Игра: "Месть Фортуны"

В столовой эта необычная четвёрка из двух школьных хулиганов, сестры одного из них и пришедшей чужачки привлекла к себе слишком много внимания. И эта сама чудачка стала самой главной темой местных слухов. Кто-то начал ставить теории о том, что она может оказаться девушка Майки, поскольку их отношения казались уж слишком близкими. Да ещё кто-то создал себе стереотип о том, что раз у нее есть татуировки и шрамы, то она состоит в рядах подобных им хулиганов и просто приписали её к янки. Правда многим она казалась немного простоватой и какой-то не такой. От неё исходила самая обычная атмосфера, да и говорила она вполне нормально, а не ругалась или агрессировала, как было принято воспринимать янки по стереотипам. – Такемичи, что ты будешь? – спросила у подруги Эма, что стояла рядышком с ней рассматривая всё меню сегодняшней столовой и буфета. Вокруг них не было толпы. Все разошлись в стороны стоило им подойти, поскольку ученики остерегались подходить ближе и называться на хулиганов, поэтому и держались на расстоянии пушечного выстрела. – Слушай, Эма... Я всё никак не могу понять, почему все так косятся на нас? Ханагаки ещё разок осмотрелась, наблюдая за всеми учениками, которые только и делали, что бросали на них косые взгляды и отводили из стоило лишь взглянуть в ответ. А кто-то настолько напрягался, что отказывался от еды и просто уходил. – Мальчики что-то сделали, от чего на них все так реагируют? – уже напрямую спросила Такемичи у подруги, посмотрев прямо на неё. Младшая Сано могла бы догадаться, что это слишком заметно и предупредить сразу, но думала, что они не будут обращать на это внимание. Однако сегодняшняя реакция была особенно хороша, от чего не могла не остаться незамеченной проницательной и чувствительной к атмосфере Ханагаки. – О Майки и Дракене много разных слухов ходит. К тому же, они не раз устраивали драки прямо на территории школы. Ну и репутация соответственная, – на одном выдохе сказала девушка закатывая глаза. – Это, конечно, сказалось и на мне. Всё-таки я сестра Майки, все это знают. – Они тебя бояться? – уточнила Такемичи, не совсем понимая, как Эму можно бояться или опасаться. – Ну не совсем. Скорее они бояться связываться со мной. Они наверняка думают, что если что-то со мной случиться или я буду чем-то недовольна, могу натравить на них брата, – развела руки в стороны Сано, что сама точно говорить за них не могла, но просто рассуждала из чистой логики. Благодаря этому объяснению Ханагаки стало ясно, что ни у Майки, ни у Эмы в школе нет друзей. Про Дракена она не знала, но подозревала, что с ним было точно так же. "Ну если вспомнить его отношение к ученикам моей школы, которые нарвались на него, то, скорее всего, с ним тоже никто не хочет связываться", – теперь уже предположения делала Такемичи. – Как же много эти люди упускают, – сказала она самой себе, но это было услышано её подругой, которая немного удивилась этому высказыванию. Сано посмотрела на Такемичи своими золотистыми глазками, а после просто улыбнулась, чувствуя невероятную поддержку, которая пробудила в ней очередные чувства увеличивающейся любви к Такемичи.  Эма снова взяла Такемичи под руку, не желая больше никогда отпускать этой руки. Ханагаки же издала короткий вздох от очередной прилипали и снова сосредоточилась на меню, выискивая что-нибудь вкусненькое. – Слушай, а вам не одиноко приходить в место, где по сути вы просто тратите своё время в пустую? Здесь не то, что повеселиться... Поговорить даже не с кем. "У меня хотя бы есть компашка идиотов в параллелях, а у них никого. Особенно тяжко Эме. Если у Майки есть Дракен, то у неё здесь никого". – Ну, с этим ничего не поделаешь. Я уже привыкла да и мальчики тоже. Мы же не собираемся принуждать других дружить с нами, если они сами того не хотят. – Ха? – Такемичи саркастично усмехнулась, чем вынудила Эму дёрнутсья. – Правда что-ли? По-моему