По велению сердца

Август Леонид всегда любил. Не только потому что в этом месяце у него День Рождения, но и по многим другим причинам. Летняя жара к концу месяца спала и на ее место вот-вот должна была прийти серая унылая осень, но пока природа замерла в ожидании чего-то нового. Дожди еще не зарядили, а утренние туманы не окутывали дома рваной паутиной, но веяние прохлады тем не менее уже ощущалось. Леонид любил такую погоду — все еще можно было выйти из дома в любимой рубашке, не кутаясь в пальто и шарф, но зной не дышал в лицо, обжигая и заставляя обливаться потом. Степан, правда, как обычно ворчал в своей манере, что, мол, скоро опять начнется сырость и грязь, промозглый ветер, хмурое небо повиснет над городом и зачастят дожди, но Леонид лишь шутливо закатывал глаза и подкалывал его, называя «Мистером Ворчуном» Степан называл август «Балеринкой-неумехой», капризно-утонченной. Она скакала в замысловатых па, то и дело сбиваясь с ритма и начиная танец заново. Она то ускорялась до немыслимого темпа, то резко останавливалась и просто вращалась вокруг себя, словно пытаясь вспомнить затейливые элементы. И именно из-за причуд «Балеринки», по мнению Степана, август являлся таким непредсказуемо-чудаковатым месяцем. Ну а как иначе можно объяснить эти резкие перепады погоды? То жарко палит солнце, припекая так, что хочется спрятаться в холодильник и просидеть там как минимум до зимы, то начинал дуть холодный ветер, срывая с деревьев желтые листья и россыпью золотых монет раскидывая под ногами прохожих. Двадцать первое августа в этом году выдалось на редкость погожим. День рождения старшего лейтенанта Субботина отмечали в уютном ресторанчике, которое Майский нахваливал последние пару месяцев, упорно зазывая туда своих не особо сговорчивых коллег. — Да тебе в любом месте хорошо, Серёга, — усмехалась Власова, изящно изогнув идеально подведенную бровь. — Лишь бы подливали вовремя и официантки с большими титьками были. — Ну что ты так сразу, Ритуль? — обиделся Майский. — Достаточно просто того, что у них есть титьки. А после двухсот грамм размер значения не имеет. — В этом случае уже главное не перепутать ху из ху, — многозначительно хмыкнула Рита. — А то времена сейчас такие — поди разбери этих ряженых. И вообще — женился бы ты уже. Глядишь и на официанток пялиться перестанешь. — Рит, ты че хочешь чтобы по всему городу начались массовые самоубийства? Это ж… Плачь Ярославны просто тьфу и растереть в сравнении с тем что начнется. — По моему, ты себя сильно переоцениваешь, — скептически пожав плечами, ответила Рита. — Не знаю, может пара дур изведет на эту чушь дорогую тушь, но так чтобы убиваться… Через недельку они забудут не то что твое имя, они даже не сразу сообразят почему рыбка в аквариуме — Сережа. Ну или там… не знаю… Улитка Ахатина. У одноклеточных модно давать имена парней своим питомцам. Майский не обижался на подколы Власовой, так как и сам любил добродушно над кем-нибудь поглумиться, но тем не менее Рита сказала по секрету Оксане, что не будет пить ничего, что предложит ей Сергей — вдруг решит устроить мстю. В конечном итоге Лёня, дабы Сергей от него отстал, согласился отмечать своё «почти тридцатилетие» в «Сердечном друге». Название звучало по-дибильному и как-то двусмысленно, но Майский заверил, что несмотря на весьма причудливое название само заведение очень даже отличное. — Представляю морды лица своих друзей, когда скажу им что вчера был в «Сердечном друге», — закатывая глаза сетовал Холодов. — Ага, — вторил ему Березин. — Помяни мое слово — начнутся шутки про вазелин. — Да-а-а, — почесывая затылок, протянул Тихонов. — Чую, день рождения Субботина