Эй! Ты сияешь, как полная луна. Мне сказали, на улице нет никого круче тебя. Эй! Ты живёшь, не замечая правил, Маленький преступник, я звоню в полицию! Держи меня на привязи сегодня ночью, Мне некуда прятаться. Увидимся на той стороне... Эй! Твоё сердце просто каменное. Ты бродишь во сне, словно падший ангел. Эй! Видимо, ты просто пропащая душа, Но, когда выходит луна, ты превращаешься в зверя! Держи меня на привязи сегодня ночью, Мне некуда прятаться! Увидимся на той стороне... Жизнь пронеслась у меня перед глазами. Губы, словно лезвия, а в глазах - кинжалы, Милый, твоя любовь — это преступление! Ты и днём опасен, но ночью ты сущее Зло. Жизнь пронеслась у меня перед глазами! Бомбы над Бродвеем, небо в огне! Милый, твоя любовь — это преступление! Ты и днём опасен, но ночью ты сущее Зло! Бомбы над Бродвеем, небо в огне...
Adam Lambert - Evil in the Night
Пятнадцати минут оказалось слишком много для того, кто не мог похвастаться терпеливым и покладистым нравом. Юу вообще никогда не был послушным и кротким мальчиком - и его бурная молодость была тому доказательством. Но теперь... Словно, вдоволь перебесившись, он устал от самого себя. От своего скверного характера, вспыльчивости, природного упрямства и бунтарского духа, мучающего его день изо дня и чертовски мешающего жить. Ему была нужна рука, которая направила бы всю его дурную энергию в иное русло, нужен был кто-то, кто взял бы его под контроль, но при этом тот, кому Юу хотел бы подчиниться. И пусть осознал он это совсем недавно, но уже был готов начать "новую главу" в своей жизни, что бы это ни значило и какие последствия не имело. И эта самая глава уже ждала его в ресторане замаскированного под гостиницу отеля "по интересам". И Широяма не собирался опаздывать. Бросив быстрый взгляд в зеркало, Юу вновь глубоко вздыхает. Он уже успел освежиться в душе и привести себя в порядок, и теперь стоял перед небольшим зеркалом напротив умывальника, на краю которого лежала пара свежего нижнего белья: боксеры черного цвета от именитого производителя, чья марка была прописана белым шрифтом на резинке, и точь-в-точь такие же, но розовые, с черным шрифтом. И разница между ними была не только в цвете, ведь одни из них были новыми, упакованными в прозрачную твердую упаковку, а вторые... а вторые Юу взял из нижнего ящика комода. И они принадлежали Руки. То, что блондин отправил его в ванную своей собственной комнаты Широяма понял сразу - по витающему в воздухе аромату парфюма и некоторым личным вещам Мастера, таким как, например: массивные кольца и браслеты, лежащие в гостиной на краю журнального столика; палетке теней, небрежно оставленной на подушках мягкого уютного дивана; стакана с водой, на краю которого виднелся едва заметный сухой след от пудры, в тон той, которая сейчас украшала полные губы блондина, будто тот намеренно пытался скрыть их истинную форму от любопытных глаз. Помимо этого в обеих комнатах были и другие вещи, так или иначе напоминающие Юу их владельца, и флакон дорогих духов в ванной окончательно развеял все сомнения мужчины. Вот почему он полез, куда не следует, нарушая чужие личные границы самым наглым образом, и теперь с сомнением разглядывал обе вынутые из комода на свет вещи. В любом другом случае и с любым другим человеком, Юу даже и не подумал бы о том, чтобы взять чужое нижнее белье - уж слишком он был брезглив до таких вещей, даже если бы предложенные ему боксеры были только что тщательно выстираны. Но с Руки все было иначе... словно этот человек был исключением из всех правил Широямы, не соблюдать которое было нельзя. И да, он прекрасно понимал, что Руки заметит эту потерю и, конечно же, поймет, кто был тому виной, вот только... во что бы ему не вылилась эта наглость, Юу не мог отказать себе в соблазне забрать с собой хоть какую-то часть Руки, которая могла бы напоминать ему об этой ночи каждую чертову минуту его не блещущей яркими событиями жизни. И, решившись, он убирает не распакованную коробочку обратно в комод и быстро, будто бы его могли в любой момент застукать за совершением преступления, натягивает на