Драконы не так страшны, как Титаны

Эрен всегда был буйным ребенком, никогда не мог усидеть на месте, и имел потрясающую способность ввязываться и впутываться во всё, куда не следовало. Его мать уже лезла на стены от переизбытка энергии собственного сына, и быстро поняла, что разрешать ему подолгу гулять вне дома было необходимостью и лучшим решением, дабы ребенок имел возможность выпустить пар. Пребывание на свежем воздухе вдохновляло Эрена, и он всегда находил себе занятие по душе. Однако, как бы мать и отец не пытались заставить его подружиться хоть с кем-нибудь, его совсем не интересовали другие ребята его возраста. Эрен уже давно пришел к выводу, что дети — злые, они создают свои непонятные иерархии и задирают тех, кто не подходит для определенных ролей. Будучи слишком прямолинейным мальчиком, он не стеснялся отмечать то, что другие дети были «тупыми», и уж точно не боялся произнести это вслух, если его вынуждали. Из-за этого его постоянно выгоняли из любых групп и компаний, в которые его старалась пристроить мама. Но Эрену было всё равно, он прекрасно справлялся один и даже наслаждался своим одиночеством, сочиняя в уме разные истории о борьбе со злодеями, а иногда и с самими титанами, размахивая ветками, которые служили ему мечом. Затем он встретил Армина, и довольно быстро понял, что тот был умным и милым ребенком, совсем не похожим на остальных детей его поселения. После этой встречи он также понял, что, возможно, отправляться в приключения в одиночку было не так уж и весело. Было что-то в том, что к его рассказам о героях присоединялся ещё один голос; и Армин постоянно придумывал новые повороты в их историях, вдохновляясь книгами, которые прочитал накануне. Ещё до того, как они разделили мечту о внешнем мире, Эрен мог усидеть спокойно лишь в том случае, когда Армин приносил им книгу, которую они вместе читали. Для родителей Эрена это было настоящим чудом, как Армин так легко управлялся с безграничной энергией их сына. Одну книгу Эрен полюбил сразу же. Она была о вымышленном мире, в котором некоторые люди назывались «рыцарями», они облачались в тяжелые доспехи, похожие на те, что давным-давно были у их солдат, и уходили в далекие земли сражаться со злом ради других. Они не воевали против титанов, они бились со сказочными и чудесными рептилиями, называемыми драконами. Драконы умели летать и извергать пламя прямо изо рта. Однажды Эрен заметил, что рыцарям было бы гораздо легче сражаться с драконами, если бы они использовали устройство пространственного маневрирования. Они могли бы пронзить их чешую крюком и забраться прямо на спину огнедышащему чудищу. Конечно же, Армин указал, что это было невозможно, так как броня рыцарей была слишком тяжелой для использования данного снаряжения. — Я думаю, им было бы лучше использовать экипировку для маневрирования, чем броню… Какой толк в броне, если дракон может просто спалить тебя? — сказал Эрен. Они сидели на верхнем этаже у Эрена дома, с раскрытой книгой между ними, и обсуждали рыцарскую историю. Это замечание заставило Армина взять паузу, его глаза удивленно поднялись, и Эрен знал, что теперь его друг серьезно обдумывает сказанное. — Возможно, это и было бы лучше, это точно позволило бы рыцарю быстрее убежать с пути дракона, не волоча за собой всю тяжелую броню… но драконы двигаются гораздо быстрее титанов. И они очень умные, поэтому они, вероятнее всего, нашли бы способ порвать тросы, и рыцарь всё равно упал бы с высоты… Эрен улыбнулся. Эта была одна из тех вещей, что ему очень нравилась в Армине — его способность всё серьезно обдумывать и готовность отвечать на любые вопросы, не называя Эрена глупым и не