Ангел Дорог

      Высоко в темном небе мерцали звезды. Рик бездумно смотрел на них, отстраненно подмечая знакомые с детства созвездия. На севере, почти у самого горизонта — яркий ковш большой медведицы, восточнее, за ветвями деревьев — Кассиопея, Дракон — на западе… Рик невольно запнулся, пересчитал звезды у последнего созвездия и с натугой моргнул. Их почему-то оказалось больше.       В душе шевельнулась неясная тревога. Рик поморщился, неохотно сел и бросил взгляд на припаркованный у обочины дороги байк. Черный харлей чуть припорошило пылью и сухими листьями — так, будто он стоял здесь уже несколько дней. От этого на мгновение снова стало тревожно, и странное оцепенение, владевшее Риком, отступило. Он рывком поднялся на ноги, стряхнул с потертой кожаной куртки сухие травинки и неуверенно шагнул к байку. Кажется, он куда-то спешил…       Мысль отозвалась тягучей болью в груди. Рик поморщился и сжал виски, пытаясь вспомнить, как оказался здесь, но в голове было пусто. Будто его не существовало до этого момента.       Наверное, ему следовало бы испугаться, но эмоция эта почему-то не пришла. Наоборот, чем дольше он стоял на месте, тем сильнее им овладевало странное спокойствие. Словно что-то баюкало его, призывало снова лечь на спину и бесконечно смотреть на звезды. Рик упрямо тряхнул головой, сосредоточился на угасающем ощущении, что он безнадежно опаздывает, и провел ладонью по кожаному сидению харлея. Мгновение — и в груди снова разлилась боль, а перед глазами яркими вспышками пронеслись смутно знакомые образы.       ...Улыбчивая девушка со светлыми непослушными волосами сосредоточенно отсчитывает лады и неуверенно зажимает струны на гитаре, а он, прижавшись к ее спине, мягко поправляет ее пальцы и невесомо касается струн.       ...Та же девушка… Джес — внезапно вспоминает он ее имя, — восторженно вздыхает, когда байк, рыча, набирает скорость. Рик чувствует, как часто бьется ее сердце, и от этого губы сами собой растягиваются в улыбке.       ...Джес хмурится, но кивает ему и подает черный шлем. Рик ободряюще улыбается — хотя у самого на душе кошки скребут. Из-за чего бы? Защитные символы целые — он уверен в этом, но на всякий случай еще раз осматривает их. Звезда в круге на месте, под дверным ковриком; можжевельник там, где должен быть — под порогом и между окон.       ...Он мчит по ночной трассе, выжимая из харлея максимум. Внутри все кипит от бессильной ярости и отчаяния, а испуганный срывающийся шепот Джес все еще стоит в ушах. Время от времени Рику мерещится, будто звонит мобильник, и он судорожно хватается за него, разочарованно выдыхает и, не глядя, набирает номер Джес. И каждый раз слышит гудки, сменяющиеся автоответчиком.       Боль схлынула вместе с последним видением, так же резко, как и пришла, и Рик едва устоял на ногах. В висках стучало, перед глазами плясали черные мушки. Рик привалился боком к байку и едва не застонал       Как он мог забыть? Почему вообще остановился?       Торопливо пошарив по карманам, он достал мобильник и нахмурился: на дисплее высветилось "нет сигнала". Рик поднял телефон повыше, поводил им из стороны в сторону и, ругнувшись, убрал обратно в куртку.       Дерьмо. Куда это его занесло?       Рик растер лицо руками, бросил взгляд на дорогу и решительно залез на байк. Если ехать по дороге, то рано или поздно он наткнется на указатель.       И кто знает, может, он еще не опоздал.       Харлей громко рыкнул, срываясь с места, и этот звук слегка успокоил Рика. В тот же миг неожиданно стало светлее — будто кто-то щелкнул выключателем. Восточный край неба и макушки деревьев по правую сторону от дороги окрасились розовым. Рик нахмурился.       