Enemy

Больничная койка встретила Такемичи холодным молчанием и скрипом деревянных ножек, которые, то и дело покачивались, то в одну, то в другую сторону, прогибаясь под собственным весом. Запах медикаментов и хлорки щекотал крылья носа и даже немного успокаивал разрывающуюся голову. Виски страшно ломило, а руки вовсе отказывались подниматься. Не покрытые одеялом ноги холодил воздух из окна. Слипшиеся веки немного подрагивали от боли и ещё не улетевшего сна. Всё тело отказывалось просыпаться. На столе очень привлекательно стоял стакан воды и ярко-оранжевые апельсины. —Вот это конечно да… —отвернулся Такемичи обратно в подушку, надеясь не проснуться ещё несколько часов. Шурша с него упало покрывало и его зазнобило. В руку стрельнуло фантомной болью и Такемичи через силу приподнялся на локтях, чтобы посмотреть на свою ладонь. Увидеть её возможности не появилось, потому что вся поверхность от пальцев до запястья была перевязана тугим бинтом. Двигать фалангами было больно почти до хрипа. За тонкими стенами зашуршали тапочки и, кажется, тяжёлый стук обуви. Такемичи уже представил неоново-фиолетовые бахилы, проходящие мимо его двери. Но тут он ошибся. Пластиковая дверь со звоном открылась и в белом одеянии показалась чёрная макушка. —Очнулся наконец-то!—подбежало это нечто, прыгая на кровать. Ханагаки со стоном завернулся обратно в одеяло. —Заберите, уберитеее.—причитая, прикрыл он уши. Запах апельсинов и горьковатого одеколона Шиничиро убаюкивал и клонил в сон. Печально, что сам Сано таких действий не совершал, а лишь в наглую лез в личное пространство. Его длинные ручища обвились вокруг белого кокона словно змеи и ждали момента, когда напасть на незащищенные бока. —Вставай, казаак - кокон застрясся от усилий, но глаза Такемичи не открыл. Всё ждал пока на друга упадёт метеорит и раздавит, и его, и самого Такемичи. —Ты атаман, не атаман а? —буркнул Шин куда-то в складки одеяла, залезая уже с ногами на больное тело. Загребущие ручонки даже не думали остановиться после этого. Одними только подушечками они нащупали маленький нос, почти спящего Ханагаки и дёрнули за него с такой силой, что Такемичи взревел, закричал, завопил и укусил за эту руку. —ТЫ АХУЕЛ ИЛИ ДА? —ПИЗДА, ВРЕМЯ 3 ЧАСА, А ОН ДРЫХНЕТ. Такемичи вылез из под одеяла,посмотрел на Шиничиро снизу вверх, а после повертел головой на одинаковые стены словно в них было хоть что нибудь интересное. —Мне положено, я болею.—завалился обратно. –Хуеешь, ты ,по страшному. Вылезай говорю. С ложки буду кормить, а то. Одна из ладоней Такемичи скользнула к лежащим апельсинам, схватила один и с точностью кинула его в Сано. —Мне больше интересно, как ты меня будешь апельсинами ложкой кормить,—прошуршало под одеялом. Ветер махнул чёрными локонами пострадавшего, а после залез уже под одеяло. Левая бровь Шина взлетела к верху от такого засранца и он с новой силой кинулся на Такемичи сверху. —СЛЕЗЬ, КАБАНЁНОК. —ЧЕГО ТЫ ПУКНУЛ?? Ручка дверь незаметно для всех прокрутилась и сама дверь, словно специально без малейшего звука хлопнула об стену. —Братик?... Шёпот напугал двух друзей до чёртиков. Две красные от усердия головы повернулись к скрипучему дверному проёму и с ужасом осознали своё положение. Шиничиро сидел сверху, прижимая локти Такемичи к мягким простыням. Сделал он это защищая своё лицо от цепких паучьих пальцев, но никому ведь не объяснишь, что Сано просто идиот, а Такемичи слишком болен, чтобы убить его. Поэтому по мере того как расширялись глаза Сенджу, старший спускался на пол умоляя жестами Такемичи сделать хоть что-то. –Что тут случилось…?