говоря, что он слишком много внимания уделяет анализу банальных и дурацких вещей. — Но если они такие умные, то почему всегда крадут принцесс? — заметил Эрен, пролистывая книгу и останавливаясь на странице с изображением женщины, одетой в изысканную одежду, с короной на голове, и находящуюся в лапах свирепого чудища. — Я имею в виду, что людям будет не хватать принцессы, и они отправят целую армию за ней. Армин склонил голову, обдумывая новые слова Эрена. Пока он думал, Эрен пролистал книгу ещё дальше и, наконец, нашел картинку, которая ему особенно нравилась. На ней был изображен рыцарь, преклонивший одно колено и целующий руку прекрасной девушки, которую он спас после долгой битвы со зверем, похитившим её. Наконец Армин нашел ответ: — Я думаю, что это происходит потому, что принцесса красивая. Драконы любят красивые вещи, поэтому они собирают золото и алмазы, и всякие другие драгоценные камни. — Хах. Значит дракон забирает всё это, потому что оно красивое? — Эрен размышлял вслух, теперь уже сосредоточившись на Армине, а не на картинке. — Ну, я думаю, что это имеет смысл. Хотя, наверное, всё зависит от дракона… — Армин медленно кивнул. Затем он оторвал взгляд от книги и встретился с глазами Эрена. Он моргнул несколько раз, ожидая ответа. — Что такое? Выражение лица Эрена явно передавало, как сосредоточенно и напряженно он что-то обдумывает. — Если драконы забирают людей, потому что они красивые, то ты был бы в большой опасности, будь они настоящими, — объяснил Эрен и весело улыбнулся на то, как быстро глаза Армина расширились в удивлении. Неверие Армина заставило его рассмеяться, в то время, как его друг внезапно вскочил, хватая книгу с пола. — Ч-что? Я вовсе не красивый, — он возразил, пряча лицо. Его движения не были такими быстрыми, чтобы Эрен не мог уловить, как зарумянились его щёки, прежде чем скрылись за книгой. — Конечно, ты красивый, — Эрен потянулся к его рукаву, чтобы заставить опустить преграду, но Армин отреагировал рывком, прижимая книгу ещё ближе к своему лицу, так, что за обложкой осталась видна лишь его макушка. — Ты самый красивый человек из всех, кого я знаю. Ну кроме моей мамы. Армин и не думал опускать книгу, поэтому Эрен подполз ближе, хватаясь за раскрытые страницы и выдергивая её из хватки Армина. Оставшись без защиты, Армин застонал в знак протеста и, поскольку книга больше не скрывала его ярко-красное лицо, он поднял руки, чтобы хоть как-то спрятать своё смущение. — Почему ты так стесняешься? — Эрен снова засмеялся, осторожно отложив книгу, прежде чем схватить Армина за запястья и развести его руки в стороны, не оставляя ему ничего, за чем можно было бы спрятаться. — Ты боишься, что дракон утащит тебя? Но прятать лицо не поможет, он всё равно найдёт тебя. Голубые глаза встретились с зелеными, и Армин надулся в ответ: — Ни один дракон не захочет меня. — Очень много драконов захотят тебя, — Эрен отпустил чужие запястья и прижал ладони к щекам Армина, смешно сдавливая его лицо. — Но всё в порядке! Не надо бояться, потому что, если дракон заберет тебя, то я пойду сражаться с ним за тебя! — Ч-что? Нет, ты не … ты пойдешь? — Армин покачал головой, стряхивая руки Эрена и мягко убирая со своего лица. — Конечно я пойду! — Эрен действительно имел в виду то, что говорил. Глядя Армину в глаза, он нежно столкнул их лбы. — Я бы сразился с сотней драконов, чтобы спасти тебя. — Эрен… — Армин пробормотал его имя, и Эрен мог наверняка сказать по его вновь покрасневшим щекам, что тот снова смущен. — Обещаю, хорошо? — Эрен улыбнулся ему в ответ и запутался пальцами в светлых волосах друга. — Я обещаю, что всегда буду спасать тебя. Драконы совсем не