бедра кричащего цвета боксеры. Ткань плотно прилегает к коже, заставляя Широяму судорожно вздохнуть, и мужчина на несколько секунд закрывает глаза, прислушиваясь к охватившим его при этом чувствам. У него еще оставалось время на то, чтобы одеться, слегка подсушить найденным в ванной феном влажные после душа волосы, на которых отчетливо ощущался аромат чужого шампуня, и брызнуть на шею чужим парфюмом, прежде чем покинуть личные покои Мастера и отправиться в зал-ресторан. Поэтому Юу позволил себе ненадолго сосредоточиться на своих ощущениях, и лишь после вернулся к необходимым для выхода процедурам. Он вновь рисковал, но почему-то был уверен, что этот риск не обратится против него, и поэтому быстро справился с очередной поставленной ему Руки задачей и, еще раз быстро оглядев себя в зеркало, поспешно покинул чужие апартаменты. Мастер уже ожидал его за столиком, расположившимся чуть в стороне от барной стойки, но при этом оставшимся у всех на виду, как если бы Юу предложили отужинать на импровизированной сцене, на глазах у сотен пришедших на представление фанатов. Спасало лишь то, что в это время суток посетителей было не много - человек десять-пятнадцать от силы, и те - завсегдатаи специфического заведения, которым и владел Руки. А это значит, что на них не обратят внимания, даже если блондин вновь заставит Широяму встать перед ним на колени и отсосать прямо там, когда как сам спокойно продолжит есть. Но даже понимая, что ему не о чем волноваться, Юу, завидев по-хозяйски восседающего на стуле мужчину, придирчиво изучающего меню в своих руках, вновь начинает нервничать. Еще раз быстро окинув взглядом свою одежду, брюнет делает глубокий вдох и идет прямиком к столику. Руки мельком бросает взгляд на наручные часы, как только Широяма останавливается напротив него, и удовлетворенно кивает. - Ты вовремя. Садись. Блондин указывает на стул напротив, и Юу, получив разрешение, тут же опускается на предложенное место. - Можешь сделать выбор самостоятельно, - тем временем продолжает Руки, жестом подзывая к себе официанта. - Лично я предпочитаю мясо. Нао, мне как обычно, - на этот раз обращаясь к парнишке в форменной одежде, просит мужчина, и миловидный юноша с улыбкой кивает в ответ. - Конечно, господин Руки. Шеф уже приступил к приготовлению. - Прекрасно. Что насчет тебя? - спрашивает Мастер у Юу, отдавая меню официанту. - Я могу заказать то же, что и вы? - голова Широямы была забита совершенно другими мыслями, поэтому он так и не смог как следует изучить меню и определиться с выбором. - Почему бы и нет? Нао, будь добр, открой нам бутылку моего любимого вина, пока мы ждем свой заказ. - Сию минуту, господа. Юноша, явно подготовившись заранее, подзывает к столику второго официанта, ожидающего команды чуть в стороне, уже с бутылкой дорогого вина в руках. И через пару мгновений бокалы обоих наполняются темно-красным напитком. - Могу ли я помочь вам чем-нибудь еще? - с улыбкой спрашивает юноша, обращаясь исключительно к Руки, но тот лишь качает головой в отрицании и жестом отпускает обоих парней восвояси. Официанты почтительно кланяются хозяину и, наконец, уходят, оставляя гостей наедине. - Расслабься. Сейчас я просто хочу поесть, - Руки забирает со стола свой бокал и коротко салютирует им Юу. - Присоединяйся. Зная своего шефа, ужин принесут с минуты на минуту. Руки не лгал. Стоит Широяме пару раз пригубить свой бокал, как уже знакомые ему официанты вновь оказываются возле их столика с разносами в руках. Юу терпеливо ждет, когда юноши поставят заказанные ими блюда на стол, пожелают мужчинам приятного аппетита и благополучно удалятся, и лишь после того, как Руки начинает трапезу, тоже берется за столовые приборы. Это было традиционное японское блюдо - тушеная в рыбном бульоне и рисовом вине свиная грудинка, порезанная небольшими кубиками и украшенная свежим имбирём и луком-пореем. С виду простое, но очень вкусное блюдо, от которого исходил просто божественный аромат, так что Широяма, изрядно проголодавшись за вечер, охотно принимается за еду. Наблюдая за этим, Руки прячет улыбку за бокалом с