Сколько же времени прошло?       Указатель — "Гринхилс, пять миль”, — появился так же внезапно. Рик мог поклясться, что минуту назад прямая как стрела дорога была совершенно пустой. К тому же, он ехал совсем не туда: они с Джес покинули этот городок года три назад, когда… Когда все только началось.       Рик сбросил скорость, хотел развернуться и поехать назад — насколько он помнил, эта дорога соединялась с нужной ему трассой, — но его внимание привлекло черное пятно на обочине. Остановив байк, Рик на ватных ногах подошел к завалившемуся на бок черному харлею — такому же, как у него, даже синяя ленточка, подарок Джес на удачу, болталась в том же месте. Правда, теперь она перепачкалась в пыли и… Крови? Рик нервно провел пятерней по волосам, обошел байк и едва не запнулся о разбитый шлем.       — Чертовщина какая-то… — пробормотал он, бездумно проведя пальцами по царапине на боку харлея.       В тот же миг дорогу залило светом, и Рик едва не оглох от протяжного гудка фуры и раздавшегося за ним визга тормозов. Перед глазами заплясали цветные пятна, голова взорвалась болью. Рик со стоном осел на землю.       — Я что, умер? — выдохнул он.       — Еще нет.       Рик едва не подпрыгнул. Вопрос был риторический, и вокруг еще недавно не было ни души, так что ответа он не ждал.       — Сказать точнее, смерти, как таковой, не существует, — голос у неожиданного собеседника был глубокий, слегка печальный и полный спокойствия. — Перестает существовать в земном мире лишь тело, дух продолжает жить.       Свет все еще слепил Рика и, проморгавшись, он смог рассмотреть лишь силуэт говорившего.       Вроде бы мужчина.       — И что же, мое тело перестало существовать?       — Нет, — силуэт незнакомца колыхнулся, и на мгновение Рику показалось, будто его щеки невесомо коснулось что-то мягкое, щекочущее… Перо? — На стыке двух реальностей балансируешь ты, и кажется мне, что там, внизу, ждет тебя незаконченное дело.       Рик неуверенно кивнул.       — Но, если желаешь ты, здесь остаться можешь, — добавил незнакомец, уловив его сомнения. — Мои братья уверены, что должен я отнять у тебя право выбора, — немного помолчав, неожиданно признался незнакомец.       — И почему ты все равно предлагаешь мне выбор? — подозрительно уточнил Рик.       — Потому, что... Правильно это, — запнувшись на мгновение, ответил незнакомец. — А теперь, если ты хочешь…       — Подожди, — перебил его Рик. — Скажи мне, что это за место? И почему, если я не на Земле, на указателе написано, что до Гринхиллса пять миль?       — Я говорил: на стыке двух реальностей находишься ты, — повторил незнакомец. — Поедешь по дороге дальше, за указатель — и не сможешь вернуться уже, — его силуэт качнулся вперед, и Рик невольно отпрянул. — Позволь показать мне, что ждет тебя, если останешься. Думаю, будет это правильно, — незнакомец замер на месте, и свет — Рик теперь был уверен, что он исходит именно от силуэта, — слегка померк.       — Это, наверное, можно, — пробормотал Рик. Силуэт незнакомца засиял ярче, снова качнулся вперед, и прохладная ладонь легла Рику на лоб.       Перед глазами на мгновение померкло, в груди стало тепло, а на душе так спокойно, как не было уже давно.       Неожиданно для себя Рик понял, что сидит в мягком кресле и наигрывает на гитаре незамысловатый рождественский мотив, а Джес негромко подпевает, поправляя мишуру на елке. За окном валит снег, и уличная гирлянда подсвечивает пушистые хлопья, раскрашивает их то в синий, то в красный, то в зеленый.       