именно на принуждении состоялась моя дружба с Майки. – Правда что-ли? – Эма этого не знала. Ей было немного тяжело переварить такое. Искренняя и удачная дружба была создана из принуждения? Звучит, как какой-то бред. – Ага. Я не забуду первый день нашего знакомства никогда, – сейчас это звучало как что-то неприятное, что-то такое, что не очень хотелось бы помнить, но для Такемичи эти воспоминания были ценны, каким бы странными те не были. – Если так подумать, я никогда не спрашивала, как вы познакомились. Расскажешь? – сразу заинтересовалась этим Эма, которой резко захотелось узнать о всех подробностях того, как это началось. – Как-нибудь в другой раз расскажу. Не думаю, что сейчас подходящий момент для высказывания моего искреннего мнения, – Такемичи покосилась своими голубыми глазами назад, где сейчас стояли мальчики, что разговаривали о чем-то между собой. Эма посмотрела туда же и поняла её жест моментом. – Хорошо. Тогда в другой раз, – улыбнулась она, ловя подруг на слове. А Ханагаки лишь довольно кивает за понимание, которого в последнее время ей очень не хватало. – А каково вам тут учиться в такой обстановке? – решила снова продолжить обсуждение их школы Такемичи, все так же продолжая думать, чтобы ей выбрать на обед. – Я просто погружаюсь в учебу, чтобы игнорировать всё вокруг. Дракен пытается делать тоже самое, а вот Майки только и делает, что спит на уроках, – Эма не считала его тем, кто был достоин жалости. И была готова выставить его для Такемичи не в самом прекрасном свете – таким, какой он есть на самом деле. – Ха-ха-ха! Очень похоже на него, – посмеялась та, прикрывая кистью рот, пока её впервые за первые дни в прошлом пробрало на смех. От этого даже легче на душе стало. Правда смех продлился не долго. Как Только она прекратила посмеивается, она задумалась: – И всё же... Вы не чувствуете себя одиноко? – Ханагаки считала это не очень приятным. Как бы не были сильны люди, быть одному действительно трудно. Она как никто другой это понимал. Да и ещё вспоминая о Майки из своего настоящего, она предположила, что его уже очень давно поглотило это одиночество. Причем, настолько давно, что оно присутствует в нём и сейчас, а та все это время его не замечала. И этой невнимательностью довела его до того, что он сделал, как в общем-то и другие. Хотя винить никого из них было нельзя, всё-таки Майки – мастер скрывать свои чувства за стеной мужества и стойкости. Умей он нормально выпускать эти чувства, возможно такого конца бы они не увидели: ни он, ни она. "Бля, теперь всё сводиться лишь к этому...  Мне кажется я начинаю сходить с ума", – Такемичи взялась за голову, чувствуя явное напряжение, из-за возникающих в голове мыслей. – Такемичи, с тобой всё хорошо? Выглядишь не очень, – резко заволновалась подруга, которая коснулась её плеча, вынуждая девушку вновь сосредоточиться на ней, а не на своих мыслях. "Боже, спасибо тебе, Эма. Если бы не ты, я бы вообще загналась. Хотя бы одно утешение в этой реальности есть". – Порядок. Снова мысли себе накручиваю. Не обращай внимание, – Такемичи улыбнулась, возвращая лицу нормальное выражение, что совершенно не понравилось Сано, которая не постеснялась этого высказать своим недовольным хмурым лицом и руками сложенными под грудью, словно та их сейчас придерживала. – Такемичи, ты не должна волноваться за нас. Лучше о себе беспокойся. Сама же только что призналась, что загоняешься! Ханагаки удивилась такой сердитой и в то же время очень милой реакции подруги. Улыбка растянулась на лице, пока та немного отклонила голову в бок, от чего голубые глаза сверкнули в радости. "Она и Чифую – что-то с чем-то. Постоянно меня осуждают и придираются. Как же хорошо, что они есть рядом со мной". Сано пускай и увидела радость выразившуюся на лице подруги, но не могла так просто отпустить ей этого только из-за милой улыбочки: – Просто оставайся рядом с нами и, тогда мы точно никогда не