походили на сказочных существ, о которых они читали в детстве. Драконами были более взрослые мальчики со сбитыми кулаками и злыми ухмылками, в которых не виднелись острые клыки, но тем не менее, они были ужасающими. Вместо того, чтобы буквально изрыгать огонь, они бросались словами, которые жгли больнее настоящего пламени. Эрен сдержал своё обещание. Такой же неистовый, как и любой рыцарь, даже если у него не было титула и доспехов, и он часто получал боевые травмы, он всякий раз, когда видел, как эти мальчики, эти «драконы» издеваются над Армином, не раздумывая, бросался тому на помощь. По мнению Эрена, он не делал ничего более, чем любой героический рыцарь сделал бы в такой ситуации — он спасал человека, о котором заботился. Когда они стали старше, Армин поделился с ним множеством других книг, которые имелись у него дома. Их любимой стала одна, в которой рассказывалось об океане, песчаных землях и полях покрытых льдами. Это стало практически их ежедневной рутиной — листать страницы, запоминать рассказы, обводить каждую картинку пальцами. Издевательства тоже усилились, так как в поселении узнали об их мечте увидеть внешний мир. Армину всегда доставалось больше, поскольку он, в отличии от Эрена, не оказывал физического сопротивления. И хоть его колкие ответные слова были эффективны, они также злили этих тиранов, вынуждая причинять ему ещё больший вред. Однако, Эрен восхищался этим. Армин сражался по-своему. Так, как умел. Издевательства стали происходить чаще, а их безжалостность стала более суровой. Но для Эрена не имело значения, сколько раз ему приходилось драться, и как жестоки были эти драки. Он не раздумывая бросался в каждую новую схватку. В тот день его грудь охватывал такой гнев, что жар от него отвлекал от боли из-за удара в лицо. Обхватив руку Армина своей, они двое направлялись домой к Эрену, с ободранными коленями и новыми синяками. Щека Эрена пульсировала и опухла. Он почувствует это позже, когда уровень адреналина снизится и злость не будет кипеть и бурлить в нём, но прямо сейчас у него на уме было лишь одно, и он был сосредоточен исключительно на том, чтобы доставить Армина в безопасное укрытие своего дома. Однако, данная цель отложилась, когда он услышал удушливое сопение, которое, как ему казалось, уже кончилось, и из горла Армина начали вырываться тихие всхлипы. Эрен сразу же остановился, разворачиваясь к светловолосому мальчику, но видимо, его движения были слишком внезапными, потому что Армин вздрогнул. — Что такое? Где-то сильно болит? — Эрен спросил, всё ещё нежно удерживая его за руку. — …ты должен прекратить делать это. Эти слова удивили Эрена и сбили с толку. Он моргнул в изумлении, склонил голову и подчеркнул свое замешательство коротким «А?» — Ты не должен вмешиваться в это, — уточнил Армин, поднимая руку, чтобы стереть слезы разорванным рукавом. — Это моя битва. Они бы не задирали тебя так часто, если бы ты не приходил постоянно, чтобы спасти меня… — Я не перестану приходить, чтобы спасти тебя! — запротестовал Эрен, прежде чем Армин успел закончить свою мысль. Это предложение не было ни чем иным, как абсурдом. Взяв друга за руку, он снова двинулся вперед, давая понять, что у него нет никакого желания обсуждать этот вопрос дальше. Но Армин выскользнул из его хватки. — Нет, Эрен! Послушай меня, разве это не лучше, если только одного из нас побьют? — Армин продолжал, стараясь быть логичным сквозь поток слез, который застилал его глаза. — Я имею в виду, мы не можем победить их, ни один из нас недостаточно силен для этого. Так какой смысл тебе вмешиваться? — Мне всё равно, если я ещё недостаточно силен, — Эрен хотел дать понять, что