Монстры дома на холме

Эта история произошла в славном городе Т., в районе Ш., который местные жители всегда считали неблагополучным. Дурная молва ходила про этот район, полный грязи, крыс, и населенный теми, кого привычно было считать отбросами общества. Дополнял картину среднего размера особняк, стоящий чуть поодаль на возвышенности, и отделенный от остальной части города небольшой речушкой. Особняк этот наводил ужас на местных жителей, а детей, дабы они стали послушнее, пугали рассказами о том, что за шалости их заберут «монстры из дома на холме». В этом доме мы и жили. Я проводил ночь своим излюбленным способом – сидя в высоком скрипучем кресле. На массивном столе передо мной стопками покоились книги, переехавшие сюда с полок библиотеки. Единственная свеча, освещавшая рабочее пространство, венчала одну из книжных башен, и уже оплыла настолько, что залила воском несколько томов под собой. Какой-нибудь дотошный букинист точно бы ужаснулся такому обращению с рукописными трудами, мне же было все равно, я писал роман. – Гентаро, она снова умерла! Спокойствие мое прервал звонкий голос, раздавшийся из проема резко открывшейся двери. Я не слышал, чтобы кто-то приближался к кабинету, поэтому визит стал для меня неожиданностью. Впрочем, мой создатель всегда мастерски скрывал свое присутствие, порой возникая буквально из ниоткуда, и пропадая в никуда. – Ты же говорил, что сестренки больше не будут умирать! Ты соврал мне, Гентаро! Надутые щечки Рамуды вкупе с невысоким ростом делали его похожим на ребенка. Мне показалось, что он сейчас возмущенно топнет ножкой, но этого не произошло. – Я лишь предполагал. Отложив в сторону остро заточенное гусиное перо, я улыбнулся и пожал плечами. На душе же у меня сделалось скверно. Это началось не так давно, но развивалось весьма стремительно. Знаю, прозвучит абсурдно, но, кажется, тело Рамуды перестало воспринимать человеческую кровь. Жалобы на недостаток насыщения начались несколько месяцев назад, и все это время Рамуда угасал подобно свече на моем рабочем столе, капля за каплей теряя само свое вампирское естество. Обычно, для насыщения нам хватало около двух третей среднего размера человека. Оставшейся в жертве крови было достаточно, чтобы человек продолжил жить, и постепенно восстановился, забыв о произошедшем и списывая малокровие на простое недомогание. Это позволяло нам охотиться не убивая. Рамуда же каждую ночь был голоден настолько, что не мог остановиться, и в конце концов умерщвлял жертву. За домом пришлось разбить собственное кладбище. Охотиться Рамуда предпочитал только на девушек, аргументируя это тем, что кровь у них вкуснее и нежнее, поэтому вскоре наш импровизированный погост прослыл "местом, где отдыхают сестренки". Но, даже выпив человека досуха, он не чувствовал насыщения. Однажды, вовремя оказавшись рядом, я пытался остановить его от очередного убийства, но, покончив с вновь оказавшейся бесполезной трапезой, он накинулся на меня. На тот момент я уже был вампиром, поэтому как-то навредить мне он не мог. Лежа на полу под тяжестью его тела, я думал о природе этого феномена, и не сразу заметил, как голодные глотки из моей шеи стали медленнее и спокойнее. Тогда Рамуде понадобилось совсем немного моей крови, чтобы насытиться. Факт этого удивил нас обоих, но в душе мы были рады, что нашелся хоть какой-то вариант решения проблемы. Но и он оказался временным. Мне было не сложно делиться со своим создателем кровью каждую ночь. Выходя на охоту, я старался найти человека покрупнее, и выпивал из него так много, сколько мог. И если поначалу Рамуде хватало всего нескольких больших глотков, то постепенно я начал замечать, что время кормежки увеличилось, а крови во мне после этого оставалось все меньше. Изредка мы проводили эксперименты и ловили для Рамуды людей: девушек, юношей, женщин, мужчин, детей, но реакция его организма оставалась неизменной. Кроме этого, иногда его могло даже вывернуть только что выпитой кровью прямо на и без того грязный ковер. Я старался подбадривать его, говорил, что ну уж вот в этот раз точно все пройдет хорошо. Но каждый из нас знал исход заранее, и