чёрту Америка!? – спросили у девушки друзья, которые до сих пор стояли за её спиной, не понимая, что происходит. – Я не хотела, чтобы вы знали об этом, поскольку собиралась замять этот вопрос в любом случае, – говорила она, тяжело вздыхая, пока суровый взгляд был направлен на отражение такого же сурового голубого взгляда в лице мужчины. – Мама предложила мне переехать в Америку, поскольку мы уже давно потеряли всякую связь с отцом. Она начала сильно переживать по этому поводу, в связи с их уже довольно не молодым возрастом. Оправдания были странными, особенно когда они доносились со стороны ее матери, которая сама избрала такой тип отношений со своим иностранным супругом. "Я не хочу быть участницей этого всего. Я жила здесь и здесь останусь. Да и у меня есть те, рядом с кем я должна быть". – Она пыталась уговорить меня уехать за границу и начать жить полноценной семьёй... И мой отказ практически приняли, как им попалось то видео с дракой во время моей стычки с Чёрными Драконами. Неудачным образом его увидел мой отец. И без раздумий, сразу кинулся сюда, желая силой забрать меня. Это они и сами уже прекрасно видели, по одному взгляду Итана. Этот мужчина был настроен враждебно по отношению, к тем парням, которые в данный момент окружали его дочь, так они очень походили тому описанию, которыми их описывала Курому. Особенно высокий парень с татуировкой дракона на виске и косичкой. Он особенно сильно запал женщине в душу, по неизвестной ему причине. И ему одного взгляда на него и остальных хватило, чтобы понять, что его дочь начинает ступать на ту тропу, от которой ему хотелось бы его отгородить. Тропой похожей на его собственную. – Значит вы парни из банды, в которой состоит моя дочь? – он сделал пару шагов в их сторону, подойдя совсем близко к самой Ханагаки. Которая в тот же момент её игнорирования развернулась, с ещё большим возмущением глядя на собственного отца. Все думали, что тот собирался раскритиковать их деятельность и то, как они могут позволять единственной девушке из банды так страдать, но на их удивление всё сложилось куда спокойнее. Он будто бы понимал смысл их деятельности, поэтому отнёсся с пониманием и одной единственной простейшей просьбой: – Прошу вас, отпустите мою дочь. – Что? – парни смотрели на него, начиная понимать, откуда в Такемичи такое убийственное спокойствие и рациональность мысли, даже в критической или трудной ситуации. "Оценил ситуацию и понял корень проблемы... Он и правда заслуживает того положения в обществе, которое занимает. Серый кардинал..." – Ханагаки поняла его ход мыслей моментально.  – Это тебе не поможет, – сердитая, говорила девушка. – Моя дочь и жена – единственные дорогие люди, которые у меня есть. Я не хочу, чтобы кто-то из них страдал, – говорил он как типичный родитель, пытающийся вызвать в них угрызение совести. "Дешёвый трюк". – Такемичи – очень умный, способный и до жути свободолюбивый ребёнок, которого впереди ждёт большое будущее. Так что, прошу вас, не убивайте это будущее и позвольте ей уехать, – в его словах ребята услышали искренность, которой было тяжело сопротивляться. – Папа, прекрати врать! До этого тебя почему-то все устраивало, хотя положение моих дел было не лучше! И почему-то ты появляешься именно сейчас?! Не находишь странность? Итан просто положил свою руку на золотистую макушку слегка погладив её. – Такемичи, ты же умный ребенок и сама знаешь, почему так было. – Это не оправдание ставить понимание ребенка вместо собственного эгоизма, – она скидывает его руку с своей головы, поскольку была на взводе от того, насколько жалко он сейчас поступал. – У тебя есть невероятные данные и талант писать картины. Это всегда было твоей мечтой, сколько я себя помню. Ты уже не маленькая, пора думать о собственном будущем, а не детских играх в хулиганов, которые могут завести тебя не пойми куда, – пытается противопоставить ей, как настоящий торгаш, шикарный аргумент. – Не дальше