По грани реальности

Отступление (Где-то в параллельной вселенной) 24.11.23       Темное помещение подвала, освещенное лишь слабой моргающей электрической лампой, тонуло во мраке. Человек, сидящий за столом, прищурившись, разбирал уже тридцатую редакцию главы, сонно потирая глаза.       Монотонное занятие прервал звук ключа в замочной скважине. Это был соавтор. Его голова просунулась в проем, осматривая полупустую комнату.       - Ну что, дописал? - его хриплый бас отразился от голых каменных стен.       - Почти, почти - тихо ответил автор, развернув скомканный листок и нервно чиркая ручкой по грязному листу.       - Сегодня ешь - Соавтор просунулся в проем и поставил перед автором тарелку с едой.       Жадно поедая пищу, автор наконец дописал главу…       Настоящее время       — Вперед! Вперед! Уходим! — Командиры подгоняли народ, который маленькими струйками вытекал из падающего бастиона на пепельные равнины, расположившиеся прямо за ним. Казалось, что само пространство начало двигаться вслед за ними.       — Не снижаем темп! — Усилив голос чакрой, Акеми обнажила фамильную катану, впервые за столько времени это ритуальное оружие послужит его изначальной сути... В бою.        Человеческая лавина, орущих на все лада смертников, буквально сметала всех обитателей на своем пути. Самые боеспособные члены клана держались в авангарде и замыкали арьергард, подгоняя отстающих. Сиам тяжело дышал, двигаясь рядом с тройкой джонинов. Несмотря на усиление тела, поддерживать необходимый темп было тяжело, легкие горели огнем, но сдавать было нельзя. От этого зависела не только его жизнь, но и жизнь всех, кто ему доверился. Позволив себе на секунду оглянутся, он увидел, что твари, почуявшие мощный источник жизни, ринулись в крепость, совершенно не обращая внимание на убегающих полумертвых шиноби.        Михаил в последний раз сел на землю, облокотившись на остов полуразрушенного дома, тяжело вздохнул, смахнув накатившую слезу с глаз. Зажав в руках необычные ромбовидные ножи, он посмотрел в небо, перекрестился и сплюнул.        — Ну вот и все, через минуту они будут тут — усмехнулся Ишимура, вертя в руках пистолет с последним патроном, оставшимся, чтобы просто застрелится — Все же интересные у вас технологии.        — Четыре тысячи лет войны — это не шутки — усмехнувшись и отбросив все мрачные мысли, Михаил поднялся и засунул пистолет в кобуру. Перед смертью надо предстать чистым помыслом и душой, иначе неудобно получится. — Скажу вам по секрету, мы настолько хорошо друг друга мочили, что придумали слово гуманность, чтобы мочить по правилам.        Ирьенин рассмеялся, удобнее перехватил клинок и подойдя к Первому, положил руку ему на плечо, посмотрев в глаза: — Нам надо продержаться около восьми минут, прежде чем оставшиеся соклановцы смогут привести в действие технику. Повоюем?        -Повоюем — кивнул Михаил        Волна тварей накатила внезапно, как мартовский дождь. Они были повсюду и их было много. Оставшиеся крыши, все свободное пространство между домами было забито безмозглым мясом, которое визжало так, что создавалось ощущение будто они испытывали боль каждую секунду своего существования. В какой-то момент двое бойцов оказались окружены, прижавшись спина к спине, они готовились к бою. Михаил поудобнее перехватил кунаи и решился на погружение.       Его сердце пропустило удар. Он вновь нырнул в холодную, обжигающую каждый сантиметр мозга, глубину подсознания. Мир потерял краски, тьма обнюхала его, узнала, что-то в глубине этого мрачного места усмехнулось и снисходительно кивнуло, позволяя забрать силы. В эту же секунду по телу, как по топливным каналам, пошла энергия, много энергии. Бездна захлестнула его, аккуратно окутала его, выгоняя все человеческое и вдохнула одну единственную цель...        С яростным рыком, подобно животному, он ринулся в бой, разрывая на куски тела тварей, что пытались добраться до своего ужина, который внезапно начал сопротивляться. Глаза застелила слепая ярость. Михаил уже не помнил себя, действовал просто на инстинктах, помножая на ноль все вокруг. Темная жидкость заливала стены зданий, тварей было настолько много, что через некоторое время по улицам текли уже реки темной крови, которые скапливались в небольшие озерца.        Ирьенин не отставал. Понимая, что находится рядом с ним опасно, он поспешил в здание, где укрылись те немногие, кто остался в поселении.        — Мы готовы — спокойно сообщил, ворвавшемуся в помещение офицеру, рассыпающийся старик — Ожидаем лишь твоей команды.       — Начинайте — придавив вход увесистой балкой, проговорил он — Надеюсь нам хватит времени.       Самые почтенные из клана сели в круг, отправляясь в свой последний путь они не сожалели. Нельзя сожалеть о чем-либо, когда ничего человеческого в тебе уже не осталось, поэтому трагедию из ситуации никто не делал. Они жертвовали собой осознанно, отдавая свою жизнь во имя выживания клана. Так делали всегда, чтобы нанести ощутимый урон врагу и навсегда отправится в верхний мир. Однако на этот раз бездна просто не отпустит их, но это в прочем было не особо важно.        Старейшина принял позу лотоса, совершенно не обращая внимание на творящийся на улице хаос. Сложив несколько печатей, он вонзил нож в район сердца и издав последний вздох, завалился на прогнившие доски, истекая чернильно-темной кровью. Следом за ним действие повторили остальные, один за одним тела мертвым грузом опадали на пол, испещряя его кровью отцов, что отдали свою жизнь за будущие поколения.        Ишимура горько усмехнулся, утер подступившие слезы и встал в центр. Тело дрожало от накатившей горечи. Он соврал, когда сказал, что угасает. Болезнь даже не проявлялась в нем все время, пока он был здесь. Ирьенин просто понял, что он тут нужен, в этот момент он подумал, что это и есть цель его жизни. Никакое стремление к личной силе не заменит клан, никогда… Пусть найдутся те, кто будет с упорством доказывать обратное, но он уже все для себя решил…       — Да спасет наши души Ками — прошептал офицер, прежде чем сложить печати. Пространство вокруг него превратилось в ураган энергии, сметая все на своем пути, разрушая пространство перед собой, Ишимура увидел барахтающуюся в вихре энергии тень и затаив дыхание, сложил печати цепей, чтобы в следующую секунду пронзить Михаила техникой захватывая его. Удерживание его здесь было единственным возможным выходом, чтобы дать фору остальным. Далее Ирьенин принялся буквально отдавать всю накопившуюся энергию в Первого. Тело солдата выгнуло дугой, тяжелый потусторонний вой разнесся по всему пласту бездны, пробирая даже тварей. Энергетической торнадо буквально начало впитываться в него, превращаясь в энергию бездны. Теперь все зависело от Михаила, чем дольше он сможет сдерживать поток, тем больше людей сможет вырваться наружу. Однако в какой-то момент цепь просто не выдержала и разорвалась. Тень схватила ее кусок и разогнав перебила остальные, сковывающие ее путы, разбрызгивая вокруг чернильную кровь, разрывая порождения бездны как бумагу.       Михаила буквально разрывало на куски от притока силы бездны, он чувствовал, как в пустоте внутри него появилась точка, еле заметная, словно маленькая звездочка, которая впитывала в себя все. Он продолжал сражаться, уже не понимая, что происходит, тело на инстинктах скакало по обломкам измерения, выкашивая тварей пачками. Его светящиеся белые глаза были последним, что видели ходячие трупы, прежде чем навсегда отправится в небытие. Выплюнув поток энергии в особо назойливого противника, он нашел глазами разлом, который уже начал схлопываться, возвращая бездну в изначальное состояние. Оттолкнувшись от куска стены, Первый ухватился за парящую в пустоте балку и снес голову пассажиру, который так же как и он, решил идти на выход. Он было попытался допрыгнуть до следующей опоры, но до нее оказалось слишком большое расстояние, поэтому тело зависло в невесомости и не хотело никуда двигаться.       Решение пришло само, с другого края сорвался силуэт, который увидел легкую добычу и решил полакомится ей. Оттолкнувшись от куска здания огромная тварь, слепленная из туловищ тварей поменьше, открыв свою огромную пасть, попыталось перекусить его, но Первый, извернувшись, влепил ему ногой по одному из глаз, заставив тварь потерять координацию. Ухватившись за ее лапу, Михаил набрал скорость и всадив ей в спину последний кунай, полетел к разлому. По пути его попытался перехватить еще один, менее удачливый собрат. Вооружившись охотничьим ножом, тварь прыгнула на тень сзади, но была отправлена в полет обратно уже без конечностей. Первый, набрав скорость, буквально влетел в разлом.

