Следующий день.
Я проснулся. В моей комнате было так же серо. Голова побаливала, веки слипались вместе, словно приклеенные, а в горле першило из-за вчерашней сигареты. Зря я воды не пил — вот и спал плохо. — Будто и не спал, — грозно сказал я и встал с кровати. Я взял лежавшие на спинке задвинутого к письменному столу стула свою одежду. Не теряя ни единой минуты, я по быстрому оделся и вышел из своей комнаты, направившись на кухню. Придя туда, я подошёл к чайнику и проверил количество воды в нём. Убедившись, что на одну кружку кофе мне хватит, я включил его, а сам метнулся в ванную. Там я встал возле умывальника и висевшим над ним зеркалом, взял ополаскиватель, прополоскал им свой рот три раза (на всякий случай) и вернулся обратно на кухню, прямо тогда, когда чайник уже щёлкнул — вода вскипятилась. Я сделал кружку кофе и выпил её, даже не сделав ничего перекусить. От кухни я сразу же направился в прихожую. Там уже стояла готовая со вчерашнего дня сумка, наполненная учебниками и тетрадями. Я обулся в кроссовки, накинул джинсовку, закинул жвачки в рот и вышел из своей квартиры. Закрыв входную дверь, я повернулся и увидел Кёко, стоявшую возле лифта. Она смотрела в стену. Я подошёл и вызвал лифт. — Видно торопился, — отметила она. — Так оно и есть, — сказал я, тщательно прожёвывая жвачки, уже превратившиеся к этому моменту в липкую, но приятную субстанцию. — Ничего, у нас ещё есть двадцать минут, а от твоего дома до школы не так уж и далеко, — сказала она. — Пошли. Лифт приехал. Мы зашли внутрь и направились вниз. Пара учеников заметила, что мы вышли из одного дома. Вскоре всю школу заполонили слухи о том, что я и Хори — действительно пара. Единственное, что мне остаётся делать — быть несведущим о них. — Девчонки, а Хори, оказывается, С Пиджеоном пара. — Не шутишь?! Это же тот мрачный тип? Вот Хори-то отмочила! — Вкус у неё точно дрянной! Я ходил по коридору. Просто тянул время. В один момент, я заметил Кёко и двух парней. Я решил остаться в тени и подслушать их разговор. — Хори, а ты чё, реально с Гридмуром этим встречаешься? — Ну да, а что? — Да ну! — Парни, которых ты отшила, небось рыдают. — Их не так уж и много. — Ой, ну что ты нам рассказываешь? Одна из вещей, свойственных нашему обществу, что выводит меня из себя — то, что они позволяют себе выбирать предпочтения за человека, но что самое ужасное — человек согласуются с ним. Конечно, никто не хочет быть изгоем в классе или что хуже — в обществе, — но если быть изгоем, верным своим решениям, то потеря небольшая. Я решил вернуться в свой класс и даже не марать себе мозги по поводу своего окружения.Следующий день.
Я медленно шёл по коридору к своему классу. Назойливые взгляды учеников и учениц смотрели на меня — на странника в толстовке и джинсах, идущему по своим делам. Придя в класс, я открыл себе дверь. На звук открывшейся двери, все посмотрели на меня, виновника любовной драмы. Я осмотрел весь класс. Все смотрели на меня, кроме Юки вместе с Кёко — они стояли друг с другом и о чём-то мило беседовали. Не буду требовать к себе внимания — я прошёл через лабиринт парт к своей одинокой парте и сел. Я думал, что ничего такого после урока ничего такого не произойдёт, но как же я ошибался. На перемене ко мне подошло четыре девушки из моего класса или возможно с параллели. Имена я их не знал, судьбы тоже, поскольку они мне были не интересны. Они просто стояли, нависали над моей душой, смотрели на меня своими любопытными глазами и задавали интересующие их вопросы. — А почему ты заплёл волосы в хвост? — спросила одна из них. — Лето на дворе. Каждый день становится всё жарче, — ответил я. — Слышали? Потому что лето! — они пошептались друг с другом. — А у тебя есть братья или сёстры? — спросила вторая из них — Вас это действительно интересует? Я думаю нет, поэтому отстаньте, — отмазался я. Я посмотрел назад. Недалеко от этих девчонок стояла Кёко. Стояла, как великан, и смотрела на всё своим