День рождения Александра(старый фанфик)

Яркий свет, что проникал через толстый слой бархатных штор, мешал невыспавшемуся Александру. Веки не пытались открыться, но разум не особо собирался пробудиться. Руки потянулись к изголовью кровати, а ноги - к концу, пошевелили пальцами. Тело прохрустело в каждой конечности, чувствуя наконец-то какое-то облегчение, но усталость всё равно осталась на лице юноши. Романова сегодня позвали зачем-то к Зимнему дворцу. Сперва он это воспринял не особо серьёзно, либо завтрашний день должен послужить для него выходным. Но, кажется, этот завтрашний день станет самым скучным из всех дней. Не дали юноше нормально отдохнуть. Приложив ладонь ко лбу, Александр замычал, ощущая ладонью тепло своей головы. Он медленно вобрал в себя воздух своей комнаты, прочувствовав каждую пыль с мебели, книгу на полках и даже чёрное фортепиано не уступил место в его интерьере. Глядя на него, Александр, конечно, улыбнулся, вдруг вспоминая, как он для своих друзей играл все знакомые произведения Шопена, Чайковского и Бетховена. Его пальцы, словно пауки, проникли в клочки разлохмаченных волос, постепенно дёргая их не совсем сильно, но это способствовало крови проникнуть в виски, чтоб пробудить организм. Выдохнув с облегчением, Романов медленно встал, ещё выгибаясь стоя и чувствуя каждый хруст позвонков, плеч и колен. Уже подходя к бархатным шторам, на распашку отдёрнул в стороны, открывая перед собой расцветающий сад. Деревья, что позаросли цветочками, пахли так душисто, что хотелось под ними сидеть и почитать какой-нибудь роман. Александр не заметил сзади себя, как к нему кто-то мягко прикоснулся холодными руками. От прикосновения вздрогнул, удерживаясь руками за подоконник. Чуть сердце с груди не выпрыгнул. Александр медленно обратил свой испуганный взгляд на того, кто это сделал. И им оказался его брат Пётр. — Доброе утро, Александр. — мягко сказал он. Питер, конечно, изменился в лице, обнимая своего брата так, как будто он с Петром не виделся месяц. Но это Онегин воспринял довольно легко, принимая в свои руки прижатое к его телу брата. Даже волосы Петра начали нравится Александру не только укладкой, но и запахом шиповника. Сразу за нос Пётр схватил Александра, посмеиваясь. Александр айкнул, отстраняясь от брата. — С днём рождения, братишка! А, точно. Он уже пробыл свою жизнь чуть ли не впустую, что забывает о своём дне рождении, который изменил историю России и не только. Александр на это только засмутился, протирая свои глаза. И наконец-то найдя слова, он поцеловал своего брата за щёку. — Спасибо. Пётр тем же ему и ответил, ещё легонько похлопав по плечу. — Одевайся! Сегодня будет самый лучший день в твоей жизни! — с таким же ярким акцентом продолжал подбадривать он, закрывая за собой дверь и оставив брата с его размышлениями. Александр сперва чувствовал себя разбитым, ощущая то чувство, которое пытался спрятать в дно своего родного залива. Миша. Эх, как же Миша отреагирует на этот день? Снова выскажет всё, что он просто так явился на свет, при этом испортить репутацию бывшей столицы? Или же он его легонько простит за все эти обиды? А вряд ли. Но пока неизвестно, что будет. Романов не торопился с одеждой. Ему всё равно, как будет выглядеть на людях, но его чувства к Московскому были тщетно скрыты под чёрной шляпой, которую, очевидно, Александр решил одеть. Но это не нравилось его брату Петру, который уже успел договориться с Гатчиной. Посмотрев на мрачного брата, он разочарованно вздохнул, потирая своим платком лоб, который успел покрыться слоем пота. — Саш, ты не мог одеть что-то... яркое? — возмущённо начал критиковать Пётр, — Только не говори, что не можешь забыть своё прошлое? — Я как раз об этом, брат, — тихо ответил Александр, прикрыв глаза шляпой, чтобы его брат не видел слёз, которые не вовремя приплыли на лицо северной столицы, — Я не способен на то, чтоб лишить смысла отпускать его. — Брат, ты всегда это говоришь, что не способен. Но тогда… — Петрозаводск медленно