Обещанная страна грёз

      Глава семейства Джон порядком подустал, пока разбирался с картой и сломанной машиной. Путешествие по пирсу Санта-Моники представлялась ему хорошей затеей до тех пор, пока не столкнулся с недовольством остальных членов семьи. И он не мог их как-то осуждать, ведь в картах он действительно плохо разбирался. А в машинах он был дуб дубом.       Так ещё недавний инцидент с злодеем так просто не забыть. Они чуть не были расплющены в собственной машине. Они были лишь помехами на пути, которых не жалко и раздавить, как противных букашек. Хорошо, что на помощь вовремя прибыл юный герой из Японии.       Но путешествие это не могло спасти. Джон ободряюще улыбнулся дочерям, скучающие на заднем сиденье. Они одновременно кивнули. Старшая дочь, Кэсси, вновь уткнулась носом в стекло, надеясь отыскать что-то интересное из местных красот. Она была слишком вежливой, чтобы на него обидеться или сказать что-то о своей усталости. А младшая проказница, Клео, нарочито обиженно засопела и прижалась к плечу сестры. Только сестра могла её успокоить и поддержать. Но она не выдержала минутной тишины. — Па-а-а! Мы целый час здесь стоим! Ну когда мы будем играть в бадминтон? Ты обещал!       Тот через раздражение ответил: — Скоро, Клео, скоро. Папочке нужно разобраться с... помехами.       Она промолчала парочку минуток, после заговорщически толкнула сестрёнку в плечо, но та не обратила на неё внимание. Кэсси уже два дня как была чересчур задумчивой. Когда к ней обращались, она долго думала, прежде чем ответить. Даже когда ей подарили новую книгу по скандинавской мифологии она ничего не сказала. Словом, она ни на что не обращала внимания. А Клео не нравилось, когда её случайно или намеренно игнорировали. — Кэ-э-эс! Улыбнись же! В конце концов, ты обещала мне, что мы будем веселиться! А ты... а ты... бука!       Сестра на это ничего не ответила на это заявление. Ей не до этого было. Она рассеянно жевала прядь каштановых волос, совершенно этого не замечая. Девочка лет шести всё думала о том герое, спасшем их от злодея. Она видела много героев, но этот герой был... другим, словно из другого, более лучшего мира. Эти два длинных пучка волос, похожих на ушки кролика. Широкая улыбка. Блеск в светлых глазах. И ободряющие слова. Он рядом и всё будет хорошо. Удивительно приятная истина.       Кэсси уверенно сказала слова, ставшие отправным толчком: — Я хочу стать сильнейшей про-героиней. И я ей стану.       Родители только снисходительно покивали головой, в то время как она сжала в маленьких ладошках фотографию с тем героем. Она не просто станет героиней, нет, она станет героиней без всяких там предрассудков и предубеждений.       Она это знает.

***

      Девочка двенадцати лет с блеском в глазах вглядывалась в экран телевизора. Её давно не волновало, что её два раза звали обедать, а на третий махнули рукой. Все уже привыкли к её привычке бежать сломя голову к телевизору. Пинки Старс сидела на полу на коленках, покачиваясь вперёд-назад. Она была в большом в предвкушении от передачи, которая начнётся с минуты на минуту. Девочка нетерпеливо теребила то розовые локоны, то кусок бежевого платьица, словно этим она могла ускорить время до интервью. В светло-голубых глазах горело нетерпение.       Зазвучала знакомая мелодия перезвона колокольчиков. Девочка словно оцепенела. Эфир начался.       На экране появилась журналистка с причудой светлячка, из-за чего она походила на насекомое. Она брала интервью у про-героини Звезды и Полосы, на данный момент считающейся сильнейшей женщиной на родине. Пинки даже побледнела от волнения. Интервью на месте событий, было даже видно, что позади журналистки виднеется глубокий кратер, появившийся в центре курортного городка. Похоже, там была жаркая битва, окончившаяся, конечно же, ослепительной победой про-героини.       Героиня была очень высокой девушкой лет двадцати шести, с пышными формами, но очень мускулистого телосложения. У неё были элегантные черты лица, узкие глаза и длинные распущенные светлые волосы с восемью отчетливыми пучками, зачесанными назад и уложенными в манере Всемогущего. Она улыбалась так широко, что в уголках глаз притаились лучики звёзд. Девушка казалась прекрасной, даже когда она была покрыта пылью и ссадинами. Наверное, именно это и привлекло Пинки к ней — оптимизм несмотря ни на что, как бы её не придавливали к земле разные негодяи.       Журналистка задала первый вопрос: — Тяжело ли вам было справиться с злодеем с причудой крови?       Про-героиня на мгновение состроила задумчивое лицо, после чего уверенно ответила: — Этот приду- м-м-м... злодей был крепким орешком, но я смогла его расколоть. Чтоб вы знали, летающие глыбы зданий здорово в этом помогают.       Журналистка для приличия кивнула, проигнорировав невысказанное ругательство, после чего продолжила: — Что вам помогло больше всего в этой схватке? Или кто-то из прибывших героев вам помог?       Пинки усмехнулась вместе с героиней по ту сторону экрана. Что за нелепый и глупый вопрос? — Мои братаны, кто же ещё? С такими, как они, и умереть не жалко.       Интервью становилось всё интереснее и интереснее. — Вы боялись за свою жизнь?       На этот раз про-героиня как-то странно поджала губы, словно эти слова чем-то её обидели. Она сжала руки на груди и глухим голосом пробормотала (ей явно неприятна была эта тема), после чего резко улыбнулась, как прежде: — За братанов боялась, а так ничуть не страшно. Но это всё ерунда. Как говорится, через тернии к звёздам, а...       Кто-то ехидно пропел: — А выпивка по расписанию!       Пинки заливисто хохотнула с смущённого лица журналистки, которая попалась на уловку одного из лётчиков, братанов героини. Девочке было двенадцать лет и она не смущалась подобных слов. Она и не такое слышала от отца. Кстати о героине, она кое-как сдерживалась от соблазна засмеяться во весь голос. Но сдержалась, поскольку нечего портить нежную психику телезрителей, явно много чего не сумевших повидать. Вместо этого она только ещё шире улыбнулась и погрозила пальцем проказнику.       Девочка восхищённо вздохнула и, не сдержав порыв эмоций, разлеглась на полу. Звезда и Полоса была её кумиром.       Как бы банально не звучало, её путеводной звездой была она.