Выбор есть всегда

Январь 1538. Маниса. Дворец.       Шли дни, тянулись недели, проходили месяцы. Потихоньку воспоминания приглушались, прячась в дальний угол разума и все меньше и меньше выходили наружу, рисуя ужасные картинки. Все уже давно позабыли о том, что кто то видел в тот вечер выходящую из покоев наследника наложницу, ведь последующие ночи эти стены видывали множество рабынь. Одна сменялась другой, потом третей, некоторым удавалось попасть в комнаты принца по нескольку раз, но ни одна из дев не могла откровенно похвастаться тем, что престолонаследник обратил на нее больше внимания, чем на другую. Они покидали комнаты так же спешно, как и оказывались в них. Тангюль про себя ухмылялась, думая о том, какие же все таки они все тщеславные и мелочные, раз радуются драгоценному перстню или куску ткани, словно не сметным богатствам. Она не переставала удивляться с какой готовностью и рвением девы отдавали себя этому "чудовищу" и лелеяли мечты о новых встречах с ним. Сама славянка с ужасом ожидала, что в какой то из вечеров ее снова позовут к османскому принцу, что вновь придется терпеть его присутствие рядом. Но в тоже время глубоко в душе зарождалась решимость. Решимость действовать, ведь она дала себе обещание и должна сдержать его. Как бы страшно не было, какой бы ужас не сковывал ее при виде шехзаде. Мустафа же кажется вовсе потерял к ней какой либо интерес, да и был ли он, тот интерес. В то короткое время, что он наведывал дочь, светловолосая старалась не говорить лишнего, отвечая коротко на все вопросы. Старалась уйти, скрыться из комнат и вернуться к Султанше лишь когда он уходил. Ей нужно было время, нужно было набраться сил, решительности. К тому же от Госпожи давно не поступало никаких распоряжений, в какой то момент София решила, что ее вовсе бросили, но она ошиблась, тогда все только начиналось.

Парой недель ранее.        Крупные хлопья белоснежных снежинок плавно кружились в воздухе и опускались вниз. Было довольно холодно, от чего они не таяли, а укрывали белым зимним покрывалом почерневшую землю. Светловолосая никогда не любила холод и снег, но наблюдая за падающими снежинка была словно очарована их дивным танцем. До обеда оставалось еще много времени, работа была сделана, а маленькая Султанша была с Махидевран Султан. Дабы не мешать им Тангюль попросила некоторое время погулять в саду, на что Госпожа ответила утвердительно, но приказала в скором времени вернуться. Для светловолосой было настоящей радостью самой покинуть стены дворца хоть на некоторое время, не смотря на погоду.        - София! - услышала она не громкий голос за спиной, но не обернулась. Слишком подозрительным было то, что ее называют по имени, ведь никто не мог его знать кроме Мелек, которая вот уже больше месяце не отзывается о их общем "деле", так обычные гаремные указания, не более.        - София, - вновь слышит она настойчивее, а затем чувствует как со спины кто то подходит. Невольно сжавшись и затаив дыхания девушка наконец поворачивается на голос. Перед ней оказывается средних лет женщина, одна из трех верных служанок Махидевран Султан. Славянка удивленно вскидывает бровь, слегка нервно переминается с ноги на ногу и сплетает пальцы впереди в замок, что бы никто не видел, что ее руки затряслись.       -Вы ошиблись Басак Хатун, - пытаясь добавить решимости своему голосу произносит наложница и пытается обойти женщину. - Мне пора.       -Тише, - не громко отвечает та, перегораживая дорогу Тангюль. - Успокойся. Я знаю кто ты. У меня важная новость для тебя. - она оглядывается по сторонам украдкой и быстро. - Махидевран Султан знает, что Мелек служит Хюррем Султан. Про тебя никто не знает. Пока еще. Но это вопрос времени. - она буквально вкладывает маленький, холодный пузырек в руку светловолосой. - Рано или поздно Мелек все расскажет. Избавься от нее.       Прежде чем Тангюль успевает что то сообразить или сказать, женщина поспешно уходит, оставляя деву в неведенье и растерянности. "Избавиться... Убить...Как?...Нет..." разум судорожно обдумывает все только что услышанное и отказывается верить. Она не может убить. Нет. Но если этого не сделает она, то раскроют и казнят ее. Она пожалеет о своей не решительности, лишиться собственной жизни, если не отнимет чужую.        Девушка потеряла счет времени прежде, чем поняла, что стоит уже на сквозь промокшая от снега и стучит зубами от холода. Немного сбросив с себя оцепенение, она наконец двинулась в сторону дворца. По пути несколько раз проносилась мысль о том, что необходимо выкинуть пузырек, но представление собственной смерти вовремя останавливали ее. У нее нет выбора. "Про тебя никто не знает. Пока..." снова и снова она слышала голос в своей голове пока не оказалась в ташлыке. Здесь шум и голоса девушек немного отвлекли ее. Она задержалась на некоторое время в гареме, поговорила с подругой и мысли о неизбежном отошли немного в сторону. Время неумолимо шло, нужно было возвращаться к Нергисшах Султан, продолжать ежедневную работу и делать вид, что ничего не беспокоит ее. Благо она научилась скрывать свои истинные чувства и эмоции, научилась улыбаться, когда сердце разрывается на части. Это не заурядное умение хорошо помогало выживать во дворце. День быстро подошел к своему завершению, затем следующий и еще один. Славянка обдумывала каждое свое действие, решала как лучше поступить, но, к сожалению, тянуть дальше было не возможно. Каждый день она ходила словно по лезвию ножа, боясь, что в очередной момент стражники придут именно за ней. Она на столько была уверенна, что рано или поздно Мелек расскажет о ее предназначении, что когда пришло время и возможность, она практически не сомневалась в своих действиях. Ловко поменяла привычные снотворные капли на другие - сильнее, не оставив после себя и следа в комнатах Калфы. Конечно, было очень рисково, ведь кто то мог заметить ее или даже поймать на горячем, но удача пока улыбалась, оставалось только пользоваться этим. Дальше тянулись долгие часы ожидания, бессонная ночь в постоянном прислушивании к тихим далеким голосам и шуму, периодически раздававшемуся из коридора.       На утро же многие заволновались не увидев Мелек Калфу при пробуждении, затем на завтраке, на занятиях и на обеде. Наконец кто то из девушек отправился разузнать как она, а спустя минуты раздался душераздирающий крик. Бедняжка обнаружила Калфу мертвой в собственной постели. Лекарша позже утвердила, что невольница приняла слишком много снотворных капель. Еще долгое время все шептались в гареме об этом происшествии. Кто-то причитал, что на дворец наложено проклятие, кто-то тихо говорил о том, что весь род Осман подвержен злому року. По дворцу поползли слухи...       Тангюль старалась жить дальше. Ей не легко было избавиться от чувства вины, сложно отделаться от кошмаров, которые вновь заполонили ее сны. Она снова и снова убеждала себя в том, что это необходимость, что только так она может добиться желаемого, только так сможет снова обрести желаемую свободу и месть.

