Адекватные люди

— И что мне теперь прикажешь делать? — Кристина прижимала телефон к уху так яростно, будто от силы этого нажатия зависела теперь ее судьба. Но судьба, конечно, не может зависеть от таких глупостей. И от умных поступков она тоже не особенно зависит; иногда кажется, что вообще — ни от чего. — Что мне теперь делать, а? — Что делать — что делать, — в трубке раздавался довольно язвительный голос. Пожалуй, язвительный вопреки обстоятельствам. — Для начала можешь сходить на прием к психологу. — Неужели? Отлично, обязательно так и поступлю. — Я вообще-то имел в виду себя, — после некоторой паузы сообщил ей Павел. — Сходить к психологу — то есть не просто на прием, а ко мне поговорить, потому что я психолог, смекаешь тонкую игру слов? — Спасибо, я смекаю. Только ты же не думаешь, что я в самом деле к тебе заявлюсь? После того, что ты натворил за моей спиной? — ухо у Кристины уже совсем вспотело, и пальцы начали затекать, и нужно было поскорее закончить весь этот бестолковый разговор, повесить трубку и начать новую жизнь, именно в такой последовательности. Но звонок все не прерывался, и новая жизнь никак не начиналась. Когда Павел тяжело вздохнул в трубку, ей показалось, что воздух из его рта встопорщил ей волосы. — Я тебе уже все объяснил. И мне показалось, мы друг друга поняли. — Тебе показалось, — подтвердила Кристина и тоже тяжело вздохнула. — Я сейчас приеду. Но только чтобы тебе вломить как следует. — Жду с нетерпением! — отозвался Павел с, пожалуй, чрезмерным энтузиазмом в преддверии такого предложения, и отключился. «Прямо-таки с нетерпением, — пробормотала она. — И прямо-таки ждет». У нее вполне отчетливо чесались костяшки пальцев. Открыв дверь кабинета, Павел почему-то не поторопился отступить, чтобы увернуться от прямого удара в лоб. Наверное, он все же был неважным психологом, раз не почувствовал столь очевидной угрозы. Вместо этого он галантно взял Кристину за локоть и подвел к большому кожаному креслу. — Печенья? — предложил он. — Помнишь, как ты у меня здесь печенья натолкала полный рот и какую-то тираду толкала? Хотя нет, не здесь, конечно, — быстро поправился он и посмотрел в окно. — Тогда офис немного поменьше был. И не так высоко. — Ага, кое-кто неплохо поднялся на чужих проблемах, — Кристина закинула ногу на ногу, печенье проигнорировала, но взяли из миски конфету. — А карамельки все такие же дешевые. — Это не я, это секретарша покупает, — Павел сел прямо на свой стол — из настоящего дерева, должно быть, как же иначе. — Вот, значит, каким ты меня видишь. На чужом горе обогащаюсь, чужие семьи разрушаю, да? А, между прочим, это я тебе с ним помог остаться в своем время. И с матерью помирил, помнишь? Это тебе кажется, что оно само. А на самом деле — я. Она помнила и, что бы ни говорила, но забывать не собиралась. — Допустим, — сказала она. — Так, значит, ты, как великий психолог, считаешь, что мы друг другу не подходим? — Нет, почему же? Я считаю, очень подходим. Кристина закашлялась так сильно, что конфета выскочила у нее изо рта. — Мы — это я и Виталий, — прохрипела она, шаря рукой по столу в поисках графина с водой. — А не мы с тобой, это что, было так непонятно? — Нет, непонятно, — очень хладнокровно подтвердил Павел. — А вот сейчас ты пояснила, и все стало ясно. Тогда мой ответ — «нет, не подходите». — Но ты, — она обвинительно ткнула указательным пальцем в его сторону, — ты же сам сказал минуту назад! Что помог нам сойтись! Зачем тогда все это было нужно, если ты такой хороший психолог и знал, что ничего не выйдет? — Во-первых, — глубокомысленно ответил тот, — мои профессиональные качества выросли за эти годы. Во-вторых, вы и сами изменились, как это свойственно людям. Тогда, может быть, и подходили, а сейчас полный караул. Ну, и наконец… иногда приходится выбирать из двух зол. К тебе, как к эмоционально нестабильной незрелой личности тогда нужен был особый подход. — Особый подход — позволить мне остаться с мужчиной вдвое меня старше? — на всякий случай уточнила Кристина. Эмоционально незрелую личность она никак не прокомментировала. Во-первых, она это запомнила, чтобы отомстить попозже. А во-вторых, на правду вообще-то не обижаются. — А ничего, что ты тоже вдвое меня старше? И ты сказал, что мы друг другу подходим. — Позволить тебе остаться с мужчиной, в которого ты была влюблена. И который был влюблен в тебя, — поправил Павел, полностью игнорируя вторую часть ее тирады, развернул карамельку, сунул в рот и поперхнулся. — Ну и вкус. Сегодня же попрошу заменить. — У тебя глаза бегают, психолог, — прищурилась Кристина. — И глаз дергается. — Работа. Работа замучила. Офис в небоскребе у меня не сам собой появился. Она наклонилась, придвинула к себе фарфоровую вазочку. — Только не выбрасывай. Я заберу с собой. У меня сейчас почти ничего не осталось — так хоть конфеты будут. — Павел фыркнул. — Так уж ничего, — он почему-то никак не мог оторвать взгляд от своего панорамного окна. — Хочешь поговорить об этом?.. — спросил он почти с надеждой. — Хочу поговорить о том, что ты сказал. Значит, мы с тобой друг другу подходим? — Несомненно, — Павел наконец-то повернулся к ней и сел напротив. — Мы же с тобой адекватные люди. — И, по-твоему, этого достаточно. — Более чем достаточно, — подтвердил тот очень серьезно. — Ты даже не представляешь, как мало сейчас в нашем мире адекватных людей.