Разбуди меня завтра.

«Я просто чертов гениу-у-у-ус», — пропело мое сознание, когда я подорвался с кровати в пять утра. — Домашка, домашка, — начал я свой обычный утренний монолог. Хаотично, словно юла, кружась по комнате, снося некоторые вещи со своих привычных мест. — Упс, — вот сейчас, например, снес стопку бумаг со стола. — Итак, дорогой мой и обожаемый Семен, — снова завел я свою шарманку, бухнувшись со всей силы в кожаное кресло. Сделав пару оборотов, закинув ноги на стол, взяв книжку в качестве «чего-то твердого» и подложив под тонкую, двенадцати листовую тетрадь, подумал: — А с чего бы начать? — я продолжал крутиться, немного медленнее, но в ровном темпе, иногда резко тормозя ногами, которые в итоге пришлось спустить с излюбленного края стола. Очки совсем скатились на переносицу, а во рту — прядь волос, которую я пафосно пожевывал. — Семен Алексеевич, — снова продолжил я монолог с той же гонорной нотой. — Ну, чем соблаговолите заняться сегодня? Чай, кофе, потанцуем? — я резко соскочил со стула и со всего лету упал на односпальную кровать, помяв и без того в ужасном состоянии постельное белье и с криком "идея" вскочил на кровать. — Я давно не был в универе, да и наш обаяшка-стесняшка ректор грозился меня выгнать. И плевать ему, что я лучший среди всей параллели, да и вообще первый такой за всю историю их университета. — Злой-злой ректоряшка, — я надул губы, как маленький обиженный ребенок или утенок, и, жалобно заскулив, забрался под одеяло. — Ну и хрен с ними, правда, Семен Алексеевич? — Бу-бу-бу, — снова обиделся я. — Ну ла-а-а-адно, сегодня я все-таки появлюсь там, хотя... А не-е-ет, Семен Алексеевич, никаких отговорок! — пригрозил сам себе кулаком. — Сегодня мы идем, только вот параграф дочитаю. Ну, уж очень интересно, как работает «симулятор звуковой частотности», — я важно поправил очки и углубился в чтение. — Ежики-покарежики! — завопил я. — Да я же, мать этих центурионцев, опаздываю! — я соскочил со стула, отшвырнув учебник в далекие галактики. Перерыв всю одежду, я таки не нашел ничего годного. Странные серые джинсы, изрядно застиранные. Свитер в черно-белую клеточку, который был на 2 размера больше. Не удивительно, с моим-то телом. Худой как трость. Джинсы спадали, очки тоже, свитер свисал, кеды красные. Волосы из белых стали с седоватыми отблесками, неимоверно длинные и в разные стороны. Сумка с каким-то дерьмом вместо лейбла. — Да мне насрать, я без комплексов! — улыбнулся я сам себе в зеркале. - Мне вообще плевать на мнение других. Я король, я великий сэр! — я как-то кривенько усмехнулся и добавил. — Что бы еще сказать, чем бы себя утешить? Выскочив из подъезда, благо этаж первый, я на всех парах влетел в автобус. — Буэээ, — сдержался я, чтобы не сказать вслух. — Ненавижу общественный транспорт, — буркнул я себе под нос, но меня услышали. — Я тоже, но нам ведь не привыкать? — мужчина посмотрел на меня и как-то снисходительно-ободряюще улыбнулся, а на душе стало теплее. На улице уже давно не лето, да и в автобусе не особо согревает. Скорее давит гнетущей атмосферой. — Угу, — я кивнул и сопроводил это каким-то нечленораздельным звуком, а он снова улыбнулся. А я, как идиот, поежился от его улыбки. — Садись. Наверное, неудобно стоять? — мужчина, на вид лет тридцать-тридцать два, блондин, со странным хвостиком. Почти как у меня, только длиннее. Смешные очки, зеленые глаза. Одежда похожа на древнерусскую фуфайку и брюки необычные, синие такие, широкие. Как будто он религиозные учения ведет. Видок странноватый, но лицо, оно внушает доверие. — Спасибо, — так же тихо буркнул я и брякнулся на кем-то ранее нагретое место. Теперь я его не видел, так как был к нему спиной, но чувствовал, что он улыбнулся, и под кожей прошел электрический ток. Что со мной? Я уже хотел задремать, но как же не вовремя оказалась моя остановка. Утю-тю блядь! Хочу-у спа-ать. Жаль, мои мольбы о сне не были услышаны, и я все-таки вышел. Улиточной походкой я вышел из... ох, из сентября, блин! Или автобуса номер десять. Я быстро вскочил в аудиторию, как оказалось, вообще не моего института. Ну, меня оттуда выгнали, и я поперся пешком до своего, опаздывая еще больше, ведь на часах уже было 10 — в автобусе я все же подремал даже слишком. Дело в том, что через квартал, теперь я знаю не примерно, находится еще один институт чего-то там. Я не особо предавал этому значение. А вот тому, что я проехал свой, еще какое! Бежать назад пришлось долго и упорно. С моей-то дыхалкой. Я быстро влетел в инстик — как я его называю, — нашел нужную аудиторию и в влетел в нее на всех парах. Благо, был