Отряд особого назначения

Гермиона лежала на холодной кровати. Она будто была не здесь, взгляд направлен в никуда, мысли, словно масло на сковородке, растекались в разные стороны. Девушка помнила всё, что произошло три дня назад. Помнила, как упал Невилл, как закричала Луна, как Тео, в один миг ставший её мужской версией, кричал и кричал проклятье. Улица была почти пустая, лишь несколько тел валялись в сугробах. Помнила Гермиона, и как сзади её схватил Сириус. Держал очень крепко, сам тяжело дышал, словно заранее знал, где и когда должен оказаться. Гнев застелил глаза. Ей так хотелось убить того Орденца, до которого так и не дошло, кого нельзя ни при каких обстоятельствах трогать. Она даже Сириуса не пожалела. После того, как Теодор вернулся в гостиную в чьей-то крови, очевидно Сириуса и Луны, он ничего не говорил, кроме самых банальных вещей. Когда помог помыться, потому что конечности трясло от недавних эмоций, обмолвился лишь парой предложений. И на следующее утро не сказал ни слова. Хотя, и сама Гермиона уже который день молчала. Девушка уже начала медленно сходить с ума, буквально мечтая, чтобы Теодор заговорил. И вчера её мечты сбылись. Вот только сказал парень совсем не те слова, которые она хотела бы услышать. Хотя, с чего ее вообще должно это волновать? — Я уеду на пару дней. — Сказал темноволосый. — Куда? — сонно ответила Гермиона. Этот засранец уже второй день поил ее снотворным, так что оставаться долгое время в сознании было весьма проблематично. — Задание получить. Уточнять что-либо было не нужно. Они оба прекрасно понимали, о чем идет речь. — Какое же? — Грейнджер отвернулась, прикрыв глаза, словно ее это не волнует. — Сам не знаю ещё. — Теодор облокотился о край кровати, поцеловал ее в лоб, как полюбил в последнее время делать, и ушёл. Сказав на последок лишь, — не скучай, куколка. И постарайся никого не убить. Шатенка фыркнула. Куколка. Да из неё такая же куколка, какая из Хагрида балерина. Об этом даже думать смешно. Девушка перевернулась на другой бок и заснула. Она не знала, сколько спала, просто, когда периодически просыпалась, выпивала приготовленную Тео микстуру и засыпала вновь. А когда проснулась после пустого сна, чувствовала чье-то присутствие. Кто-то был внизу. В гостиной. Гермиона встала и направилась к двери. Голова кружилась после продолжительного сна, но она игнорировала это. Только спустившись с лестницы, Грейнджер поняла, что спала слишком долго. За окном уже темно, хоть сейчас и рано темнеет, проспала она явно больше трех часов. Дамблдор сидел на одном из диванов, тот, который был ближе к ее комнате. — Профессор? — О, мисс Грейнджер, вы проснулись. Он обернулся, держа в одной руке чашку. — Чаи гоняете? — Гермиона прошла к противоположному дивану. Ее совершенно никак не смущало, что она была в одной только рубашке Тео. Она была достаточно длинной, чтобы прикрывать всё, что нужно. — Вроде того. Как твое самочувствие? Ты проспала почти неделю, это может плохо сказаться на психическом здоровье, — вежливо улыбнулся профессор. — Хм, куда уж хуже. Самочувствие прекрасно, готова дальше сражаться. — Быстро ответила Грейнджер. — Ближе к делу, Альбус, вы не просто так сюда пришли. Улыбка тут же сползла с лица мага. Он прищурил глаза и откинулся на спинку дивана. — Не знаешь где мистер Нотт? — Понятие не имею, — лениво пробормотала шатенка. — Я не слежу за ним. Но он должен был уже вернуться. — А надо бы, — Альбус встал, подошел к окну. — Ты ведь знаешь? — Что он работает на моего отца? — девушка подняла брови, будто это было очевидно. — Только идиот не заметит. Даже не скрываются. — Хорошо, что я не идиот, — хмыкнул Дамблдор. — Я хотел сказать, что вы хорошо поработали в Хогсмиде. Особо никого не убили, хотя, конечно, без