вином, решая не комментировать аппетит гостя, и какое-то время мужчины едят в тишине. Это не напрягает ни одного из них, позволяя спокойно наслаждаться угощением, но стоит только их тарелкам опустеть наполовину, как Мастер решает прервать трапезу, вспоминая о том, для чего пригласил брюнета на ужин. - Ну, что ж, я весь во внимании, - отвлекая Юу от мяса, вновь начинает разговор мужчина, и Широяма тут же откладывает палочки на салфетку. - Не каждый решится прийти сюда вот так и сходу потребовать аудиенции со мной. Особенно, оказавшись здесь впервые. Так что же привело тебя сюда, Широяма Юу? Мужчина опускает взгляд в нерешительности, нервно сжимая пальцы в замок под столом. На этот раз от него требуется нечто большее, чем простое подчинение приказам, и Юу не знает, с чего ему следует начать свой рассказ. Он некоторое время мнется под пристальным взглядом Руки, неспешно отпивающим из своего бокала, но, немного успокоившись, вновь вступает в беседу: - Я не уверен в том, как ответить на этот вопрос, поэтому начну с самого начала, если вы не возражаете. - Прошу тебя, - понимающе кивает мужчина, откидываясь на спинку стула и лениво закуривая. - Я родился и вырос в префектуре Миэ, регион Кансай на острове Хонсю. Прекрасный городок, живописный и спокойный. Он всегда вызывал у меня особые чувства, даже сейчас ничего не изменилось, вот только... я не видел там никаких перспектив для себя. Конечно, благополучно окончив школу, я мог бы поступить в местный университет и найти себе хорошую стабильную работу, как и мои одноклассники, завести семью, купить дом и жить себе спокойно, как простой работяга, но мне было этого мало. Ко всему прочему, в то время у меня появилась мечта, для осуществления которой мне было необходимо вырваться в большой мир, и я решил рискнуть. Собрал вещи, расстался с девушкой, попрощался с родителями - и уехал в Токио, в надежде добиться здесь того, чего так страстно желал. Но у меня не вышло. - Ты играл в группе? - спрашивает Руки негромко, и Юу тут же вскидывает к мужчине удивленный взгляд. - Как вы узнали? - У тебя руки музыканта, - просто отвечает Мастер, поведя плечом. - Деформированные под инструмент кисти, длинные пальцы и грубые подушечки. По всей видимости, ты был гитаристом. И, насколько я могу судить, до сих пор остаешься "на ты" с инструментом. - Все так и было. Я приехал сюда в погоне за сценой и славой, но, к сожалению, не смог найти нужных мне людей. Коллективы собирались и распадались словно по щелчку пальцев, мы не могли сработаться, не могли найти спонсоров, которые помогли бы нам "раскрутиться", а звукозаписывающие компании не были заинтересованы в нашем творчестве. Но лишь потратив два года на написание музыки и выступления в клубах, не приносящих нам средств на существование, я понял, что это ни к чему меня не приведет. И вернулся в Миэ. Там я прожил еще год с небольшим, пытаясь вновь влиться в прежний ритм и образ жизни, но... - Не смог перестроиться, - заканчивает Руки, задумчиво затягиваясь едким дымом. - Знакомая ситуация. После жизни в Токио сложно вернуться к старому укладу. - Да. Поэтому я вновь уехал в столицу, но уже с другой целью: я решил вернуться к учебе и поступил в университет. Благополучно окончил его, нашел хорошую, высокооплачиваемую работу, связанную с музыкальной индустрией, снял квартиру поближе к центру... и успокоился. Сейчас я работаю в звукозаписывающей компании "GOD CHILD RECORDS", но, в связи с пандемией, уже год перебиваюсь от записи к записи, в основном работая удаленно. - И поэтому у тебя так много свободного времени, что ты даже смог найти мой отель, - усмехается Руки, на что Юу неловко отводит взгляд в сторону. - Вроде того. - Это все прекрасно, Юу, но меня интересует другой вопрос, - напоминает Мастер, вновь затягиваясь сигаретой, и Широяма глубоко вздыхает прежде, чем продолжить рассказ. - Я... не помню, когда это началось. Просто в какой-то момент я начал замечать, что отношения с девушками у меня не клеятся, а я сам... больше обращаю внимания на окружающих меня музыкантов, с которыми и работаю. И хотя я был