перерыв. Между второй и третьей парой. Она у одного и того же профессора. Я попал. Но не будем о плохом. О! Галерочка. Взобравшись поудобнее и подальше, натянув на себя свитер как только смог, я принялся дремать. Ох уж эта сладкая полудрема. Обожаю улюлюшечки. — Итак, студенты! — властный, немного знакомый голос поднял всех с мест. Кроме меня, естественно. — Вам всем известно, что близится сессия. И принимать у вас ее буду я. Хоть я и недавно тут, но мне все-таки доверили такое важное дело! — голос все не унимался и продолжал верещать. Новый лектор? Давно меня не было... — Я вам не мешаю, сэр? — чуть менее строгим голосом спросил, видимо, препод. Хоть я и не сразу понял, что это мне, но когда сообразил к кому обращение, то растерялся не на шутку. Вот я сегодня носок парный в моем хаосе нарыл! Это было плохое знамение. Как Далики в «Докторе» или как Голова оторватая в «Декстере», или как убийство Оуена в «Торчвуде»... К чему это я? Бли-и-ин, нужно что-то сказать, но что? — Почему вы пришли только сейчас? Проспали? — добрая знакомая улыбка вновь предназначалась мне. Да это же тот мужчина, который понравился мне, Гомо сапиансу, в автобусе. Надо сказать что-то умное или использовать колкость и юмор? Короче, не хочу ничего решать, хочу спать. Да и не похож он на того чувака, который меня за подколку порешит. Первое, что придет в голову, короче. — Милый, но ты же сам меня не разбудил. Утомился я за ночку, вот и проспал, — я натянул усипусечные губки и сбацал милую, насколько это возможно на моем психо-шизофреническом лице, моську. Препод сначала недоуменно посмотрел на меня, а потом заметил шокированные лица толпы и как давай угорать. — Ахах, ну, значит, завтра ты не встанешь, — препод ну очень зло посмотрел на меня. Хоть и на его лице была улыбка, скорее ухмылка. Но глаза пылали злостью. Никто этого не заметил, конечно, все поржали, сочтя за шутку. И забыли, вернувшись к обычным заботам. Ведь, в отличие от меня, никому из них с полупинка сессию не сдать. Препод, оттрубив две лекций, скрылся с горизонта. Потом была еще одна нудная тягомотина, которую я прожил с отвагой. Эх, шоколадную медальку бы мне! И что он имел в виду? Не по себе мне. И что это еще такое: «Не встанешь»? Мать-перемать, я снова попал! Я уже собирался уходить, как на выходе из калитки подле инстика меня ждал Он. Ешкин-матрешкин! Меня ждет анальная кара! Вот знал же, что не к добру. И найдут мое бренное тельце, бедное и бледное, где-нибудь в помойке. И не ищи меня мама, конец... — Привет, — начал он незатейливо, а его глаза уже горели озорными огоньками. — П-привет, — заикаясь проблеял я, ожидая адских последствий. — А ты бы хотел, чтобы я тебя разбудил вовремя? — мужчина задумчиво посмотрел куда-то в небо. — Ну, допустим, завтра? — Ась? — я не понял, вот сейчас искренне. Типа свидание, что ли? Меня не убьют? — Ты мне нравишься, кретин, — мужчина взялся за голову. — Ты мне в автобусе понравился, я телефончик хотел взять, а ты задремал. Не хотелось будить, а потом моя остановка. А потом то, что ты мой студент, да и шуточка твоя, — он взвыл, снова обхватив голову руками. - Поверить не могу, мне нравится мой студент. Я молча стоял и был в аристократическом шоке. А меня хоть кто-нибудь спросит? Хочу ли я, могу ли я, гей ли я? — Хочешь попробовать? Ну это, встречаться... — у мужчины нервно задергался глаз. — Я даже имени-то твоего не знаю, — взбунтовался я. — Инокентий Петрович. Философия и этика современной жизни. — Представился тот, шаркая ногой по асфальту и стесняясь, как малолетняя девка перед первым совокуплением. Странные они, эти философы. У меня б крыша поехала понять всю эту метафизику. — Инуяшка, — восхитился я. Ну, а что? Я тоже еще тот шизоид, а кличка годная, мне норм. — Что? — удивился тот. — Инуяшка. Я буду звать тебя так, можно? Пожа, пожа, пожа, — сделал я умильную моську, дабы задобрить старикашку-какашку. — Ну, хорошо, дите, но только когда мы наедине, — строго отметил Инуяшка. — Хорошо, — воодушевился я. — Пойдем, чудо, хоть кофе попьем, не выспался? — он снова мило улыбнулся. Я только молча кивнул. *** Мы уже три года вместе. Странная штука судьба. Он пинал меня каждый день. Благодаря ему я нормально закончил институт и сейчас защитил кандидатскую. Я самый молодой профессор! Еху, а главное, теперь у меня есть тот, кто будит меня вовремя на работу. И он мирится с моими заскоками и странностями, и он владыка хаоса, а то как объяснить порядок в моей квартире? И студенты во времена еще моей учебы, когда я опаздывал, в итоге привыкли к фразе: «Но ты же сам меня не разбудил». Люблю его.