***

Сиам       Приходить в себя было тяжело, по крайней мере для моих обостренных чувств это было самое сложное испытание. В ушах звенели отбойные молотки, пытаясь переорать друг друга, глаза, привыкшие к мраку бездны, резал яркий солнечный свет. В носу же распростёрся настоящий филиал ада: привыкшие к отсутствию запаха рецепторы, принялись жадно глотать воздух, принося прекрасные благовония подпаленного человеческого мяса, фекалий, мокрой травы и древесины. Живот такого издевательства не выдержал и начал подавать признаки выталкивания всего внутреннего во внешний мир.       Сориентироваться мне к сожалению не дали, неизвестный берет меня под мышки и начинает куда-то тащить. По штанам елозит мокрая трава, оголенные участки кожи неприятно жжет, а концерт в ушах совершенно не собирается прекращаться. Наконец продрав глаза, вижу над собой лицо медика, который водит по мне светящейся зеленым рукой. Постепенно отпускает, осматриваюсь и понимаю, что ситуация конкретный пиздец.       Что-то подобное я видел в Гибралтаре, когда Британский флот, работал по прибрежному городу: здания складывались под своим весом, погребая под собой тысячи людей. На улицах валялись обезображенные взрывами трупы, набережная приобрела кроваво-красный оттенок, смешиваясь с разлившейся нефтью. Беспорядочный огонь велся со всех сторон и в той ситуации уже слабо можно было разобрать где свои, а где чужие. Потом это войдет в историю, как горячая фаза холодной войны, термин "третья мировая" использовать побоятся, ссылаясь на локальность конфликта между Британией и Испанией. Никто конечно же не ответит за свои действия, но сейчас не об этом...       Предо мной предстала картина всеобщего запустения. Мозг начал лихорадочно обрабатывать информацию, стараясь зацепить глаза за архитектуру, пытаясь найти хоть один символ водоворота. Но не найдя оного начал понимать, что ситуация с каждой минутой становилась все хуже и хуже. Получалась неприятная картина: нас выкинуло совершенно не туда и хрен его знает в той ли мы еще вселенной.       Узумаки тоже досталось после перемещения, многие были оглушены, либо контужены, их стаскивали штабелями, чтобы медикам было удобней работать. На ногах остались только офицеры и Акеми, которая в данный момент сидела чуть в стороне, обдумывая дальнейший план действий. В разрушенной деревне уже сновали разведчики, занимаясь обследованием и небольшой мародёркой, на предмет опознавательных знаков . Еще одна группа скрылась в зарослях чуть севернее. Скорее всего они разделяться и будут смотреть, что еще есть вокруг нас.       Рефлексировать по Михаилу времени не было. Потом, когда все закончится, можно уже будет придаться сентиментальности, поминая бойца добрым словом. Но не сейчас. Когда слишком часто видишь смерть, либо умираешь, либо становишься к ней равнодушным и последнее нельзя развернуть в спять. Жизнь продолжается, а я в скором времени, могу пойти вслед за первым. "Второй мля"       Усмехнувшись про себя и тяжело вздохнув, я поднялся с земли, закрепляя разболтавшуюся кобуру на поясе. Все же удобная у шиноби одежда - присвистнул, осматривая себя и не обнаружив не одного лишнего технического отверстия. Темно-зеленая униформа с нашивкой водоворота отлично сидела на теле и даже после передряги не разошлась по швам. Надетый сверху бронежилет конечно покоцался, оголив металлические пластины, которые мастера клана бережно закатывали под ткань, но целостность не потерял, поэтому послужит мне еще долго.       