виниловые пластинки, дождь и поцелуи.

– Я рядом, Тошенька, я всегда рядом. – доносился мягкий голос Арсения из трубки. Антону уже начинало казаться, что это какое-то заклинание или обряд, настолько часто Арсений это повторяет. Хотя и причина повторять была. Веская причина. – Я знаю, Арс... – на выдохе ответил Шастун и перевёл грустный взгляд в окно. *** Из окна квартиры, которая, к слову, находилась на 15 этаже, открывался прекрасный вид на город, окутанный первыми сумерками. Машины спешили куда-то, загорались фонари. В общем, жизнь кипела. Только вот, Шастун в этой жизни не участвовал. Вот уже неделя прошла с момента, как Арсений уехал в свой родной город, дабы помочь другу, который буквально умолял его, разрывая телефон круглосуточными звонками. Антон ворчал весь процесс сбора вещей, упрашивал любимого взять его с собой, хныкал по ночам в плечо из-за предстоящей разлуки. Ну не привык он сам, без Сенечки. Любимый мятный чай стал ужасно невкусным и недостаточно тёплым, чтобы согреть внутри пустоту, вызванную отъездом, дождь перестал радовать возможностью создать атмосферу со свечами и виниловыми пластинками, к которым так привыкла пара в холодные вечера, а на нижней губе остаются следы зубов из-за переживаний, сдержать которые Шастун не в силах. Каждый божий день Антон проверял календарь, зачёркивал прошедший день и писал Попову сообщения, наполненные нежностью. А у Арсения от текста сердце кровью обливается, настолько плохо переносили они оба разлуку. *** Разговор закончился слишком быстро, так как у Арсения появились дела. От этого стало ещё хуже и Антон, собравшись с силами, встал с кровати и подошёл к проигрывателю, который успел покрыться слоем пыли. Пластинка Земфиры, некогда подаренная Поповым на годовщину отношений, вновь наполнила квартиру знакомыми мелодиями и вдохнула в Шастуна немного сил. Вернуться из поездки Арсений должен завтра, а значит, стоит как следует подготовиться. Парень вооружился тряпкой и принялся приводить квартиру в порядок. Она, к слову, была в довольно плачевном состоянии: немытая днями посуда стояла в раковине, скомканное постельное белье смотрелось на кровати так, словно на ней прыгала орава детей, цветы ожидали полива или хотя бы немного воды на листья из пульверизатора, а на комоде можно было записывать номера или, в конце концов, считать дни без помощи календаря из-за накопившегося слоя пыли. – Ну что, нужно подготовиться к приезду Арса, да, Иннокентий? – сказал Антон кактусу, который одиноко стоял на подоконнике в кухне. Это имя выбрал Попов после часа спора о том, нужно ли вообще называть кактус и проживёт ли он с таким тяжёлым именем, как Григорий. //ВОСПОМИНАНИЯ// – Шаст, хорошо, допустим, ты меня убедил в том, что кактусу нужно дать имя. – при этих словах Антон улыбнулся во все свои 32, чувствуя победу, – но я сомневаюсь, что кактусу подойдёт имя Георгий. – И какое же ты имя предлагаешь? – Антон внимательно осматривал горшок с кактусом, словно где-то было написано подходящее имя. На несколько минут квартиру окутала тишина. Оба парня думали над именем так, словно они называют не кактус, а новорождённого малыша. Кстати, об этом пара не задумывалась, им просто не хотелось детей. Им нравилось жить друг другом, наслаждаться друг другом, заботиться лишь друг о друге. Наконец, Арсений улыбнулся и произнёс шёпотом: – А давай назовём его Иннокентием? – ласково промурлыкал Попов, ожидая реакции. На удивление, Шастун не стал спорить (хотя на самом деле, он просто не смог отказать Арсению при такой интонации). С тех пор кактус кличат Иннокентием Петровичем. С отчеством, кстати, помог Позов, добродушно посмеявшись над историей. *** Спустя несколько часов квартира блестела, чему можно удивиться. Шаст никогда не был фанатом уборок, готовки и тому подобного. Его творческая душа обожала тысячу пустых кружек на журнальном столе во время прилива вдохновения и скомканные листы с неудачными набросками стихотворений. – Это творческий беспорядок! – эмоционально восклицал Антон на беззлобные вздохи