Так чертовски устал

Его зрение было затуманенным. Он больше не был уверен, где находится. Рядом со «Скорой»? В парке развлечений? Было ли эт одним из его видений? Ему что, снится кошмар? Он не знал. Такемичи полностью растерян. Ему больше не было дела до того, что происходит вокруг. Сильный дождь, намочивший его насквозь, больше не имел значения. Сенджу, спрашивающая его, всё ли с ним в порядке, больше не имела значения, потому что он потерпел неудачу. И он снова потерпел неудачу. Опять же, он наблюдал за происходящим, будучи не в состоянии ничего сделать. Снова ему доверили что-то, что он знал, не сможет сделать, потому что бесполезно. Снова ему жить с бременем чужой смерти на своих плечах. Такемичи не хотел, чтобы всё произошло таким образом. Никогда не хотел. Его единственным желанием было видеть всех счастливыми и здоровыми. Он хотел видеть, как они улыбаются, смеются и живут самой лучшей жизнью, на какую только способны. Он хотел посмотреть на них и почувствовать гордость и удовлетворение, горящее в его груди, думая, что ему наконец удалось спасти всех. По той же самой причине Такемичи всегда продолжал сражаться снова и снова, даже когда дела шли из рук вон плохо. Даже когда он увидел, как умер Баджи. Даже когда он увидел, как умерла Эмма. Даже когда Изана умер. И Хина, Наото, Чифую. Даже когда он увидел, как все они умирают у него на глазах, он никогда не сдавался. Он повторял себе, что не может сдаться. Не тогда, когда знал, что может сделать что-то, чтобы предотвратить это. И он не понимал, почему продолжают происходить плохие вещи. Почему люди вокруг него, которые ни в чём не виноваты, продолжают страдать. Почему он ничего не мог сделать, когда ему дали возможность вернуться в прошлое, чтобы изменить настоящее. Он этого не понимал. Он всегда старался изо всех сил, но этого всегда было недостаточно. Даже когда его тело больше не могло, он всё равно вставал, чтобы выиграть бой, потому что у него не было выбора. Даже когда он считал себя недостойным кого-либо защищать, он не прекращал сражаться, потому что в памяти всплывали образы людей, которые пожертвовали собой. Даже когда в него стрелял Майки, его мысли всё ещё были о том, что нужно спасти его, дать счастливое будущее, которое он заслуживал. Итак, он не мог поверить, что до этого дошло. Такемичи больше не знал, что правильно, а что нет. Верно ли было идти искать Майки? Правильно ли было вступать в Брахман? Надо ли было соглашаться идти в парк развлечений? Он искренне не зал. Он просто не знал, что он здесь делает. Какова была его роль. Для чего, предположительно, были нужны его видения, если они не могли ему помочь защитить всех и предсказать все опасности. Под дождём Такемичи ни хрена не понимал, что ему теперь делать. Его разум был совершенно пуст, и он не знал, что чувствовать. Гнев? Печаль? Разочарование? Бесполезность? Страх? Отвращение к самому себе? Смесь всего этого? «Удачи, Такемичи. Спаси нас всех, мой Плаксивый Герой» Аккун облегчённо улыбнулся ему. Улыбнулся и прыгнул, не дав Такемичи времени, чтобы спасти его. Аккун умер у него на глазах. Он был потрясён. Эта была первая смерть, свидетелем которой он стал. Это был его лучший друг, который спрыгнул с крыши. Неужели с этого момента он начал терпеть неудачу? Неужели он был слишком труслив, чтобы спокойно дать ему умереть, и жизнь так наказывала его? Когда это началось? Почему это началось? Хина вытолкнула его из машины. Он упал на землю, его глаза наполнились слезами, чувствуя, как жар от огня обжигает его. Он не хотел, чтобы это произошло. Хина не могла умереть. Она была жива, ему это удалось. Итак, почему это произошло именно сейчас? Он взглянул на неё, увидел её прекрасную улыбку, которую всегда обожал, и, прежде чем смог что-либо сделать, машина взорвалась. А, понятно. Когда он увидел смерть Хины-тян, он почувствовал гнев и решимость. Он поклялся, что спасёт её, несмотря ни на что. Удалось ли ему добиться успеха? Или он потерпел неудачу? Неужели Хина снова умирает? Была ли она в безопасности? Где она? Где он сам? «Майки и Свастонов…Я доверяю тебе!» Слова, сказанные ему