Прагма

      Это был весьма необдуманный шаг.       Фарагонда подумала об этом сразу же, как только поднялась с постели, так сладко пышущей уютом, что особенно чувствовалось после очередной вылазки по делам Команды Света. Она подумала об этом и запахивая лёгкий халат на исцарапанной талии, но осознала всю скверность положения в тот момент, когда за первым же углом, через коридор, на право от ее спальни, фее заткнули рот рукой, сцепив кисти в магических оковах так быстро, что она не успела даже моргнуть и дать глазам привыкнуть к темноте в ночной Алфее чуть больше. Это не предвещало ничего хорошего.       — Какая неожиданная встреча такой чудесной ночью, неправда ли? — промурлыкал тёмный маг над ухом девушки, неприятно обжигая мочку горячим дыханием.       Фарагонда подалась вперёд, промычав в ладонь мага нечто непереводимое, потянувшись руками к пленителю, чтобы его оттолкнуть. Мужчина на то грациозно извернулся, как хищная кошка, удерживающая лань в тисках когтей, тем самым не дав девушке и шанса высвободиться. Резкость ее движения забавляла взбудораженный инстинкт внутренней сущности Валтора. То, что на самом деле живет внутри него самого.       Горячие руки мага успели проскользить по хрупким плечам девушки, прежде, чем снова перехватить кисти. Сейчас, Фарагонда в его руках, в целом, казалась слишком субтильной, как фарфоровая кукла — стоит лишь неосторожно двинуться, обнять её чуть сильнее и та сломается, рассыпая фейскую пыльцу.       — Настолько непредвиденная вами, что достаточно было одной единственной задумки, дабы выманить Вас из постели, — продолжил Валтор мелодичным, заколдовывающим тоном. — