Трудности перевода

— Окей, Малфой, я всё понимаю: ты выхватил — попрошу заметить, чудом — лучшую ученицу Хогвартса и даже не получил по ебалу от её дружков, но делиться со мной подробностями вашего времяпрепровождения, — Блейз поднял вилку и опасно приблизил её к носу друга, — это уже слишком. В следующий раз я не буду даже думать перед тем, как воткнуть это, — серебряный прибор качнулся, — тебе в глаз. Малфой ухмыльнулся и отодвинул руку Блейза в сторону. И цокнул языком, вызывая у итальянца очередной приступ праведного гнева. Мерлин, ну каким образом его угораздило продолжить обучение в Хогвартсе вместе с этим олухом? Почему он не перевелся на седьмой год в Шармбатон, учился бы сейчас среди милых дам, флиртовал и радовался жизни, а не выслушивал в очередной раз о том, как же прекрасна Грейнджер. Честно, его уже тошнило. Тео постоянно лизался с Паркинсон по углам после отбоя, Малфой и Грейнджер... Черт, Блейз был уверен, что именно Гермиона уговорила Макгонагалл сделать Драко старостой школы, чтобы они вместе жили в Башне Старост. Блять, да даже Гойл начал встречаться с грёбаной Булстроуд! Любовь царила везде, и Блейз уже был готов поклясться, что к окончанию первого семестра он начнёт блевать только от упоминания о чьих-либо отношениях. Если, конечно, не сойдет с ума раньше. — Забини, ты вообще слушаешь, что говорит Макгонагалл? — он получил лёгкую затрещину от Грейнджер, которая неведомым образом оказалась у стола Слизерина. Прочитав немой вопрос в глазах парня, она ответила: — Господи, не смотри на меня так. Мне нужно было отдать вот это, — она помахала пергаментами у его лица, — тебе и Драко. — Можешь обращаться по имени, ни к чему такая официальность. Так что эта она говорила? Гермиона закатила глаза. — К нам приезжают студенты из Колдовстворца. И, если бы вы были вчера на собрании, то уже давно знали бы о том, что именно вам предстоит вводить их в курс дела. — Грейнджер, ну прошу, не делай из нас вторых Поттера и рыжего, мы уже большие мальчики, — Забини закатил глаза, понимая, что Малфою уже досталось от своей девушки с утра. И, как хороший друг, он понимал, что Драко надо оградить от второй порции пиздюлей за день. — Малфой меня уже обо всём предупредил. Драко благодарно кивнул. Начав встречаться с Грейнджер, он стал гораздо меньшим мудаком, каким был до этого, но... Он всё еще оставался Малфоем, который язвил, стебал и оставался хорошим другом. — Гермиона, иди, — Малфой коснулся её руки и забрал документы. — Мы со всем разберемся. Как только Грейнджер упорхнула обратно к столу Гриффиндора, Драко разложил на столе бумаги, начав внимательно всматриваться в содержимое. — Так, окей. Получается, что к нашему факультету примкнут двадцать. Тебе нужно разместить их, провести экскурсию по замку, — Малфой оторвал взгляд и усмехнулся. — Десять из них — девушки. Не обкончайся, пока будешь разговаривать с ними. Блейз почувствовал, как вилка в его руке начала гнуться. — А, и потренируй заклинание перевода. — Малфой, ты меня откровенно заебал. Чем ты будешь заниматься? — он недовольно взглянул на друга, чья ухмылка мигом опала, словно он увидел что-то максимально мерзкое. Вроде трахающихся Гойла и Булстроуд. — О, я буду помогать с реставрацией рухнувшего крыла и, — Малфой спародировал голос Макгонагалл, — составлением плана для учеников по обмену. Я посмотрел на их расписание. Мерлин, они в России занимаются чем-нибудь, кроме учёбы? — Грейнджер, наверное, была в восторге, — хмыкнул Блейз, отпивая морс из кубка. И, видя довольную улыбку Малфоя, пожалел, что сказал это. — О, она определённо была в восторге. Особенно... — к счастью, Драко оказался прерван. Двери Большого Зала открылись, и в них зашла колонна из, кажется, сотни человек. На паре из них были походные мантии, остальные же были в черных пальто и шарфах. Забини отметил про себя, что шарфы были разноцветные, а это значило, что системы деления на факультеты в обеих школах могли хоть как-то коррелировать друг с другом. Боже, хоть бы новенькие не были тупоголовыми. За этот месяц Блейз уже