Баджи-куном, снова и снова звучали в его голове, пока он наблюдал, как брюнет разговаривает с Чифую о том, что Ханагаки не мог понять. Он мог только наблюдать, как тот умирает, потому что не смог ничего сделать, чтобы Баджи не получил серьёзных травм. Такемичи чувствовал себя хуже некуда. И когда Чифую кричал имя капитана с отчаянием, невыносимой болью, он никогда не чувствовал себя так плохо. В тот день его охватило разочарование, потому что он знал, что Баджи-кун умрёт. Ему сказали, что Казутора ударит его ножом и убьёт, и всё же он забыл об этом, как только началась драка. И из-за этого умер Баджи. Он пожертвовал собой ради своих друзей, хотя так не должно было быть. Такемичи пережил свою первую неудачу в тот день. Или это был третий? Или второй? Сколько раз он терпел неудачу? «Поэтому, как завещал Баджи, Свастонов я оставляю на тебя, Партнёр.» Прежде чем он успел среагировать, в Чифую выстрелили и он упал на землю, больше не двигаясь. Боль в ноге была сущим пустяком по сравнению с тем, что он только что видел. Ужас, который он испытал в той временной шкале, был тем, что он никогда не хотел бы пережить вновь. Даже если бы он был знал, что это произойдёт вновь. Или, может быть, он всегда был таким? Когда он начал бояться? «Всё закончилось... Я только и делал, что страдал.» Такемичи начал кричать, что это неправда и другие вещи, которые вообще не имели смысла. Шли секунды, и он чувствовал, как кровь Майки стекает по его рукам, и это было худшее чувство, которое он когда-либо испытывал за всю свою жизнь. Он не мог перестать плакать. Это был первый раз, когда кто-то умер у него на руках. Кроме того, это был первый раз, когда его решимость начала колебаться, и он спросил себя, действительно и он способен спасти людей, о которых заботился. Сколько смертей ещё случиться? Сколько горя ему надо вытерпеть? Много. Или ему просто снится очень длинный и ужасный кошмар? Как скоро он проснётся? «Сейчас я вижу в тебе настоящего героя. Ты потерпел столько неудач, но не сдался.» Он не знал, что доставляло больше боли: пуля или слова Наото. «Такемичи… Я… горжусь тобой.» Может быть, ему было бы лучше умереть. Так он думал, когда вернулся в прошлое. Он хотел сдаться. Окончательно. Он хотел закончить это. Он никогда не чувствовал себя таким бесполезным, таким недостойным чего-то хорошего. И, возможно, он был прав. Что в нём замечательного? Разве это не его вина, что люди умирают? Разве ему бы не было бы лучше? Разве это не было бы лучше для всех и для него самого? «Такемучи… Позаботься о Майки… Ладно?» Эмма улыбнулась ему, и он не знал, что сказать. У него не было времени что-либо сказать, потому что её тело обмякло. Потому что ему пришлось наблюдать, как Майки полностью теряет контроль говорит о будущем, которого никогда не будет. Будущее, которое он не смог спасти. Когда Эмма умерла, бремя на его плечах никогда не было таким тяжёлым. Это была его вина, что на неё напали. Это была его вина, потому что он должен был защитить её, как обещал, как его просили. Сколько сердец он уничтожил, потому что не смог защитить её? Сколько людей было опустошено её смертью? Что случилось? Где он был, когда это случилось? «Всё будет хорошо, я обязательно спасу тебя!» Что за грёбаная ложь. Когда он мог по-настоящему спасти кого-то в одиночку? «Такемичи, не вини себя, лады?» Почему Доракен так на него смотрит? Что случилось? Когда в него стреляли? Почему он пришёл, чтобы спасти его? О чём он говорит? Почему он говорит, что должен ему? Он спас свою жизнь не для того, чтобы получить что-то взамен. Доракен был его другом. Он не мог умереть. Не сейчас. Не тогда, когда у него должно было быть удивительное будущее и он всё ещё продолжал работать в магазине байков. Доракена не должно было быть здесь. Во всём был виноват он, не так ли? Где сейчас Доракен? Разве они не разговаривали несколько минут назад? Куда он делся? Что случилось? Почему он чувствовал себя таким опустошённым? «Слушай Такемучи… Можно мне… сказать заезженную вещь?» Он должен был знать, что это будет. Это было так очевидно, не так ли? «Позаботься о Майки?» Он знал, что означают