Ночь прекрасна, не правда ли?

Ночь прекрасна, не правда ли? Когда время заката наконец закончилось, а до рассвета можно было успеть натворить ещё кучу нелепостей, чёрная простынь застелила небольшой городок, который больше был похож на деревушку и бескрайний лес, находившийся рядом с ним. Блеск бусинок, вышитых над головой, совсем слабо освещал пугающие своей гулкой тишиной улицы и живые тропинки, то и дело издающие шелестящие звуки. Ночь упорно заглушала серенады, что юноши распевали под окнами, уворачиваясь от падающих на их грязные волосы бутылок, но осень, струившаяся по улицам, точно сладкий аромат вишнёвого пирога, на который сбегалась чуть ли не каждая малявка со свей округи, раздувала по поселению и его окрестностям любовь. И, что удивительно, слабость к человеческим чувствам дошла даже до самого маленького и неприметного домика, спрятавшегося в безмолвных елях. Нет, конечно, его всё же примечали некоторые грибники, бездумно таскающиеся по лесу в не сезон, но зайти так никто и не решился. Естественно, кому в голову взбредёт потревожить само зло, обитающее в разваливающемся помещении, и запускающее вовнутрь только подобных себе? «Само зло», которое, между прочим, мирно живёт и работает в таверне, только иногда выходя в свет, чтобы найти для себя необходимые ингредиенты для напитков, не такое уж и страшное. Безусловно, если бестактный незнакомец ворвётся в её умиротворенную обстановку, где изящная эльфийка, согнувшись над пергаментом, строчит новый рецепт, она выгонит его, перед этим хорошенько настучав по голове, но желания убить каждого прохожего человека в её арсенале не имеется. А с недавнего времени, даже наоборот. Степанида, в чьих карих, мешающихся с убивающем всё живое смерчем, глазах, искрились зелья и их последствия, запылала, как неудачный эксперимент, к неуклюжей старшекласснице, имевшей неосторожность оказаться непозволительно близко к ней. Впрочем, эльфийке это даже безумно нравилось. Свет Луны, прохлада вечера, дурманящий запах красного и свеже приготовленного эля переплетались в дыхании ветра, гуляющего между крючковатыми деревьями. Жёлтые огоньки в тавернах, спрятанных то тут, то там, как путеводители для любителей гулять в поздние часы, почти не горели. Только в редких окошках можно было разглядеть неразборчивые чёрные силуэты, которые оборачивались самыми печальными, радостными или романтическими историями. Опустевшая от пьяниц таверна, где горела одинокая свеча, понемного утихала. Остроносая эльфийка, бодро стуча обувью, убирала остатки после посетителей. Осколки позвякивали в ворсе деревянной швабры. Вздыхая и цыкая, девушка довольно долго возилась в приведением помещения в приемлемый вид. Определённо, нужно перестать пускать сюда всех, кого попало, и более избирательно относится к выбору клиентов. А ещё найти помощницу. — Эля не найдётся, красавица? Степанида тихо выругалась себе под нос. — Таверна закрыта. Вымета… — она начала медленно разворачиваться, чтобы ударить незваного гостя, но тут же поменяла выражение лица на обеспокоенное. — И чего ты не спишь? Пришедшая лукаво улыбнулась и подошла ближе, слегка наклонившись, делая акцент на их разнице в росте. — Потому что моя девочка через чур много работает. — Лера преподнесла паучьи пальцы к веснушчатой щеке. — Даже в людском мире столько не пашут. Светловолосая прильнула к ледяной ладони и сжала её в своих тёплых пальчиках, прикрыв глаза. — А сюда зачем пришла? — промурлыкала она, грея руку. — Сама не догадываешься? — Распутина хихикнула и убрала конечность, спрятав её в карман. Степанида раскрыла по истине детские глаза, в которых мелькали искры, словно кто-то играл с фонариками, пуская их по реке. Тёмноволосая ехидно улыбнулась и, кивнув головой в сторону двери, зашагала спиной назад, не отрывая взгляда от своей будущей ночной спутницы. — Хватит быть таким скептиком. Просто иди за мной. Самозабвенно, точно Лера — русалка, ведущая за собой и топящая в набегающих волнах, Степанида зашагала за ней, не контролируя собственные шаги. Младшая вела её сама, одним своим размеренным голосом обволакивая, словно пушистое облако. Потушив свечу двумя пальцами и захлопнув деревянную дверь, обе девушки оказались между многолетних волшебных деревьев. Холодный воздух заполнил надзор и слегка обжёг лёгкие. Листья зашелестели, играя на воображаемой арфе. Звуки леса, так надоедающие днём, когда работы невпроворот, создали собственную ночную мелодию, что ласковыми струями забирала души в свой мир. Лера вела Степаниду аккуратно, будто опытный экскурсовод, обходя опасные места. За всё время их общения она смогла изучать этот лес от и до, поэтому ориентировалась здесь не хуже коренных жителей. Подойдя к месту, которое