уверен, что дело было в моих сожалениях о том, что я не смог оказаться в их числе, ситуация не становилась лучше. Она, наоборот, ухудшалась, с каждым днем - все больше, и я сам не заметил, как перестал пытаться наладить свою личную жизнь, погрузившись в работу с головой. Пока в один прекрасный момент не попал на съемки очередного видео-клипа сотрудничающей с нашим лейблом рок-группы. Съемки проходили в местном стриптиз-клубе, который наша компания арендовала специально для этих целей, и, в ходе работы над проектом, я и столкнулся с таким понятием, как "Тема". А уже через пару недель вдруг обнаружил, что мой телефон забит провокационными тематическими фотографиями, которые я сам же и искал в интернете, вновь и вновь возвращаясь мыслями к тому проекту. Вот только признаться себе в том, что мне это... нравилось, у меня вышло не сразу. И промучившись еще несколько месяцев, всякий раз ловя себя на том, что я все чаще возвращаюсь к этой сфере, так или иначе касаясь ее, я представил себе, как бы это происходило со мной, решись я попробовать. И та картина, что выстроилась в моей голове... Юу, нервно сглотнув, берется за свой бокал с вином, чтобы промочить в миг пересохшее горло. Рассказывать подробности своей личной жизни постороннему человеку было непросто - слишком смущающе и неловко, как если бы Руки приказал ему раздеться прямо посреди зала-ресторана, на глазах у других гостей. Но чем больше он говорил, тем легче ему становилось принять себя таким, каким он и показался Мастеру этим вечером. Он слишком долго скрывал эту часть себя от всех и каждого, страдая в гордом одиночестве, и возможность поделиться с кем-то своими мыслями действовала на Широяму как антидот при отравлении - он, наконец-то, мог без опасения поговорить о волнующей его теме с кем-то еще, помимо своего отражения в зеркале, ведь этот кто-то был таким же "ненормальным", как и сам Юу. И он точно не станет осуждать Широяму за его пороки, насмехаться над ним или смотреть на него с отвращением. Это давало чувство надежности, уверенности в себе, помогало раскрепоститься и перестать стыдиться собственных желаний. И, возможно, потому, что это был именно Руки, Юу становилось спокойно на душе. - Меня затянуло, - сделав пару больших глотков, продолжает Широяма, крепко зажмурившись. - Так стремительно, что я не успевал за своими собственными мыслями и ощущениями. У меня было что-то, что меня привлекало, что я хотел попробовать, от чего я вновь чувствовал себя живым, и вместе с тем у меня не было человека, который мог бы притворить мои планы и фантазии в жизнь. Но идти на его поиски казалось мне глупой затеей. Я ничего не имею против метода проб и ошибок, вот только... - Это слишком деликатная тема, чтобы бросаться с ней на первого встречного из интернета. Результат мог оказаться плачевным, - кажется, Руки не нужно было объяснять, чего Юу боялся. - Найти хорошего тематика сложно, а раскрываться всем и каждому довольно утомительно. Повторять неудачный опыт не хочется никому. Одна такая встреча может навсегда отбить охоту на продолжение, если не сломать неопытного партнера вовсе. - Да. Я опасался, что в своих поисках я мог попасть в руки какого-нибудь извращенца, который может пренебречь всеми мерами безопасности, перейти границы дозволенного или же раскрыть мою тайну посторонним лицам, что в дальнейшем может повлиять не только на мою личную жизнь, но и на работу. Кроме того, я не видел рядом с собой женщины. В моих представлениях, в рамках Темы, я всегда находился рядом с другим мужчиной, и это пугало меня. Поэтому я продолжал лишь наблюдать эту культуру со стороны, при помощи литературы и интернета, смирившись с тем, что мне не дано испытать этого чувства на себе, и надеясь, что в скором времени это нездоровое увлечение пройдет, как и тогда, в юности, когда я решил поставить точку на карьере музыканта. Пока, пару месяцев назад, не напился вместе со своим старым другом, отмечая в местном баре его День Рождения. Так уж вышло, что мы оба не очень любим шумные компании, и решили провести этот вечер вдвоем, как это и бывало в наши