–еле слышно пискнула девочка. Такемичи с минуту ушел в себя и после решил топить Шиничиро до конца. –Он насильник, Сенджу ,не подходи к нему. Он бешеный. Сано повернулся к нему разьерёнными ,но ахуевшими глазами. По палате раздался такой крик, что по соседней стене застучали ногами и попросили заткнуться. –ЧЕГО ,ЧЕГО?–заскрипел зубами Шиничиро и не задумываясь не о чем, попытался укусить Ханагаки за пятку. Дальше визжал уже Такемичи, дёргаясь и ноя, потому что терпеть эту боль сил не было. Все прервал ещё один голос из-за которого Кавараги отпрыгнула к стене, всё ещё в шоке от происходящего. –ТАКЕМИТЧИИИИИИИ!!!!!–в палату влетел ураган, сбивая на пути буквально всё и вся. Завидев в поле зрения кровать ,он рванул на неё и всем своим весом придавил травмированного Ханагаки . Из горла Такемичи раздался хрип. –По…мо…..ги…теееее–он забарахтался и закряхтел, надеясь снять с себя ещё одного Сано. Взгляды Шиничиро и Ханагаки столкнулись. Улыбка поплыла по лицу первого, словно он увидел ,что-то прекрасное. В глазах читалось смелое: «лошаааара» В тех,что напротив: «убью, как встану.» Майки улыбаясь во все тридцать два, положил голову на грудь Ханагаки, а мускулистыми руками крепко обхватил бока. Его тяжёлое дыхание выдавало волнение, поэтому Такемичи с вздохом перестал дёргаться. Ладонью он провёл по жёстким волосам Манджиро и положил подбородок на его макушку. —Привет,Майки-кун. Всё хорошо?—улыбнулся он, сдерживая огромное желание столкнуть Сано на землю от боли в побитых рёбрах. Манджиро шмыгнул носом в ямочку на шее Такемичи и молча махнул головой в знак согласия. В палате наконец настала приятная тишина и теперь закрыть глаза для Такемичи не было невозможным. Да вот только в голову стрельнула навязчивая мысль. «Что-то я забыл..точно забыл » Встревоженный взгляд опустился на широкую спину. Томанская форма насыщенного угольного цвета растормошило чувство дежавю. Образ раненного Доракена буквально ослепил Такемичи ужасом. Пальцы Такемичи вцепились в плечи Манджиро. –Что с Доракеном?–в начавшейся панике его горло запершило. Манджиро приподнял голову с нагретого места и рукой указал себе за спину, после возвращаясь обратно. Такемичи взглядом проследил за рукой и увидел ещё одну больничную койку. Со всех сторон закрытую занавесками белого цвета. –Тута я, ема. Живой, правда даже палец поднять не могут. Сдохну на месте.– пробурчал полу-живой голос Рюгуджи. У Такемичи сразу от сердца отлегло. Он до боли выпустил воздух из лёгких и прикрыл глаза. Картины, где Рюгуджи истекает кровью, а дрожащий нож падает из рук, больше нет. Всё успокоилось.. «Если Доракен-кун жив, Манджиро не свернёт на кривую дорожку, а значит и Хару не пойдет за ним. Неужели получилось..я смог.» Такие наивные мысли были по настоящему глупыми, но только они успокаивали бьющееся сердце Такемичи от внезапной остановки. Клубок нервов, который скрутился словно змеи, распутался. –Братик?–окликнул его нежный голос младшей сестры. Такемичи открыл глаза и прищурился. Губы растянулись в счастливой улыбке, и он неловко ей ответил. –Кажется я стал частым гостем в больнице? Девушка также с улыбкой выдохнула и мягкими шажками приблизилась к койке брата. Скинуть Манджиро не решилась, но легко боднула его кулаком в бок. –Майки, ну-ка свалил с моего брата. Я тебе волосы твои длиннющие ,а то повыдёргиваю. –Поболтай тут, шмакозявка. Не завидуй,–показал он ей языком в ответ. Сенджу раздражённо дёрнула бровью и вцепилась в светлые лохмы своими крепкими пальцами. Майки почти взвизгнул, оттягивая назад ворованные волосы. –ОТДАААЙ! Кавараги захохотала самым злобным смехом и только сильнее потянула космы. Такемичи пребывал в прострации все эти несколько минут. В голове как-то не укладывалось, что сестра и Майки были знакомы, причем так хорошо, что Сано был не против лишиться