мы запомним надолго. — А ты прикинь, день рождения Лёни в этом году выпадает на субботу, — напомнил Андрей. — Ну все, — трагично вздохнул Роман. — Началось. Что за люди, а? Кафе «Сердечный друг», или, как пафосно произносил Майский «Сердешный друг», действительно оказалось вполне приличным заведением. Правда на критичный взгляд Тани Белой юбки официанткам можно было выдать подлиннее. Майский, разумеется, не согласился с коллегой, но этому никто не удивился. Сам виновник торжества лучился счастьем, то и дело поправляя воротник голубой рубашки, принимал подарки, поздравления и дружеские подколы по поводу того, что «Субботин отмечает день рождения в субботу в Сердешном друге» Лёня театрально закатывал глаза, мысленно обещая в день рождения Майского подарить тому майского жука и спеть песню Сердючки «Майская роза». Время неслось со скоростью Сапсана, оставляя позади трезвость и адекватность, на смену которым ворвались бесхарактерность с оттенком безбашенности с легким налетом безответственности. Гости вполне успешно дегустировали местные настойки, и даже Валечка Антонова уже глуповато хихикала над какой-то шуткой Березина. Столы ломились от всевозможных закусок, салатов и мясных блюд, официантки кидали многозначительные взгляды в сторону Сергея, музыка ненавязчиво лилась из колонок. Ближе к полуночи старлей ощутил усталость и туман в голове — пить явно больше не стоило. Алкоголь он употреблял крайне редко, по возможности стараясь обходиться и вовсе без него, но сегодня выкрутиться не получилось. Уверенно отставив в сторону стопку, Субботин подумал о том, что неплохо было бы выйти на свежий воздух и привести мысли в порядок, а еще лучше оказаться сейчас подальше, где-нибудь на берегу реки, слушая шелест волн и наблюдая за ночным небом. Окинув взором толпу коллег, которые по всей видимости только вошли в азарт и куражились по полной, он тоскливо вздохнул. По всей видимости праздник лишь набирал обороты. — Устал? — спросил проницательный Степан, подсаживаясь ближе к любимому старлею и ободряюще ему улыбаясь. — Есть такое, — согласно кивнул Лёня, еле сдерживая зевок. — Все супер, правда, но мне бы хотелось сейчас оказаться подальше от этого балагана. Вокруг тишина, над головой яркие звезды, рядом ты и полное умиротворение. — Звучит интригующе и очень заманчиво, — согласился Степан, глядя на Березина и Тихонова, которые лихо отплясывали под какую-то дурацкую песню. — Предлагаю по-тихому свалить, пока народ про тебя не вспомнил. — Думаешь, это уместно? — с сомнением спросил Леонид, чуть нахмурившись. — Я тебя умоляю! — фыркнул Данилов, строя смешную гримасу. — Им прекрасно в компании коньяка, виски и лимончика с колбаской. Ты глянь на них? Все довольны, счастливы и пьяны. — Особенно пьяны, — улыбнулся Лёня, наблюдая как к компании Ромы и Ивана присоединяются Андрей и Рита. — Сейчас погоди — еще пара стопок и Майский с Тихоновым снова предложат сыграть в свою любимую идиотскую игру, — сказал Степан, оглядывая задумчивым взором быстро пустеющие бутылки с горячительными напитками. — Это ты про карандаш и бутылочку? — А про что же еще? И ведь сколько уже изобрели новых игр и потех разных, подавай им эту бутылочку. — Они на серьезных щах думают, что без этой игры и праздник не праздник, — возмущенно согласился Лёня. — А по моему они два пьяных извращенца, — констатировал Данилов. — И кто потом говорит что он не зануда? — Ах, вот как? Ну хорошо! Давай останемся. Только имей ввиду — отдуваться за нас двоих будешь ты. — Так! Вот только не надо угроз! — весело произнес Лёня. — Что ты там хотел предложить? — Для начала мы выключаем телефоны, а затем ме-е-едленно двигаем