жертв не обошлось. Без жертв не обошлось. Это о Невилле? Гермиона подняла глаза на профессора. Тот стоял с чашкой, смотря в окно. Как он там что-то видел было не понятно, но спустя пару секунд, Гермиона осознала, что через стекло, Альбус наблюдал за ней. За её реакцией. Она надела каменную маску на лицо, будто её совершенно не волновало произошедшее несколько дней назад. Она действительно была готова убить его здесь и сейчас, просто потому, что Тео был прав. Это из-за Дамблдора погиб Невилл, да и всё семейство Долгопупсов. Из сознания Нотта, девушка знала, что у Пожирателей последнее время ходит легенда, что это Алиса и Фрэнк выкрали дочь Темного Лорда из его дома. А Гермиона начинала в это верить. Общение с Тео давало о себе знать. Особенно после Хогсмида. Альбус ясно дал понять, что он не пожалеет никого, даже если заключен договор. — Ничего такого, — сказала шатенка. Он должен был ей поверить. — Просто расходный материал. — Альбус ухмыльнулся. — Вы так и не сказали, что вам нужно, профессор. — Напомнила ему Гермиона. Старик обернулся, чашка исчезла из его рук, как и блюдце со стола. — Вы расслабились, девочки. Я часто вижу Мисс Уизли с Блейзом Забини и тебя, Гермиона, с мистером Ноттом. — Лукаво говорил директор. Девушка ухмыльнулась. — Я хотел бы знать, что всё под контролем. — Все под контролем. — Заверила его шатенка. — Джинни просто развлекается, вы не сомневайтесь. А я, с помощью своих способностей, могу проникнуть в разум Теодора, так что, — в глазах застыл холод, что только помогало образу. Кому, как не Гермионе было ясно, что Джинни не просто развлекается, а сама она уже давно залезла в разум Нотта и выведала всё, что нужно для полного краха империи отца. — Всё под контролем. Дамблдор хмыкнул. Очевидно, он с трудом, но поверил своему главному козырю. — Пэнси каждую ночь сидит с Малфоем, — продолжала она. — Думаю, в скором времени, он начнет ей доверять. А Луна уже почти девушка Гарри Поттера. Мы на правильном пути, профессор. — Мне это не нравится, Гермиона. Вас слишком много. Завязывайте. — Приказал директор. — Это слишком подозрительно. Хватит и тебя одной. Он развернулся, направившись к двери. — Много в такой ситуации не бывает, директор. — Дамблдор хмыкнул, похоже, соглашаясь с ней. Девушка подождала, пока профессор уйдет, а потом тяжело вздохнула. Мерлин, что же она творит? Защищает Нотта перед Альбусом, оправдывается из-за девочек. В кого она превратилась? Что с ней творится? Гермиона перевернулась и легла, свернувшись колачиком. Похоже, действие зелья ещё не прошло, и она почти сразу уснула. Ей снился странный сон, что само по себе было просто невообразимо. Она, скорее всего ещё совсем маленькая, лежит на спине, пока над ней кружится много людей. На их лицах улыбки, в глазах радость, но узнать их не удаётся. Снова выпадая из временного цикла, Грейнджер проснулась от того, что кто-то гладил её по щеке. Глаза тяжело открылись, а Теодор, сидящий перед ней, улыбнулся. — Как спалось? У него на губе только-только стала заживать небольшая рана. Что же за задание это такое было, что Нотту пришлось драться, а не сводить людей с ума? — Прекрасно, пока ты не пришёл. — Пробубнила она в ответ. Эта его улыбка очень настораживала её. Он выглядел слишком счастливым для человека, который только что вернулся с задания. Но от её слов она стала лишь шире. — У тебя всё в порядке? — Да, почему спрашиваешь? — тихо спросил он. — Складывается ощущение, что у тебя истерика начинается. — Она ухмыльнулась. Он так широко улыбается. Тео прыснул, засмеявшись. Черт, его не было два дня, которые она благополучно проспала. А сейчас, Нотт просто сидит, как ни в чём не бывало, и смеётся. Гермиона закрыла глаза, слушая его смех, и поняла, что смертельно устала. Дамблдор