будем чувствовать себя одиноко. Её просьба, заставила Такемичи замереть. Она не думала, что Эма скажет ей нечто подобное. Да и она сама не чувствовала себя так, словно достойна подобных слов. Одно доказательство сложившегося будущего доказывает это. "Было бы всё просто, если бы лишь моё присутствие способно было решить все наши проблемы. Будто это так, проблем бы не было". – Разве этого достаточно? "Нет... Недостаточно..." – Я не думала, что ты можешь быть такой неуверенной. Для Эмы это было настоящим открытием. Для неё образ Такемичи всегда складывался очень сильным и независимым. Да и уверенности, чтобы перечить всем в Сваствонах, ей всегда хватало с лихвой. Но сейчас, этот образ начал расшатываться. Было ли тому виной остаточное впечатление от её депрессии после смерти матери? Или всему виной был рассказ о том, что на самом деле из себя её представляла жизнь в этом мире? Эма не знала точно. Но теперь Такемичи казалась больше отчаянной, чем просто сильной. – Я завидую тебе, Такемичи, – она знала, что не в праве говорить такое, зная о её обстоятельствах. Но о чувствах врать бессмысленно. Да и какое отношение обстоятельства имели к её искреннему отношению и переживаниях в сторону других? – Ты способна быть рядом с Майки и Дракеном и поддерживать их интерес, что для меня является невозможным. Такемичи прислушалась к словам подруги, желая ухватиться за каждый кусочек её чувств, которые та ей высказывает. – Возможно, будь я сильнее... Смогла бы хоть как-то раскрыться перед Дракеном... Ханагаки не думала, что Эма видит проблему именно в этом. В отсутствии соприкосновения их интересов и способностей. "Интересно, когда же всё вскроется и Эма узнает, что причина не вовсе не в этом? Я бы очень хотела увидеть те эмоции, которые она испытает, когда узнает, что эта любовь вовсе не безответна". Ханагаки хотела улыбнуться, но улыбка подавилась, стоило ей понять, что завидовать стоило вовсе не ей. – Знаешь, а вот я завидую тебе... Эма ожидала услышать эти слова в последствии собственных. И уже догадывалась, что собиралась сказать подруга дальше. И кажется, она была чертовски права.   – Тебе хотя бы не приходиться выживать в этом мире... Эма опустила взгляд в пол, услышав то, о чем подумала. Они были разными. В доказательства тому, были эти самые проблемы и зависть по отношению друг к другу. И обе они знали, что баланса быть не могло. Идеальных людей попросту не существует, как и идеальной жизни. У каждого свои трудности, которые им требовалось перебороть. – Прости... Мне не стоило так говорить... Завидовать тебе и правда, слишком жестоко, – Сано признала глупость своей зависти очень быстро. – Ничего. Ты же не жизни моей позавидовала. Я могу тебя понять, – Такемичи не хотела, чтобы Эма чувствовала себя напряжённо рядом с ней и не могла нормально с ней разговаривать из-за этого чувства вины. – Хотя знаешь... прямо сейчас, я бы с радостью согласилась на спокойную жизнь без любви, чем испытывала судьбу чуть ли не каждый чёртов день. Эма подняла свои золотистые глаза на неё, не веря тому, что слышала. Жизнь без любви? А есть ли в такой жизни смысл? Или ей настолько все осточертело, что чувство любви в ней попросту угасло и страх того, что любовь целей – фальшивка... Ложь... Сано застыла на ту секунду, когда голубой взгляд погас. Это её очень напугало в тот момент. Выражение лица Такемичи стало настолько пустым, будто та потеряла всякую волю к жизни. – Такеми...