к выходу. А дальше… Дальше все будет по велению твоего сердца. — Звучит очень романтично, — заговорщически отозвался Субботин. — Курим, пьем, танцуем и уходим. — Где ты уже успел нахвататься этих шуточек? От Власовой что ли? — Обижаешь! Я кроме наших коллег еще и с телевизором общаюсь. Не так часто, правда, но бывает. — И когда только успеваешь? Мы вроде постоянно вместе — то на работе, то дома. А дома есть занятия поинтереснее телевизора, — промурлыкал Степан, одаривая Лёню игривым взглядом. — Когда ты в ванной, — широко улыбнулся старлей. — Так мы идем? — А теперь предлагаю конкурс на самый лучший тост! — загромыхал на все кафе пьяный заплетающийся голос Майского, а затем раздался звон битого стекла. — Бежим! — сделав страшные глаза, ответил Степан. Торопливо покинув душное помещение смеясь, словно напроказившие дети, парни, взявшись за руки, направились к пустой дороге. Теплый, еле ощутимый ветерок, ласково пробирался под одежду и дарил желанное облегчение — в кафе стояла невыносимая жара. — Куда дальше? — тихо, словно его могли услышать те, кто остался праздновать в кафе, поинтересовался Леонид. — А чего хочет твое сердце? — спросил Степан, останавливаясь под желтым светом покореженного фонаря. — Пока просто уехать отсюда, так, чтобы никто не нашел, — задумчиво ответил Лёня, прижимаясь лбом к груди Степана. Тот, ласково улыбнувшись, поднял руку и заботливо обнял своего старлея, словно желая оградить от всего мира. — Тогда нам стоит поймать машину, — сказал он, нежно целуя Лёню во взъерошенную макушку. Сейчас Субботин выглядел очень трогательно и уязвимо, совсем по-детски, и желание позаботиться о нем переполняло душу Степана. В груди что-то с треском рвалось на части от всепоглощающей нежности и любви. Хотелось вечность сжимать своего любимого в объятиях, наплевав на течение времени, забыв о том, что в мире они не одни. Просто быть вместе. Всегда. Что-то огромное и тяжелое раздувалось где-то под рёбрами, заставляя Степана мелко дрожать. С Леонидом так было всегда — стоило только обнять и тут же внутри происходил эмоциональный взрыв. Сглотнув тугой ком и постаравшись взять себя в руки, дабы прям тут не начать срывать с Леонида одежду, Стёпа чуть отстранился, взглянул в голубые, кристально чистые глаза старлея и спросил: — Какое направление? — М-м-м, — задумчиво протянул Субботин, вглядываясь в темную ленту шоссе. — Туда, — кивком указал он в сторону, противоположную городу. — Значит, не в город? — уточнил Степан, раздумывая над тем, что же задумал Субботин. — В городе сейчас не видно звёзд, — пояснил Леонид. — А это одно из обязательных условий. — Как думаешь, стоит воспользоваться своим капитанским положением и забрать первую попавшуюся машину, или обойдемся более стандартными методами? — А ты часом не хочешь угнать вертолет? — рассмеялся Леонид. — Или сразу космический корабль? Ну а что? Тогда мы сможешь посмотреть звезды вблизи. — Для тебя я угоню даже инопланетный корабль, — прищурив глаза, ответил Степан. — Только, боюсь, до НАТО добираться далековато. Парни рассмеялись, и сошлись на мнение, что пока просто попробуют поймать попутку. На удивление, долго ждать не пришлось, хотя в такое время суток в этой местности машины проезжали не часто. Синяя Тойота плавно тормознула у обочины и из приоткрытого окна показалось улыбчивое лицо молодого человека. — Ребята, вы заблудились что-ли? — весело поинтересовался он, оглядывая Степана и Леонида с ног до головы живыми карими глазами. — Сбежали от гостей, — чуть подавшись вперед, прошептал Леонид. Задорные искорки в его глазах ярко блестели. — Они хотели заставить нас играть в игру — «Попади карандашом в