успел заебаться. Не то, чтобы окончательно, но его расстраивал постоянный недосып и завал на учебе. А ведь прошло всего пятнадцать дней с начала сентября. Он тупил в толпу русских, пока профессора объясняли им, к каким столам проходить. Через пару минут в Большом Зале начался хаос, пусть и подконтрольный. Гриффиндорцы уже начали переговариваться с новенькими и расспрашивать у них что-то, ребята из хаффлпафа приветливо улыбались, когтевранцы спокойно и уважительно кивали, а слизеринцы — Мерлин, ну это же Слизерин — оценивающе осматривали новоприбывших, пока те, сгруппировавшись, стояли столбом напротив стола. Блейз с сожалением отметил, что их шарфы разных цветов. — Ну и стилёк, — хихикнула Паркинсон откуда-то сбоку. Один из парней — довольно высокий широкоплечий блондин — вышел вперед. Но перед тем, как он начал говорить, Блейз уже встал, и, сотворив заклинание перевода, включил всё свое обаяние. Мерлин, ему точно не стоило пить вчера. Он рассаживал гостей за стол, затыкая недовольных слизеринцев, флиртуя с девушками и беззлобно подшучивая над парнями. Уже через две минуты общения ему казалось, что от русских имён язык действительно может сломаться, потому что ему в жизни еще не доводилось так часто повторять столь странные буквосочетания. А он, вообще-то, знал два языка. И мог повторить все семь имён своей прабабушки без единой ошибки. Макгонагалл снова говорила что-то, и русские слушали, не обращая внимания на шепотки, что тонкой паутиной вились вокруг стола. Слизеринцы переговаривались между собой, обсуждая ребят из Колдовстворца. Девочки старались особенно хорошо. Не стесняясь, они перемывали кости русским студентам, обсуждая и осуждая всё, что видели: от одежды до акцента. — Черт, вы что, правда настолько дерьмовые, как о вас говорят? — девушка, сидящая напротив Блейза, задала этот вопрос скорее в воздух, но достаточно громко для того, чтобы сидящие рядом с ней слизеринцы смогли его услышать. На ней был серый пиджак, расшитый странными узорами. На правом лацкане красовался значок с эмблемой её школы. Блейз посмотрел девчонке в глаза, и она хитро прищурилась, заправив прядь черных волос за ухо. Сначала он подумал, что она просто ненормальная, если думает, что её русский никто не понимает. А потом до него дошло, что девушка действительно говорила на английском. — Ты должна быть счастлива, что тебя не бросили, пока твоя школа разрушена, так что следи за языком, — Паркинсон, как и ожидалось, отреагировала молниеносно. Ей бы с такой реакцией в квиддич играть, да только вот не сложилось как-то — боится высоты. Так что нынешний максимум Пэнси — участвовать в склоках, которые она же и начинает. Её визави лишь изогнула бровь, и в глазах читалось что-то вроде насмешки. — Ну-ну, леди, давайте не спорить друг с другом, у вас впереди еще целый учебный год. Кто знает, как сплетутся наши судьбы? — он поиграл бровями, смотря на симпатичную соседку той девчонки, что спорила с Паркинсон. Надо было признать, что среди русских было множество красивых девушек. — Не заигрывай с моей младшей сестрой, пока не сможешь хотя бы сносно произносить её имя, — чёрт, да брюнетка уже вынесла ему мозг. Вторая Паркинсон. Или Малфой в юбке. Или воплощение ребенка Паркинсон и Малфоя. Блейз прикрыл глаза и поблагодарил Мерлина в тысячный раз за то, что Драко выбрал Грейнджер. — Блейзи, — протянула Пэнси, и — Забини мог поклясться на "Истории Хогвартса" — брюнетку перекосило от интонаций Паркинсон. — Неужели тебе нужно нянчиться с ними? Пусть этим займется Тео, он же твоя правая рука. — Хорошо, что не левая, — многозначительно отозвался Тео и прыснул. Забини мысленно ударился лбом о деревянную гладь стола раз пятнадцать. Не хватало ему ещё брачных игр Пэнси. Чёрт, да почему она вообще на него переключилась? Она же только неделю назад обжималась с Ноттом за гобеленом! Ситуацию срочно надо было исправлять. А что могло исправить ситуацию лучше, чем диалог с новенькими и пространный флирт, направленный на всех и никого одновременно? Правильно, ничто. Так что Забини приступил к делу.