еще ни разу не ошибся. Так было и сегодня. – Я голоден. Я узнал эти нотки в его голосе. Ставшие вдруг резко ниже обычного, они сквозили смесью из серьезной решимости и горечи. По ним даже человек бы догадался, что Рамуда расстроен. Ответом ему были мои понимающе прикрытые глаза. Когда я открыл их вновь, Рамуда уже стоял подле меня. Только сейчас я заметил его босые ноги. Одет он был в простую длинную хлопковую рубашку с широкими рукавами типа «епископ», полы которой оканчивались чуть ниже коленей. Самой выделяющейся частью костюма Рамуды являлся воротник, густо отороченный всевозможными рюшами и кружевами, и полотном закрывающий почти все его плечи. На воротнике я заметил несколько капель крови, указывающих на то, что у вампира недавно была трапеза. В целом же он выглядел весьма опрятно и ухожено. Подвинув кресло и развернувшись к Рамуде лицом, я потянулся к пуговицам на своей одежде, представляющей из себя черное длинное многослойное одеяние, отдаленно напоминающее рясу священника. Но он меня остановил. – Я сам. Затертая кожаная поверхность кресла жалобно скрипнула, когда Рамуда оказался сверху, уперевшись в него коленями по обе стороны от моих бедер. Его тонкие пальцы перехватили ранее начатую мною инициативу, и вскоре кожа моя ощутила свободу. Я был благодарен своему создателю за то, что со временем он научился не доводить голод до того состояния, когда здравый смысл покидал сознание, оставляя лишь звериные инстинкты, настроенные исключительно на пропитание. Поэтому я откинулся на спинку и постарался расслабиться, пока он медленно скользил по моей шее языком. Я приготовился, но все равно невольно содрогнулся, когда его маленькие и острые, похожие на две иголки клычки, проникли в мое тело. Сердце мгновенно застучало сильнее, подгоняя кровь к ранкам. В детстве, читая истории про вампиров, я думал, что у них нет сердца. А оказалось, что есть. Слушая короткие жадные глотки у самого своего уха, я перевел взгляд на окно. Обычно я сидел к нему спиной и не мог наблюдать за луной, которая, в свою очередь, подглядывала за мной каждую ночь. Сейчас она тоже была безмолвной свидетельницей нашего таинства, смотрела на то, как, входя в раж, Рамуда теснее прижался ко мне, скользнул рукой по моей щеке и зарылся пальцами в волосы. Красивая луна. Почти не скрытая облаками. Навскидку я оценил, что до полнолуния осталась пара ночей. Кончики пальцев рук и ног начало покалывать и с каждой минутой ощущение это становилось все отчетливее. Стук сердца нарастал, медленно превращался в гул в черепной коробке, заглушал все остальные звуки. Луна вдруг начала расплываться в неясное пятно. Я понял, что запасы кровяного сосуда моего тела на исходе, и пора остановиться. – Рамуда… Голос прозвучал неуверенно и сипло. – Стой… Хватит… Но мой создатель будто и не думал останавливаться. Через шум в голове я уловил его тихие постанывания. Поднять руку оказалось почти невозможной задачей, но мне удалось остатками сил схватиться за рубашку на его спине. Это был первый раз, когда я сам попросил его прекратить. Мы заигрались. Ранее я не задумывался, можно ли убить вампира, выпив его досуха, зная лишь об опасности огня и солнечного света. Но, кажется, пришла пора поразмыслить и об этом. Если успею. – Раму… да… Остановился он в тот момент, когда внутренние органы в моем теле начали давать о себе знать болезненными ощущениями. Люди любили говорить, что, если что-то болит, значит ты жив. Я же ощущал себя так, словно чуть не умер во второй раз. – Ой-ой! Простите, что помешал. Вы закончили? Словно издалека до меня донесся голос третьего обитателя особняка. Дайс оказался у нас случайно. Однажды, несколько ночей подряд Рамуда жаловался, что ощущает чье-то присутствие на близлежащей территории. Посетитель оказался немертвым. Я, на тот момент будучи новообращенным, еще не отточил свое вампирское чутье настолько, чтобы уловить ауру другой нечисти. «Почему ты его не прогонишь?» – спросил я у Рамуды. «Я не чувствую враждебности. А в нашем мире не стоит нападать, если не нападают на тебя» – ответил мне он. Я согласился. Поймали мы нашего гостя за ловлей крыс на