университетские годы. После нескольких рюмок текилы наши языки развязались, и я сам не заметил, как разговор о работе перетек в обсуждение молодого бариста, которого мой друг внимательно разглядывал добрую половину вечера. Он ляпнул что-то о том, что юноша, наверняка, был нетрадиционной ориентации, и что в этом случае он был бы не прочь с ним поразвлечься. А я ответил, что он слишком миловиден для меня, и я предпочел бы иметь дело с кем-то более мужественным, кто мог бы взять на себя ведущую роль... Боже, что я несу. Юу накрывает ладонью глаза, сжав пальцами переносицу, и шумно вздыхает. - Так мы, внезапно для самих себя, и признались друг другу в своих страстях. Сами того не желая. Но к тому моменту мы оба были слишком пьяны, чтобы эта информация нас шокировала, и перевели все в шутку. Глупую, дурацкую шутку, которая перетекла в спор, а спор - в интерес. В конце концов, закончилось тем, что мы оказались в моей квартире, слишком воодушевленные желанием убедиться в своих увлечениях. - Вы переспали, - даже не вопрос - утверждение, произнесенное ленивым тоном, на что Юу только неловко опускает взгляд вниз. - Да, - тихо подтверждает Юу, боясь, что в их беседу теперь вслушивается каждый ужинающий здесь посетитель. Ему казалось, что все внимание гостей приковано к ним одним, и оттого боялся обернуться за спину, чтобы не натолкнуться на чей-то осуждающий или, напротив, похотливый взгляд, в его сторону, что было бы еще хуже. - И какую же позицию занял ты, Юу? - на этот раз в голосе Руки прозвучали низкие хищные нотки, от которых по всему телу брюнета тут же пробежали мурашки. Широяма нервозно глотает в миг наполнившую рот слюну, сжимая подрагивающие ладони в кулаки, и буквально кожей ощущает, что мужчина напротив него наслаждается его жалким видом, смакуя каждое мгновение их откровенной беседы. - Отвечай. Твердый резкий приказ - и Юу тут же раскрывает губы для ответа: - Нижнюю. - Смотри на меня, когда я спрашиваю, - властно произносит Руки, вынуждая Широяму вновь поднять взгляд к мужчине и столкнуться им с чужими внимательными глазами, которые прожигали брюнета насквозь своей прямотой и требовательностью. - Повтори. - Я занял нижнюю позицию, - хриплым от волнения голосом повторяет Юу, мелко задрожав под чужим давлением. Поведение Руки, как его Мастера, заставляет Широяму вновь окунуться в выбранные ими роли с головой, и вскоре брюнет перестает замечать отдыхающих в ресторане вместе с ними посторонних людей. Складывалось впечатление, будто Руки поглощал пространство вокруг них, заполняя его собой полностью - его образ затмевал царящую в зале атмосферу, голос перекрывал тихие разговоры посетителей и играющую в зале ненавязчивую музыку, а взгляд лишал силы воли и способности к сопротивлению, пригвождая Широяму к месту. Руки заставлял его видеть, слышать и чувствовать только его одного, ограждая Юу от остального мира бетонными стенами своей власти над ним, и Широяма не мог противостоять ему, покорно принимая свое положение рядом с этим человеком. И то, что он при этом чувствовал, действовало на Юу безотказно, вынуждая мужчину наслаждаться происходящим. - Тебе понравилось? - задает Руки следующий вопрос, и брюнет больше не мешкает перед ответом. - Да. - Что ты почувствовал? - Боль, - выдохнув перед собой, Юу невольно вздрагивает от обжегшего его изнутри чувства возбуждения - события той ночи все еще были слишком свежи в его памяти. - Мы были слишком пьяны, чтобы сделать все правильно. Но эта боль... эта боль... - Говори! - пронзая мужчину острым, будто кинжал, взглядом, Руки дергает губой в низком рыке, становясь похожим на дикого зверя, и этот вид так сильно заводит Юу, что с его приоткрытых губ слетает короткий стон. - Она принесла мне удовольствие. А еще - расставила все по своим местам. Показала мне, кто я такой. - И кто же ты, Юу? - Мужчина, тематик и... гей. Руки хмыкает, не отводя от брюнета пристального взгляда, словно испытывая нового знакомого на прочность, а после вдруг беззлобно усмехается и отпускает Юу из своего тяжелого энергетического поля, позволяя немного перевести