это всё лишь временно. — Я всё равно буду пытаться. — Зачем?! — Армин крикнул ему в ответ, делая шаг вперед и упрямо топая ногой. — В этом нет смысла! Нет никакого смысла в том, чтобы нам обоим было больно! — Потому что! Эрен на мгновение стиснул кулаки, будто мог поймать ими нужные слова. Глядя себе под ноги, нахмурив брови, он желал разобраться в собственных чувствах и заставить Армина понять, насколько бессмыленными были его попытки убедить Эрена перестать помогать ему всякий раз, когда к нему приставали. Он снова потянулся к руке Армина, которая теперь безвольно висела вдоль тела. Он чувствовал, как его друг сопротивляется, пытаясь высвободить свою ладонь и отступить назад, но Эрен усилил хватку, не позволяя этому случиться. Удерживая его руку, сжимая его ладонь, Эрен опустился на одно колено. — Э-эрен, ты что делаешь? — эмоции в голосе Армина теперь соответствовали более раннему замешательству Эрена. Встав на колено перед ним, Эрен наклонился вперед, чтобы поцеловать тыльную сторону его ладони, имитируя иллюстрацию, которую они двое рассматривали снова и снова, когда были младше — рыцаря, целующего руку только что спасенной принцессы. Когда он наклонил голову, чтобы вновь взглянуть на Армина, рот его друга был разинут, а лицо полностью залилось красной краской. Он стоял совершенно застывший, глядя вниз на Эрена, встречаясь с ним взглядом, когда Эрен попытался объяснить свои действия и слова. — Я знаю, что я не самый лучший рыцарь… Но когда ты в опасности, я должен прийти и спасти тебя. — Эрен, перестань так шутить … — начал Армин, но Эрен быстро прервал его. — Я не шучу, — его голос звучал твердо и искренне. — Я дал клятву всегда защищать тебя, и я серьезно. Меня не волнует, с кем или чем я должен бороться, если ты в опасности, я должен хотя бы попытаться помочь тебе. Я не могу просто стоять в стороне и ничего не делать! Даже если я не могу победить их, я всё равно буду драться за тебя! Губа Армина дрогнула на этих слова, и слезы полились с новой силой. Эрен нахмурился, думая, что сделал всё только хуже, что, возможно, не сумел передать своими действиями и словами всё, о чём думал. Опустив глаза, он обмяк, и его рука начала выскальзывать из ладони Армина. — … мне жаль, что я такой никудышный рыцарь, — он наконец пробормотал. — Ты не никудышный рыцарь! — Армин запротестовал, заставляя Эрена снова взглянуть ему в лицо. Яростно вытирая слёзы рукавом, Армин глубоко вздохнул. Его рука крепко ухватилась за ладонь Эрена, не позволяя ей выскользнуть оканчательно. — Ты не … Ты сильный и смелый. Ты никогда не сдаешься, даже если всё против тебя… Ты такой, каким должен быть настоящий рыцарь. Эти слова пробудили огонь в глазах и душе Эрена. Он поднялся с улыбкой на лице. — Однажды мы оба станем достаточно сильными, чтобы сразиться с ними! Как только вступим в разведкорпус и пройдём обучение! Тогда всё будет совсем по-другому! И мы сможем вместе путешествовать по миру! — сказал Эрен и продолжил бессвязную болтовню, пока они вдвоем вновь шагали к его дому, погрузившись в мысли об их будущем и совместных мечтах. — Да, однажды… — согласился Армин. Их руки оставались сцепленным всю дорогу. Даже когда они добрались до дома и отец Эрена начал обрабатывать их свежие раны, ни один из них не отпустил чужую ладонь. Эрен всегда помнил о тех днях, что они постоянно проводили вместе, и никогда не забывал о клятве, которую дал много лет назад. Даже когда все его мечты, что он себе вообразил, разбились о жестокую реальность, и мысли о рыцарях сражающихся с драконами внезапно показались ничем по сравнению с их реальными сражениями против титанов, даже тогда он хранил данное обещание