подошёл к нему, снимая с его головы эту проклятую шляпу. Санкт-Петербург на это отреагировал быстро, выхватив из рук брата шляпу, прикрываясь им более тесно. Пётр, конечно, понимал его так же, как и Гатчина. Но иногда характер Александра не объяснить словами. Онегину не остаётся, как спокойно выдохнуть свой пыл и вывести своего брата из тесных оков одиночества на свежий воздух. Как же ему было неприятно возиться с Александром, но не хотелось расстраивать брата этим, наконец-то выйдя на крыльцо. Александр своим грустным взглядом рассматривал каждого прохожего, что проходили мимо его носа. Но шляпу он не выпускал из рук, боясь, что его снова отберёт Пётр. — Алло? — Петру начали звонить, и он быстро принимает трубку, — А, София? Привет! Да вот, мы с Сашей стоим. Ждём тебя, что? Ну ладно. Собирайся и иди. Куда? К Зимнему дворцу. Как его дела? Да не очень. Ну я так считаю. Ты сама знаешь «почему». Хорошо, ждём. Пока. — Ну, и где она? — после окончания разговора, из-под своей шляпы любопытно выглянул Александр. Пётр неприятно замычал, положив телефон в сумку. — Опять она со своей причёской разобраться не может. Я ей вот говорил: «Отрежь волосы и никаких проблем!» А она такая: «На войне я и так отрезала где-то два раза. Во время революции и во время войны!» Ох, Господи! И зачем такие войны устроили? Для того, чтоб волосы повыдирать и пойти на войну, как мужчина? Она вообще не мужчина! Она женщина! — Девушка. — подправил его Александр. — Девушка, или женщина! Какая блин разница! — К нам подъезжают. — увидел за братом Питер чью-то подъезжающую к ним машину, из которой, конечно, вышел во весь рост Святогор Рюрикович. Видя перед собой племянников, он так громко поздоровался с ними, что его голос можно было услышать за дальним кварталом. — Привет, молодёжь! — Здравствуйте, господин! — ответил Пётр, пожав руку Святогора. Волхов не выдержал и схватил Александра, сильно обнимая. Александр от этого чуть не задохнулся, но болезненно прошипел, ощущая, как его рёбра давят. Но всё-таки его поставили на место. — С днём рождения, мой племянничек! — пожелал Святогор, выпрямившись. — Спасибо. — ещё ощущая давящую боль во всё теле, еле ответил Александр, придерживаясь за Петра. — Остальных позвали к Зимнему дворцу? — спросил Великий Новгород у Петра. — Говорят, что они уже давно там. Ещё вчера приехали в Санкт-Петербург и побыли в гостинице. Так что, мы успеем. — А, Тверь - моя душенька пишет. — обрадовался Святогор, услышав уведомление от своего телефона. Вытаскивая из кармана, начал он листать и искать сообщение. Хотя как он угадал, что ему пишет Тверь? Неизвестно. Интуиция, наверное. — Так. Она прислала сообщение. Вот, слушайте. «Святогор Рюрикович, мы уже стоим у Зимнего дворца, но я не ожидала, что скажет мне в трубку телефона Михаил». Александр от имени своего возлюбленного быстро обратил недоумённый взгляд, навострив уши. — «Он сказал, что не приедет на день рождения Александра из-за каких-то важных дел. Я пыталась его уговорить, но он просто отключил телефон. А сейчас, набирая снова его, он уже оказался вне зоны действия сети». После прослушанного, у Александра не было слов это высказать. Его Михаил не приедет. Сняв с своей головы чёрную шляпу, он грустно вздохнул, прикрыв глаза. Святогор с Петром наблюдали за ним, ждя от него чего-то. Слёзы, бесконечный плач, или рёв. Но этого не произошло, выражая на лице северной столицы разочарование в том, что этот день отпразднует как-то без Михаила. — Поехали. Нам не надо терять времени. Александр, не обращая на то, как Святогор с Петром встал в ступор, быстро сел в его машину, подзывая. — Чё застыли? Поехали сказал! Но Святогор, пожав плечами, подошёл к машине, открывая двери. Также сделал и Пётр, ещё почесав задумчиво затылок. Что он услышал и видел от Александра? Это явно на него не похоже. Он смирился, или же он делает вид? Но он прав - не надо торопиться, ведь без именинника не начнут праздник, который станет для Александра серым. Без Михаила. Опять. *** — Михаил