эти слова. Он знал, что это означало конец. Он знал, какую ответственность они на него возложили. Но он всё равно принял это. Неужели он уже спас его? Был ли Майки в безопасности? Был ли Доракен в безопасности? А Сенджу? Куда они все подевались? «Я иду к тебе…Эмма» Это был едва слышный шёпот, но Такемичи всё равно услышал его. Он надеялся, что это было не то, о чём он думал, когда фельдшер попросил его держаться подальше. Всё всегда заканчивалось одинаково. «Как он?» Как он себя чувствовал? Как там Доракен? Как? Как? «К сожалению…» У него упало сердце. «Он уже мёртв.» Доракен умер. Доракен умер. Всё казалось таким далёким от него, и впервые ему не хотелось плакать, и это казалось неправильным. Всё казалось неправильным. Ничто больше не имело для него смысла. Он больше ни в чём не был уверен. Смерть Доракена не казалось реальной. То, что сказали ему парамедики, звучало как ложь. То, что он услышал, должно быть, было его воображением, нет? «На…» Что ему теперь оставалось делать? Как бы он помог Майки? Доракен умер у него на глазах. Что бы он ему сказал? Как он мог посмотреть ему в глаза и сказать, что он был одним из последних членов его семьи, которые умерли? Что он снова здесь, но ничего не сделал? Что Доракен спас его, потому что думал, что должен ему что-то с того единственного раза, когда он спас его? Как — «Ханагаки!» Он моргнул, медленно поворачивая голову к человеку, который его знал. О, Сенджу. «Хм, да?» «Что мы теперь будем делать?» Что она говорила? Неужели теперь это действительно имеет значение? Что он должен был сказать? Должен ли он её слушать? Доракен был мёртв. М.Ё.Р.Т.В. «Ханагаки?» Она с ним разговаривала? «…Ах, мне очень жаль. Что ты говорила?» Он посмотрел на неё и увидел, как шевелятся её губы, но ничего не услышал. Она действительно с ним разговаривала? Неужели дождь действительно был таким громким, что всё вокруг него было приглушено? Он не знал, но ему тоже было всё равно. Он не думал, что его что-то волнует. Ему казалось, что он ничего не чувствует. Неужели он достиг своего предела? Почему всё казалось таким трудным? Почему ему казалось, что время остановилось? Как долго он был здесь? Несколько часов? Секунд? Минут? Дней? Вечность? Или, может быть, это было не по-настоящему? Да, возможно, это было одним из его видений. Видений, которое помогло бы ему спасти Доракена, как это случилось с Сенджу! А потом они с Доракеном возвращали Майки домой, и они улыбались друг другу и смеялись вместе, как всегда раньше. Доракен всё равно приходит в отчаяние, потому что Майки опять выпросил у него дораяки, но он всё равно покупал их и закатывал глаза, когда Майки съедал их меньше, чем за десять минут. Или Доракен достанет из ниоткуда маленький флажок для еды Майки. Или они оба поссорились бы и уничтожили все его вещи, как когда-то. Потому что Доракен не мог умереть. Он был таким сильным, высоким, крутым. И он был сердцем Майки. Он не мог умереть сейчас, не тогда, когда был так молод и ему ещё так много предстояло пережить. И как отреагировали бы другие бывшие члены Свастонов? А как насчёт Мицуи? А Инуи? Па-чина? И даже Казутора? Насколько сильно они будут разочарованы в нём, когда узнают, что произошло и что это была его вина? Что бы — «Эй, эй, эй! Здесь становится немного оживлённее, да?» Он посмотрел на говорившего. Ещё раз, кто это был? Он ведь видел его, не так ли? Почему он выглядит таким счастливым? Почему он кричит? Почему он говорит о «реквиеме» Доракену? Были он из Рокухары? «Да начнётся Армаггедон!» Такеоми что-то сказал, но Такемичи больше не слушал. Он снова потерялся. Даже когда он услышал на заднем плане знакомый звук мотора мотоцикла, он тупо уставился перед собой и стал ждать. Он ждал, что что-то произойдёт. Он ждал драки. Хоть чего-нибудь. Всё, что могло бы полностью привлечь его внимание. Это помогло бы ему понять. Однако он не ожидал внезапно увидеть Майки. Он не ожидал, что тот будет выглядеть безумным и апатичным, как сейчас. Он не ожидал, что в груди поднимется ноющая боль. Он был потерян, как никогда. Он внезапно осознал. «Майки-кун» И снова Такемичи потерпел неудачу.