близко к своему сердцу, и был готов искренне исполнить его в любой момент. Поэтому в тот день в Тросте было совершенно естественно и логично броситься на спасение своего друга, когда тот попал в пасть титана. Прыжок за Армином даже не подлежал обдумыванию. Армин был в опасности, и Эрену было необходимо спасти его, это было единственное, что имело значение в то мгновение. Когда зубы титана сомкнулись, с легкостью отделяя его руку от остального тела, вид живого Армина, оставшегося там, не вызывал никаких сожалений об этом поступке. Даже когда вокруг всё померкло и он оказался проглочен. По крайне мере, он сдержал своё слово. Пройдёт ещё много недель, прежде чем эмоции того момента вновь вырвутся наружу. Они вдвоем наслаждались солнечной теплой погодой, стоя во внутреннем дворе штаба разведкорпуса, когда Армин внезапно заговорил. — Ты спас меня… как и всегда. Это предложение было такое внезапное, совсем никак не связанное с той темой, что они обсуждали буквально только что, но Эрен сразу понял, что его друг имел в виду. — Армин… — Мне очень жаль, Эрен. После всех этих лет я думал, что всё будет по-другому, что тебе больше не придётся защищать меня, но я всё ещё… я всё ещё ничего не могу сделать… — светловолосый юноша с сожалением опустил голову. Эрен взял его ладонь, переплетая пальцы и крепко сжимая, чтобы Армин наконец взглянул на него. — Прекрати. Ты мне отплатил за это, уже забыл что ли? — он не сводил с него глаз. — Ты тоже спас меня. Если бы ты не смог убедить тех солдат, что я на их стороне, то они убили бы всех нас. И это далеко не первый раз, когда ты тоже спасаешь мою жизнь, Армин. Он не мог не заметить, как эти слова зажгли мерцающий огонек на дне голубых глаз. — Эрен… — Когда ты наконец уже поймёшь, что я полагаюсь на тебя так же сильно, как ты полагаешься на меня? Что я доверю тебе свою жизнь так же, как ты доверяешь мне свою? Армин внезапно рухнул ему на грудь, дрожа от слез. Эрену казалось, что не было всех тех лет, и что сейчас он смотрит на того Армина из детства, с мокрым лицом, заплаканными покрасневшими глазами, всхлипывающим его имя. Всё, что он мог сделать, это обнять в ответ, чувствуя, что никаких слов не будет достаточно, чтобы успокоить его. Даже когда напряжение начало спадать, а слезы перестали течь, Армин не стал расспрашивать его о произошедшем, о том, что именно им двигало. Он не спрашивал, почему Эрен совершил для него такой безумный поступок, почему отдал за него жизнь. Ведь тогда, в тот момент они никак не могли знать, чем всё обернётся, и что Эрен останется в живых. Эрен в прямом смысле пошёл на верную смерть ради него. Как и Эрен, Армин вспомнил о том детском обещании. Он знал, что тут уже нечего обсуждать, что не было ничего, что заставило бы Эрена отказаться от своей давней клятвы, которую он хранил глубоко в сердце. Когда последние слезы высохли, Армин ничего не сказал. Вместо этого он обхватил лицо Эрена ладонями и прильнул ближе, чтобы поцеловать, прямо так, как было изображено в книге, которую они когда-то читали. Это не было наградой за спасение, однако это было нечто гораздо большее. Движение был нежным и трепетным, чужие губы мягко прижимались к его, и глаза Эрена закрылись, чтобы вобрать в себя это новое ощущение и прочувствовать то, чем обменивались их сердца. Неописуемое тепло наполняло его грудь, и Эрен отчаянно надеялся, что это тепло никогда не покинет его. Человек, дракон, зверь или титан — это не имело значения. Эрен всегда будет бросаться в бой, чтобы защитить Армина от них всех. Он продолжит спасать Армина всякий раз, когда тот будет в опасности, и он знал, что Армин тоже продолжит спасать его в ответ.