Прощение

      Прикурить у Селены ни черта не получается: ее длинные тонкие пальцы мелко трясутся вместе с зажигалкой.       — Твою ж... — Первая сигарета летит в лужу: девушка слишком сильно сжала зубами фильтр и перекусила его. Селена выплевывает кончик сигареты изо рта и лезет в рюкзак за пачкой, чтобы взять новую. У нее буквально все валится из рук, все ее тело начинает бить мелкая дрожь. Она хочет сесть на мокрую скамейку, уткнуться лицом в темный рюкзак и... разрыдаться здесь и сейчас; расплакаться так, как даже в детстве не плакала, когда малышкой содрала коленки до мяса.       Ведь Селена знает... она не заслуживает прощения.       Девушка чувствует, как слезы собираются в уголках ее глаз, а губы нервно дергаются: мир плывет, смывается и грозится обрушиться на нее одной большой волной неконтролируемой истерики. Ей приходится сильно зажмуриться, чтобы сдержать поток слез.       Почему из всех возможных людей Селена встретила именно ее?..       Эта жизнь чертовски несправедлива.       Как и самая-самая первая.       Она любила Люнокс больше всего и всех на Землях Рассвета: она была для нее чистым светом и искрой в мире постоянной темноты; теплым свечением, что могло согреть даже в самый лютый холод.       Ее Люнокс была чистотой, блеском, солнцем... таким ярким, теплым и ослепительным.       Люнокс была для нее бесконечной свободой, а она...       — Селена, стой... подожди...       Девушка так и замирает с упаковкой сигарет в ладони, мнет ее, сжимает настолько сильно, что чувствует, как напополам ломаются внутри сигареты. Она прижимает рюкзак к своему животу, словно пытается отгородиться им от Люнокс. Но она знает, что не сможет.       Сейчас Селена смотрит на нее долго, внимательно, пристально. Пытается разглядеть все то, что осталось за кадром, вне фотографий. Еще пару часов назад они были друг другу никем: она — фотографом, а Люнокс — ее моделью. Лучше бы они так и остались лишь случайными людьми в жизни друг друга.       Люнокс такая же красивая и грациозная, но самое главное — она теплая и живая.       Селена не может ничего выдавить из себя, хотя на самом деле ей так много нужно сказать Люнокс, хочется броситься перед ней на колени и... умолять о прощении.       — Это ты, Селена?.. Господи, это и в правду ты. Я так рада тебя снова встретить. Пятьдесят восемь перерождений, и наконец-то я нашла тебя.       — Ты прикалываешься надо мной? Ты что вообще несешь?       — Я... — Люнокс благодушно и спокойно смотрит на ту, которую любила больше своей собственной жизни, смотрит на девушку, ради которой была готова умереть, пожертвовать собой, если так будет нужно. — Я всегда любила тебя.       «Молчи». — Думает Селена и прикусывает нижнюю губу до крови. — «Молчи, пожалуйста. Заткнись».       — Я... убила тебя. — И она срывается на громкий, отчаянный крик. — Ты это понимаешь?.. Я убила тебя... своими собственными руками. Ты должна меня ненавидеть, проклинать—       Договорить Селена не может: слезы душат ее, и она из последних сил пытается не расплакаться. Ей так больно, в груди, где мучительно бьется израненное сердце, так больно. Вырвите ей кто-нибудь его, чтобы она не чувствовала боли; убейте ее, как она убила свой свет.       — Я рада, если моя смерть помогла тебе выжить в Бездне. — Признается Люнокс и... улыбается. — И я бы умерла ради тебя снова и снова, умерла бы бесчисленное количество раз. И с радостью умерла еще раз от твоих рук.       Воспоминания накрывают Селену, и слезы, сдерживаемые более двух тысяч лет, бегут по щекам девушки. Селена ревет — громко, безутешно, навзрыд — не скрывая своей боли и своего сожаления. Она помнит, до сих пор поминутно помнит тот день.       Самый страшный день в ее прошлой жизни.       Помнит теплую кровь на своих ладонях, холодное окровавленное тело Люнокс на земле и ее мягкое маленькое сердце в своей когтистой ладони.       — Откуда ты такая, Люнокс? — Селена предплечьем прикрывает мокрые глаза. Она не хочет, чтобы Люнокс видела ее такой жалко и разбитой. Селена сама во всем виновата: она не надеется даже на дружбу в новой жизни с Люнокс, хотя бы прощение... чтобы она наконец-то смогла отпустить, но ни в коем случае не забыть всю пережитую боль. — Откуда в тебе столько человечности к такому монстру, как я?       Люнокс подходит к девушке и обнимает ее такую зареванную и беспомощную, нуждающуюся во спасение и прощение. Рюкзак камнем падает около ног Селены. Люнокс кладет ее голову на свое плечо. Они стоят так долго: одна, заливаясь слезами и боясь теперь отпустить Люнокс, а вторая, слушая громкие рыдания и успокаивая девушку. Люнокс зарывается в длинные розовые волосы Селены и нежно гладит ее по голове.       — Ты слишком добрая... дуреха.       — А ты — зацикленная на прошлом. Но знаешь, я любила и... до сих пор люблю тебя любой.       — Чт... любишь? — Селена смотрит в чистые светлые глаза девушки и видит, как нежно и тепло Люнокс всматривается в ее лицо.       — Люблю. Всегда любила и всегда буду любить. Неважно, подаришь ли ты мне счастье или заставишь плакать... люблю все равно. Наше прошлое осталось там, на Землях Рассвета, а наше настоящее сейчас здесь, в Реймсе. Видишь, я стою сейчас перед тобой живая и невредимая и только нам решать, каким будет наше будущее. Больше не существует имперской армии и воли Бездны. Мы свободны, Селена. Свободны от своего предназначения, понимаешь? Теперь это наша жизнь. — Люнокс кладет свои маленькие ладони на мокрые щеки девушки. — Забудь, забудь все, что было в прошлом. Я никогда не злилась и не винила тебя. Я знаю, моя Селена любила меня, но в тот момент тебя пожирала тьма. Мне так жаль, Селена, что я не смогла тебя уберечь от Темной Бездны... и она поглотила тебя окончательно. Прости меня.       Это неправильно.       Не Люнокс должна извиняться перед ней, а она должна просить прощение.       В ногах у Люнокс валяться.       — Ты точно дура... самая настоящая дура. — Всхлипывает Селена, и уже практически не плачет, но все равно еще забавно шмыгает носом. — Тьма была частью меня, моей силой и моей жизнью. Я не смогла контролировать себя, мои эмоции вышли из-под контроля... и я испугалась, что больше никогда тебя не увижу. Я не помнила ничего из того сражения, только разъедающую тьму внутри себя, а когда я очнулась... было уже слишком поздно. Ты была мертва.       Люнокс не представляет, сколько боли пришлось вытерпеть ее Селене. Более двух тысяч лет Селена мучила себя воспоминаниями, винила и истязала себя, не смея забыть, что она сделала с ней. Селена сама себя наказала, сама вынесла себе вердикт и сама его покорно исполняла.       И Селена, как никто, заслуживает прощения.       — Если тебе так важно это услышать, я скажу. Я прощаю тебя. — И Селена задерживает дыхание от услышанных слов; она чувствует, как ее сердце быстро бьется. — Давай не вспоминать прошлое... начнем с тобой все с чистого листа? — Люнокс делает шаг назад и протягивает Селене ладонь для рукопожатия. — Меня зовут Люнокс Виардо, мне двадцать три, и я работаю моделью.       Селена смотрит на протянутую ладошку и осознает, это не просто рука Люнокс, это ее надежда на самую лучшую из всех прожитых жизней. Она наконец-то может прожить одно из своих перерождений прощеным человеком. Она нерешительно тянет вперед свою ладонь и дотрагивается до маленьких пальчиков Люнокс и повторяет за девушкой:       — Я — Селена Легран, мне двадцать три года, фотограф и фоторепортер.       Селене так странно видеть их ладони рядышком и ощущать теплую кожу Люнокс. Это так удивительно, но... ей это нравится.       — Эй, Селена. — Люнокс улыбается одними глазами, она все такое же солнце — яркое, теплое, освещающее дорогу в неизведанное будущее. — Давай создадим с тобой новые воспоминания?       Счастливые.       Яркие.       Бесценные.       И самое главное — общие.       И сейчас, получив наконец-то прощение, Селена готова ей сказать пусть неуверенное, но все же...       — Давай попробуем.