чи... – подруга смотрела на неё, не зная, что делать дальше. Но вместо того, чтобы бессмысленно утешать в неисправимом, она тяжело вздохнула и  просто заговорила: – У нас у всех полно сожалений и порой они доводят людей, до точки невозврата... Перед глазами Эмы, что резко стала холодна и ужасно спокойна, открывалась ужасная картина её собственного прошлого. Разбитое о землю тело подруги, тёмная кровавая лужа под ней и ужасная улыбка на лице умершей, показывающая радость освобождения от этой жизни вынуждали её дрожать. Мурашки бегали по телу туда-сюда от ужаса, который та испытала в ту секунду, когда увидела. – Прошу тебя, Такемичи, хотя бы ты не доводи себя до крайности. Одну подругу я уже потеряла и не хочу терять вторую, – она прикрыла веки, лишь бы забыть о том ужасе, который заставил её прийти в этот мир. А ещё она взяла Такемичи за руку. Но, не, как обычно, прилипшая к ней всем телом, а просто переплетая её пальцы со своими и крепко сжимая свою ладонь. Вскоре последовал ответ. Ханагаки тоже сжала свою руку, поскольку испытывала ответное желание остаться в живых, как бы тяжело та к этому не шла. Она не испытывала желания просто так умереть после всего. – Её звали Рен, верно? – Такемичи вспомнила, как Эма упоминала это имя однажды при их разговоре. Сейчас в её профиле стояло закрытое имя пользователя "Рэн". – Да. "Сомневаюсь, что это совпадение..." – Такемичи уже давно подозревает, что всё это не просто так. Но утверждать уверенно о том, что это не просто совпадение она так же не могла. Она ничего не знала о "Рен", которую знала Эма, и почти ничего не знала о самой себе, как "Рен". Так что это ставило ее размышления в тупик ровно на двух вариантах: да и нет. – Если не секрет, то как она умерла? –  Такемичи подумала, что можно попробовать использовать метод из фильмов и книг, когда человек вспоминает что-то через триггеры, потому задала такой бесцеремонный вопрос. – Прыгнула с крыши многоэтажки и разбилась на смерть... Глупый выбор с учётом того, что она до жути боялась высоты, – ей даже смешно стало сначала от нервов, а потом от воспоминаний, как они ходили через открытый мост, располагающийся над рельсовой дорогой. Та всегда держалась по центру, поскольку испытывала страх, подойти к краю моста и случайно упасть за перила. Эма даже представить не могла, насколько нужно было быть сломленной, чтобы отбросить весь страх и сделать чёртов прыжок, которого она всё это время так сильно боялась. – На самом деле, я тоже боюсь высоты, – призналась в неожиданной фобии Ханагаки, посмотрев на девушку снова наполненным жизнью взглядом. – Но я понимаю её... Эма посмотрела на неё, пытаясь найти объяснение сказанным словам. И объяснение последовало довольно быстро: – Может и страшно подойти к краю, но... Ощущение невесомости, которое возникает в тот момент, когда ты летишь вниз. Адреналин, с огромной скоростью распространяющийся по телу в момент падения. И пролетающая перед глазами за доли секунды жизнь... Всё это может дать лишь подобный выбор смерти. И если бы мне пришлось выбирать, как умереть, я предпочла бы этот же способ. Для меня подобная смерть и быстрая, и прекрасная. "Хотя более безболезненная смерть в виде сердечных таблеток и алкоголя звучит тоже прекрасно. Просто засыпаешь и не просыпаешься..." – делиться этой мыслью она не стала, так как это уже было немного неуместно. Увидя на лице Ханагаки улыбку, у Сано, очередной раз начинали прокрадываться в голове разного рода мысли. Ей стало интересно, откуда Такемичи было известно о прелестях подобной смерти, но спрашивать об этом не решилась. Она верила ей и её возможным "догадкам" что-ли, потому как предполагала, что та всё равно не помнит того, как умерла. – Но если так подумать, Эма, а какое твоё настоящее имя? И каким образом ты умерла, раз попала сюда? Голубоглазка посмотрела на неё, желая узнать, каким же боком её занесло в этот мирок. Она же тоже, по сути, должна была умереть, чтобы переместиться. – Моё имя Ками... Ками Хиираги. Я умерла так же бросившись с той самой крыши. Но честно говоря того, о чем ты сейчас сказала не испытывала, – ответила она, не показывая и капли эмоций в голосе. Для неё это имя уже не имело значения, но это было единственное, что осталось у неё от её прошлой жизни, помимо памяти. И она рассчитывала, что это имя когда-нибудь поможет ей найти Рен. "Надо же было назвать кому-то назвать