************************        Кошмары вновь забывались, так же как и в первый раз. Жизнь уже не казалось такой безнадежной, погрязшей в грехе и тьме. Так же как и тогда свою отраду она находила в маленькой девочке - крошке, чье сердце и душа были еще так без невинны. С каждым разом славянка все больше удивлялась почему она так привязывается к малышке, но каждый раз отгоняла от себя эти мысли, не хотела в них верить. Она твердила себе, что ее привязанность к девочке никогда не будет помехой для действий. Она была тверда в своих решения и намереньях, но с каждым днем, проведенным с ребенком, эта твердость размякала. Невозможно было не влюбиться в пухлые розовые щечки, в маленький носик и очаровательную улыбку.        Спустя недели она снова получает послание.                          Короткая записка: "Пришло время. Действуй и помни обо всем, что я тебе говорила и чему учили тебя."       Со своей новой "знакомой" они заново смогли наладить тайную переписку, при этом не пересекаясь более, чем это предполагали обстоятельства. Басак Хатун - женщина которую никто и никогда не заподозрил бы в измене и предательстве. Тангюль знала, что она вот уже десять лет служит Махидевран Султан верой и правдой. Несколько раз светловолосая задумывалась о истинных причинах предательства Басак, но после откидывала эти мысли, решив не вмешиваться пока в чужие жизни.       Стоя перед зеркалом в маленькой комнатке, славянская красавица перебирала кончиками пальцев локоны, что мягко спадали на плечи и спину. Она подкрутила один, затем завила пальчиками еще один и улыбнулась себе. На щеках красовался румянец, глаза аккуратно подведены черным, а губы блестели. Сегодня девушка надела нежно -голубое платье, которое когда подарила ей Махидевран Султан в знак признательности за службу и опеку над внучкой. Тангюль любила это платье, ведь оно было одним из лучших из всех ее нарядом, если не сказать единственным лучшим, ведь служанках полагались серые или синие льняные одеяния. Никаких украшений и шелков. Порой девушка невольно задумывалась о том, а как же она будет выглядеть в шелке, атласе или расшитом золоте сатине. Она мысленно примеряла на себе наряды Айше Хатун, когда перебирала их. Хотелось примерить, покружиться, надеть не большую диадему или вплести в волосы жемчужную ленту, но было еще слишком рано....        Еще раз взглянув на себя в зеркало она наконец утвердительно кивнула своему отражению и вышла в большую комнату.        - Тангюль Хатун. - удивленно повела бровью Айше Хатун отрываясь от перебирания своих драгоценностей. - Куда это ты собралась?        - Махидевран Султан хотела увидеть Нергисшах Султан, - склонив голову в легком кивке произносит девушка. Она подходит к колыбели девочки, отчего малышка, завидев знакомое лицо, искренне улыбается.        - Хорошо, иди. - коротко бросает Айше, снова поворачиваясь к многочисленным кольцам, серьгам, ожерельям.        Бережно беря на руки ребенка Тангюль спешит по скорее оказаться в покоях Госпожи, ведь знает, что совсем скоро там должен быть ОН.