пары-тройки волосков. Когда же это могло произойти? И почему в прошлой жизни не было даже намёка? Шиничиро до этого валяющейся на холодном полу, поднялся на ноги и теперь словно крокодил следил за обстановкой на уровне матраса. Добивать Такемичи ещё и своим весом он всё ещё не решался, поэтому большое ему спасибо. От килограммов в виде Майки и Сенджу у Ханагаки уже кажется начали отказывать почки и желудок, а больная рука и вовсе мечтала поскорее отвалится. Держалась "на соплях". Пока крики и визги малышни не умолкали, дверь в палату снова раскрылась, впуская уже двух людей. Харучиё и Казутора хлопая глазами и дверью вплыли в комнату незаменее всего, поэтому когда Такемичи всё же заметил их присутствие– вскрикнул. –ДА ЧТО-Ж ВЫ ВСЕ КАК ПРИЗРАКИ? Сенджу и Майки наконец-то прекратили бить друг друга и теперь так же нервно поглядывали по сторонам. Санзу невозмутимо подошёл к койке и стащил оттуда брыкающуюся младшую сестру за шкирку, за что Такемичи(хоть и не признается в этом)был благодарен. Майки подхватили с другой стороны. Шиничиро решивший подключится к клубу старших братьев, состроил свою самую гримасную гримасу. –Наказание какое-то,–прокряхтел Ханагаки, заворачиваясь в одеяло снова. Надоели ему все что-то. Ребра болят, рука от боли готова сломаться, а в голове пусто. Даже видеть никого не хочется. Майки и Сенджу шипели друг на друга, словно две дворовые кошки. Шиничиро хихикал над младшим, а Санзу закатывал глаза. Идиллия. Ханемия, которого не заметили сквозь этот сыр бор прошёл дальше по палате и открыл шторки на койке Рюгуджи. Тот, бедный, уже и не пытался влиться в разговор, не желая выглядеть брошенным. Для Такемичи вид его хоть и побитого, но живого и такого крутого подростка был лучшим подарком. Взгляд его потеплел и вообще все стало таким спокойным. Дальше глаза мазнули чуть в сторону и широко раскрылись. –Тора!–попытался приподнятая Такемичи,–а ты откуда? Вся компания оглянулась на Ханемию. –От верблюда, плакса. Птичка напела, что ты в больнице и вот я теперь тоже тут.–подошёл он ближе, волоча в руках пакет,–а это тебе апельсинов….ещё. Такемичи расплылся в нежной улыбке. –Спасибо, как там Юзу?–принимая пакет, здоровой рукой и убирая его за спинку кровати. Казутора присел рядом с Шиничиро и в своей излюбленной манере ехидно заухмылялся. –По шее пару раз мне дала за то ,что попугаев покормить забыл, а потом ворчала всё время о тебе. –Убьёт?–опасливо отполз Такемичи к Санзу и Сенджу. Тигр легко махнул рукой,а его серёжка звонко щёлкнула. –Тоже по шее получишь, но не сильно. Тыж у нас лю-бим-чик. Такемичи хотел ответить что-то неприятное и опровергнуть сказанное, но аргументов не нашлось. Шиба действительно была к нему лояльнее всего, поэтому вместо всех мыслей, которые были у него в голове, он показал язык. –Завидуешь просто. В разговор решил вклиниться Майки. Его глазки забегали то туда, то сюда, а рука схватила такемичи за ляжку. –Казутора, Такемичи? Какого хуя? Парни посмотрели друг на друга, потом на Майки, потом снова глаза в глаза и пожали плечами. –Д оно как то само,–развёл руками первый, ухмыляясь в лицо Сано. –Долгая и нудная история,–вторил ему Ханагаки. Майки надулся, словно маленький ребёнок и стал подумывать над тем, как бы сплавить Ханемию куда подальше. Уж слишком близко его руки находятся рядом с Такемичи. Один из апельсинов, стоявший на самом верху соскочил со своего места и отправился прямо в ладонь к Шиничиро. –Побитыш, а ты чего про семью свою никогда мне не трещал? Про всё остальное в мельчайших подробностях, а про такое даже писка не слышал,–счищая кожуру, грустно пробубнил он. Темные волосы снова мягко поцеловал ветер, смахнув их на глаза, отчего Сано повернулся к Казуторе. –Такеоми же мой друг очень близкий, я только раз узнать, что вы оба рядом. Мир так тесен.. Палату заполнил удушающий нервный воздух. Такемичи не мог оторвать взгляда от своих ног и даже представления не имел, что на это ответить: «Мой брат-извращенец, который хочет тебя трахнуть? Мой брат урод, который заставляет другого моего брата таскать наркоту? Моя сестра была убита из-за него?» «...