Fac me paenite

      Можно подумать, что очень круто учится в одной из лучших школ города: всё есть для комфорта, после экзаменов тебе обеспечена дорога в хорошие учебные заведения, бесплатно, к тому же. А нет. Вот он, минус такой школы, кроме деловой формы, - шестидневка. Пока другие школьники отдыхают, гуляют с друзьями и ездят куда-то на денёк-два, бедные ученики этой школы учатся и в субботу, тем самым оставив себе один несчастный выходной; и то какое-то там время занимает домашка. Остаётся лишь ждать каникул каждые три месяца.       В прошлой школе, где учился Серёжа, такого не было. Его вообще удивил этот факт и было страшно лень вставать в 7 утра шестой день подряд, а в воскресенье, по закону подлости, точно встанешь в такое же время. Но он привык, и дополнительный учебный день уже не волнует его. Хоть и иногда так устаёшь, что просто вырубает, как только приходишь домой.       Как и большинство субботников, этот не вызывал особого недовольства. Погода всё ещё неплохая, день не сложный обычно, Павел Алексеевич иногда отпускает 11-В, сжалившись, с шестого урока, когда завучи не ходят всякие. - Ты дурак, какой в этом смысл? - Будто в прошлых наших деяниях был какой-то смысл.       Арс с Серёжей стояли на стульчиках в их пустом классе. Любовь Николаевна отошла за землёй для растений - это было минут на пять. Парни стояли под стенкой, рядом с полкой, где стоял вазон с непонятным цветком с длинными стебельками, похожий на тифониум. Серёжа ещё вчера придумал дома такое от нечего делать. Идея в том, чтобы положить несколько маленьких игрушечных паучков поверх листьев и почвы. Ну, учитель будет их поливать, должна испугаться и… И всё. - Брось ты, смешно же будет, - уверял Попова Серёжа, уже вытягивая мелкую фигурку с пластиковой упаковки. Нашёл он её, кстати, в магазинчике канцелярии и такого подобного недалеко со школой. - Ничем хорошим не заканчиваются твои шутки, - нахмурился Арс. - Мои? Ты, блять, издеваешься? Я что, один делал это?       Матвиенко начало раздражать то, что он всё ещё ни черта не понимает причину изменений такого привычного друга. Это изменение было наоборот к лучшему, но для других одноклассников, для учителей и для родителей. Серж же любил такого вот Арсения, днями инициативного, более активного и уверенного. И сейчас любит. Но… - Я понял, что это не безопасно ни для кого. То, что ты… Мы делаем - бред, - Арс с надеждой на понимание и с боязливостью посмотрел в лицо приятелю, стоящему рядом. Но увидел искреннюю растерянность и недоразумение. - А что тебе тогда мешало понять это раньше?! - на эмоциях вскрикнул парень с хвостиком, нервно дёрнувшись.       Не успел он гневно добавить что-то ещё, как послышался звонкий треск позади. - Вазон упал, - проконстатировал старший, выглянув из-за спины виновника. - Да вижу я, - вздыхает Серёжа и хочет уже слезть на пол и убрать остатки вазона и цветка, отложив перед этим фигурки пауков. - Господи!       В кабинет зашла русичка, что, видимо, решила вернутся раньше, чем обычно. Серёжа испуганно отдёрнул ногу обратно, снова становясь обеими ногами на стульчике. Хулиганы застыли на месте и с ожиданием чего-то наблюдали за реакцией ошеломлённой классной руководительницы. И сами они были ошеломлены - никогда так глупо их не заставали старшие. Особенно Любовь Николаевна, это же пиздец. Ладно Павел Алексеевич, но она.… - Здрасьте. - Доброе утро, - язвительно ответила учительница, пытаясь сохранять спокойствие. - Матвиенко, Попов, за мной, живо. - А мёртво можно? - Серый ухмыльнулся, хоть его за руку уже вела учитель с класса. За вторую - Арсения, что послушно плёлся, не сопротивляясь. - Я сейчас тебе пошучу! К директору идём! - Как к директору? А… завуч?       Матвиенко сразу изменился в лице и поднял голову на женщину. Волнение всё таки настигло бесстрашного в таких делах Серёжу. Потому что к директору, по рассказам, никто ещё не ходил. Ну, именно к Дмитрию Темуровичу. Если плохо ведут, то либо наказание, как тогда с уборкой, либо к Наталье Евгеньевне. И это он меня может допрашивать. Вот и попались нахуй. Ещё тупо так вышло всё. Граф начал! Из-за него я дёрнулся и уронил цветок. М-да, наезжать на друга, офигенное оправдание. - А завуч не подойдёт. Вам только к Дмитрию Темуровичу нужно, он вас исправит, - Любовь Николаевна наконец отпустила руки, когда они втроём уже спустились на второй этаж.       