приусадебном участке. На вопрос, почему чистокровный питается крысами, он рассказал, что его моральные принципы не позволяют ему охотиться на людей. Из-за этого у него возникли разногласия в семье, и он принял решение покинуть клановое поместье. В своей рваной поношенной одежде Дайс совсем не походил на образ чистокровного вампира, который я себе представлял. Позже я поинтересовался у Рамуды, не ошибся ли он, но он сказал, что с таким утверждением невозможно ошибиться. Рамуда предложил Дайсу охотиться на нашей территории, чтобы вызывать меньше вопросов в городе. Тот с радостью принял предложение. Потом начал заходить, чтобы перекинуться парой слов, и я часто слышал, как с первого этажа доносятся разговоры и смех. А потом Дайс и вовсе поселился с нами под одной крышей. С его появлением в особняке стало гораздо более шумно, но в то же время и весело. Кажется, Рамуда искренне ему симпатизировал. Да и меня этот взбалмошный чистокровка быстро сумел расположить к себе. К слову, происхождения самого Рамуды я не знал. – О! Дайсу! Да-да, заходи! Удовлетворенный голос Рамуды теперь звучал гораздо бодрее. Ловко соскочив с кресла, он кинулся обнимать вошедшего. Под натиском произошедшего я успел сползти ниже в кресле, и с трудом смог сесть прямо. Зажав пальцами ранки на шее, я чувствовал, как из них все еще сочится кровь. Я ослаб настолько, что не мог регенерировать даже столь крошечное ранение. – Эй, Гентаро. Выглядишь не очень. Все в порядке? Дайс и до этого знал об особенностях наших с Рамудой отношений, кроме того, что тот превратил меня в вампира, но никогда не комментировал происходящее, считая, что его это никак не касается. Когда у Рамуды начались проблемы, я предлагал ему использовать более могущественную кровь нашего нового товарища, но Рамуда объяснил, что от питания крысами даже чистокровная кровь начинает терять силу, и не сможет его насытить. – Да… Я в порядке… Снова соврал, хотя в этом не было никакой нужды. Гул в ушах постепенно начал затихать, а зрение смогло сфокусироваться. Я попробовал подняться, и с трудом удержался на ногах, вовремя схватившись за край стола. Мне срочно нужна была кровь. – А ты что-то хотел, Дайсу? – Да там опять труп на первом этаже. У нее в карманах куча денег! Богатенькая попалась! Могу я их забрать? – Конечно! Забирай все, что посчитаешь нужным! – Ура! Об этой особенности Дайса мы узнали достаточно быстро после нашего знакомства. Оказалось, что, несмотря на благородное происхождение, за душой у него не было ровным счетом ничего. Не то, чтобы вампирам сильно нужны деньги, ведь у нас нет необходимости, например, в продуктах, но, тем не менее, забрать все, или часть денег у жертвы было обычным явлением. А поскольку на людей он не охотился, то и золотые взять было негде, кроме грабежа, до которого опускаться он тоже не собирался. Оказалось, что деньги нужны ему для азартных игр, проводимых каждый вечер после захода солнца в городском трактире. В это время люди внутри уже пьянели настолько, что не обращали внимание на излишнюю бледность, неестественно горящие глаза и клыки у их соигрока. Дайс считал, что сможет выиграть за счет своих вампирских способностей, но каждый раз оказывался обобран до нитки. Рамуда говорил, что это все из-за плохого питания, не дающего способностям нормально развиваться. Обычно самыми слабыми принято было считать вампиров, превращенных из людей, вроде меня, а чистокровные занимали вершину иерархии. Дайс же по силе был со мной примерно на одной ступеньке. Справившись наконец с головокружением, я поспешил к выходу, настолько быстро, насколько мог это сделать на заплетающихся от слабости ногах. Поравнявшись с Дайсом, я на мгновение остановился. – Похорони ее как подобает. – Ааа? Да почему опять я? Хоть раз бы тоже взял в руки лопату! Я не ответил и направился к двери. В спину мне долетали обрывки возмущений и тихие ругательства. – Я так на игру опоздаю! Гентаро! Вот черт… На улице было тихо и приятно. Я уже привык выходить на охоту дважды за ночь: перед тем, как покормить Рамуду, и после. Но сегодня запаса жизни во мне осталось так мало, что я из последних сил хватался за остатки самосознания, чтобы не превратиться в монстра и не разнести ближайшее ко мне человеческое жилище. Первым на моем пути попался молоденький пастушок. Он шел по дороге, беззаботно насвистывая себе под нос какую-то незамысловатую мелодию. Я не знал откуда он идет и куда направляется, но для меня это и не имело никакого значения. Куда важнее и желаннее была пульсирующая в его венах кровь. Сейчас я не мог применить ни одну из своих способностей, не мог наслать телекинез или обездвижить юношу, поэтому я не нашел ничего лучше, чем просто схватить его за руку и потащить в узкий темный проход между двумя приземистыми городскими домами. – Эй, ты чего?! Тц… Парень зашипел от боли, когда я резко вжал его в стену, не очень беспокоясь о том, что могу доставить неприятные ощущения. – Слушай, ты серьезно?.. Говорю сразу, я не из этих. Если тебе нужен мальчик, то иди на второй этаж трактира и спроси там мистера Хифуми. Говорят он… Хмф!.. Но фразу он так и не закончил. Чтобы разговоры не привлекли внимания случайных прохожих, я зажал ему рот рукой и заставил наклонить голову набок. Только тонкая кожа отделяла меня от столь желанной живительной влаги. Не медля больше ни секунды, я припал к его шее, вонзив клыки и с трудом подавив стон, когда густая горячая кровь хлынула в рот. Парень сопротивлялся, но вдруг проснувшейся во мне силы хватало, чтобы не дать ему вырваться. Когда все способности ко мне вернулись, я ввел жертву в транс, чтобы хотя бы часть случившегося он смог забыть. Я внушил ему, что он напился и зашел в переулок по пути из трактира, потому что ему стало плохо, а я – всего лишь плод его воображения. Ранки я запечатал привычным способом: проколов себе язык и смазав их собственной кровью, мгновенно заживляющей любые человеческие ранения. Юношу я оставил на земле, аккуратно прислонив к стене. Он был жив, я чувствовал, что его сердце молодое и сильное без труда справится с произошедшим. Выйдя из темноты на освещенную луной улицу, я наконец-то почувствовал себя живым, если такое слово вообще можно было применить к вампиру. В любом случае, мне стало гораздо лучше. Не желая возвращаться домой, я решил прогуляться по городу. Размышляя над тем, что делать с состоянием Рамуды, я не заметил, как ноги сами привели меня к отеческому дому. После смерти родителей я жил в этом доме с братом. Я хорошо помнил ту ночь, когда он вернулся домой сам не свой, сел на кровать в своей комнате и заплакал. Говорил что-то про то, что не хочет жить в этом состоянии и обязательно найдет способ вернуться обратно. Выглядел он бледнее обычного. Каждую ночь он либо корпел над книгами, изучая какие-то рукописные труды, либо надолго куда-то уходил и возвращался только под утро. Заперевшись на замок, он спал весь день, и выходил ко мне только с наступлением темноты. Я видел, что что-то в нем переменилось, но боялся поднимать эту тему. Только став вампиром я по-настоящему понял, что с ним тогда произошло. Как понял я и то, что ему удалось-таки найти путь к возвращению обратно в человеческое тело. Поняли это и чистокровные, в одну из ночей напавшие на наш дом. Меня утащили в лес и бросили на опушке, предварительно выпив кровь, но оставив в живых. Добежал я до дома только под утро и нашел брата в одной из комнат. Он был недвижим. Я кричал и рвал на себе волосы, припадал ухом к его груди, пытался нащупать пульс. Пока, наконец, не уловил слабое, еле различимое биение жизни в его теле. Солнце уже начало подниматься над горизонтом, поэтому я поспешил отнести тело брата в самую темную комнату, наглухо завесил окно всем, что попадалось под руку. Позже я оборудовал для него комнату в подвале. Попасть туда было сложнее, а вход замаскировать проще. Брат и сейчас находился там. Мне не составило труда уловить его присутствие своим вампирским чутьем. Я исправно платил за содержание дома и технически значился его обитателем, поэтому у городского управления не возникало вопросов на счет его запустения. Иногда я и правда проводил ночи здесь, тщетно пытаясь найти хоть какую-то зацепку к тому, какими тайнами обладал брат. Стал вампиром я осознанно. Я понимал, что не смогу бороться со столь сильными и могущественными созданиями, будучи человеком. Поэтому я нашел Рамуду, про чей особняк в городе слагали мрачные легенды. Если брат нашел путь возвращения в человеческое тело, то открыт он и для меня. Почему-то я не смог рассказать Рамуде причину своего желания стать вампиром. К счастью, его это не особо сильно заботило. Позже в разговорах я осторожно расспрашивал его про интересующие меня темы и узнал, что вампирское кредо не разрешает убивать себе подобных. Видимо, именно поэтому брата ввели в состояние, схожее с человеческой комой, но умерщвлять не стали. Также я узнал, что быть вампиром – значит быть высшим существом, таким же мощным и ловким, как животные, но при этом сознательным и обладающим душой, как люди. Быть вампиром означало обладать высшим даром. Поэтому желание отречься от этого приравнивалось к предательству всего рода. Убедившись, что с братом все в порядке, настолько, насколько это может быть в его состоянии, я двинулся к окраине города. Чистокровные унесли с собой всю информацию, какую успел собрать брат, поэтому собственные поиски истины я начал с чистого листа. И, к своему расстройству, пока не сильно преуспел. Впереди замаячили ворота городского кладбища, и, недолго думая, я направился к нему. На кладбище ночью всегда было тихо, что положительно влияло на мою способность думать и анализировать. Я видел, что в одном из окон храма, к которому кладбище и прилегало, горел свет, мерцающий из-за пляшущего огня свечей. Несложно было догадаться, что это местный священник готовится к воскресному богослужению. Высокий, утонченный, с длинными почти до колен волосами, собранными в хвост, он пользовался уважением у всех прихожан. Мне же в храм путь был закрыт. Внимание мое привлек один из склепов, слишком выделяющийся на фоне остальных. Я видел его и раньше, и каждый раз он притягивал к себе мой взгляд. Большое массивное сооружение с высокой покатой крышей, острыми декоративными шпилями и резным готическим фронтоном. Подойдя ближе, я увидел, что двери и окна по периметру украшены замысловатым узором, неизвестным мне ни по одной из прочитанных книг по искусству. Табличка с фамилией погребенной здесь семьи затерлась, я не смог разобрать ни буквы, сколько бы ни пытался. Только сейчас я обратил внимание, что у этого склепа, единственного на всем кладбище, нигде не было креста. – Случайно не меня ищешь? Я вздрогнул, услышав голос за спиной, но постарался быстро взять себя в руки. Кто бы это ни был, я не почувствовал его присутствия, а значит это точно не человек. Вампир. Вероятнее всего, выше меня по иерархии – чистокровка. – Нет, я вас не знаю. Обернувшись, я увидел высокого, около двух метров роста, мужчину. На нем был длинный плащ, отороченный мехом, а из-под шляпы на меня смотрела пара светящихся в темноте глаз. Лунного света мне хватило, чтобы рассмотреть шрам на правой стороне лица. Видимо от полученной некогда травмы, правый глаз его сделался совершенно бесцветным. Мужчина на удивление радушно улыбнулся, обнажая клыки. Но доверия совершенно не вызвал. – Хооо, а я думал, брат тебе про меня рассказывал. – Брат?.. Я напрягся. Недоверие мое сменилось заинтересованностью. – Да, он приходил ко мне по поводу одного… деликатного вопроса. Знаешь, вы с ним чертовски похожи, я бы даже сказал, одно лицо! Я уж было подумал, что он сам навестил меня. Удивился, он же сейчас в забытье. Но, пусть вы и похожи, ауры у вас все-таки отличаются. «Забытье»… Так вот как называлось состояние, в котором пребывал мой брат. – Я знаю, что тебе нужно. – Откуда? – В вампирском мире не так просто хранить секреты, тем более такие, как непереносимость человеческой крови. Уникальный случай, откровенно говоря. У меня уже почти все готово, остался только последний эксперимент, но для него мне кое-что нужно. – Что именно? – Его кровь. Принеси ее мне. Учти только, что вампирская кровь очень быстро сворачивается на воздухе, но я верю, что ты что-нибудь придумаешь. – Раз так, то почему бы Вам просто не прийти и не взять ее напрямую? – Я… не хотел бы появляться на пороге вашего особняка без особой на то надобности. Ты сможешь принести мне все необходимое. – А что взамен? Что Вам нужно? Почему Вы мне помогаете? Почему помогаете… ему? – Взамен… Мне нужны рычаги давления и лазейки к одному могущественному клану, член которого живет вместе с вами. Я сразу понял, что речь про Дайса. Подставить одного, чтобы спасти другого? Довериться какому-то совершенно незнакомому, чокнутому вампиру? – У тебя нет выбора. Еще одного такого раза, как сегодня, ты не переживешь. И он не переживет. А еще твой брат… – Я понял. Я приду завтра ночью. – Вот и славно. Я уже было начал разворачиваться, чтобы поскорее убраться прочь, остаться наедине со своими мыслями и все обдумать, как он вновь меня окликнул. – Стой. Возьми вот это. Откупорив какой-то крошечный флакончик, мужчина вспорол себе вену на запястье и сцедил несколько капель внутрь. Ранка затянулась почти мгновенно. – Дай это ему, если станет совсем плохо. – Вы же сказали, что вампирская кровь быстро сворачивается?.. Я поймал брошенный мне флакончик и с любопытством крутанул его в руке. Подняв глаза, я обнаружил, что собеседник мой испарился, словно его никогда и не было. Вернулся я домой к рассвету, а на следующую ночь проснулся полным решимости. Хорошенько все взвесив, я понял, что встреченный мною незнакомец действительно прав, и у меня совершенно не было выбора. В эту ночь я не пошел на охоту. Вариант доставки крови создателя в первозданном виде у меня был только один – я сам буду сосудом. Я не стал дожидаться, когда Рамуда появится на пороге моего кабинета, и первым постучал в дверь его комнаты. – Да-да! Входи, Гентаро! Как и всегда, он мастерски определил мое присутствие. Открыв дверь, я увидел, что Рамуда лежит на кровати в окружении множества подушек. Складывалось впечатление, что он не занимался ничем и словно ждал меня. Я был уже достаточно голоден, чтобы напряженно сглотнуть, увидев его обнаженную шею, выглядывающую из широкого ворота, сползшего в бок и почти оголяющего острое плечо. Не спрашивая разрешения, я сел на край кровати и навис над своим создателем. – Что такое, Гентаро? Рамуда удивленно захлопал глазами, когда своими пальцами я скользнул по его рукам и за запястья прижал к покрывалу, пресекая попытки вырваться. Я не был настроен на прелюдии, но все-таки старался действовать максимально осторожно. Наклонившись, я уткнулся носом в его шею. – Гентаро?.. – Так надо… Прости… С этими словами я вонзил клыки в его тело. Горячая густая кровь сразу же потоком хлынула мне в рот, и я жадно принял ее в себя, словно это был самый сладкий и желанный нектар. Рамуда сдавленно вскрикнул и выгнулся мне навстречу, а его сердцебиение участилось настолько, что его слышал даже я. Как же велик был соблазн выпить столько, сколько мне действительно хотелось, но я постоянно держал в голове, что Рамуда сегодня еще не питался, а значит крови в его организме не так много. Нужно быть осторожным. Сигналом к тому, что нужно остановиться, послужило то, что мой создатель, ставший вдруг жертвой, начал метаться по кровати, норовя выскочить из моей хватки. Отстранившись, я понял, что он кричит, и крик этот не был похож на крик о помощи. Ему было больно. Я вспомнил собственные ощущения прошлой ночью и поежился. Схватившись за шею, Рамуда дергался на кровати, скидывал подушки, и ногтями расцарапывал место, куда я только что его укусил. Вспомнив про флакончик, я дрожащими руками извлек его из кармана своего одеяния. Влить его Рамуде в рот не представлялось возможным, поэтому я выпил содержимое сам, не проглатывая. С трудом поймав чужую голову, я сжал ее двумя руками и, вновь наклонившись, припал губами к его рту, заглушая крик. Как только Рамуда проглотил предложенную кровь, конвульсии прекратились, и он облегченно обмяк. В этот момент дверь в комнату резко распахнулась, и на пороге показался обеспокоенный Дайс. – Что тут происходит? Я слышал крики. – Позаботься о Рамуде. Сорвавшись с места, я бросился прочь из особняка. Вампирских способностей хватило, чтобы быстро, практически растворившись в воздухе, переместиться к кладбищу. Мужчина уже ждал меня у склепа. – Я смотрю, все прошло хорошо. – Поторопимся. – Какой ты нетерпеливый. В голосе незнакомца слышалась беззлобная насмешка. Проделав какие-то неуловимые для меня манипуляции, мужчина распахнул дверь склепа и отошел чуть в сторону, пропуская меня внутрь. Открывшаяся моему взору длинная лестница вела куда-то далеко вниз. Не колеблясь, я принялся спускаться по ней. Внизу оказалась внушительного размера алхимическая лаборатория. Я видел такие в книгах. Меня окружали многочисленные баночки и колбочки, наполненные разного рода жидкостями. Все вокруг бурлило и дымилось, циркулировало по витиеватым трубкам, опоясывающим все помещение. – Рей. Можешь звать меня Рей. Я, кажется, в прошлый раз так и не представился? Присаживайся. Рей указал на деревянный стул посреди лаборатории. Не задавая лишних вопросов, я сел, все еще заворожено оглядываясь вокруг. Сняв свой длинный плащ и отложив в сторону шляпу, мужчина зазвенел чем-то на одном из столов. Когда он обернулся ко мне, я заметил у него в руке длинную полую иголку и стеклянную емкость. – Не бойся, больно не будет. Буквально как комарик укусит. Засмеявшись, Рей взял одну мою руку. Я отвел взгляд в сторону. Лекари мне не нравились с детства, а их инструменты, похожие порой на орудия пыток, и подавно. Стараясь отвлечься от происходящего, я постарался найти тему для разговора. – Мой брат... – Не знаю как, но он нашел меня. Просьба у него была очень необычная – найти лекарство от вампиризма и сделать его снова человеком. Подобным я еще не занимался, но решил попробовать. Полагаю, за это его и отправили в забытье. С вампирской сущностью лучше не шутить, знаешь ли. А я люблю эксперименты. Оп, вот и все. Удивительно, но я и правда почти ничего не почувствовал, хотя в руках у Рея теперь плескалась целая миска сцеженной из меня крови. Вернувшись к столу, он повернулся ко мне спиной и принялся буквально колдовать над пробирками. В происходящем я не понимал буквально ничего, поэтому даже не пытался вникнуть в процесс. – А чистокровные… Зачем они Вам? Рей не ответил. Он либо был слишком занят алхимией, либо и не собирался отвечать. Почему-то второй вариант мне показался наиболее вероятным. Я просидел в лаборатории порядка двух часов, в основном в тишине, иногда прерываемой какими-то байками, которые Рей подслушал у людей и, вероятно, находил забавными. Я в ответ лишь сдавленно улыбался. Мельком я узнал, что некоторое время он был в заморской стране и вернулся всего несколько ночей назад. Разработка лекарства для Рамуды уже была в процессе, но требовала некоторых доработок, и я очень удачно смог принести ему последнее, чего не хватало для завершения. – Готово! Голос Рея был таким звучным, что от неожиданности я подскочил со стула. Сердце забилось чаще. Сейчас мне представит то, что сможет спасти Рамуду. Спасением оказались маленькие красные шарики, похожие на пилюли. – Потребности в крови это, конечно, не лишит, но пусть съедает по одной каждый вечер, тогда сможет нормально охотиться. Передав мне внушительную горсть красных шариков, мужчина вновь загадочно улыбнулся. Я знал, что за такое простым «спасибо» не отделаешься. – Мы с тобой еще много раз увидимся. Ты мой должник, помни об этом. Распрощавшись, я вернулся в особняк. С огромным трудом я рассказал создателю про пилюли, стараясь обходить упоминание личности Рея. У нас не было такого уговора, но где-то на подсознании я чувствовал, что говорить про него не стоит. И в какой-то момент мне показалось, что Рамуда понял, о ком идет речь, словно во всем мире было только одно существо, способное сделать что-то подобное. С тех пор жизнь в нашем особняке наладилась. Рамуда больше не испытывал проблем с кровью, и почти каждую ночь приводил к себе сестренок. Иногда приходил он и ко мне, и ни разу я не смог отказать ему в просьбе испить именно из моей шеи. Дайсу больше не приходилось возиться на кладбище, и оно достаточно быстро поросло густой травой, скрывая от чужих глаз многочисленные холмики земли. Так жили мы – монстры дома на холме. Поставив точку, Гентаро сохранил файл и закрыл крышку ноутбука, устало потер переносицу. – Хах, даже жаль, что вся эта история – всего лишь ложь.