янтарным пронзающим взглядом. Вокруг почему-то стало холоднее. — Как-то вдруг похолодало… — Дубак просто! Эти девчонки ушли, а вместо них припёрся Иура вместе с диском экзотической нойз-«музыки». — Грид-мур! Прива! — радостно сказал он и положил диск на парту — Нашёл я твой диск. Было очень трудно достать, прямо экзотика! Благо я смог договориться. Я взял диск и положил его в свою сумку. — Спасибо. — Честно говоря, мне не нравится эти… электронные шумы. Как ты это слушаешь? — Наверное у меня стальные уши. — с улыбкой на лице сказал я. Недалеко от себя, я услышал щелчок камеры. Видимо, меня кто-то сфотографировал исподтишка. — У-у, жуть… Кто же так без спроса?.. — грустно сказала Юки.***
Этот до боли странный школьный день наконец-то закончился, поэтому я, расслабившись от забот, пошёл вместе с Кёко к её дому, дабы вновь разбавить скукоту дня приятными разговорами. Мы пришли к её дому и вошли внутрь. Первый, кто нас встретил был Сота. Он заметил изменения в причёске. — Папа! Папа! Волосы! — сказал он и побежал в гостиную. Спустя одну ровную секунду пришёл Кёскэ. — Алекс! Лето на тебя так повлияло? — спросил он. — Ага. — Ну, давай, рассказывай, что происходило сегодня в школе? — спросил он. — Отвергли небось? — Я бы тогда его не привела! — осуждающе сказала Кёко. Вдруг мой телефон зажужжал. Я вытащил его из кармана и посмотрел на входящего абонента. Им оказался мой брат. — Кто звонит? — спросил Кёскэ. — Брат мой, — ответил я и принял вызов. — Да? По телефону он сказал, что хочет встретиться со мной и с Кёко вместе у меня дома. К тому же, он купил много конфет, — видимо, устроим чаепитие. Распрощавшись с Кёскэ, я и Кёко двинулись ко мне домой.***
Я и Кёко стояли в квадратном лифте и поднимались ввысь по шахте, приближаясь к моему этажу. Лифт ехал не спеша, никуда не торопясь, а когда он приблизился к нужному этажу, то для меня секунды от чего-то стали минутами. Наверное, я затерялся в своих мыслях, от этого я и потерял счёт времени. — Приехали, — сказала Кёко. Двери разъехались в сторону и она вышла из лифта. Я последовал за ней. Я тут же пошёл к своей двери, а подойдя, открыл её и вошёл внутрь. За моей спиной была Кёко, постоянно следуя за мной. В прохожей из-за угла появился мой брат. — Вы как раз вовремя. — сказал он. Мы разулись и пошли в гостиную. Кёко обратила внимание на буквальный склад конфет, лежащий на столе. — Слушай, да у тебя тут склад! Откуда? — спросила Кёко. — Решил купить и пригласить вас, дабы разбавить обстановку. Конечно, я купил их утром и раздал своим друзьям и коллегам по работе, так что нормальных вкусов особо не осталось, — ответил мой брат и начал рыться в леденцах. — Хори, тебе какой нравится? — Да мне любой подойдёт! — Вот гранатовые. А вот как фиги. Я решил тоже посмотреть в пакет, но не смог найти клубничных. — А клубничные есть? — спросил я. — Не осталось, прости. Я раздал такие своим коллегам, как я и сказал, — ответил мой брат. Мы все взяли по леденцу. Когда Кёко и мой брат уже начали есть свой, я просто решил посидеть и потыкать в телефон. Обстановка, честно, была так себе. Чаепития, как я думал, не было и подавно, мы просто сидели вместе и если остатки леденцов, которые раздал мой брат у себя на работе. — У тебя какая? — спросил я Кёко. — Со вкусом глины. — ответила она. Со вкусом глины, да? Понятно. Вскоре, я соприкоснулся с ней губами. Она удивилась, я чувствовал как её сердце билось всё сильнее и сильнее, вырываясь за рамки грудной клетки. Её рот был приоткрыт, поэтому я захватил своим языком конфету из её рта и отдалился. Она была удивлена, поражена. Её разум был здесь, но её душа, её сердце находилось тут, во мне. Она любила меня всем своим разумом, а я смог доказать свою любовь, решившись на такое. — Саша, я забыл воду принести. Пойди на кухню и принеси её сюда, — попросил мой брат. — Она в холодильнике. Я направился на кухню, взял пару бутылок с водой и принёс обратно в гостиную.Следующий день.