Арс потёр запястье, которое несильно сжимали чужие пальцы. - Мы первые туда идём? - чуть ли не шёпотом спрашивает Попов, догоняя учителя. Но вместо ответа получает молчание. Обычная реакция русички.       Себе в мыслях Серёжа матерился и представлял, что же может происходить там. Да Позов добрый, чего бы он вдруг избивал… А если правда это будет последней каплей и администрация не станет дальше терпеть выходки парней? А, может, врут, что никого не отчитывали в его кабинете и не так всё плохо?       В школе в момент стало тихо, когда прозвенел второй звонок и все разбежались по кабинетам. Стало ещё страшнее. Они уже дошли до второго корпуса, и нужно было только надеяться, что директор где-то по делам ушёл. Увы, надежды не оправдались.       Любовь Николаевна постучалась в красивую дверь и сразу же открыла её. Дмитрий Темурович сидел за столом, а когда кто-то заглянул в кабинет без спроса, презрительно поднял взгляд на вошедших. Но, завидев Матвиенко, дёрнул бровями то ли от удивления, то ли… Да кто этого Дмитрия знает. - Войдите. - Доброе утро, Дмитрий Темурович, - начала говорить классный руководитель. - А я вот Вам привела двух оболтусов. Пускай сами рассказывают, что они сделали только что и делали перед этим. Извините, мне на урок пора. - Спасибо, Люба Николаевна, идите, конечно. Я разберусь, - деловито сказал директор и поднялся с места.       Русичка подтолкнула Арса с Серым вперёд, внутрь, и закрыла за собой дверь. Теперь они втроём. Ну, хоть не вдвоём. На один допрос меньше. Не будут же они при Арсении обсуждать эту тему.       Как только они попали в кабинет, Косичка первым делом обратил внимание на его обстановку явно отличавшегося от всех помещений в школе: уместный минимализм, белые обои, что делали кабинет просторнее, закреплённые подхватами серые шторы, что открывали окна и вид на школьную территорию сквозь них; чёрный ковролин - контраст между стенами и полом делал интерьер интересным -, стол, тумбочки и полка из светлого дерева; на подоконнике стояли несколько горшков с кактусами и один с фиалкой; на потолке не совсем выделяющаяся люстра, и она не горела, так как солнечного света достаточно для освещения. Ничё себе. Как у него красиво. Вот хоромы, а мы в каких-то странных учимся. Ему подходит эта атмосфера. Он комфортный и его рабочее место комфортное. - Выкладывайте. - Что выкладывать? - дрогнувшим голосом произнёс Серёжа. Ему всё ещё было страшно из-за сразу нескольких вещей. - Ну, мы хотели пошутить и случайно разбили вазон. Всё.       Попов смотрит на друга как на последнего идиота и в душе бесится, что он такой самоуверенный. - Ага. Точно всё?       Мужчина подошёл к ученикам ближе, тем самым нависая и напрягая их. Ух, ну и штучка, своими психологическими приёмами пользуется. Граф хотел что-то сказать под влиянием, но младший не такой, чтобы сдаться. Он постучал по плечу друга, и тот замолк. - И всё. - Я понял. Зачем? - Это Вам ни к чему, - Матвиенко понизил тон, чтобы не начать постепенно переходить на крик. Но как он может закричать в лицо такому прекрасному хорошему человеку. Смелость появилась? Кричать собрался. - Так, хорошо, - директор прочистил горло и вернулся обратно к столу, на этот раз подальше от одиннадцатиклассников. - Смысла вас держать здесь нет, большего я от вас не услышу. Так что можете идти. - Спасибо, - серьёзно сказал Косичка, разворачиваясь к выходу, а внутри думал, что ему крупно повезло, раз его не спросили. Конечно, не стоит быть уверенным, что это не произойдёт позже, но сейчас и с нервами не в порядке, и настроения нет. Ещё пошлёт сгоряча.       Замыслившись, Дмитрий Темурович постукивал пальцами по лакированной поверхности стола и облизывал губы, что-то решая для себя. За несколько секунд до ухода Арсения и Серёжи он внезапно говорит: - Нет, Матвиенко, всё же останься. - Я? Один? - уточняюще переспросил второй. - Да-да, ты. Попов, можешь идти на урок. Парнишка смог выйти с кабинета, перед этим ободрительно кивнув другу. Ну вот, избежал, называется, разговора. - Вы что-то хотели? - Хотел, - мужчина надевает очки обратно, смотрит чётким взглядом и замечает закрытость ученика в этот момент. - Это была твоя инициатива?       