тебя уж точно. Остальные ребята смотрели за их взаимоотношениями в сильном напряжении, поскольку никто точно не мог понять истинной сути разговора из-за жутких необъяснимых подтекстов, которые они оба использовали в своем диалоге. – Разговаривать ты и правда научилась очень хорошо... Мужчина находил в этом свои черты, так что это частично делало его счастливым, пускай теперь и играло против него. В этом был своеобразный азарт, который ему очень нравился, особенно, когда противник и правда хорошо использовал эту способность. – Пойми – этот остров, не может дать твоему богатому воображению и гениальности полностью раскрыться! Мужчина выставил вперёд свою грубую большую руку, которая существовала либо для постоянных рукопожатий, через которые он показывал свои подавляющие способности, либо для того, чтобы голыми руками душить кого-то на очередных деловых встречах. По крайней мере, именно так на эту руку смотрела Такемичи, будто чувствуя, как кости в суставах смещаются и трещат при каждом изгибе, будто старый ржавый механизм. – В Америке я смогу дать тебе всё самое лучшее: образование, поддержку, мечту и шикарное будущее! – указывал он ей на возможные перспективы, а потом продолжил, – Я понимаю, что тебе тяжело расставаться с твоими друзьями, которых ты так любишь, но я, как отец, не хочу видеть, как ты страдаешь в одиночестве. "Что?... Почему он... Откуда знает?..." Его слова, напомнили ей детство из её прошлой жизни. Это был самый счастливый период её жизни, поскольку это было единственное время, в котором её полноценная семья была счастлива. И мама, и отец были вместе, работали и заботились о них с братом. В те времена отец дорожил ею больше всего. Она была единственным человеком, которого он мог любить и о ком действительно заботился. Даже в период изменений его отношения, он ни разу не поднял на неё руку, а оставался человеком лишь при ней, в каком бы состоянии не находился в данный момент: в состоянии опьянения или наркотическом. Для него она в любом случае оставалось дочерью – единственным человеком, которым он дорожил, любил или скорее был зависим ей и потому боготворил. И сейчас улыбки этих двоих и забота, с которыми произносились слова были абсолютно идентичны. Её немного начало мутить внутри, поскольку переживать подобное ещё раз, пускай и в других обстоятельствах было все равно отвратно. А потому с побледневшим от противного чувства внутри лицом она ответила ему: – Мне это не нужно... – девушка холодно оттолкнула протянутую руку отца со своих плеч, давая тому понять, что все его искренние пожелания счастья – удушающая цепь, удерживающая её от реальных желаний. – Мне не нужны никакие мечты, если рядом со мной не будет моих друзей, которые рядом со мной не из-за денег или статуса, как это будет там... Разумеется... – ей было трудно произносить эти слова по отношению к семье, пройдя черед такой дичайший опыт, но часть персонажа ей очень помогла. – Тебя я тоже люблю, но мы с тобой уже привыкли так жить. Мужчина смотрел на свою дочку прямо чувствуя, как она напрочь отказывается от всего им предложенного, как это было всегда. Он никогда не был способен угодить ей, точно так же, как и собственной жене, что и превратило их в тех, кто они есть. И сейчас ничего не изменилось, пускай он и приехал к ней лично. Посмотрев в её глаза он лишь убедился, что ему и правда нет места в том мире, в котором хочет жить она. – Так ты реально имеешь какую-то супер крутую семью? – спросил у Такемичи Чифую, будучи совершенно наивным в плане восприятия Такемичи. До сих пор он ни разу не задумывался о том, что на самом деле она из себя может представлять. Ему итак все нравилось и все устраивало, ведь это была Такемичи. – Не сказать, что крутую, но... – она даже не знала, как ее можно было описать. Богатую? Статную? Аристократию? Подходящего слова никак не находилось. – Семейка у тебя, конечно, достаточно требовательная, – заменил любые прилагательные