дух. - Ты, наконец-то, стал честен с самим собой. Это хороший шаг вперед, Юу. Было бы грустно, если бы ты продолжал отрицать эту часть себя. А я не из тех людей, кто любит переубеждать. Что было после? Ты и твой друг. - Ничего, - чувствуя облегчение, Широяма вновь бросает короткий взгляд на бокал с вином, и Руки жестом разрешает ему сделать глоток. - Мы решили, что будет лучше забыть обо всем. Не потому, что испугались того, что натворили, а потому, что прекрасно понимали - мы не подходим друг другу. Наши характеры не совместимы, да и мы никогда не рассматривали друг друга в качестве своего партнера. А портить дружеские отношения подобным образом казалось нам не лучшей идеей. Но... прежде, чем мы вернулись в статус друзей, сойдясь во мнениях, Кою рассказал мне об этом отеле... - Кою? Такашима? - А... да, - непонимающе смаргивает Юу, удивленный такой осведомленностью Руки о его друге. - Вы его знаете? - О, разве он не рассказал тебе, откуда знает про это место? - усмехается Мастер, и Юу мысленно возводит себя в статус идиота. Ну, конечно же, как еще Кою мог узнать об отеле и его владельце, к которому и отправил Широяму, клятвенно заверяя, что хозяин заведения - тот, кто ему действительно нужен? - И что же он тогда сказал? - Он не называл имен, только адрес. И еще упомянул, что владелец - лучший в своем деле. И, так как у меня совершенно нет ни опыта в отношениях с мужчинами, ни практики в интересующей меня культуре, он сможет помочь мне с обучением, не навредив мне и моей психике. Но попасть лично к хозяину довольно сложно, и чтобы иметь хоть какие-то шансы на успех, Кою посоветовал мне прийти сюда уже подготовленным, вместе с необходимыми справками о здоровье. Это могло привлечь ко мне внимание, показав мою готовность к последствиям, что я и сделал. Но все эти два месяца... - Ты не решался прийти, вновь и вновь откладывая эту встречу на потом. И поэтому объявился на моем пороге только сегодня. Устал бегать? - Смертельно устал, - признается Юу, опуская плечи в каком-то тяжелом жесте. - Постоянно думать о том, прав ли я в своих суждениях, нравится ли мне это на самом деле, или же я просто повелся на красивые картинки и прочитанные в интернете статьи. Я боялся разочароваться в себе так же, как боялся и того, что мне это понравится. Но, загоняя себя все дальше, я, в конце концов, дошел до своего предела, отчетливо осознавая, что больше не могу жить в неведении. Я сорвался. Сорвался и решил броситься во все тяжкие, чтобы раз и навсегда разобраться в себе. И теперь, пройдя это испытание, я могу с уверенностью сказать: я ни капли не сожалею о том, что пришел. И я не собираюсь уходить. Руки внимательно оглядывает сидящего напротив него мужчину, настроенного по отношению к нему более, чем серьезно, и медленно откладывает столовые приборы в сторону. - Значит, Такашима не проводил с тобой сессию? - Нет. Мы просто переспали, так что сегодня - мой первый раз, - признается Юу, на этот раз не так робко, как прежде. - Для человека, который ни разу не был на сессии, ты отлично справился с задачей, - очередная похвала разливается по венам Широямы приятным теплом, но уже в следующее мгновение он вновь напрягается, ловя на себе не в меру серьезный, несущий с собой угрозу и предупреждение, взгляд из-под ресниц. Мастер упирается локтями в стол, скрещивает пальцы в замок и касается ими своего подбородка, чем еще больше нагнетает возникшую между мужчинами атмосферу. Юу нервно сглатывает, задержав дыхание. - Что ж, я узнал все, что мне было нужно - на данном этапе нашего сотрудничества. И у меня остался только один вопрос. Широяма быстро кивает, обозначая свою готовность, и Руки, прищурившись, продолжает. - Что ты хочешь от меня? Холодный тон разрезает воздух, словно нож, и на пару мгновений над их столиком воцаряется гнетущая тишина. Юу чувствует оказываемое на него давление, которое буквально вжимает его в стул, словно пресс, но вместо того, чтобы запаниковать или огрызнуться в ответ на установленный на него контроль, плавится от удовольствия, алчно хватая каждое мгновение затянувшейся паузы. Руки