своего ребенка "бог"..." – Ясно. У тебя красивое имя. – Спасибо. Хотела бы я и твое узнать... На этой ноте наступил напряжённый момент, поскольку случилась неловкая пауза, при которой никто из них не знал, что сказать дальше. Их серьёзный разговор, начавшийся из ничего затянулся слишком сильно, из-за чего им пришлось заставить мальчиков слишком долго ждать. Та что парни взяли на себя инициативу и сами к ним подошли, потеряв все своё терпение. – Может оставите свои девичьи разговорчики на потом? Мы вообще-то тоже здесь! Майки прямо намекнули им о том, что они совершенно забыли о присутствии парней рядом. Возмущению этого парня не было предела, поскольку ему становилось неприятно от того, что Эма забрала себе всё внимание Такемичи, хотя сюда она пришла именно ради него. Ему так же стало не по себе от выражения эмоций на их лицах, проявляющихся во время разговора, когда тот иногда на них поглядывал. Где-то они выглядели грустно, где-то вызывали беспокойства, озадаченность и лёгкий испуг. Улыбки конечно тоже мелькали, но легче от них ему почему-то не становилось. Показалось, что они обсуждают что-то даже слишком серьезное. – Хватит постоянно отбирать её у меня! Она с вами итак проводит куда больше времени, чем со мной! – младшая Сано тут же возмутилась в ответ. Ей действительно казалось несправедливым, что Такемичи уделяет ей слишком мало времени, и проводит почти всё с её братом. Так началась перепалка двух Сано за внимание Ханагаки, привлекая к ним ещё больше не нужного внимания. И пока те двое разбирались по поводу этой "несправедливости", Такемичи наконец определилась с выбором того, что возьмёт. Буфетчица была в шоке от количества выбранной еды, как и множества стоящих в нескончаемой очереди учеников, хотя последние минут десять никого не было. – Какая хорошая девочка, так хорошо знает о предпочтениях своих друзей, – женщина стала класть на поднос всё, что было выбрано этой самой девочкой, думая о том, что она взяла еду сразу для всех. – Простите? О чём вы? – в голубых глазах читалось непонимание. Это вызвало в наблюдающих за ней кучу вопросов. – Это всё лишь для меня одной. Или у вас есть какие-то вопросы по поводу того, сколько я ем? – с невинной улыбкой спросила Такемичи. Её голова слегка качнулась на бок, пока рука легла на щеку, что придавало ей ещё больше невинности, что немного не сошлось с интонацией её каверзного вопроса. "Многих конечно удивляет количество еды, которое я употребляю, но я правда не могу оторваться, когда вижу что-то свежее и вкусное. Особенно, если это что-то вроде выпечки или кондитерских изделий..." – её любовь к сладкому была той ещё зависимостью и не поддаться соблазну не предоставлялось возможным. – Э-э-э... Н-нет... – женщина продолжила молча выкладывать всё на поднос. – Бли-и-ин, как же я тебе завидую! Сколько бы ты не ела, совсем не поправляешься. А я, если наберу хоть килограмм, то сажусь на диету! – Эме доводилось встречать подобных людей и в прошлом. И каждый гребанный раз приходилось испытывать зависть от их фигуры. "Снова заговорили о зависти?" – в этот раз Ханагаки не почувствовала в сказанном того же, что и при предшествующих словах, так что не стала ничего говорить в ответ кроме комплиментов: – У тебя прекрасная фигура, Эма. На меня посмотришь, так кажется, будто от обычного касания или толчка сломаюсь. "У неё шикарная фигура для девушки: узкие плечи, пышная грудь, тонкая талия, широкие бёдра и прямые ноги. Это ничто по сравнению с моим просто стройным телом: без намеков на какую-либо сексуальность или женственность..." – она вздохнула вспоминая будущее, в котором у неё была просто шикарнейшая фигура. Ей стало интересно, что повлияло на такое созревание. Время или же пластика. Хотя по поводу второго у нее были сомнения, она никогда не любила подобное. – Может это потому что у тебя ещё не начался переходный возраст? Он же у тебя ещё не начался? – переспросила