Московский! — в кабинет, в котором находился Михаил, вбежал напряжённый Данил. — Что? Что опять? — недовольно зазевал Михаил. — К вам Смоленский явился. — Ладно. Пригласи его. Данил, кивнув, быстро побежал прочь, не успев закрыть за собой двери. — Эх, и что мне теперь делать, даже если этот большой мужичина не выпускает из моей столицы, боясь, что я там где-то не так сделаю. — пробубнил Михаил себе под нос, потирая свою переносицу. После стольких лет, он никак не может прийти на день рождения своего возлюбленного, убеждая себя в том, что он не сможет жить с ним счастливо. Даже подарок для него был приготовлен ещё давно и кое-как сохранился до этого дня. Но как его передать, чтобы его Александр видел, чувствовал перед ним то, что хотел чувствовать. Вскоре в комнату зашёл Алексей Смоленский. Его волосы немного растрепались в спешке. — Миш, ну хватит тут тосковать. — Михаил сперва ожидал чего-то другого, но не такого. Ну понятно, что Алексей волнуется за его состояние, поддерживает и помогает чуть ли не во всём. Но когда дело касалось Александра - второй столицы, от этого Смоленский просто взрывался, как динамит, разнося дом в клочи. — Ну что мне делать, если ты даже не выпускаешь меня из столицы? — возмущённо выразился Михаил, стукнув кулаком по силу, отчего стакан с водой упал на пол, разбившись. — Я понимаю, но не надо к нему ходить, — Смольный уже начал говорить более мягко, — Он для вас много чего плохого сделал. И зачем его поздравлять? В чём этот смысл? Этот день каждый год длится. И это тоже у вас, но вы же не празднуете. А точно. Почему Михаил не празднует этот день? Потому что у него нет возможных знакомых, которые бы согласились провести с ним время? Или же его дата дня рождения неизвестна? Известно только желаемая дата, от которой остался след в книге. — Ну я хочу его увидеть. Не понимаешь? Ты хоть раз в жизни кого-то любил? От этой фразы у Смоленска перед глазами начали проходиться картинки воспоминаний. Он, конечно, не помнил ту деву, что помогла спастись от гибели, но она была достойна того, чтоб получить награду. Хотя она до этого дня не выдержала, умирая на руках благородного города, который был благодарен ей. И это можно считать любовью? Хотя Алексея самого начал интересовать вопрос: что такое любовь? Михаил всё-таки встаёт с своего места, подходя к Алексею, легонько похлопав по плечу. — Не волнуйся. — тихо прошептал ему Михаил, подмигнув следом, — Я в безопасности. Ведь войны давно закончились. Верно? Алексею не осталось, как выдохнуть с душой и кивнуть своему господину. Такому молодому, но здоровому. *** День накалялся, а гости всей толпой стояли у Зимнего дворца, поджидая последнего гостя. Александр с Святогором и Петром зашёл в Зимний дворец, где его уже поджидала Василиса, которая улыбалась чуть ли не до боли в щеках. Но ей улыбка хорошо шла. Обнимая Романова, она мило поглядывала на Святогора, который наблюдал за действиями своей супруги. — Я вижу, вы хорошо подходите друг другу. — случайно звякнул Александр, отстраняясь от Василисы. От этого Тверь засмущалась. Но всё равно это отчётливо видел Святогор, мягко взяв руку супруги. Все гости в сборе. И пора уже начинать праздник. Конечно, вместо шумной вечеринки решили сделать день рождения в стиле девятнадцатого века. Одевали всё, что находилось в специальном гардеробе дворца. Александру как-то стало тяжко. Он очень хотел, чтоб на его день рождения был именно Михаил. Никто другой. Так стоп. Так он же смирился? Или он делает вид, что смирился? Его, конечно, успела напугать Камалия, одевшая на себя ярко-красное платье. Её волосы заплетены в длинную косу, на конце красовался бант такого цвета. — Саш, ты как? — спросила она, выглядывая из-за штор. Александр пытался поправить свой костюм, но тут Камалия подошла, помогая ему. — Ты весь горишь. — В каком смысле? — недоумённо уставился Романов. Зилант на это засмеялась, наконец-то закончив с его костюмом. — Горишь от любви. Ты что? Хотя Александр от слова любви был готов