был прекрасен в своем амплуа строгого господина, он не пытался сломить Юу - он на самом деле подавлял его, и морально, и физически, и этим было невозможно не восхититься. И Широяма не хотел, чтобы это заканчивалось. - Все. Простой, но жадный ответ срывается с приоткрытых губ Юу сам по себе, и брюнет глубоко вдыхает, понимая, что это чистая правда. Он действительно хочет получить от Руки все, что тот только может ему предложить - не важно, насколько это будет низко, пошло, грязно, аморально и жестоко. Юу был готов ползать перед ним на коленях, умоляя о пощаде, целовать его ноги, лишь бы мужчина заметил его, выполнять самые унизительные приказы, если это будет необходимо, чтобы завоевать доверие этого человека. Потому что сам хотел испытать это все на себе. Переступая через собственные принципы и вопящую гордость. И плевать, как это будет выглядеть со стороны. Он больше не боится предстать перед Мастером жалким, слабым и беспомощным - он искренне этого желает. И Руки, наверняка, понимает это. Блондин молча смотрит Юу в глаза еще несколько минут, и тому это изучение кажется еще одной пыткой, испытанием, которое он должен выдержать. Поэтому Широяма не смеет отвести глаз от темных озер напротив, сканирующих его душу и мысли, выворачивающих его наизнанку, обнажающих брюнета изнутри, отбрасывая все лишнее. И Руки, наконец, медленно выпрямляется, видимо, приняв какое-то решение по отношению к его странному ночному гостю. Юу задерживает дыхание, ожидая вердикта, который блондин вот-вот вынесет ему, и невольно напрягается всем телом, стоит только Мастеру раскрыть выразительные полные губы в следующей фразе: - Руки на стол. Мгновенное подчинение - пальцы, собранные в кулаки, тут же разжимаются, и Юу уверенно укладывает ладони на столешницу, по обе стороны от своей тарелки, опустошенной лишь наполовину. Мастер провожает этот жест взглядом - вскользь, без интереса, - и, затушив сигарету в пепельнице, неспешно поднимается из-за стола. Юу не смеет перевести на него внимание, так и оставшись сидеть на своем месте неподвижно и смотреть прямо перед собой, в стену, и Руки одобрительно хмыкает на это, вальяжной походкой обходя столик и останавливаясь рядом с Юу вплотную - боком к нему и лицом в зал. - Не урони меня. Усмешка - и Руки отклоняется на его плечо бедром, как на опору, скрещивая ноги в небрежной позе. Широяма чувствует тяжесть чужого расслабленного тела, прислонившегося к нему, и шумно выдыхает, напрягая мышцы - что-что, а позволить блондину упасть он точно не даст. - Ты не представляешь, во что вляпался, - спокойно говорит Мастер, протягивая руку к тарелке Юу, и, проигнорировав столовые приборы, подхватывает с нее небольшой кусочек мяса. Широяма видит, как он зажимает его между указательным и средним пальцами и медленно бороздит им по белому фарфору, собирая мясным кубиком растекающийся по дну соус. - Но объяснять это сейчас бессмысленно, вскоре ты и сам все поймешь. Однако предупреждаю сразу: я не буду мириться с твоим скверным характером во время сессий. От своих партнеров я требую послушания, и если ты будешь пытаться вывести меня из себя специально, чтобы получить наказание - я тут же выставлю тебя за дверь. Ты должен быть искренним, выкладываться на полную, но не позволять себе лишнего. Я сам дам тебе то, что тебе будет нужно. Это понятно? - Да, - без заминки выдыхает Юу, и блондин, отнимая руку от чужой тарелки, подносит к губам мужчины сочный кусочек мяса, обваленный в соусе. Широяма видит, как темно-коричневая заправка медленно стекает с угощения вниз, потянувшись по пальцам Мастера, и рефлекторно раскрывает губы, высовывая наружу язык. Руки тихо усмехается, погружая пальцы в рот мужчины дразнящим ленивым движением и разламывая тушеную грудинку подушечками. - Все, что от тебя требуется - быть послушным и доверять своему Мастеру. Со своей же стороны я гарантирую тебе безопасность и право слова. Никто не будет заставлять тебя делать то, чего ты не хочешь, и терпеть то, что тебе не нравится. Будь честен с собой и мной, и не мешай мне работать. Остальное обсудим по ходу