Imparare a perdonare tutte le mie colpe

Олли со скептицизмом осматривает всех рядом стоящих. В основном, люди не сильно порядочного контингента — алкошня, да такие же как и они парочки, с явным и гнетущими проблемами. Взгляд бежит по тёмным полочкам, цепляясь за новомодные этикетки, которые не внушают доверия в отсутствии завтрашней головной боли. Матела мрачно вздыхает и смотрит на наручные часы, на циферблате коих, красуется половина двенадцатого ночи. – Ну что? – М?! - Олли переводит отрешённый взгляд с бутылок на Хокка. – А,... вон то. - Олли вытягивает руку в указывающем знаке. Йоэль, достаёт бутылку, почти с предпоследней полки и переводит взгляд на Мателу, но тот его не замечает, ведь массирует глаза от усталости, накопившейся за сегодня. – Может, всё-таки на такси? – Не-а, прогуляться же решили. - Олли жмёт плечами и ещё раз осматривает помещение, кстати в котором пахнет спиртом и фруктами, хотя, так запросто могло пахнуть и от Йоэля, что стоит близко. – Или тебе в падлу, потом такси до своего дома ждать? - саркастически подмечает Матела выходя из винного зала к кассам. – Да, нет, у тебя останусь. Не в первый раз спим вместе. – И то верно. - подмечает Матела и наблюдая за тем, как Йоэль расплачивается за алкоголь, погружается в некое небытие, сопровождаемое мурашками, он именно сейчас чувствует как брюки липнут к бедру, как в одном кеде предательски мокро, как пальто не удобно трется о шею, как волосы неудобно лежат на голове, как сильно ему чего-то хочется, но из всего этого он озвучивает, только: «Угу», когда Хокка тянет его на улицу. – Я открываю? - говорит Йоэль, когда они спускаются по крыльцу, выложенному кафельной плиткой. – Зубами? – Я штопор купил. – А нахуя, прости? – Что бы зубами не открывать. - Олли выгибает бровь и понимает, что и вправду устал, ведь Йоэль убеждает его, да и нехило так. Матела отвлекается на проходящих мимо людей, задаваясь вопросом, «чё им в полночь не спиться», но потом задаёт этот вопрос себе. – Пожалуйста! - Йоэль всплёскивает руками и Олли лицезреет, как Йоэль из горла делает первый глоток. – А если, мы сейчас поцелуемся, это типа...будет по-пьяне? - Матела поднимает на него взгляд и застывает с бутылкой в руках. – По-идее – нет. - Олли хмурит брови, но быстро соображает, что к чему. – Отлично. - все догадки Мателы подтвердились, ведь Йоэль наклоняется и целует его в губы, подтягивая за талию ближе. Олли одной рукой проходится по всей длине его волос, перебирая их. Хокка, скорее всего, получивший отдачу, проскальзывает языком к зубам басиста и осторожно проходится по ним. Сам же, чёрт, буквально чувствует, как Олли плавится и не в состоянии, что-то сейчас делать, ощущение прекрасное, до колкости на кончиках пальцев, а может, это его пальто так колется и нежные, возникшие из ниоткуда чувства к Матела тут вообще, ни при чём, но он отстраняется и показывает указательный палец: – Минуту. - Йоэль внимает, не отпуская своих рук с его талии, как Олли опрокидывает бутылку и делает два крупных глотка и опуская бутыль, одной рукой дёргает его на себя, целуя во второй раз. – Ахренеть, - констатирует факт Йоэль. – А это мы ещё не пьяные! - Олли передаёт ему в руки бутылку и Хокка пользуясь случаем – выпивает ещё. - Бля, - резко останавливается Олли внимательно смотря на Йоэля. – дома холодос пустой. – Круглосутка?! – Именно. - произносит Матела и нагоняет идущего впереди Хокка. Олли не понятно почему, но до ужаса манили ночные прогулки. Он мог выйти из дома и часами шататься по городу, что бы придти под утро и уставшим залезть под тёплое одеяло, или ещё того лучше в тёплые объятия, а от туда и вытекающий — утренний секс, красота, ничего не скажешь. Матела нравилась простая и непринуждённая атмосфера всего, что происходит ночью, ведь это забудется под пеленой разочарования дневного света и именно по этой логике, он сплетает пальцы с длиннющими, почти паучьими пальцами Йоэля и идёт невозмутимо дальше. Ему, вообще нравилось, что утром все, обо всём забывают: об обидах, о сближающих тайнах, о маленьких рубцах, что остаются на коже после бритья, ведь это позволяет начинать всё сначала. – Слушай, а ты забываешь ночи?! - Олли неожиданно выпаливает этот вопрос и внимательно смотрит на профиль Хокка, пока они идут по тротуару. – Про нас или в принципе? – Вопрос был весьма конкретен. - Матела не хотел придавать окраску, беседы, будто бы с ребёнком, но и грубость проявлять это было не для него, поэтому безразличность в замечание сквозила, как холод из-под двери в шторм. – Вопрос, откровенно — странный, но нет. Я помню, наверное, всё что было между нами теми ночами, помню, что было и после. Наверное, это нечто странное, но Йоонаса или Дамиано, я забыл быстро. И наши ночи, кстати, тоже. Олли замолкает, задавая себе и своему подсознанию, один вопрос: – А что...что во мне, такого, чего не было у них? - Йоэль ухмыляется и отпивает ещё глоток, сжимая руку басиста сильнее. – Они… не знаю, но Йоонасу точно, кроме секса от меня и не надо было ничего, ебля ради ебли и всего-то. - Олли мрачно хмыкает и сам тоже выпивает вина. – Ты не подумай, Порко хороший и всё такое, но видно, что с Алекси ему на порядок лучше, я бы сейчас разнылся, конечно, но всё-таки, я иду с тобой под руку и так мне комфортней, чем в душной гримёрке с Йоонасом. – Я польщён. - Олли мило улыбается, заправляя кудри за уши. – Так, а что с Дамиано? – Чёрт он, вот и всё. То хочу, это не хочу, ты ко мне приходи, я может быть и открою, - Йоэль просит у Олли вина и опять громко отпивает. – Я так, кехм, целую ночь, сидел под дверью! Блять, не спал, потом в том коридоре, с синим ковролином у плинтуса валялся… – Ага, помню, ты тогда сториз записал… – Ага, - Йоэль отдаёт Олли бутылку, а сам тыльной стороной руки мажет по губам. – Пиздец, ты только не говори, что она у тебя на живых обоях стояла, - Олли улыбается и про себя подмечает, что знал он, что было это видео на «домашнем экране». – Враньё! Стояло. Долго. - Хокка грустно улыбается, в спокойствие наблюдая за тем, как меняется картинка вокруг них. – Сколько месяцев назад было Евро? - Олли хмурит брови, пытаясь вспомнить даты, но числа вязнуть в голове неразборчивой кашей, погружая в воспоминания и эмоции, в которых Матела не хочет путаться, поэтому живо выныривает, когда слышит отдалённый от реальности голос Хокка. – Пять месяцев назад. – Ты, блять, пять месяцев на свидание меня не звал! Пять! - Олли ещё раз отпивает, понимая, что бутылка вина, которая была рассчитана на целый вечер, закончилась, еще до круглосуточного магазина. – Я был нерешительным! - Йоэль всплёскивает руками и Олли поджимает губы и с прищуром смотрит на него. – А зажиматься в номерах и за каждым углом, это…! – Это другое! – Пф, да конечно, - Олли жалеет, что вина больше нет и придётся выяснять отношения на сухую глотку. – Так и знай, что это — наше последнее свидание! – Ты чё? Замуж хочешь? - Йоэль искренне не понимает, к чему этот протест. – Ударился? - Олли останавливается на середине дороги, от чего Хокка уходит на метр вперёд. Он выжидающе смотрит, как Матела краснеет и бледнеет, с разницей в пару секунд. – Нет,...хотя в целом — да, ты охренительно прав, ибо сегодняшнее свидание никуда не годится, да и вообще, зачем что-то менять, можно же просто разойтись! – То, что меня облили супом в дорогущем ресторане - вина не твоя! - Олли даже не пытается сойти на крик, так получается, даже с учётом исключительных манер, что были присущи ему, не смотря на своих коллег по группе. Матела, тот человек, что на интервью будет улыбчиво сидеть, сложив руки на коленях и наблюдать за цирком, что происходить во круг него. – Так, почему, мы срёмся по середине улицы? – Я не знаю! - Олли обиженно дёргает руками, но взгляд от Йоэля не уводит, лишь прерывисто дышит. Хокка закатывает глаза и Матела в шаге от того, как сказать ему, что-нибудь едкое, но не успевает сориентироваться, ведь длинноногий Йоэль настигает его весьма быстро и опять целует. Нежно, что не свойственно для него, обхватывая