Возможно, Серж и ответил бы "Да, моя, спасибо, я тогда пойду" или что-то типа этого. Но он погрузился в мысли на десяток секунд об Арсении, о его, волнующих одноклассника, новых чертах характера, о переживаниях, что вина на нём. Он просто молчал.       Дмитрий был не из нервных и нетерпеливых. Скорее из любопытных и умных. Ответ требовался не срочно, да и ответ очевиден. С интересом он смотрит на эмоции Серёжи, чтобы что-то для себя понять, и дальше знать, как обращаться дальше с ним. - Я знаю, что это не всё. Далеко не всё, - Позов демонстративно взял в руку телефон со стола. - И если такое будет продолжаться, я позвоню твоей маме и… - Нет! - парень почти уже отобрал чужой телефон от страха. От страха, что позвонят его родителям, пожалуются. Но вовремя остановился, виновато опустив голову. - Не звоните ей. И отцу тоже не звоните. Прошу Вас. - Серёж, ты чего? Просто звонок и всё. Им что, не звонили никогда? - директор обеспокоенно прошёлся взглядом по школьнику. Он аж испугался, когда тот вскрикнул. Это через родных так мальчишка реагирует? - Нет. То есть… да, но. Короче, забейте. Опять Серёжа, что ж такое. Что он хочет, ёб твою мать? - Забить что? Повторюсь, обращайся так к Попову, - Дмитрий Темурович выдохнул. - Давай я доведу тебя до класса. Не то ещё натворишь что-нибудь. - Вы не будете звонить маме? - игнорируя предложение - ну, это скорее утверждение - старшего, с волнением в голосе спрашивает Матвиенко. - Пока не буду. Но учти, - он угрожающе поднял указательный палец. - Я всё учту. Не звоните.       Позов поправил рукав кофты, прошёл к другой двери, за которой было рабочее место секретаря. Ей он сказал, что на минутку отойдёт, и уже Дмитрий Темурович с Серёжей шли к лестнице. Тишина школьных коридоров с первой секунды начала убивать их, поэтому Дмитрий решил разбавить напряжённую молчанку: - Почему так боишься, что я позвоню родителям? - будто-бы невзначай задал интересующий его вопрос. Ну да.       Ноги чуть подкосились от данной темы, что происходило всегда, если её поднимали не те, кому Матвиенко мог довериться, - то есть, Арс с Антоном. Остальным не желательно было знать об этом и его личной жизни в целом. Но Дмитрий Темурович директор. Какой смысл ему докладывать учителям? Учителя-то могут, а управляющий… А что если психолог школьный? Ирина Дмитриевна не нравится большинству учеников 11-В точно. А если органы опеки? Ему же нет восемнадцати. Вот скоро будет, и тогда Серёжа сможет съехать с квартиры нахер в съёмную квартиру с Графом на момент обучения в университете. Лишение родительских прав не является хорошей затеей. - Потому что потом меня накажут. Или ударят. Мне не хочется отгребать потом. - Ударят? - серьёзный взгляд сменился на удивлённо-сочувствующий, когда парень с хвостиком сказал это неприятное слово. - Всего-то звонок, разве они такие плохие? - Я сам ничего не знаю. Да, они относятся ко мне плохо. Я больше Вам ничего не скажу. Никому не говорите только.       Непривычно рассказывать такое толком не знакомым людям, но на сердце стало одновременно и легче, и тревожней. Теперь ещё один человек знает эту скрытую информацию. - Оу, Серёж, извини если ты не хотел об этом, - Позов посмотрел себе под ноги, решив, что причина такого поведения ученика практически "раскрыта". - Не скажу, ладно. - Сп-…, - Косичка резко оборвался на полуслове, будто боялся сказать, - Окей. - Урок же у вашего класса у Игоря Валентиновича? - Нет, у нас не зарубежная. - Ай, точно, по другому расписанию, - директор хлопнул себя по лбу. - Это я и другие уроки перепутал, получается. Так, Серёж, не кисни только, - он мягко положил руку на плечо школьника, так же мягко улыбнувшись.       Серёжа не смог не захлопать смущённо ресницами от такого жеста со стороны кого-то из работников этой школы. А уж тем более от Дмитрия Темуровича. Он же стремительно пошагал в обратном направлении, оставляя с "мелким" запах его одеколона. Вкусно пахнет.       По красному расписанию был урок физкультуры (поэтому два озорника решили прогулять её в классе), и Матвиенко поплёлся в зал без спортивной формы. Там его приход никого не удивил, большинство и не заметили как он пришёл. Арс, которого заметили и заставили заниматься с остальными за опоздание, поглядывал на друга, не терпя уже узнать зачем же директор оставлял его.       А почему так резко их незаметные проделки стали вдруг заметными - не понятно до сих пор.