дела. Приступай. Юу согласно стонет в ответ и тут же принимается вылизывать хозяйствующие в его рту пальцы от соуса - так увлеченно и чувственно, словно ничего вкуснее в своей жизни не пробовал. Полные губы мягко обнимают чужие фаланги, когда Юу насаживается на них, подавшись чуть вперед и проглатывая мешающийся ему сейчас раскрошенный кусочек мяса, а кончик языка проскальзывает между украшенными массивными кольцами пальцами. Широяма с упоением втягивает их в себя, и Руки завороженно наблюдает за этим действием, ласково касаясь подушечкой большого пальца тронутой бледным румянцем щеки мужчины. Он ловит кончик порхающего по его фалангам языка, играясь с ним, пока Юу старательно ласкает его кожу, не замечая никого вокруг, и чуть надавливает ногтями на розовую плоть, фиксируя ее в одном положении. Широяма невольно останавливается, закрывая тронутые дымкой глаза, наслаждаясь легкими болезненными ощущениями у себя во рту, и вновь размыкает губы для судорожного вдоха, обжегшего пальцы блондина прохладой. Руки не может не отметить, насколько красиво это выглядело со стороны. Этот неопытный, неуверенный в себе мужчина не знает себе цену, и блондин вряд ли бы взялся за его "воспитание", не будь он таким послушным и жаждущим. Возиться с новичками было не в его интересах, но Юу, хоть и был таковым, все же имел хорошее представление о культуре. Понимая Руки с полу-слова, он прилежно исполнял его приказы и знал, где ему было можно показать себя, а где - засунуть свое эго поглубже в задницу, признавая ведущего хозяином положения. Проблем быть не должно, по крайней мере, таких, с какими Руки часто сталкивался прежде, принимая на обучение абсолютных профанов, и посему блондин не спешил идти на попятную. В любом случае, делать какие-либо выводы сейчас было бессмысленно. Он посмотрит, что будет дальше, а там уже и примет окончательное решение. - Хороший мальчик, Юу, - наклоняясь к чужому плечу с удовлетворенной улыбкой, шепотом выдыхает Руки на ухо Широяме, и с наслаждением наблюдает, как того тут же схватывает мелкая возбужденная дрожь. Ему и правда это нравится. - Доедай и возвращайся домой. Жду тебя в моем отеле завтра, ровно в восемь часов вечера. Опоздаешь - пеняй на себя. Руки вынимает пальцы из чужого рта, неспешно отклоняется от удерживающего его на месте плеча и, вынув из внутреннего кармана пиджака небольшую визитку, укладывает картонную карточку на стол, рядом с подрагивающей ладонью Юу. - Позвони, как доберешься до дома. Это приказ. - Да, - тут же выдыхает Широяма, но так и не меняет позы, держа ладони плотно прижатыми к столешнице, и Руки вновь одобрительно хмыкает в ответ. Он жестом подзывает к их столику официанта, просит его позаботиться о их госте и со спокойной душой покидает зал, не прощаясь. Юу отмирает только тогда, когда Руки скрывается с его глаз за дверью позади стойки ресепшна. Кусок в горло больше не лезет, но мужчина с удовольствием осушает свой бокал с вином, чувствуя неприятное жжение в горле. Он коротко благодарит разглядывающего его с неприкрытым любопытством официанта и, поднявшись с места, тихо чертыхается - он все еще был возбужден, и стоит только Юу подумать о том, что в этом случае он снова испачкает нижнее белье, как тут же вспоминает, чье именно белье сейчас было на нем надето. Задушенный стон остается в горле невнятным мычанием, и Широяма судорожно хватается за свой смартфон. Нет, в таком состоянии он точно не доберется до дома самостоятельно. И мужчина, отыскав нужное приложение в дивайзе, вызывает себе такси, быстро забирая со стола чужую визитку. Ему нужно отчитаться Руки по прибытию. И эта мысль позволяет мужчине вновь собраться. Он сделает все, чтобы вернуться сюда вновь, а потому послушно идет к выходу из отеля, как того и хотел его Мастер. Все остальное он получит завтра. Нужно только подождать. Вот только как теперь ему уснуть - Юу не представлял. И надеялся, что все же сможет отдохнуть перед новой встречей с Руки, чтобы не ударить в грязь лицом из-за плохого состояния. Впрочем, может ли он вообще чувствовать себя плохо с этим человеком? Кажется, нет...