давит, девочки косячат, она косячит, а Тео просто смеётся. Смеётся так, будто всё очень просто и понятно, так, словно нет никаких проблем, никакой войны. Никаких смертей… Грейнджер закрыла глаза руками, вздохнув. Тео затих, но она, казалось, этого даже не заметила. Он внимательно наблюдал за ней и похоже только сейчас понял, насколько сильно она устала. Что такого случилось в его отъезд? Он был уверен, что это время она проспала, значит что-то случилось, пока он болтал с друзьями внизу. — Что такое? — Всё очень хреново. Тео прикусил нижнюю губу, а потом коснулся её разума. На свое собственное удивление, его даже не пнули. Гермиона спокойно дала пройти в своё сознание. И тогда он увидел всё. Визит Дамблдора, его слова, мысли самой Гермионы. В частности о Джинни. Стоит ли ей говорить, что как только Тео пришёл, увидел такую интересную картину, что словами не передать. На завтраке было шумно, но не это привлекло его внимание. Между рядами стояли две девушки и Забини. Уизли и какая-то девица с Когтеврана. Она что-то сказала Джиневре, Блейз старался сделать вид, что вовсе не учавствует в этой… размолвке? Когда Нотт подошел ближе, переглянувшись с Гарри, рыжая воскликнула что-то не членоразборчивое, прыснула содержимым своей чашки в лицо Когтевранки и треснула ей такую звонку пощечину, что та отлетела на пол. Да. Грейнджер определённо не стоит об этом знать. Впрочем, если не скажет он, скажут слухи. — Ты же понимаешь, что нужно делать? — Нотт взглянул в тёмные глаза. Три секунды тишины, и усталый ответ: — Да. — Милая, я тебе доверяю, но постарайся не натворить глупостей. Он поцеловал её в лоб. Такая забота была странной, но Грейнджер ничего не сказала. Тео бы все-равно не перестал бы так делать. В этом плане он был полным эгоистом. Девушка вздохнула и, перевернувшись на другой бок, почти сразу уснула. Когда же уже зелье перестанет действовать? Проснулась она уже утром. Ещё темно, но уже точно утро. В своей кровати. Наверно, её Тео перенёс. Больше, собственно, и некому. Шатенка тяжело закрыла глаза вновь, точно зная, что уже больше не заснёт. Она позвала Джинни через связь. Почти приказала ей прийти в Выручай-комнату. Через полчаса они обе уже стояли между огромными кучами всякого хлама. Джинни выглядела цветущей. Она стала чаще улыбаться, на щеках появился здоровый румянец, вместо привычных ярких, на фоне бледной кожи, веснушек. — Чего звала? — сходу начала она. Гермиона прищурилась. Ей не нравилось так сразу. Ни привет, ни пока. Обычно, Джинни так не делала. — Куда-то спешишь? — Ну, — лицо рыжеволосой резко изменилось. — Хотела кое с кем встретиться. — К Забини пойдешь? Уизли нахмурилась, почувствовав неладное. — Это проблема? — Да, — Гермиона охолодела. Дамблдор прав, их слишком много. А Джинни… Она по-настоящему влюблена. — Вы должны все это прекратить. — Что? — не поняла рыжеволосая. Она сложила руки на груди и выгнула бровь. — С чего бы? — Потому что это слишком заметно. — Кивнула сама себе Грейнджер. — Да и данных он никаких не приносит, я права? Джинни отвела взгляд будто ей было стыдно и больно говорить. — Нет, он ничего не говорит. — Тогда он нам больше не нужен. — Нужен, — явно неохотно признала Уизли. — Мне он нужен. Гермиона дёрнула головой, как делала всегда, когда нервничала или злилась. Ей определенно точно не нравился этот разговор. — Нам нельзя, — шикнула она. — В нашем деле нельзя. И ты это знаешь лучше всех! — крикнула Грейнджер. Она явно злилась. И тогда Джинни тоже вспылила. — А что тогда у тебя с Ноттом?! — Я его не люблю! — тяжело вздохнула она. Тео замер. Он решил проследить за Гермионой, точно зная, что что-то случится. Он притаился прямо за какими-то ящиками, зашел сразу за Джинни, так что никто его не заметил. Пока не