подруга на  всякий случай, чтобы понять насколько велики надежды. – Нет. Ещё ничего такого не было... Тут ей отдали её поднос, который перехватил Майки, оставаясь в ожидании того момента, когда она расплатиться за всё. Быстро положив купюры из кошелька на стол, Ханагаки рассчиталась за еду и настал черёд Дракена с Эмой. – Мы тогда пойдём займём место, – сказала Такемичи, понимая, что ждать их будет глупо. – Хорошо, – те двое остались стоять у буфета, выбирая себе еду, а другие двое пошли искать те самые свободные места... – Может тебе стоит обратиться к врачу? – ни с того ни с сего предложил Такемичи Майки. – Ты о чём? – спросила та, не совсем понимая с чем ей надо обратиться к врачу. С головой что-ли? – Ты легко теряешь вес, но почти его не набираешь, не смотря на то, что достаточно много ешь. Это точно ненормально, – он переживал по этому поводу, поскольку заметил, что с первой их встречи, она заметно похудела и всё ещё продолжает терять вес. Его это очень беспокоит, в особенности во время объятий, когда ему без труда удаётся даже сквозь одежду нащупать её рёбра. – Я уже ходила интересоваться об этом. Такемичи не глупа и уже сама приняла тот факт, что это не норма, а потому побеспокоилась и обратилась с этим в больницу. – И чё сказали? – Сделав анализы мне сказали, что помимо потери веса нет никаких отклонений. Никаких болезней или нарушений в пищеварении, обмене веществ или эндокринной системе у меня нет. Конечно, сказали, что подобное могли вызвать проблемы на нервной почве. Это было самое логичное и вполне ожидаемое объяснение, в виду произошедших за последнее время событий... Теперь проблема была найдена и всё, что требовалось – это решить её. Майки рассчитывал, как стоит минимизировать количество переживаний или волнений, которые могли вызвать очередную нагрузку на Ханагаки, но он быстро понял, что для него это просто невозможно. Такемичи была той, кто всегда был в центре проблем и всегда терпела максимально напряжение, пытаясь решить все конфликты. И при таком раскладе ей всегда приходилось напрягаться и переживать обо всём подряд. Он так же  знал, что её просто не остановить и что её переживания о других не могут прекратиться под одному его желанию или просьбе, от чего чувствовал себя очень паршиво. В какой-то момент он остановился на месте, а девушка продолжала уверенно идти вперёд. Он смотрел ей в спину, вспоминая день их первой встречи, который за сегодняшний день вспоминал не только он. Если говорить о внешних факторах, то изменения произошли колоссальные, но если говорить о чём-то вроде ауры или ощущений, то всё осталось, как прежде. Только их сила и отношения стала куда сильнее и сложнее, чем прежде. – Майки, ты чего застыл? Там вон есть свободное место, – девушка улыбалась, как ни в чём не бывало. Её тонкий и длинный указательный палец показывал в направлении свободных мест впереди. Тело её было хрупким, а от взгляда на ноги, казалось, что ещё шаг и они поломаются, как спички. Плечо оседало под тяжестью шопера, что казалось не совсем правильным, с учётом имеющихся у девушки сил. Сано смотрел на неё, не понимая, как ей удается оставаться такой странной, неординарной и загадочной. Словно бы прибыла из другого мира... – Такеми, береги себя, – резко выпалил он. Его глубокий черный взгляд был абсолютно серьёзен, чем заставлял Ханагаки замереть на месте, пытаясь разобраться в том, что он действительно хотел ей этим сказать. "Верно. Я была права... Он никогда бы не смог ни убить меня, ни отпустить..." – на лице очередной раз появилась улыбка, но куда более натянутая, чем прежде. – "Он слишком беспокоиться обо мне. Ему страшна одна мысль о том, что он может меня потерять. А моя смерть равносильна его собственной... " Такемичи пыталась понять эту одержимость, но сколько бы думала не могла. Как и того взгляда, с которым на неё смотрели абсолютно пустые глаза, которые требовали заполнить