И я никого из вас не спас » Каждой клеткой больного тела Такемтчи чувствовал отвращение к себе и к Такеоми. Его лицо в голове снова стало преобретать странные чудовищные черты. –Таке-ни просто слишком заботиться о нас,–натянув тканевую маску и отходя к окну, сказал Харучиё. Его лицо выражало холод и скуку. Ледяные глаза подтверждали образ, но только Такемичи с Сенджу смогли заметить, как неестественно соскользнули его пальцы с оконной ручки, когда он попытался закрыть окно. Майки, как самый не чувствительный человек в этой комнате просто снова положил голову на живот Ханагаки, чем здорово помог ему успокоиться. Шиничиро пронюхавший, что тема больная и не слишком корректная, неловко потёр ладонью затылок и попытался отвлечься на Казутору. –Тора-кун, я так давно тебя не видел. Как твои дела? Вы с Баджи не поругались? Хочешь апельсин?–одна из его рук протянула очищенный плод Ханемии. Казутора вскинул голову и своей самой лучезарной улыбкой кивнул Сано, забирая сладкую дольку и отправляя в рот. –Не апельсины, а песня. У меня всё как всегда, Шин-сан. Живу, прыгаю, бегаю и ругаюсь с Баджи. С ним все о.. отлично. Живой и зз.. здоровый.–его предательски сорвался голос ,а сам Ханемия пытался найти точку опоры. Разговор с бывшей его жертвой приводил в ужас. Если бы Шиничиро только знал, как Казутору пугает одно только его дыхание. Словно он сходит с ума. –Да?–выдохнул Сано,–звучит прекрасно! А то я стал думать,что ты меня избегаешь. Казутора засмеялся, хватаясь за ногу Такемичи, чтобы не упасть и не показать свои настоящие эмоции. Потому что Шиничиро был абсолютно прав. –Такемичи?–поднял голову Майки, когда дыхание названного внезапно стало слишком спокойным. Все в комнате обернулись на них с беспокойством и не пониманием, потому что секунду назад всё было хорошо. –Эй…–Сано осторожно ткнул пальцем в его бок . Ничего. Никакого ответа. Такемичи лежал неподвижно, закрыв глаза и откинув голову назад. Так будто он в тот же момент уснул, только хрипы выдавали состоянием. –..ТАКЕМИЧИ?! Холодные капли дождя хлестали по лицу. Серое небо, заливало асфальт и людей с ног до головы. Такемичи медленно открыл глаза, совершенно не понимая, где он и что он такое. Картинка плыла, чёрное мокрое пальто тянуло вниз и всё вообще было каким-то сюрреалистическим. –Что..–поднял руку к лицу Такемичи. Она, казалось, налилась свинцом и дрожала при любом движении. Покрутив её то в одну, то в другую сторону Ханагаки заметил пропажу бинтов и силу в теле, которой не было когда он лежал в... А где он лежал? Что чт то что от –Где я был?–поднял лицо навстречу каплям дождя. Они одна за одной стекали по щекам, заливались в уголки губ и обтекали глаза. Вместе с ними текло, что-то солёное и печальное, прямо как это тусклое небо. –Такемичи, хорош мокнуть. Пошли скорее в офис, нечего нам по темными переулкам шляться. Такемичи обернулся на далёкий, однако очень знакомый женский голос, отдающий хрипотцой. Дама напротив с отвращением смахивала с себя капли воды и дрожала от холода в своей тонкой рубашке. Её длинные красные ногти очень успокаивающе сталкивались друг об друга, а на лице застыл надменный взгляд. Такемичи приподнял уголки губ от облегчения. –Юзуха?... Шиба злостно встряхнула правой рукой, заставив капли разбиться об асфальт. –Нет, мамка твоя, чё встал? От работы решил свалить, огребёшь мало не покажется. Такемичи провел взглядом по точёной женской фигуре и не мог наглядеться. Юзузу выглядела намного и намного старше, поза стала ещё более уверенной, хотя он и подумать не могу ,что это возможно. Между бровей залегла еле заметная морщинка, но глаза, её золотые глаза были такими же добрыми как и раньше. –Да, пойдем..