Я сидел вместе с Тору на школьной площадке, попивая холодного сока. Наконец-то, от меня отстали назойливые девчонки, постоянно задающие мне вопросы, расспрашивая меня о том, о чём я никому не рассказывал и не расскажу. — От тебя отстали девчонки, — констатировал Тору. — Привыкли, вот и отстали, — сказал я. — В какой-то степени, я даже рад. Я поднял свой взор и в открытом окне заметил незнакомую девчонку. Она нахмуренным взглядом смотрела на нас или на меня. — А кто она? Ты её знаешь? — спросил Тору. — В первый раз вижу. — сказал я. Заметив, что я заметил её, она тут же ушла. Я действительно не мог понять, от чего та девчонка на меня пялилась. Она продолжала за мной ходить по пятам. Я не знал, чего она от меня хочет. В один момент я вышел из туалета, а она стояла рядом, а когда я начал идти — она шла прямо за мной. Её топот и её взгляд в мою спину раздражали меня, и в один миг я всё же не сдержался и повернулся к ней. — Что тебе? — Когда ты расстанешься с ней? — тихо спросила она. — Прости, что? — непонимая спросил я. — Когда ты расстанешься с ней?! — прокричала она. Её крик привлёк весь обывательский взор на нас. Вот ведь назойливая сволочь, ещё и внимания к себе привлекает. — «Когда» — это риторический вопрос, и ответа на него нет. Так как это не произойдёт! — Я сказал это с улыбкой. — Теперь свали с моего взора! И не появляйся при мне, никогда! Поняла?! — я прорычал эти слова, и на неё мой рык повлиял сильно. Она испугалась и убежала. Я повернулся обратно и двинулся по своему пути, от которого она меня отвлекла. И бывают же такие люди… Я шёл вместе с Кёко в другой класс. — О-о, так она из одиннадцатого? — Ага. Теперь, она постоянно меня преследует. — А как представилась хоть? — Я — Хонока Савада! — услышал я сзади. Мы обернулись и увидели ту самую девчонку. Она преследовала нас, как преследовала меня вчера. Та девочка была ростом мне по пояс, одета в традиционную школьную форму — юбка, блузка и всё прочее, — её глаза были смесью синего и серого, а её волосы были чёрными и длинными, до плеч. Она смотрела на нас так, будто мы в чём-то провинились. — Что тебе от нас нужно? — спросил я. — Почему ты постоянно преследуешь то меня, то её, а сейчас преследуешь нас, а? Тебе заняться нечем, кроме как людей бесить? — Э-э… Просто… — Никаких «просто». Давай рассказывай, какова твоя цель. Чего ты добиваешься? Вокруг собирались люди, а она продолжала молчать. Мне это не нравилось. — Давай, ну? Не хочется ждать из-за таких, как ты. — ввязалась Кёко. — Просто… просто я тоже люблю! И я не знала, что ты уже в отношениях! Она посмотрела на меня нахмуренным, будто осуждающим взглядом. Затем, она взяла меня за рукав. — Непонятный, странный, выглядит как нищий! Чем он тебе приглянулся?! — она отпустила мой рукав и обняла Кёко. — Я же первая влюбилась в тебя! Ну и что это за цирк уродов? Лесбийская любовь мне тут зачем? От удивления Кёко даже выронила свою сумку. — Вот это поворот! — Знакомый голос донёсся из-за шкафчиков сзади. Я повернул голову и увидел Исикаву. — Извини, это выглядело интересно, поэтому я всё подслушал. — Наблюдай, сейчас будет самый сок, — сказал я ему. — Эй, можешь что-нибудь с ней сделать? — спросила меня Кёко. Савада всё ещё вцепилась в неё со своими любовными обнимашками. Я повернулся обратно. — Отпусти её, Савада. — Я не хотел драки, поэтому хотел всё сделать дипломатически. — Заткнись, мусор, — отрезала она. Во мне что-то переключило. И это что-то — параметр милосердия. Я отключил наушники от своего телефона, вынул их из-под полы рубашки и сложил вдвое. Затем, я резко потянул Саваду за волосы, накинул получившуюся удавку из наушников на шею и потянул за них. Удерживая её наушниками, я ударил её в подколенную ямку ногой и опустил до коленей. Её было сложно душить, так как она была низкой, но руки длинные, поэтому всё удавалось. Она кряхтела, пыталась выбиться, руки её взялись за мои, но силы покидали её. В её глазах, я так думаю, я смог бы увидеть страх, лютейший страх. — Сколько я тебе раз, сволочь, должен повторить?! — в злости говорил я. — Я тебе повторил раз, два, три, четыре, но ты не слушала, ты всё пропустила мимо ушей. Я научу тебя манерам! Я тебя научу старших уважать, падло! Я отпустил её горло и вмиг ударил её ступнёй по спине. Она упала на пол, постоянно кашляла, вскоре её глаза заслезились и она зарыдала. Её волосы распростёрлись по полу, руки и ноги сжались вместе, сама она превратилась в калачик и рыдала. Мне было плевать на общественное мнение, так как это переходит любые грани. Подтянув свою сумку, я ушёл, двинулся по коридору, по лестнице ввысь и опять по коридору, но уже второго этажа, к своему кабинету. Дальше я не думал, что будет. Я сделал своё дело.Следующий день