заметил. Хотя, Гермиона и могла. Да и Уизли могла. — Не люблю и не любила! А ты влюблена в Забини. Это в корне решает всё! — Да брось! — истерично хохотнула Уизли. — Не любишь? Ты серьёзно или прикалываешься? — Это просто секс. — Прищурилась Грейнджер. — Неужели? — процедила рыжеволосая. — Ты сама-то так считаешь? Теодор видимо думает иначе. — Мне плевать, что он думает. — Зло отрезала шатенка. — Всё равно ничего не выйдет. — Почему?! Почему ты просто не можешь быть хоть чуточку счастливой? — Он служит человеку, которого я ненавижу всем сердцем. — Весело прогорланила Гермиона. — Неужели ты думаешь, что у нас могло что-то выйти? — Он так думает. — Настаивала Джинни. А Тео, с тяжестью в груди, понимал, что она права. — Ты важна ему! Почему ты не можешь просто дать нам жить? Пэнси и Малфой, Луна и Гарри, Дафна с Гойлом, я и Блейз. Да даже ты с Тео! Ты не даёшь жить никому из нас! Твоя жажда мести тебя погубит! — Ты не понимаешь меня. — Вдруг осознала Грейнджер. Они всегда сражались на одной стороне, словно сестры. Но оказалось, что Джинни никогда не понимала стремлений Гермионы. — И никогда не понимала. Ты ненавидишь мать всей душой, но не желаешь ей смерти, как я. — Ты сумашедшая. — Нервно засмеялась Джинни. Тео был уверен, они все, втроем, сейчас хотят достать сигарету и закурить. — Только это поняла? — шатенка стала наступать вперёд. — Я не для того перебила кучу народу и вытерпела столько дерьма с вашими загонами, чтобы сейчас вы отвернулись от меня из-за каких-то чувств. — Ты терпела?! — поразилась Уизли. — А может мы? Столько лет, мы беспрекословно слушались тебя. Ты даже не командир. Ты — диктатор! Тебе чужды обычные человеческие эмоции и чувства. И ты отвергаешь любого, кто начинает их проявлять. Гермиона нахмурилась. — Тео ведь именно такой, да? — голос рыжеволосой стал тише. — Он чувствует тебя. Понимает, когда тебе нужна помощь, даже когда ты сама это отрицаешь. И он всё делает ради тебя. Да чёрт возьми, он прикрывал наши задницы! И ты хочешь сказать, что не понимаешь меня? Гермиона, жизнь это не только месть, пойми! — Джинни схватила подругу за плечи. — Не трогай. — Тихо сказала шатенка. Уизли не собиралась отступать, но понимала, что достучаться до подруги не выйдет. — Ты сошла с ума. — Констатировала рыжеволосая. — Твоя месть будет стоить тебе очень многого, Гермиона. Джинни толкнула подругу плечом и пошла прочь. Тео уже хотел немного подвинуться, чтобы его не раскрыли, как тут прогремел настойчивый голос: — Ты не станешь встречаться с Забини. Больше не станешь. Джинни развернулась, так и не дойдя до шкафа, за которым сидел Тео. Когда он успел сесть? — С чего бы это? — Таков приказ. — Беспрекасловно давила Грейнджер. — Я не обязана выполнять твои приказы. — О нет, милочка, обязана. — На лице шатенки расплылась та самая дьявольская ухмылка. — Как ты думаешь, каким образом ты попала в отряд? Джинни не поняла вопроса и застыла. — Ты подписала контракт. Гермиона махнула палочкой, и из воздуха явился свёрток пергамента. — Вернее, твоя мать подписала контракт. — Ухмылка перекосилась, но от этого не перестала быть жуткой. — Пэнси и Дафна подписывали бумаги сами, так как хотели отомстить, да и родителей не было. — Зачем-то продолжала Грейнджер. Она расхаживала мелкими шагами, рассуждая и загоняя Джинни в своеобразный круг. — За вас же с Луной решали родители. Фактически, вы все: ты, Пэнси, Дафна, Луна, даже Астория, — моя собственность. Гермиона остановилась почти вплотную с Джинни. И выплюнула ей в лицо: — Могу делать с вами всё что захочу, и ничего мне не будет. Так что нет, Джинни, это приказ. И ты его выполнишь. — А иначе что? — прошипела Уизли. — Убьёшь меня? — из её лёгких вырвался истерический смешок. — Ну давай! Тебе ведь за это всё