Рик окидывает взглядом гостинную. Полки длинных шкафов, кокетливо украшенных мишурой и гирляндой, забиты книгами, на декоративном камине — коллекция фигурок супергероев, на кофейном столике — фотографии, с которых на Рика смотрит его копия, крепко обнимающая Джес. Пальцы срываются с грифа, и в мелодию вплетается фальшивая нота. Это же… Дом в Гринхиллс, они жили здесь, пока их жизнь была… Нормальной.       Джес вешает на ветку белых голубков и, обернувшись, улыбается. На ее пальце блестит кольцо — и Рик вспоминает, что сделал ей предложение накануне вечером. Он глупо улыбается, поднимается на ноги, чтобы обнять Джес.       И хватает руками лишь пустоту.       Рик не сдержал разочарованного стона.       — Пойму я, если здесь захочешь ты остаться, — в голосе незнакомца скользнула печаль. — Внизу тебя ждут боль и разочарования, а здесь, в своем воспоминании, ты счастлив будешь.       — В воспоминании? Значит, Джес, наш дом — все это будет лишь иллюзией? — хрипло спросил Рик.       — И да, и нет, — сияние вокруг незнакомца почти померкло. — Зависит от того, что реальностью считать. Я слышал, многие из вас земную жизнь воспринимают, как испытание перед другой, небесной жизнью. Для них здесь — реальность самая правильная, — незнакомец помолчал немного, будто подбирал слова. — Отвечая на вопрос твой: оставшись здесь, не заметишь разницы ты. В воспоминании своем вечность проведешь, и оно для тебя будет реально так же, как и твоя земная жизнь.       Рик прикрыл глаза, обдумывая услышанное.       — А Джес? Я… Не успел? — наконец спросил он.       — Она жива еще, насколько мне известно. И, если попадет сюда, будет у нее свое воспоминание. В твоем же Джес — отпечаток, тот идеал, который помнишь ты.       — Охренеть, — поморщившись, пробормотал Рик.       — Времени у нас почти не осталось: скоро братья мои будут здесь, — в голосе незнакомца проскользнула тень тревоги. — Прошу, скорее решайся. Еще немного — и не смогу тебя вернуть я.       Рик думал недолго: где-то там, в привычном мире, Джес нуждалась в его помощи.       — К черту, — выдохнул он. — Я возвращаюсь.       Силуэт незнакомца ярко вспыхнул. Прохладная ладонь снова легла на лоб, Рик зажмурился, ожидая, что реальность изменится еще раз, но ничего не произошло.       — Не отпускают, — голос незнакомца был полон горечи. — Как же так они… — его свет почти угас, и Рик смог наконец разглядеть светловолосого молодого мужчину — почти ровесника, — с нечеловечески яркими голубыми глазами. — Знаю я, что делать! — неожиданно воскликнул он, встретившись с Риком взглядом. — Вместе мы сможем назад вернуться, — незнакомец сорвал с шеи тонкую цепочку — кажется, на ней висели серебристые крылья — и торопливо накинул ее на шею Рика.       — И что это значит?       — Правила нарушаю я, — как-то уж слишком радостно ответил незнакомец. — Скорее, нужно мне согласие твое.       — Вернуться? — Рик растерянно нахмурился, и, поймав встревоженный взгляд незнакомца, направленный куда-то ему за спину, быстро добавил: — Я согласен.       Незнакомец исчез. Амулет на груди нагрелся, ярко вспыхнул и ослепил на мгновение.       Рик судорожно вдохнул и открыл глаза. Голова тут же отозвалась тупой болью, во рту сделалось солено от крови, а разбитые губы противно защипало. Рик чувствовал себя так, будто его переехал грузовик. Нащупав под подбородком ремешок, он с трудом снял с головы разбитый шлем, отбросил его в сторону и усмехнулся.       Кажется, головой он приложился как следует — аж ангелы примерещились.       Пропустив сквозь пальцы тонкую цепочку, зацепившуюся за ворот куртки, он шумно выдохнул и уронил голову на траву.       Высоко в темном небе мерцали звезды.