Школа закончилась. Я переобулся и вышел из школы. На улице было свежо, хоть солнышко продолжало печь голову. Из здания школы все тоже выдвигались наружу, по домам идут. Я двинулся к тротуару, но как только я переступил порог, меня позвали: — Гридмур! От лёгкого испуга я резко развернулся. Из тени ближайшего дерева вышла Савада с перебинтованным горлом. Я уверен, что под бинтами будет синяк, длинной в удавку из наушников. — Чего тебе? — равнодушно спросил я. — А Хори где? — Она посмотрела по сторонам и спросила так, будто не помнит, что я сделал вчера. — Ушла пораньше, у неё своих дел полно, — я вдел руки в карманы и двинулся по тротуару до дома. — Тогда я тоже пойду. Внезапно, её топот доносился сзади. Словно она наврала мне. Или нам в одну сторону. Очень хотелось курнуть, моя рука в левом кармане обхватила пачку, которую мне несколько дней назад отдал Кёскэ. В ней всё ещё лежала пара сигарет и зажигалка, и так хотелось курнуть, но не могу — человек сзади, причём с моей школы. Лучше не рисковать и переждать, а потом дома закурю. Мы одновременно перешли дорогу и двинулись по другому тротуару. Нет, это уже не смешно — либо её обсессия Хори достигает неведомых пиков, либо мы очень сильно совпадаем маршрутами. — Почему ты идёшь той же дорогой?! — спросила она. — Потому что, видимо, наши маршруты совпадают, — рассуждал я. — Давай двинем дальше и посмотрим, что будет. — Давай… — устало произнесла она. Мы двинули дальше. Вот и мой дом виднеется — я узнаю его по балконам. Я зашёл в парадную, а она — за мной. Мы дождались лифта — и тут я начал бояться. А на каком этаже она живёт? Лишь бы не со мной, лишь бы не со мной… Лифт приехал. Мы шагнули из него и двинулись по своим квартирам. И тут нас обоих пробил холод и ужас. Мы соседи. — Как такое возможно? — спросил я. — Серьёзно?! — удивлённо спросила она. Я отпер свою дверь, но перед тем, как зайти, я взглянул на Саваду. Она пыталась найти в своей сумке ключ, но, как я вижу, безрезультатно. — Я забыла ключ. — Мне жаль. Ты можешь зайти ко мне, или можешь подождать здесь. Вскоре мы были у меня в квартире. Конечно, моя комната была не прибрана, но гостиная выглядела отменно. Я сидел у стола, смотрел на то, как Савада пробует торт. — Вкусно! — сказала она. — Гридмур, ты любого к себе пустишь? — Только своего брата, — ответил я. — Да и Хори редко заходит. — Всё же у вас не так всё безоблачно! — довольно сказала она. — Я тебе счас вилку в руку воткну, я серьёзно, — недовольно и грозно сказал я. — И к тому же я хожу к ней часто, поэтому она и не приходит сюда. — А, вот оно как, — сказала она. — Как ты сказал, Гридмур, у тебя есть брат. Почему-то я была уверена, что у тебя есть братик или сестрёнка. — У меня есть старший брат и я. — Так он старший? — Ага. — А родители? — А родители уже в земле спят, — завуалировано ответил я. — И почему ты была уверена в том, что у меня есть брат или сестра? — Потому что ты хорошо заботишься. — Разве? Я тебя чуть не придушил. — Да. Как бы странно это не звучало, но… так и есть. Наверное, ты преследовал иные цели, и поэтому не задушил. — А мог бы. — Ну, это уже другое. — Знаешь… — Она отвела взгляд. — У меня тоже был старший брат. — Она легла на стол. — На год старше. — Она поднялась, на её лице была улыбка. — Шучу! Я соврала. Понятно же, что это шутка. — Знаешь, а я умею читать людей, как книжку, — равнодушно сказал я. — Думаешь, я шучу? Тогда бы я не знал, что это так и есть. Она удивилась. — Я смог себе открыть поистине удивительные вещи о людях. И смотря на тебя, смотря тебе в душу, я понимаю, что ты не врёшь. Ты открыто говоришь мне о своих секретах. На столе прожужжал телефон Савады. — О, они вернулись. — Она встала из-за стола. — Спасибо за тортик, пока. — Бывай. Когда она ушла и закрыла за собой дверь, больше мне делать было нечего, а поэтому я в одиночку доел свой кусок торта, запил его остывшим чаем, подождал слегка, затем отлил и ушёл в свою комнату. Там я разделся до трусов и лёг спать.Следующий день.