равно ничего не будет. Эхо в зале с кучами хлама создавало просто невообразимую атмосферу. Только от неё мурашки по спине, словно муравьи, бежали. — Нет, Джинни, — покачала головой Грейнджер, — как бы не противно это признавать, но ты мне нужна живой. Пока одно единственное, что от тебя требовалось, это быть верным другом и соратником. Но появился Блейз Забини. И ты потеряла моё признание. Угадай, что же станет рычагом к твоей верности теперь? Тео покачал головой. Он знал, что имеет ввиду Гермиона. Догадаться было не сложно. — Ты этого не сделаешь. — Почти в ужасе прошептала Уизли. — Почему же? — ухмыльнулась шатенка. Тео устало потёр лицо. Что же она творит? — Ты ведь сама сказала, я — сумашедшая. Пожалуй, начнём с твоей семейки. Сначала родители, потом братья. — Девушка сделала короткую паузу. Кровь в жилах Нотта стыла с поразительной скоростью. Неужели это та Гермиона, которую он знает? — Близнецы. — Ты не посмеешь. — Потом доберёмся до родных самого Блейза. — Тон Грейнджер был почти ликующим, и на этот раз Тео не знал, играет она или же говорит правду. — Я заставлю его ненавидеть тебя. А потом убью. На твоих глазах. — Джинни подошла в плотную и прошипела: — Ты психованная сука. — Плюнула она ей в лицо и стремительно ушла, так и не услышав последние слова Гермионы, а вот Нотт услышал. — Может быть. Гермиона вскоре тоже ушла. А Тео остался сидеть за каким-то старым комодом, где его было не видно. Он просидел в Выручай-комнате почти до глубокой ночи. А потом, просто ушёл в гостинную Слизерина. Он не был уверен, что хочет сейчас видеть Гермиону. По крайней мере, разговаривать он с ней не сможет. Да и промолчать тоже не в силах. Друзья приняли его сонными вздохами и ругательствами со стороны кровати Драко. Чтож, он всегда был соней, так что никто не удивился. Но Гарри практически сразу отвёл его в гостинную. Практически выдернул из-под одеяла. Хотя вряд ли бы Тео вообще уснул. — Что происходит? — Гарри уселся на кресло, закинув одну ногу на другую и уложил локти на подлокотники, сложив пальцы домиком. — А что происходит? — Тео стоял перед ним с наполовину расстегнутой рубашкой, уперев руки на талии. — Не пытайся из меня дурака сделать. — Гарри был уже явно раздражён, а Теодор знал, что когда он в таком состоянии, лучше просто делать, как он говорит. Но сегодня был не тот день. Тео был слишком зол, слишком обижен, слишком задет, чтобы просто согласиться на это. Он понял, что даже будучи воспитанными у разных наставников, Гарри и Гермиона были очень похожи. Слишком похожи, чтобы сейчас Гарри не смог бы не напомнить Тео её. — Какая тебе разница? — огрызнулся он. Поттер удивленно выгнул одну бровь. Друг никогда с ним так не разговаривал. Да, Нотт был психопатом в плане душевного равновесия, но он всегда понимал, когда лучше просто промолчать и послать куда подальше. — Ты перегибаешь. — Предупредил Гарри. Но Тео только больше взбесился. — Почему?! — закричал он, пнув при этом кресло. Да так, что оно отлетело на пол. — Почему я перегибаю?! Потому что ты не привык, что тебе перечат? Потому что все тебя боятся, а я нет? — на пол полетел ещё одно кресло, теперь уже то, что стояло ближе к Поттеру. — Поэтому я перегибаю? — Тео, — Драко окликнул его сзади. Нотт резко развернулся к нему. — Хватит. — Парень пихнул друга немного в грудь, отодвигая от брата. Нотт засмеялся. Так засмеялся, что казалось легкие сейчас вытекут через глотку. Драко и Гарри, да даже Блейз, внимательно наблюдали за тем, как друг почти что задыхается собственным истерическим смехом. — О, Мерлин, — продолжал он, смеясь. — Мерлин, — из горла снова вырвался смех. Тео осел на пол. — Да вы же просто… — он указал пальцем на Гарри, но в следующую секунду снова залился веселым смехом, пока в груди