на слово "требовательная" Дракен, который вспомнил ее мать, а теперь и оценил её отца. "Может если я просто разбавлю свой распорядок дня, он немного успокоиться вместе с мамой?" – Папа, если ты так хочешь, чтобы я всё-таки создала себе карьеру, я перестану лениться. Продолжу нормально учиться, ходить на дополнительные и посещать художественную школу, но лишь при условии, что я останусь здесь, – уже выставляла свои условия девушка, собираясь поставить отца перед ясным фактом. – Если я уеду, я заброшу школу и забью на всё. Так что выбирай. – Если бы я так с матерью заговорил, мне бы уже кранты было, – вставил свой ненужный комментарий Чифую. Который разбавил тяжесть атмосферы, немного развеселила Такемичи. Мужчина был поражен её упрямством. Он начал понимал, что сколько бы аргументов он ни привёл, сколько бы причин уехать он ей не предоставил, она останется отстаивать своё. Итан чувствовал, что проиграет её упёртости и гордыне, которые достались ей от её матери. Именно эти черты делали его слабым по отношению к ним двоим. – Такеми, не надо идти на такие жертвы! Ты имеешь полное право делать то, что хочешь, – резко вступился за неё Майки. Он был против того, чтобы та шла на уступки только ради того, чтобы делать то, что ей хочется. – Верно, Такеми, не виновата в том, что произошло в тот день. В случившемся только наша вина, мы должны были лучше присматривать за ней, – заступился за неё следом Кен, которые неожиданно быстро возникли перед ней, можно сказать закрывая её собой. – Ребята?... – она не думала, что они начнут брать всю вину на себя. – Такемичи, не надо, дай парням взять за это ответственность, это облегчит ситуацию, – просила ее Эма, что стала рядом с ней, обхватывая её руку. Ей было немного не спокойно ещё с того мгновения, как она услышала об ее уходе. – Не смотри отцом. Я сама виновата, что спровоцировала тогда Тайджу. Итан удивлённо смотрел на неё, понимая, что она больше не безответственный маленький ребёнок, который все время придумывал себе отмазки, а самая настоящая повзрослевшая девушка. Её речь раньше была грубой, излишне распущенной и поверхностной. Сейчас же она говорила более обдуманно и серьёзно, что подтверждало её неожиданное взрослении, о котором говорила ему светящаяся от счастья Курому, во время их первого разговора о Такемичи. Парень, который был чуть меньше его дочери, стал прямо перед ним. Его взгляд был пуст, что немного напрягало, всё-таки в нем не было никакого отражения света. Сано стоял перед ним с гордо выпрямленной спиной и без всякого страха смотрел на высокого мужчину, стоящего прямо перед ним, снизу вверх. "Что он делает?" – предчувствие подсказывало Ханагаки, что сейчас должно было произойти что-то ужасное. – Сейчас случиться либо что-то невероятно глупое, либо что-то слишком ужасное, – предупредила её Эма, по-прежнему стоящая рядом с ней. От этого намёка подруги, нервы Ханагаки только ещё больше зашалили, испытывая её расшатанную психику. – Ты что-то хочешь мне сказать, мальчик? – поинтересовался мужчина, с некоторой надменностью, глядя на него сверху вниз. А ещё это "мальчик" заставило брось Майки дернуться ведь это значило, что он его недооценивает. – Я не позволю вам забрать её с собой. Мне нравится ваша дочь! Так что я её вам не отдам! – со всей наглостью, которая в нём присутствовала сказал он. После сказанного голубые глаза Итана округлились до невозможности, в прочем, как и глаза самой Такемичи, стоящей где-то за его спиной. Стоящие же рядом с Сано товарищи, пооткрывали от шока рты, с диким желанием ударить себя по лицу за сделанную при них глупость. – Майки, ты что несёшь?! – Такемичи была на грани недовольства от того, насколько абсурдной сейчас становилась эта ситуация. "Нахера он это моему отцу сейчас сказал?! Мы с ним даже не встречаемся!" – Он рил признался её отцу, что она ему нравиться? – Чифую чуть не прорвало на дикий ржач, когда это произошло. – Прости, Такемичи, мой