Вот и очередной день в школе пролетел будто за глаза. Я остановился возле забора, левее меня была Савада. Мы оба ждали одного человека, и я был уверен в этом. Она вскоре, невтерпёж, двинулась прочь, но на её пути встали три юноши, глядевшие на неё словно на какую-то куколку. — Эй. Ты сейчас свободна? — сказал один из них. — Маленькая. Первогодка? — отметил второй из них. — Замолчала. Страшно? — Мы не страшные, — сказал третий. — Ну же, скажи что-нибудь, — сказал первый. — Хотя бы имечко. Скажи нам. Я почувствовал, что в меня что-то уткнулось. Взглянул — Савада, просит о помощи. Я лишь посмотрел на тех ребят, а они уже через миг были в замешательстве и, даже сказать, лёгком страхе. Разве я такой страшный. — Может, пойдём домой? — Ага, пойдём. Так они и ушли. Я повернулся к Саваде, скрывавшейся за моей спиной. — Пожалуйста, — сказал я. Заместо тех парней к нам уже шла Кёко, светила своими янтарными глазами, словно фарами машины. — Спасибо, что подождал! Мы ушли, оставив Саваду одну.***
Я сидел у Кёко дома, как и вчера, смотрел ужастик. Я не задавался вопросом, зачем или почему, или, даже, можно ли было посмотреть его позже. Во всяком случае, антураж и атмосфера мне нравились. — Не могу смотреть фильмы ужасов, — с грустью и страхом сказал Кёскэ. — Я не думал, что моя дочь будет так издеваться надо мной… Все эти фильмы лишь о том, как дочка планирует убить своего отца! — И тебе это нравится? — будто упрекая спросил я Кёко. — Чёрт, я так понимаю главную героиню, — сказала она. Отношения между Кёскэ и Кёко буквально безнадёжны. А теперь, из-за одной сцены, Кёскэ поднялся. — Пойду куплю сигареты! Не ищите меня! — объявил он. — Деньги можешь у меня взять, у меня как раз на блок может хватить. — Выручаешь. — Они в правом кармане моей джинсовки. Кёскэ покинул нас, я услышал, как он вышел из дома. Мы продолжали смотреть фильм. Тишина заполонила всё пространство гостиной, в которой находились лишь мы — я и Кёко. Фильм продолжал играть, показывать свои сцены, но его шум: голоса актёров, музыка, топот, ломающееся дерево, выстрелы — всё это обходит нас стороной, превращаясь в периферийный шум, существующий чисто для наполнения комнаты. — Алекс, знаешь… Ты со мной никогда ничего не делаешь, — сказала она. Эти слова удивили меня пуще прежнего. Я взглянул на её спокойное лицо и не знал, что сказать, не знал слова для ответа. — А ты хотела бы? — Это был единственный вопрос, который я задал. Я убрал взор с её лица, а как вернул — оно было ближе к коленям, да и на щеках виднелся багрянец. Сама сказала — сама и краснею, да? Через мой рот пролетел смешок. — Чего смешного? — Да ничего, — я отвёл взгляд, — просто подумал, что ты очень милая. Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Н-ну, чего бы… — неуверенно говорила она. Я подсел ближе. Через миг я занёс свою руку за её голову, её шелковистые волосы придавали большей нежности происходящему. Моё лицо приближалось к её лицу, мои губы приближались к её губам. — Алекс… И тут я резко поцеловал её, соединился с ней губами. Мы игрались языками в проходе между ртами, чувствовали каждую секунду — это наслаждение, оно такое прекрасное. Я хотел отпустить её, убрал свою руку, но как только она увидела в глазах моих такое желание, она занесла свою руку за мою голову и держала меня, не отпускала. — Я продолжаю верить, что всё спокойно.