–куда-то в себя улыбнулся он, снимая пальто и отдавая его ей. И почему-то в мыслях было так спокойно и тихо, отчего-то он совсем забыл, что был в больнице и Шиба совсем не взрослая женщина. Что погода была теплая и нежная, а такой яркий район Токио находится очень и очень далеко от больницы…. Юзуха без слов приняв добрый жест и нацепи тяжёлую черную ткань, зашагала вперёд, в красочные улицы Токио. Выстрел Такемичи смазанным глазами не может разобрать происходящее. Девушка лежит у него в ногах и хрипит от боли, а в её груди или в боку сквозная рана. Все перед Ханагаки плывёт, рядом, где-то слева слышутся угрожающие шаги, но все что слышит парень- это белый шум. Зрачки дрожат, всё вокруге дрожит, а в ушах начинается отвратительный звон. Ноги подкашиваются и Такемичи оседает рядом уже с холодным трупом подруги. На его плечи ложатся гнусные ладони и человек, кажется, что-то говорит, но Такемичи чувствует только боль. Кто-то настойчиво поворачивает его голову к себе и все что видит Ханагаки: печальное лицо. Незнакомое, до дрожи в коленях пугающее, но с застывшими слезами, но скрытыми за оправой дорогих линз. –Мне очень жаль,–мужчина наводит пистолет на лоб Такемичи,–прости, мой герой.. Спустил курок. –Долго будешь раздражать меня своим присутствием? Ханагаки ощутил как ребра немеют от боли и от тяжёлого сапога, которым его нещадно бьют. Голос звучал противно и хрипло, поэтому желание захлопнуть уши становилось только сильнее. Голова всё ещё отказывалась понимать происходящее, поэтому то покрывала сознанием дымкой, то наоборот слепила ясностью. Парень отчётливо понимал, что спит, но при этом видел все сквозь прикрытые веки. –Ты кто опять..–скрипя костями перевернулся он на другой бок и замолчал. Напротив стояла уже знакомая морда, от которой хотелось воротить носом. Черные сальные волосы ниже плеч, худые впалые щеки и конечно голубые глаза, так похожие на его собственные. –..Я? Такемучи прервал вопрос, взмахнув длинными пальцами. –Закройся, ты, ты, но как тебя угораздило. Попал в одно из прошлых перемещений и сидит тут бесит меня. Раз уж больше не хочешь поддаваться моим словам, так и не делай мне мозг. Такемичи через силу смог сесть и всеми своими фибрами души старался не закатить глаза(или попытаться убежать). –Почему я опять рядом с тобой-собой. Это уже надоедать начинает. Что опять случилось, где я и что случилось–Такемичи стал перебирать пальцами. Близнец согласно кивнул. –Во-первых, ты повторяешься, во-вторых тебя грохнули. Только Ханагаки попытался открыть рот, как его очень по свойски заткнули. –Бла, бла, бла..убили и убили, только не драматизируй. Всё равно ничего не исправишь. Давай я тебе быстро расскажу, что тебе нужно сделать и почему я больше тебя тут видеть не хочу. Такемучи отходит от себя на несколько шагом и разворачивается спиной, вышагивая то в одну, то в другую сторону. Такемичи во все глаза смотрит на него и никак не может понять, что не так. –Твои жизни начинают смешиваться и от того ты начинаешь попадать в свои воспоминания из других временных линий. Исправить ты в них всё равно ничего не сможешь, даже не пытайся. Просто представь, что это киноплёнка твоей жизни, которая крутиться несколько раз, а ты и зритель, и создатель. Парень на полу схватился за голову. –Ничего не понимаю, то есть