брат действительно идиот, – извинилась за поведение брата Эма, чувствуя, как он повторяет ошибки Шиничиро, ничего не смыслящего в женских чувствах и, в принципе, в отношениях. Ханагаки уже хотела было влезть в разговор своего отца и Майки, но мужчина поднял руку, давая ей сигнал, чтобы та не лезла и дала им шанс поговорить. Она остановилась, но повернулась к режущему Чифую и ухватилась рукой руку Дракена, прося кого-нибудь из них остановить Майки. Дракен просто повернулся к ней и помотал головой, отвечая ей отказом. – Пускай Майки сам отвечает за сказанное, – слова Кенчика её не успокоили, скорее заставили только сильнее волноваться за парня и отца, не зная до чего может дойти этот разговор. "Блин, я даже не знаю, какое в принципе папа имеет отношение к возможным кандидатам в мою вторую половинку," – Такемичи пришлось терпеливо ждать и наблюдать за тем, что будет происходить с ними двумя дальше. – Чтобы такой карлик встречался с моей дочерью? Просто немыслимо. Наблюдатели едва сдержали порыв смеха, ведь высказывание мужчины было вполне обоснованным. Майки же после этого разозлился не на шутку, но сдержал свой гнев, поскольку понимал, что ничего не добьётся, оскорбив или ударив стоящего перед ним человека. Скорее наоборот уменьшил бы свои шансы на возможность быть с той, которую любил. – Мы не встречаемся, она ещё не дала мне ответ. Но даже если она скажет "нет", я не позволю ей уйти. Так что если вы заберёте её, то мне ничего не останется кроме как похитить её. "Майки, ты реально придурок? Вот так в лицо говорить о похищении... Ещё и моему отцу, который пострашнее мафизников будет," – девушка уже была готова в обморок падать, лишь бы остановить этих двоих, но сдерживалась от этой идеи, оставляя её в качестве запасного варианта на крайний случай. – И ты действительно думаешь, что я позволю такому эгоисту, как ты, быть с моей любимой дочерью? У тебя совсем страха нет? – на лице Итана начинал показываться накапливающийся внутри гнев. Этот парень сильно бесил его и причина была вовсе не в его словах, а в схожести их положений во времена влюблённости. – Что гопник вроде тебя способен ей дать? У тебя нет ничего: ни ума, ни денег, ни статуса, как я уже понял. Так о каких отношениях может идти речь? Разве такой человек будет способен сделать мою дочь счастливой? Ханагаки стояла и слушала его. Она не знала, как точно должен был выглядеть подобный разговор. Только вот ощущения были весьма странными. Отец был настолько требователен к парню перед ним, только ради блага собственной дочери у устанавливал непомерные стандарты, которые брались из его оценки стоимости его собственной дочери. "Счастье? Не любовь, а счастье? Этого он для меня хочет?" – Такемичи задумалась над этой мыслью. Она и правда не была фанатской безграничной любви, но поступать так эгоистично, требуя дать ей счастье? Разве это не слишком неправильно? – Папа! Хватит! Это уже перебор! – Такемичи не хотела, чтобы всё это продолжалось, особенно когда он таким образом ставит ее друга в такое неловкое положение, можно сказать называя его нищебродом без будущего. Она догадывалась, что он нарочно это делал, чтобы сломить Майки. – Не надо так говорить с моим другом! – она повысила голос на отца, поскольку он перешёл грань доступного. Такемичи уже ухватилась за Майки разворачивая того к себе, желая заставить его забыть обо всем сказанном сейчас. – Майки, не слушай его! Это не имеет никакого значения... – она посмотрела в его лицо, но не увидела в нём абсолютно никакого беспокойства. Он просто улыбался ей, что вызвало в ней растерянность. – Верно. У меня ничего этого нет, но это не имеет значения... – он вновь повернулся к её отцу, уверенно глядя прямо ему в лицо со всем своим нахальством. – Что это значит? – хмурый взгляд голубых глаз, посмотрел на него с непониманием того, что тот пытался ему донести. Ведь факт того, что он ничего не может дать, уже опускал его ниже плинтуса, а не