чужое лицо своими ладонями, скользя языком по чужому нёбу, заставляя Олли морщить нос и невольно улыбаться. Хокка отпускает руки, не разрывая поцелуя и осторожно, сцепляет свои руки с Олли, переплетая их, касаясь холодными подушечками, теплых костяшек рук Мателы. – П-пошли, нам ещё до дома идти. - басист краснеет и опирается головой о плечо солиста, и Йоэль готов поклясться, что делает он так, что бы спрятать слегка покрасневшие скулы. Матела отпускает одну руку и молча возвращается к прежнему темпу, утягивая за собой Йоэля. Впервые путь до круглосуточного магазина, что находится в квартале от квартиры Олли, настолько быстро кончается, что и сам он расстраивается, ведь отпускать руку Хокка, очень не хочется, пускай, это слезливые бредни подросткового возраста, но являющееся правдой, нельзя оспаривать и клешировать, особенно, если этого ты не чувствовал уже как год. Как бы того не хотелось, но всё же руки расцепляются и прячутся по карманам. Олли щурится, входя с тёмной улицы в яркое помещение, благо Хокка ведёт это к стэнду с выпечкой. Матела, по-правде чувствует себя, парнем в отношениях, у которого всё хорошо, у которого есть стабильный партнёр, ведь так мило не может быть у просто друзей. И Олли думает, что они с Йоэлем, не просто друзья, как бы странно после всего произошедшего, это не звучало странно, но Олли убеждается в этом только сейчас, когда замечает, что Хокка с улыбкой рассказывает ему забавную историю, про то как они с Йоонасом хлебом в друг друга кидались и откидывает блондинистые волосы, что бы не лезли в глаза. – … самое забавное началось, когда...Олли? - Йоэль резко оборачивается, когда кажется Матела конкретно зависает на чём-то. – Да, я слушаю. - Олли вдыхает полной грудью и отводит взгляд. – Хотя, не. - Он переводит взгляд на Хокка и понуро смотрит в пол. – А...собственно, что произошло? - ох, Йоэль, готовься к самому «шокирующему» признанию в своей жизни. – Мы же...мы же не просто друзья?! Я, честно, уже не хочу оставаться друзьями! - Олли разводит руки, от чего пальто открывается и Матела создаёт этим порыв воздуха. – Знаешь, Йоэль, если ты не готов, то хватит и меня мучить. Мы перешли грань дружбы и наши взаимоотношения уже, не как у «братанов», по-крайней мере для меня, точно! - Олли заканчивает фразу тусклым и безжизненным голосом. – Так, ты хочешь, встречаться? Типа...со мной? – Нет, блять, с Алекси, а на тебе так — тренируюсь! - Йоэль округляет глаза и смотрит как Олли, прикрывает глаза рукой. - Конечно с тобой… - Хокка какое-то время молчит, обрабатывая информацию, как старый, сломанный ноутбук с прожжённым терабайтами информации процессором. – Я тоже люблю тебя. - Олли хмурит брови и резко смотрит на Йоэля, который кажется, только и рад своей выходке. Внутри басиста переворачивается мировосприятие, ведь они теперь...встречаются? Это странное ощущение спокойствия и отсутствия гнетущего ощущения за собственной спиной, когда множество вопросов решилось одним чужим предложением и это, наверное чудесно. – Да погоди ты! - парни оборачиваются и видят девушку с корзинкой еды в руках, она бегло осматривается в поисках спасения и нервно поправляет белёсые волосы. Олли улыбается, ведь они с Йоэлем превратились в драму телезрителей и очевидно, получившие приз зрительских симпатий. Девушка ещё раз кротко улыбается и исчезает за полками магазинов. – Мда, мы с тобой превратились в Джастина Бибера и Селену Гомез. - Йоэль усмехается, понимая, что всё это, может оказаться в завтрашнем выпуске новостей. – Скажи спасибо, что не в Депа и Хёрд. Идя по улице до дома, Олли крепко сжимает руку Йоэля и не перестаёт улыбаться, ведь он даже не думал над всем этим, казалось за долгое количество времени и это радует. Радует, что теперь можно не бояться предложить сходить куда-нибудь, поцеловать в щёку, заснуть на плече и это даёт надежду, надежду на прощение самого себя, за столь глупое молчание, за замалчивание эмоций, ведь ошибки Йоэля он простил, ещё тогда, у первого глотка вина.