Котики и цветочки.

☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼ ☼

       Минхёк задумчиво помешивает кофе, периодически облизывает ложку от сладкой молочной пенки и внимательно смотрит на свою руку, на которой в одно и то же время с заядлым постоянством последние пару месяцев его родственная душа рисует цветы на своей коже, а Минхёк получает их в качестве бонуса за связь душ.        Он предельно устал и вымотался, да и на ночь кофе лучше не пить, но ему сегодня особенно сильно хочется увидеть рисунок и немного расслабиться от мысли, что где-то там в огромном мире есть человек, предназначенный ему судьбой с тягой рисовать цветы и иногда улыбчивые мордочки котов с длиннющими усами.        Минхёк боится, что к утру рисунок сойдёт, и, отоспавшись, он не обнаружит ничего, а его в последние дни только рисунки и держат. Он балансирует на грани: устал от работы, которую никто не может выполнять нормально, со всего предприятия человек десять, может, наберётся из тех, что выполняют свою работу хорошо ещё и чужую делают. Потому что начальство, видите ли, занимается более насущными делами. Но отчитываться перед ещё более высоким начальством чужой работой им не мешает. И не жмёт.        В личной жизни раздрай, потому что он всё время в работе и телом и мыслями, а такое мало кому нравится. Может, именно это и подтолкнуло его к решению написать заявление об уходе. Сегодня был последний день, когда он натаскивал новичка, которого прочили на его место, хотя особого смысла и не видел. Младший сын начальника отдела был беспробудно и непристойно туп. Но совесть с её криками о чувстве вины и долга Минхёк засунул куда подальше, потому что уже не вытягивал работать за четверых, а получать зарплату за одного.        Именно поэтому сегодня он позволил себе на ночь кофе со взбитым в пену молоком крохотным капуччинатором, который купил на распродаже в супермаркете, когда задумчиво смотрел в одну точку, пытаясь вспомнить, что он тут забыл. Несколько девушек воодушевлённо рассказывали о молочной пенке, которую обожают их дети или младшие братья и сёстры, и он поддался общему безумию, обнаружив спустя время себя на кассе не только с этим чудом техники на батарейках, но и с вафельницей, хотя вафли совершенно не умел делать, упаковкой шоколадного молока, тремя бананами и топпингом для мороженого. О том, что забыл купить он так и не вспомнил, воодушевлённо взбивая шоколадное молоко в пену.        Такое удовольствие мог позволить не всегда, потому что зачастую, приходя домой, его хватало на душ, быстрый перекус рисом с кимчи и короткий сон. Иногда, конечно же, он вновь баловался с молоком и радовался, что сиюминутное решение не оказалось глупым. Хотя с полки на него угрюмо и осуждающе поглядывала даже не распечатанная вафельница. Сегодня же на него словно упало всё бремя мира, и он, согнувшись, едва добрёл до дома.        Морально он выжат, подавлен, расстроен, не уверен в завтрашнем дне и своём решении. Потому что, по сути, ушёл в никуда, не найдя себе работы, на которую можно было бы уйти, просто потому что времени не было. Может, потому он задумчиво ведёт пальцами по чёрной линии, угадывая, что это будет. Роза? Ромашка? Цветик-семицветик? Не кот точно, так как росчерк длинный и на стебель похож куда больше, чем на смешных круглых котов.        Минхёк заворожено наблюдает за тем, как у стебля рисуется сначала один резной лист, потом второй, и лишь потом его соулмейт рисует цветок ромашки с двумя глазами и улыбкой. Минхёк расплывается в улыбке и шепчет «спасибо», не решаясь написать на своей коже ответ, чтобы не спугнуть любителя порисовать после полуночи. Но когда его окончательно развозит от ужаса неизвестности, он рисует маркером рядом с ромашкой сердечко и устало выдыхает, откидываясь на спинку стула.        Он бредёт в душ и некоторое время просто стоит, упёршись лбом в стену, и лишь потом мылится и с остервенением отмывается, когда в голове начинает прокручиваться всё, что он услышал от начальства и коллег, когда стало известно о его заявлении об уходе. Накинув на голову полотенце и натянув видавший виды халат с оторванным карманом, он падает на футон и бездумно смотрит в потолок, расчерченный огнями неоновых реклам, что просочились сквозь шторы. Он почти засыпает, когда ощущает щекотку. На ощупь отыскав телефон, Минхёк присвечивает себе фонариком, сонно щурясь на своё сердечко, которое разукрасили в красный и заключили в ещё одно сердце.        Засыпая, Минхёк ощущал опустошение, а теперь эту пустоту заполняет чем-то щемяще горячим. Глаза жжёт, а в горле ком от такой малости, как цветной рисунок. Но благодаря этой малости Минхёк не чувствует себя совершенно одиноким в этом огромном мире. Соседи, которых прекрасно слышно в крохотной квартирке за тонкими стенами в дешёвом доме — это ерунда. А вот улыбчивая ромашка и одно сердце в объятиях другого — вот это магия. Сонная тьма обрушивается на него, но он засыпает, улыбаясь и светясь изнутри.        Наутро от рисунков почти ничего не остаётся, но ощущение фантомного тепла по-прежнему с ним. Минхёк делает себе ещё порцию кофе, выливая в него топпинг вместо того, чтобы налить его на хлеб, потому что в доме ничего не осталось из еды, а он вчера был слишком разбит и почти уничтожен тем, что ощущал лишь пустоту и глупость принятого решения, потому что ушёл в никуда, а денег едва ли хватит до конца месяца, если учесть выплату коммуналки и аренды.        