допустимого минимума. – Ей это для счастья и не нужно. Она никогда не требовала этого от кого либо такого. Такемичи не та, кому всё это нужно. Ей достаточно того, что её любят и нуждаются в ней. И есть куда более важная вещь, которую ей не сможет дать никто другой... Сердце девушки бешено заколотилась в ту самую секунду, когда он говорил об этом. "Даже я не знаю, что мне нужно для счастья, а он-то откуда знает?" – и тем не менее она с интересом и нетерпением ожидала, когда он выскажет свою догадку. Вдруг она окажется правдивой? Кое в чем он всё-таки был достаточно прав... Её раздражало то, что все вокруг требуют друг от друга слишком много. В прошлой жизни, она была той, кто не имел ничего и её дико бесил тот факт, что абсолютно никто не замечал её, пока она не стала более успешной. В своей второй жизни, она уже имеет всё что требуется, поэтому осторожничает с любым, кто приближается к ней, думая, что это всё из-за её способностей и хорошего положения. А чего она на самом деле хотела от настоящего партнёра своей жизни, она ещё не знала, поэтому и не спешила с ответом никому... – И что же ты можешь ей дать? Всем стало интересно, не только Итану, что же это за вещь такая, которую хочет Такемичи. Искренняя улыбка Майки, появившаяся на лице, когда тот посмотрел на неё, подсказывала ей, что это нечто такое, что ей действительно понравиться больше всего в этом мире. – Свободу... – ответил он в одно лишь слово. Девушка смотрела на него, чувствуя, как приятное тепло появляется в груди и греет всё её тело в холоде зимней ночи, заставившей её слегка подмёрзнуть. Это было действительно та самая вещь, которой она не хотела лишаться никогда. Но его догадка о том, что это было самым важным фактом отношений, ей казалось не такой уж близкой к правде. По крайней мере, она этого не чувствовала. – А сможешь ли ты отпустить её, если она тебе откажет или влюбиться в кого-то другого? – Итан продолжил этот разговор, не заканчивая его на хорошем ответе. Этот вопрос был очень трудным, поскольку Майки не мог себе представить, что Такемичи откажет ему или полюбит кого-то другого. Мужчина посмотрел на свою дочь, будто уже зная, что Майки был не единственным, кто имел подобные возможности. Этот его взгляд заставил мурашки пробежаться по телу, чувствуя лёгкий испуг в способностях своего отца читать человеческие души. Дракен, Эма и Чифую в этот момент напряглись. Ведь подобный вопрос был очень каверзным и правильный ответ на него просто не существовал. Да и никто не рассчитывал на то, что подобное всё-таки произойдет. – Я не хочу представлять себе этого. Но какой бы выбор она не сделала, я не перестану любить её, – Сано был уверен в то, что ему уже никогда не забыть её. Поскольку второй такой девушки быть просто не могло. Его бросало в ужас от той мысли, что та исчезнет из его жизни, поэтому он больше не собирался видеть её страданий или позволять кому-то ограничивать её свободу. Ханагаки уже не выдерживала этой откровенности в его чувствах и ей хотелось уже закончить всю эту нелепицу. – Хватит уже. Иначе я оставлю тебя на улице, – указала она пальцем на отца, – А с тобой не буду разговаривать, – указала она уже на Майки. Мужчина в глубоком удивлении смотрел на свою дочь, вспоминая те времена, когда только познакомился с Курому и та настолько же дерзко с ним разговаривала, зная его положение в обществе. Тогда для него это было просто небывалым шоком, как и сейчас, поскольку с ним и Курому так давно уже не разговаривала. Майки же с возмущением подошёл к ней, пытаясь найти этому оправдание ввиду своей великой любви, но Такемичи этому не поддавалась. У нее было абсолютно такое же отношение к нему, как когда у Курому было к Итану, от чего в нём возникло дикое желание оборвать эту возможность подобных отношений, до того, как это бы повторилось. – Ладно... Ты можешь остаться здесь, но наш разговор на этом не закончиться, – стоило ему это сказать, как не ожидавшая