Идеальная

— Я вас ненавижу, — рассерженной кошкой шипит Гарри, вырывая свою руку из крепкого хвата своей тетки. — И моя мама была замечательным человеком! Стекла задрожали, но Петунья Дурсль даже не шелохнулась. Ничего, за годы житья с племянником привыкла. — Легко любить мертвого человека, да? — риторически спрашивает миссис Дурсль, устало смотря на мальчишку. — Она же святой человек со старых снимков, а грешная тетка заставляет учиться и работать. Это не Лили Поттер обзывала сестру маглой, отбирая косметику и одежду, не она говорила, что ненавидит детей и никогда сама не заведет, не она бросила старшую сестру одну на похоронах родителей… Миссис Дурсль обессилено упала в кресло, вспоминая хитрую мордашку сестры из далекого детства, когда они еще не знали ничего о магии и были самыми обычными девочками из пригорода, ходившими в миленьких сарафанчиках. Петунья помнила, как собирала густую медь волос в два высоких хвостика и заливистый смех сестры, из-за разноцветных резинок. Тогда Лили в грозу всегда забиралась в кровать к ней, а потом они всю ночь с фонариком под одеялом читали «Приключения Тома Сойера», засыпая на рассвете в обнимку. — Правда? — недоверчиво спросил Гарри, медленно подойдя к Петунье, которая, забывшись, начала говорить свои мысли вслух. — А про Питера Пэна вы тоже читали книжки? А про русалочку? Вы тоже боялись грозы? А… Петунья уже давно потерялась в потоке вопросов к ней. Она просто слушала и смотрела на ребенка, у которого на долю секунды за спиной появилась маленькая девочка с двумя хвостиками и шелестом: — Прости… Петунья притянула к себе Гарри и крепко обняла. Сколько еще можно срываться на ребенке? Да, она любила ту малышку из Коукворта и ненавидела Лили Эванс, в замужестве Поттер, которая училась в Хогвартсе. Но почему она не может просто любить племянника и отпустить уже давно мертвую сестру. — Давай вместе посмотрим старый фотоальбом? — улыбнувшись спросила Петунья, глядя на удивленно замершего племянника. — Их немного осталось, но… — Хочу!