чем-то эту самую пустоту внутри. Но она не знала, чем. Любовью, которой в ней не было?... Чем? "Майки, какой должна быть любовь? Я не понимаю тебя..." Майки смог заметить лёгкое изменение в её взгляде. Сейчас в голубых глазах присутствовала необычная блеклость, заставляющая его сердце сжиматься в груди. Он начинал словно чувствовал те чувства, которые на самом деле испытывала к нему она, а потому его тело невольно поддавалось вперёд, желая достичь этой прекрасной девушки, заключить её в крепкие объятия и никогда не отпускать. Даже если бы она того не хотела. Парень чувствовал, как температура тела начинала расти, пока его желания начинали преобладать над голосом разума и заставлять его желать прикоснуться к ней. Однако последние крупицы рациональности напоминали ему о том, что таким поведением он с лёгкостью мог причинить ей боль, что, в принципе, и заставляло его сдерживаться все это чёртово время ожидания. Он оставался стоять на месте, имея весьма необычный вид растерянности и некого запрета движений. Сано застыл на месте не зная, что ему теперь делать, когда Такемичи смотрела на него таким странным, отдаленным взглядом. Словно смотрит на него сквозь призму чего-то неприятного. Сама она, этого в себе не видела. Зеркала не было под рукой. Да и навряд ли та бы увидела тоже самое, не зная, какие чувства в своих глазах надо разглядывать. Да и как показать искренность, когда ты смотришь на самого себя и видишь какую-то подделку. Поэтому, ничего не знающая Такемичи посмеялась. Её забавило то, как он держался далеко от неё, словно боялся, что та его укусит, если тот подойдёт к ней. Пару шагов на встречу и она оказалась прямо перед ним. Резкое сокращение дистанции заставило Майки вздрогнуть на месте. Мурашки пробежались по коже в тот момент, когда её прохладная рука соприкоснулась с его горящей кожей. Её пальцы не смогли полноценно окольцевать запястье парня, но этого было достаточно, чтобы завладеть его руками. – Не переживай, от голода я точно не умру. Так что пошли уже, пока мой желудок снова не начал жаловаться на нашу нерасторопность, – хоть её сил было и не достаточно для того, чтобы заставить его сдвинуться с места, но, с удовольствием поддаваясь её манипуляции, он пошёл следом. Майки был слишком заворожён ею, чтобы хоть как-то отказать. Он был слаб. Очень слаб перед её странным очарованием, которое способны разглядеть не все. Парень знал, что любит её до безумия. Знал, что это может стать слишком опасным, но он не мог просто взять отказать от этой ходячей странности, что однажды свалилась на него, как снег на голову. Ещё больше он не мог вытерпеть мыслей о том, что ею может владеть кто-то другой, от чего появлялось паршивое ощущение в душе и бессмысленная злость, а, вернее, ревность. Сано чувствовал, как Такемичи влияет на него. Как ей с лёгкостью удаётся задеть его и управлять им. И как легко та причиняет ему боль своей излишней добротой. Пусть это и было тяжело, но он был готов терпеть, поскольку слишком сильно её полюбил. – Не торопись, а то упадёшь, – он тоже посмеялся, продолжая следовать за девушкой, которая тянула его за собой со всей своей старательностью. У него так же пробежала в голове мысль, что его чувства могут быть всё-таки не безответны, она же пришла сюда ради него, а не кого-то или чего-то другого. Так что радость переполняла его с ног до головы, желая навсегда запечатлеть этот момент в своей памяти. "Может я и не люблю его, но несомненно им дорожу. И ни за что, и никогда не позволю себе дать ему умереть. Буду защищать его до самого конца, сделав всё, что есть в моих силах. Хочу, чтобы он просто был счастлив," – это была дружеская искренность, которую Такемичи не могла просто взять и отменить. – "И не важно, чем всё закончиться. Даже если мне будет очень больно, и я буду после этого страдать... Я никогда не пожалею о сделанном мною выборе... Я защищу и спасу всех, кто мне дорог..."