такого быстрого уступка Такемичи тут же пришла в норму. Её возмущение сменилось спокойствием и она даже улыбнулась своему отцу. Все остальные ребята тоже обрадовались такому хорошему исходу. – Хорош, Майки! – похвалил его Дракен, закинувший свою руку ему на шею и навалившись на него, в порыве радости. – Ура! – Эма и Такемичи в данный момент стояли и обнимались, ощущая, радость от того, что им не придётся расставаться друг с другом. "Мне не придётся уезжать! Как же я рада, что всё хорошо закончилось..." Через пару мгновений после ребята ушли, а Такемичи со своим отцом провожали их взглядом, наблюдая за тем, как отдаляются темные фигуры. – Кто этот малец вообще такой? Откуда в нём столько смелости, чтобы вот так говорить со мной? – загладил назад свои волосы мужчина. Девушка всё думала как же ему преподнести эту информацию. – Папа, он никакой не "малец". Он на год старше меня, к тому же он глава банды, в которой я состою. Мужчина не поверил ей и немного посмеялся. Однако затем понял, что это так, поскольку его дочери не было смысла лгать ему в этом. – Ты ведь не любишь его. Ханагаки не знала, как воспринять его выражение, как вопрос или утверждение. – С чего ты взял? – спросила она его. Мужчина одарил дочь тяжёлым взглядом, а затем понял, что та ещё не осознала того, какой должна быть эта любовь. – Глупышка, ты ещё не поняла, что такое любовь, – он приобнял девушку за плечи, разворачиваясь к дому. – И что это такое? Ты же знаешь. Мужчина ещё раз посмеялся, чувствуя атмосферу этих вопросов, как от настоящего ребенка, что заставило его немного понастольгировать о прошлом. Настолько невинно это звучало их её уст сейчас. – У каждого она своя, Такемичи. Просто, когда ты любишь, ты совершенно точно знаешь, что любишь. Это чувство неудержимо и заставляет человека очень сил но меняться, а ты у меня никак не изменилась, кроме того, что повзрослела, – говорил он ей, удивительно убедительно. – Как же тяжело понять это. Разве это не глупость? Чувство, которое настолько странное? – уточняет она у по уши влюбленного в её мать отца. – Глупое. Но лишь оно делает человека невероятно счастливым чуть ли не каждый день, – говорит Итан, открывая двери в дом, после того как они пересекли внутренний дворик и крыльцо. – Но я не хочу, чтобы ты связывала себя отношениями подобным тем, в которых мы живём с твоей матерью. – Почему?! Разве у вас не все прекрасно?! – девушка удивилась такому открытию. – Пойми, Такемичи, так жить слишком неправильно. Мы даже не живём вместе. Разумеется, я люблю твою мать, а она просто старается меня любить. Наши отношения подобны обоюдному ножу: я удерживаю её радом с собой из-за любви, не давая ей необходимого для неё счастья, а она тем временем может бросить меня и причинить мне уйму боли. Из этого можно сделать вывод, что ей приходиться тяжелее чем мне, ведь она гордая и упрямая, и никогда не опуститься до измены, особенно когда у нас есть ты и мы состоим в браке. Мужчина описал ей тяжесть и проблему подобных отношений без необходимой обоюдной любви. От чего ей теперь стало немного страшно. – Но любить, как ты, тоже страшно. – Верно. Мы никогда не знаем, когда от нас решат отвернуться, от того это чувство счастья может повергнуть нас в самое ужасное несчастье, – подтверждал догадки дочери мужчина, пропуская её в дом первой. В коридоре сразу загорелся свет, а тело обдало приятным домашним телом. – Теперь я ещё больше запуталась, – Такемичи испытывала ужас, поскольку теперь ее решение между Изаной и Майки усложнилось. – В любом случае, Такемичи... Она оборачивается и смотрит на своего отца, смотрящего прямо на него со всей своей серьезностью. – Любые отношения – лишат тебя свободы. Ты станешь зависима от этого человека, в любом случае. Так что свободы никакой тебе гарантировать не получиться. – Вот как? – она опустила взгляд в идеальный деревянный пол чувствуя, что попала в самую настоящую ловушку. "Как мне тогда выбирать?..."