Долго стоять было нельзя, раненых еще много, а тех кто перенес перемещения без последствий в несколько раз меньше, поэтому недолго думая, отправился помогать ирьёнинам, перетаскивать тела в кучу. Тех, кто очухивался, отправляли на помощь остальным. В какой-то момент мне даже показалось, что все не так плохо: работа кипела, обезображенные трупы местных хранили, создавая братские могилы, а разведчики докладывали, что опасностей в округе нет.       Но нет, судьба вновь решила, что мы не достаточно погрузились в задницу, поэтому через пол часа передовую разведку, которая расползлась по округе, вырезали и на сцене появилось еще одно лицо: Это был не-то человек альбинос, не-то непонятный мутант переросток с бледными фиолетовыми глазами и седыми волосами. Про его рост я не преуменьшил, он был на голову выше обычного шиноби. Его телосложению могли позавидовать на старой земле практически все, а с учетом безумного взгляда этой неведомой хрени, думаю двигается она не особо медленно.       Беспомощно оглядываюсь на поднимающуюся с земли Акеми и напрягшихся офицеров, параллельно начиная накачивать тело энергией. Внутренний источник брыкается, пытаясь вновь отправить меня в несознанку, но под воздействием адреналина, который держит его в узде, исправно отдает Ци. Мир вновь, уже привычно меняет цвет, приобретая голубовато-серый оттенок, а чувства обостряются. Я вытаскиваю из кобуры пистолет и пока тварь отвлечена бегущей на нее Акеми, успеваю сделать пару прицельных выстрелов.       Мгм... так и запишем, девять миллиметров его не берут. Ну как не берут: две свинцовые болванки не пробили кожу, оставив после себя лишь ощутимые вмятины. Тварь скосила глаза на меня, но не атаковала, полностью переведя внимание на Узумаки и подтянувшихся вслед за ней офицеров.       И так, что мы имеем на данный момент? А имеем мы крайне дерьмовую ситуацию, когда в тылу остается пятьдесят раненных, а из способных противостоять мутанту только офицеры. В общем и целом, разбираться «кто виноват и что теперь делать», будем позже, а сейчас нужно не дать прорваться этому к раненным, иначе клан просто не доживет до завтрашнего дня.       Срываюсь с места, вытягивая нож. Кошачье чутье активно показывает откуда лучше напасть, слегка подсвечивая уязвимые места противника. В этот момент между Узумаки и неведомой хренью идет активный бой: катана Акеми с искрами сталкивается с белыми костяными шипами мутанта, параллельно наш противник умудряется выкручивать финты, раскидывая полезших в ближний бой офицеров, ибо техники использовать опасно, можно зацепить своих.       Это было что-то странное, я отчетливо видел приемы земных школ боевых искусств, но при этом они были довольно странно связаны между собой и, казалось, сплетены в какой-то непонятный рисунок. Мутант, словно художник, рисовал картину боя, буквально уничтожая оппонентов.       «Человек ли я или тварь дрожащая» - почему-то вспомнились мне слова великого Русского классика, прежде чем я врубился в мутанта, стараясь первым же ударом перерезать ему сонную артерию. Каким бы ты не убиваемым не был бы, а без головы долго не живут. Меня небрежно смахнули, впечатав в стену дома, которую я проломил своим весом.       -Вот же, сын семи отцов! – прокашлялся, сплюнул кровавый сгусток, поворчал на несправедливость судьбы и вновь полез в ближний бой.         