Минхёк задумчиво смотрит в чашку и чешет руку, когда замечает новый рисунок, который будто росток весной проклёвывается сквозь расстояние. Вскоре всю его руку от кисти до локтя заполняют разноцветные сердечки, от которых внутри пляшут бабочки, щекоча изнутри тонкими кружевами своих крыльев. Он некоторое время ждёт, чтобы пустой центр чем-то заполнился, но проходит минута-вторая, и он понимает, что это приветствие и шанс ответить.        Он зачем-то бросает взгляд на часы, краем сознания отмечая непривычное время активности, закусывает губу, поглаживая разноцветные сердца, а потом не находит ничего лучшего, чем нарисовать кота, пытаясь подражать манере увиденных ранее рисунков. Морда выходит слишком довольная будто в отражение его эмоционального состояния. Как ответ на сгибе локтя появляется крохотная веточка сакуры, лепестки которой похожи на сердечки.        Пустой желудок недовольно гудит от большой чашки сладкого кофе и одного ломтика хлеба, вынуждая Минхёка одеться и выйти в магазин. На улице пасмурно и непонятно, но вместо худи он набрасывает клетчатую рубашку поверх футболки и не жалеет, что не оделся теплее, но рукава рубашки всё же закатывает до локтя, чтобы было не так жарко и удобнее. Этот октябрь выдался тёплым, хоть и не по-летнему. Ветер гонит палую листву, охлаждая пыл и желание всё же стянуть рубашку, завязывая её на поясе.        Минхёк мнёт список в руках, сверяясь с корзиной, и понимает, что опять и снова забыл самое главное — рис, соевую и перцовую пасту, без которых еда не еда. Минхёк вычитывает названия отделов и направляется в нужный, надолго зависая у стеллажа с пастами, и задумчиво перечитывает названия и цены, делая какие-то свои выводы, которые сам же и не объяснит. Но когда он окончательно делает выбор и тянется за упаковкой, сталкивается пальцами с другим покупателем.        — Простите, я не хотел, — извиняется парень и даже делает короткий поклон, как воспитанный сын своих родителей. Минхёк поднимает взгляд от кед и рваных джинсов до залихватски надетой на майку цветной ветровки и встречается с кошачьими глазами напротив.        — Ничего страшного. Это просто случайность, — улыбается Минхёк и ерошит свои волосы под внимательным взглядом, который делается то ли испуганным, то ли озадаченным. — Я напугал тебя?        Парень отрицательно качает головой и сглатывает. Минхёк непонимающе оглядывается, но в отделе они одни. Обидно, что напугал мальчишку. И непонятно, чем даже. Он оглядывает его с ног до головы, замечая нашивку университета, и поджимает губы. Действительно, мальчишка. Рядом с нашивкой красуется бейджик с именем «Ли Минхо» с какой-то студенческой конференции.        Ли Минхо, значит.        Красивое имя и парень красивый. Одни глаза как блюдца. Чарующие глаза со звёздами на дне, в которых так хочется утонуть и раствориться. И красиво очерченные губы, и нос будто точёный. Чёрт возьми, о чём ты думаешь, Ли Минхёк. Неужели так давно не было отношений, что банальнейшее извинение он расценивает как флирт и засматривается? Идиот!        Минхёк честно пытается дышать, когда сердце будто останавливается, стоит парню потянуть рукав ветровки выше. На руке от кисти до локтя сплошные сердечки, в центре довольная моська кота, а на сгибе локтя — ветка сакуры с лепестками-сердечками. Минхо дышит часто, а потом достаёт маркер из кармана рюкзака и, неотрывно глядя на Минхёка, рисует что-то на ладони. Минхёк медленно переводит глаза на свою руку, а потом на Минхо.        — Привет, любитель котиков и цветочков.        — Привет, — Минхо протягивает руку, и жмурится, когда прикосновение простреливает жаркой волной от макушки до пяток. — Спасибо, что ответили.        — Это тебе спасибо, что рисовал всё это время.        — Было тяжело?        — Было. Но теперь стало лучше. Хочешь кофе с молочной пенкой? — Минхёк спрашивает, а потом мысленно припечатывает ладонь к лицу.        — Это приглашение?        — А тебе разве никуда не надо?        — Никуда. К вам идём или в кофейню?        — Ко мне… и… Я имею в виду просто кофе. Ничего больше, — поспешно заверяет его Минхёк, вызывая мягкий смех. — И давай на «ты», всё же соулмейты…        — Давай.        — Минхо, а можно сразу нескромный вопрос?        Минхо розовеет ушами, но виду не подаёт, что смутился, на лице не дёргается ни один мускул, ни желваки не играют, ни брови вверх не ползут, но по лицу Минхёк тоже не получает, хоть его вопрос звучит крайне специфически и можно надумать всего, чего душе угодно. Минхёку кажется, что за минутное знакомство сам смутился не раз и говорит какую-то чушь и дичь, за которую стыдно и вообще удивительно, что Минхо не сбежал впереди своего крика.        — Давай.        — Ты умеешь печь вафли? — Минхо молча кивает, а Минхёк улыбается: — Тогда пойдём за всем необходимым.        Минхёк всё же хватает перцовую и соевую пасты, мимоходом цепляет пару пачек риса и думает, что если бы сегодня был на работе, ни за что бы не повстречал Минхо, который вышагивает рядом с ним, изредка касаясь плечом. Значит, как бы там ни сложилось будущее, выбор он свой сделал правильно.