что-то разрывалось на части. — Да вы, — несколько судорожных вдохов не спасли положение. Казалось, вот-вот и Нотт задохнется. — Тео, — Гарри поднялся с кресла, но Драко остановил его. Малфой явно не хотел, чтобы его брат пострадал от рук друга. Все знали сумашествие Ноттов. Их передающийся через поколение, как его сейчас прозвали, психоз. Сэмвел Нотт был таким психопатом. И Тео точно такой же. Сначала нормальный и спокойный, а потом даже самое малейшее вмешательство в привычную реальность станет спусковым крючком к неконтролируемым действиям. Тео даже не задумается о последствиях, когда будет поздно. — Нет, — воспротивился Поттер. — Надо его поднять. Он задохнется. Студенты уже стали выходить из комнат, что нервировало еще сильней. Тео резко перестал смеяться и огрызнулся на них. — Какого хрена вы здесь делаете?! Проваливайте! Слизеринцы не были слишком робкими, но даже они при явной угрозе в голосе, решили разойтись по комнатам. Они снова остались вчетвером. Но вскоре Тео встал и направился прямо в комнату. Упал на кровать и почти сразу заснул. Утром никто из друзей его не трогал. Хотя у Гарри явно были какие-то вопросы, он предпочел их не озвучивать. Тео молча собрался и пошёл в свою гостинную, зная, что его там ждет очень неприятный разговор. А то, что Гермиона с ним поговорит, он даже не сомневался. — О, а я всё тебя ждала. — Ожидаемо сказала она, всё ещё рассматривая книгу. — Это правда? — тоже сразу начал Нотт. — Да. — Она даже не стала лукавить. Шатенка определённо знала, что Нотт был там. Что он всё слышал. Тео отошел к окну, встав прямо напротив дивана с её стороны. Сейчас их разделял только диван с его стороны. Пока что это было единственное, что её защищало от него. — Ты не любишь меня? — словно в забытье повторил он, сверля её глазами. — Нет. — Так же равнодушно отвечала она. — Я даже маленько тебе не нравлюсь? Как парень. Девушка ответила лишь через пару секунд. Она не могла обмануть себя. Но сможет его. — Нет. Но этого не могло быть! Не могло быть всё так! Неужели то, что происходило пару месяцев чувствовал лишь он один? Нет. Парень ясно видел те же отголоски эмоций, что бурлили в нём ещё с ноября и в глазах Грейнджер. Даже вчера утром, когда он приехал. Её глаза. Её глаза никогда не врали ему. — Тогда скажи мне это в лицо. — Потребовал он. На секунду воцарилась полная тишина. Девушка замерла, очевидно раздумывая. — Скажи мне это в лицо! — прокричал Нотт. Он просто не мог в это поверить. Такого просто не может быть... Шатенке понадобилась лишь ещё одна секунда, чтобы поднять на Теодора настолько холодный и равнодушный взгляд, что он сделал шаг назад. Он был готов к этому, но всё равно опешил. — Ясно. — Прошептал он, кивнув, и ушёл в свою комнату. Гермиона порадавалсь, что он поверил ей и ушёл. Она закрыла глаза и тяжело вздохнула, зарывшись лицом в ладони, когда услышала хлопок двери. Нужно было придумать, что делать дальше. Она всё уничтожила. Своими же руками сломала всё, что строила. Доверие отряда. Ту хрупкую связь с Тео. Те единственные человеческие чувства, что начали только-только разрастаться. Всё это она уничтожила собственными руками из-за какой-то мелочи. Разрушила, похоронила, зарыв в самом глубоком уголке своей души. Ей ничего больше не хотелось. Ни мести, ни страданий своих родителей, ни успехов отряда и самого Тео. Ей хотелось просто исчезнуть. Что бы о ней все забыли и жили дальше, будто никогда не существовало никакой Гермионы Грейнджер. Никакой Эвелины Реддл. Может быть, так было бы лучше. Она окончательно запуталась. Обычно в таких ситуациях, шатенка ходила к Сириусу. Но сейчас ей было слишком стыдно, слишком горько, слишком паршиво, чтобы признаться ему. Они снова остались вдвоем. Только она и ее внутренний демон.