бутылку». А это хуже средневековых пыток. — Да-а, — присвистнул водитель Тойоты. — Веселенькое дельце. Ладно, спасу ваши гордость, честь и задницы. Прыгайте. Довольно переглянувшись, парни забрались в обволакивающее тепло автомобиля и с удобством устроились на мягком сиденье. В салоне пахло кожей, цитрусовым освежителем и чем-то сладким. Лёня облегченно выдохнул и положил голову на плечо Степану, совершенно не смущаясь и не думая о том, что парня за рулем его действия могут смутить или даже разозлить. Что ни говори, но даже в современном мире вид двух обнимающихся мужчин вызывал в людях отвращение. — Так куда вас подбросить, ребята? — совершенно спокойно спросил водитель, глядя на пассажиров в зеркало заднего вида. Судя по всему, ему было фиолетово на то, что происходило на заднем сиденье его машины. — Пока просто прямо. Я скажу, где нас высадить, — ответил Леонид, глядя в окно на пролетающий мимо пейзаж. Какого-то плана у него не было, он просто решил последовать совету своего любимого капитана и доверится велению сердца. Оно ведь никогда не ошибается. Через десять минут плавной езды, Леонид увидел в окно петляющую ленту узкой речушки, на глади которой виднелось отражение луны. — Тормози! — едва не закричал Субботин, вцепившись пальцами в кожаную обивку водительского кресла. — Мы приехали. — Вы уверены? — с сомнением оглядев простирающийся перед глазами пейзаж, поинтересовался водитель. — Тут до ближайшего населенного пункта километров двести, не меньше. Вы потом как назад добираться будете? — Вот за это можешь не переживать, — успокоил Степан, открывая дверь со своей стороны. — Спасибо, что подбросил! — Ну бывайте, ребята! — махнул парень на прощание. — Может, еще увидимся. Проводив взглядом удаляющуюся в ночи машину, Степан повернулся к Леониду. — Что дальше? — Идем к реке, — ответил Леонид и протянул руку Степану. Узкая речушка оказалась кристально чистой: в свете луны просматривалось даже заиленное каменистое дно. Водная гладь то и дело рябила местами — мелкие рыбешки плескались в тиши, а луна играла серебром на их чешуйках. Леонид поднял голову и довольно улыбнулся: небо усыпано тысячами и тысячами звёзд — те словно подмигивали двум влюбленным из неизведанных глубин космоса. — Как красиво, — негромко произнес Степан, обнимая Лёню за плечо. — Я знал, что сердце не обманет, — прошептал Лёня, чувствуя тепло любимого тела. — Оно ведь никогда не обманывает. — Никогда, — согласился Степан, ощущая безграничное счастье, переполнявшее его сердце и душу. — Только сердце всегда говорит правду, не лукавит и не хитрит. — Да, — негромко отозвался Леонид, с видимым удовольствием глядя на искрящуюся золотом водную гладь. — Когда-то моё сердце выбрало тебя… Степан улыбнулся, чувствуя как по венам струится тепло и всепоглощающая, безграничная нежность. Его щеки полыхали, грудь высоко вздымалась, а сердце, опаленное жаром, трепещет, словно крылья мотылька. Никогда прежде он не чувствовал себя настолько счастливым. Теплая ночь понемногу бледнела. Еле заметная розовая полоска рассвета заалела над холмом. Звезды гасли одна за одной, напоследок ярко вспыхнув, словно обещая вернуться следующей ночью. Лёня и Степан сидели на невысоком пригорке и наблюдали за тем, как природа пробуждается, готовясь к новому дню. — Это был лучший день рождения в моей жизни, — улыбнулся Лёня, не отрывая глаз от журчащей водной поверхности. Вода успокаивала, убаюкивала, напевая тихую колыбельную. Может, если спуститься к берегу, протянуть руку, то можно поймать Золотую рыбку, которая исполнит все желания? Только вот Леонид не знал, что загадывать, ведь все его желания и так давно исполнились.