И все же, отстраняясь от последующих событий, можно сказать, что я до сих пор оставался в крайней прострации. События потекли как-то чересчур быстро. Демобилизовался я два года назад, государство выделило квартиру, ветеранскую пенсию, жизнь обещала быть размеренной и предсказуемой.       Однако опять все пошло через полную задницу…       Flashback (22.02.20XX)       …- Скорый поезд к дому мчится, прилечу домой как птица, прилечу как птица я – в соседнем купе тихо бренчала гитара. Поезд изредка вздрагивал, гремя телегами, а за окном проносились сонные, заснеженные пейзажи Подмосковья.        Я лежал на верхней полке в полудрёме, закрыв глаза. Мысли шатались беременными улитками, внося в мозг изображение дома. Наконец-то африканская эпопея закончилась и наш миротворческий контингент выводили из Африки на большую землю: работа была выполнена, большие начальники пожимали друг-другу руки в закрытых кабинетах, а пацаны ехали праздновать демобилизацию. По приезде домой меня ждала не жизнь, а сказка.       В этой компании я потерял множество знакомых, друзей, да и свою любовь, с которой хотел прожить всю оставшуюся жизнь. Но горевать, а тем более отчаиваться я не собирался, наоборот, спасибо хоть, что сам живым остался. Бытие же законченным циником не такая тяжелая ноша, как может показаться на первый взгляд. Еще год меня будут мучать кошмары, реабилитация, отмечаться у психолога. Посажу садик на балконе, заведу кота и заживем!       Кто бы мог знать, что меня будут переполнять настолько детские, приземленные мысли будут посещать здорового тридцатилетнего лба хе-хе. Ладно, это дело будущего, а пока надо выспаться…                                                              ***       -Ну давай Стас, не пропадай там -  крепкая хватка лейтенанта сжала мою ладонь. Меня похлопали по плечу и Виктор, отправился руководить разгрузкой военного состава.       Казанский вокзал встретил меня толпами людей, спешащих по своим делам, пестрящими вывесками кафешек и прочих магазинов. Подхватив сумку, потопал на выход, где поймал такси и уже через пол часа поднимался по ступенькам своей квартиры.       Именно здесь и застало меня перемещение. В глазах резко помутнело, сердце пропустило удар, и я как куль с говном рухнул на лестничной клетке. Как мне потом рассказали, нашла меня соседка, спускавшаяся в магазин. Странно, почему-то на нее перемещение совершенно не подействовало… Дальше больница, борьба врачей за мою жизнь, ну и вот я тут... пиздец. (Настоящее время)       Бой продолжался уже минуты две, за это время ни одна из сторон не достигла преимущества, хотя офицеры уже были порядком истощены, но они не были бы Узумаки, если бы не обладали монструозной выносливостью, поэтому с должным упорством продолжали бросаться на врага, как мне объяснил один из офицеров, это у нас порождение укуренного берсерка во плоти: клан Кагуя... Ну и название, дебильное конечно, но менее смертоносным он от этого не становится.       Разрядив в него остаток обоймы и не добившись какого-либо эффекта, пистолет был помещен в кобуру. Нож эта падлюка переломила мне пополам, когда я пытался воткнуть ему его в пах, поэтому теперь я бегаю с голой жопой, ловлю отлетающих в меня бойцов. Даже с моей позиции невооруженным глазом видно, что Акеми держится на последнем издыхании.       В последний момент Узумаки успевает заблокировать удар и нас вновь сносит от мощного взрыва, раздавшегося за спиной.       - Я ваш рот - мою вдохновляющую речь прерывала ветка дерева, куда меня впечатало.       А меж тем на арене появилось новое лицо...