просто выбежать из Зимнего дворца и больше не возвращаться. Где же его Михаил? *** Михаил через толпу пытался добраться до нужного места. Хоть бы успеть. А то его бедный Александр уже не излучал радость без него. Михаил вовремя одел на себя костюм красных и жёлтых тонов. И тут он на своём пути встретил Святогора с Василисой. — О, Михаил! — крикнул ему Святогор, — Куда спешишь? — Сашу кто-то видел? — запыхтелся Московский. — Я слышал, он с Камалией в гримёрной. — Понятно. Спасибо. Михаил на всякие объяснения не решился, но это правда нужно. Нужно найти Александра, пока не поздно. Его сердце не выдержит удара от Михаила, который не решил поздравить его. И вот. Предстал перед ним на пути Александр, украшенный в костюм с синими и серебряными тонами. Волосы юноши выглядели мило, что было трудно оторвать взгляда. Глаза серого цвета потускнели от наполненной грусти и разочарования. Как же Михаил был глуп. Но тут с его голубыми глазами встречаются глаза недовольной Казани. — О, мой бывший мужинёк! — звякнула она, скрестив высокомерно руки на груди, — И зачем явились? — Камалия, ты тут вообще не вовремя. — начал жаловаться Михаил, отгоняя её от Александра. — Ты лучше пойми: ты тоже на мой день рождения не пришёл. И вот что превратил из хорошенькой в агрессивную девушку. — Вы были женаты? — недоумённо уставился Александр на Камалию, потом на Михаила, который опустил свой взгляд на пол. — Это в прошлом. А сейчас - твоя очередь. — подбодрила Зилант Александра, похлопав по плечу. — Ну, готов к балу? И... С днём рождения. — виновато ответил Михаил, поцеловал в щёку Александра, отчего тот задрожал. Но он ответил с улыбкой: — Спасибо, но не стоит. *** После этого бала Михаил вместе с Александром вышли на балкон, решив понаблюдать за яркой луной, выглянувшей из тесных домов. Даже от яркого света луны глаза Александра сверкали серебром, а Михаила - сапфирами. Холод надвинулся, и парочка прижалась друг к другу, ощущая себя уже более счастливой. Этот день рождения Александр запомнится, как ни одну другую, потому что это был самый первый день рождения, проведённый с Михаилом. — Саш, — от голоса Москвы, Питер начал устало вглядываться в его небесные глаза, — Я хотел тебе кое-что подарить. Надеялся его дать тебе ещё во времена... ну не будем об этом дне. Глаза Александра засверкали любопытством, когда рука Михаила поспешно полезла в карман брюк. И тут то, чего хотел когда-то маленький мальчишка. — Шкатулка? — удивился Романов, бережно забрав из рук Михаила эту чудесную штуку. Шкатулка полностью облицована золотыми и серебряными узорами, изображая при этом на ней цветок с несколькими соседними. Покрыта в синий оттенков, но а крышка шкатулки - в красный. Такое сочетание цветов, наверное, предусмотрел сам Михаил. Ведь синий и красный - противоположные, как тепло и холод, огонь и лёд. Александр, подняв свой взгляд на него, не выдержал такого и от души поцеловал в губы своего возлюбленного. Московский не возражал и ответил тем же юноше с взаимностью, аккуратно забрав с усталых рук шкатулку. А то вдруг он его уронит. Отпрянув от Михаила, Александр снова взял в руки шкатулку, пытаясь завести маленьким золотым ключиком. Заведя его, Александр начал вслушиваться в мелодию шкатулки. — Так стоп! Это же... — Как узор на окне... — начал напевать Михаил своему Александру, аккуратно поставив шкатулку на перилу балкона. Тут Санкт-Петербург тоже начал напевать. Только вдвоём поют эту песню, танцуя в такт шкатулки. Атмосфера ночи зашкалила их сердца, голоса и чувства, вызывая наплыв. И как же тут становились красивыми улицы столицы. Слушая мелодию шкатулки, Александр уснул, как котёнок, на руках своего принца. Михаил этому был рад. Наконец-то добился доверия и любви Романова. И ему тоже пора спать. Найдя подходящую спальню, он аккуратно уложил его на кровать, при этом раздев и одев на него пижаму, и со спокойной душой Московский тоже уснул вместе с ним, приобнимая своего юношу. День рождения Санкт-Петербурга удался на славу.