Разлука

Она вспоминала. Вспоминала то время, когда они нежно касались друг друга, она ощущала его горячие руки на своей талии, чувствовала его дыхание, испытывала блаженство только лишь от его присутствия. Он медленно и нежно проводил пальцами по изящным изгибам ее тела, вдыхал ее сладковатый аромат, касался пылающей щекой ее твердой плоти. Воспоминание – единственное, чем она жила, когда его не было рядом. Возвращаясь с очередного дела, он обращался к ней. С легкостью подхватывал и уносил к окну, где они не говорили, а лишь с трепетом касались друг друга. Между ними была особая связь. Они никогда не разговаривали. За них говорила лишь музыка. Лишь музыкой он рассказывал ей о том, о чем не мог рассказать другим, лишь музыкой рассказывал о мыслях и переживаниях, лишь прикосновениями говорил о своих чувствах. Никто не знал его так хорошо, как знала его она. Он доверял ей, он любил ее. Она жила им, чувствовала его, помогала ему. Мягко прильнув к ней, он прикрывал глаза в умиротворении и наслаждении, и атмосфера вокруг тотчас наполнялась мелодией его души, которую он чувственно передавал через нее. Она помнит тот день, когда сердце его было незаметно похищено и глухо разбито на миллиарды осколков. Тогда они подолгу были вместе. Казалось, с ней он легче переносил все терзания. Он разрывался внутри на части. Он тихо страдал, страдала и она, ведь она была частью его. От невыносимой боли, которую нельзя показывать окружающим, он с силой стискивал ее, дыхание его становилось частым и глубоким, но лицо не выражало сильнейших эмоций, тем временем звуки музыки нарастали, делаясь громче, будто они могли заглушить боль и отчаяние, от которых он не мог избавиться. После этого, будто извиняясь за грубость, он вновь аккуратно прикасался к ней, и вся комната наполнялась спокойными, но не менее чувственными нотами. В последний раз они не успели попрощаться. Он не хотел покидать ее, но его оторвали от нее с особой наглостью и равнодушием. Он быстро накинул на себя свое шероховатое темное пальто и скрылся за дверью. Несколько дней он не появлялся дома. В его необычной работе это считалось нормой. Она давно смирилась и покорно ждала. Через некоторое время она услышала приглушенный разговор, и обрывком до нее донеслось: «Шерлока больше нет…». Она вспоминает. Воспоминания – единственное, чем она живет, пока его нет рядом. Скрипка Шерлока Холмса, вот уже несколько месяцев мирно стоит в углу опустевшей комнаты. Никто не трогает ее, не хватает в порыве потока мыслей, никто не уносит ее тихой ночью к окну, чтобы сыграть прекрасную мелодию собственного сочинения, которая была навеяна спонтанными размышлениями. Но она ждет его. Казалось, никто уже не верит в него, но она ждет, потому что никто не знает его так хорошо, как знает его она.