это то, что я уже прожил в каком то будущем? Такемучи принебрежительно захлопал в ладоши, а его длинные сломанные ногти задевались друг за друга. –Да ты просто гений, раз за твою проницательность, потому что я ведь не говорил этого две минуты назад. Такемичи Ханагаки снова поспешил замолчать и не отсвечивать, потому что этот недо близнец видимо был совсем не в духе. Однако какие-то непонятные сомнения продолжали мучать. –Это кстати последний раз когда ты смог вот так в прошлое посмотреть, временная материя рушится от твоих перебегов. Дальше если сможешь увидеть такие моменты, то только с помощью, сам ты бесполезен. Такемучи запустил свою худую руку в чужие волосы, как то внезапно оказавшись за спиной другого и почти безболезненно потянул на себя. Его лицо оказалось в опасной близости с чужим ухом, обдавая зловонием пространство. –Впрочем как и всегда. Ханагаки схватился за свои волосы и загудел. –Заткнись, я больше не тот что раньше и нет ничего плохого в помощи. У меня есть друзья, которые помогут. Голубые глаза Такемичи сверкали решимостью, каждой клеткой он понимал, что не боится. Его руки с силой оттянули голову от чужих пальцев и собирались встать на защиту. Такемучи прикрыл рот ладонью и захохотал. –Как мило, ну прямо диснеевская принцесса, хорошо, сегодня я буду твоим другом и помогу разобраться. Такемичи хотел рявкнуть о том, что таких друзей он в гробу видал, но не успел. –Это была твоя третья жизнь и в ней умерли все, все попытки были напрасны, потому что ты никак не мог сжать свои яйца в кулак. Боишься своего брата? Трясёшься? Продолжишь и ничего не изменится. Каждый будет умирать, как Юзуха и ты ничего не сможешь сделать. Голова Ханагаки стала пухнуть, как и в прошлый раз голоса накинулись на его мысли. Крики отчаяния и рыдания впивались, как железные челюсти. ПОМОГИ МНЕПОМОГИМНЕПОМОГИМНЕПОМОГИМНЕПОМОГИМНЕ –Но я помогу тебе. Такемичи вскинул голову на близнеца, растирая по лицу слёзы. –У тебя все три угрозы. Такеоми, парень в очках и Манджиро Сано. На последнем имени парень задержал дыхание. Его горло запершило и он закашлялся. Слышать о Майки почему-то слишком больно. Такемучи понимающе отвернулся, прижав пальцы к своему кадыку. –Сделать всё за тебя не могу, но есть один интересный факт. Многие люди, которые в тех жизнях умерли несколько раз начинают вспоминать о прошлом. Урывками, кусочками, но вспоминают. Возьми на заметку. Малышка Сенджу уже почти поддалась влиянию брата, Шиничиро чувствует, что что-то не так, а парень в очках не желает твоей смерти. Здесь Такемичи совсем запутался. Он же убил его и убил Юзуху. Вполне возможно, что два раза, потому что в прошлое перемещение её тоже застрелили. Близнец махнул на все его мысли рукой. –Думай, что хочешь и делай что хочешь. Я ничего не скажу, прав не имею судьбу менять. Ей только поменяй–сразу руку откусит. Отчего-то Такемичи мазнул встревоженным взглядом по этой самой махнувшей руке. Краем глаза он заметил странный узор, скрывшейся за широкой кофтой и поднял глаза на "самого себя". Никогда в жизни у него не было татуировок на руках. –Кто ты такой? Его отражение сначала скривилось в страшную гримасу, потом улыбнулось и щёлкнуло пальцами. –И всё таки ты не совсем тупица. Покажи мне, что ты снова не пойдёшь по пути смерти и никого не убьёшь. Всё вокруг стало растворятся, лицо напротив поплыло и вот Такемичи уже не может разобрать кто перед ним. Тёмная материя стала погружать его в себя, словно в пески. Крики парня заглушил шум, сколько бы его пальцы не пытались вцепиться–ничего не выходило. Всё его сознание заполнила темнота. Мышцы ослабли, боль дробила кости, а на сухих губах появился привкус желчи. «..Я кого-то убил..?» –Я убийца?