было выбрано для встречи, младшая остановилась и дала очарованной девушке, которая никогда не гуляла по своей родине в ночной время, осмотреться. Поле, раскинувшееся на много миль вперёд, переливалось в свете Луны от росы, холодными каплями лежащей на растениях. На заднем плане, совсем далеко, дышал чёрный лес, макушки деревьев колыхались. Звёзды проглядывали сквозь плотные облака, как маленькие путеводители для заблудших в глубь путешественников. Редкие васильки спрятались, уступая места двум пришедшим цветам — ромашке и сирени. Распутина ловко разулась и стянула с себя короткие носки, жестом показывая Стёпе сделать тоже самое. Старшая покорно повторила, не отрывая удивлённого, но зачарованного взгляда от природы вокруг. — Ночь прекрасна, не правда ли? — промурлыкала Лера и подошла к светловолосой, протянув ей свою ладонь, в которой лежал левый наушник. — Вставь это в ухо. — Зачем? — Степанида наклонила голову в знак непонимания. Её волосы встрепенулись. Распутина несдержанно хихикнула. — Услышишь, — настойчиво произнесла она, терпеливо ожидая, пока дама её ледяного сердца наконец согласится. Опасливо разглядывая предмет, девушка всё же сомкнула его в пальчиках и поднесла к уху, не переставая встревоженно смотреть на спутницу. Последняя была совершенно спокойна, но, зная её непредсказуемую натуру, старшая не могла гарантировать собственной безопасности. — А теперь… Лера вытащила из кармана телефон и нажала на экран. В наушнике заиграла музыка. Широко улыбнувшись, показав при этом белоснежные острые зубки, она смеясь наблюдала за перепугавшейся эльфийкой. — Лера! Что это такое? — девушка потянулась к голове, чтобы избавиться от предмета, но Распутина вовремя перехватила её руку, вплотную подойдя к ней. — Чшшш. — ласково прошипела она, зарывшись носом в шею. — Тебе должно понравится. Повторяй. Не двигаясь и молча несколько секунд, чтобы выдержать паузу, добавила. — Моё солнце. Она сомкнула руку Стёпы в своей ладони и резко шагала назад. Старшая чуть было не успела, однако подобный жест пришёлся ей по душе. — Не притворяйся. — изящные движения, шаги, шаги, шаги… — Неужели никогда не танцевала? — Как тебе сказать… — растерянно проговорила светловолосая, стараясь успевать за резвыми манёврами Леры. — Тогда молчи и наслаждайся, — совсем тихо бросила младшая и оставила на немного загорелой шее быстрый, но искренний поцелуй, чтобы не помешать создающейся атмосфере танца. Они сливались в единое целое — солнце и луна, танцующие, как в последний раз. Роса холодными каплями оставалась на ногах, словно девушки передвигались по тонкому льду, что начинал потрескивать. «Тело никогда не врёт» — так всегда высказывалась Степанида, поглаживая Леру по тёмным волосам, когда последняя приходила к ней после тяжёлого учебного дня. Вот и сейчас оно несло только чистую правду и наслаждение. Несмотря на редкие занятия вообще какой-либо подвижности, веснушчатая девушка отдавала танцу всю себя, словно занимаясь этим всю свою долгую эльфийскую жизнь. Лера доминировала в их языке тела, и неспроста. Со стороны она явно выглядела самоуверенной брюнеткой, которая, как танк, идёт напролом и не видит препятствий. На деле, не передать словами, как долго она готовилась к сегодняшней ночи. Отработать движения до идеальных линий возможно, но чертовски сложно, поэтому пришлось тратить огромное количество времени, чтобы достичь желаемого результата. Распутина искренне надеялась, что все старания не зря, и Степе, хотя бы немного, но понравилось. Как же она была неправа. Лере не нужно стараться, ради любви. Ей не нужно лезть из кожи вон, чтобы получать тепло, хотя она это изрядно делает. Степанида любит её любой. Сонной, разбитой и уставшей, с синими, отдающими фиолетовым оттенком кругами под глазами и размазанной по лицу тушью. Смеющуюся громко, бегающую и кричащую, как маленький огонёк. Даже пустую и неживую — Стёпа любит её, и вряд ли будет любить ещё кого-нибудь настолько сильно. Как только музыка перестала играть, Лера резко остановилась и перенесла свои руки к столь долго желанной шее. — А теперь главное, — слегка запыхавшись, произнесла она. Отдышавшись до конца, Распутина без стеснения прижала свои тонкие потрескавшиеся губы к улыбке подруги. Стёпа, не сразу сообразив, чего от него требуешь, ещё несколько секунд простояла в недоумении, пока наконец не прикрыла глаза и разрешила в полной мере насладится собой. Облака заслонили почти все звёзды. Темнота, тишина, только две звезды, горящие счастьем, стояли рядом с друг другом. Младшая проникала пальцами в неподсудные волосы Степанида, зная, как сильно она это любит. Последняя охватила Леру руками, сомкнув их на её спине. Ночь прекрасна, не правда ли?