перфекциониста-Арсения после очередной бессонной ночи за стихами. Затем, уже немного тише, Шастун всё же ронял своё нелепое – прости, Арс, я всё уберу, только немного позже. Мужчина же реагировал на всё это тёплым поцелуем в лоб и ворчанием о том, какой его возлюбленный всё таки дурак. Так протекает их семейная жизнь вот уже 4 год. Арс. 23:46 Привет, ангел, я уже закончил со всеми делами. Скоро буду дома. Сообщение было прочитано почти мгновенно. Этому Попов точно не удивлялся, потому что знал, что Антон в любое время дня и ночи ответит ему. Вы. 23:48 Отличная новость! Я надеюсь, что доберёшься ты нормально. Сильно устал? Ничего не болит? Тепло от сообщения Антона разлилось по телу. В этом был весь Шастун. Е Г О Шастун. Заботливый, ранимый и невероятно скучающий парень с зелёным влюблённым взглядом. Пальцы Арсения начали быстро стучать по клавиатуре. Арс. 23:51 Я в порядке, ангел. Везу тебе подарочек:). :* Вы. 23:53 Ой, ну не стоило... P. S. спасибо, люблю тебя. Это сообщение Арсений уже прочитал, сидя в поезде. Ему предстояла длинная дорога, поэтому он решил немного поспать, что было сложно сделать в трясущемся купе. *** Антон места себе не находил. Всю ночь он ворочался, не в силах уснуть из-за своих мыслей о возлюбленном и его приезде. Парень успел пролистать все ленты социальных сетей, раз пять позвонить Диме, который каждый раз выслушивал один и тот же монолог и спокойно отвечал: – Шаст, все хорошо будет. Ложись спать, пожалуйста. Я думаю, ты не хочешь встретить Арсения сонным. И Позов был прав, но сон по-прежнему не шёл. Словно его выталкивало что-то из царствий Морфея в постель, которая была ужасно холодная без родных рук брюнета. Время – странная штука. Оно иногда бежит настолько быстро, что не успеваешь привести мысли в порядок, а иногда тянется расстопленным мармеладом, заставляя ожидающего кусать локти от нервов. Рассвет подкрался незаметно, осветив спальню и тем самым совсем лишив Антона сновидений. Пролежавши на кровати до 10 часов утра, парень вскочил, не в силах ждать. Для начала заправил кровать и отправился в душ. Из зеркала на Шастуна глядел сонный парень с невероятно горящими глазами. Он провел рукой по своему лицу, подумав, что ему нужно побриться и зашёл в душевую кабину. Горячие струи оказались на теле, что немного сняло напряжение. Антон в блаженстве прикрыл глаза. Сейчас ему не хотелось думать ни о чем, кроме Арсения, который через пару часов должен приехать, открыть дверь и накинуться на Шастуна с объятиями. Эти мысли вызвали улыбку на лице и окончательно прогнали переживания. Спустя некоторое время (Антон не следил за тем, сколько он провел в ванной комнате) парень сидел в гостиной и пил чай, поглядывая в окно. За последнюю неделю это стало его любимым занятием. Погода не жалела на город дождя, который так любил Арсений. Сегодняшний день не стал исключением. Серое небо предвещало стихию, а первые крошечные капли уже можно было разглядеть на окнах. Раздался звонок в дверь. Сердце Антона пропустило пару ударов. Кажется, он даже забыл, как дышать. Преодолев расстояние за считанные секунды, парень повернул ключ, даже не посмотрев в глазок, потому что знал, что за дверью ОН. Входная дверь распахнулась. Тишина. Ни единого слова. Только взгляд. Глаза в глаза. Так они простояли около минуты. Антон снова утопал в бездонных голубых очах Арсения, не замечая, что его собственные наполняются слезами радости. Они были в шаге друг от друга. Так близко, что после недельной разлуки вообразить сложно. Арсений поставил чемодан и протянул руки, подзывая к себе Антона, что второй незамедлительно сделал. Шастун, всхлипывая от радости, висел на шее у Арсения (несмотря на рост), пока тот прижимал его, аккуратно поглаживая ещё немного влажные русые пряди. Их губы встретились, когда Антон поднял голову. Нежный поцелуй перерос в более эмоциональный, напористый, влажный. Они наслаждались друг другом, словно в первый и последний раз, прямо здесь, на пороге их собственной квартиры и каждый из них понимал: Вот оно – счастье.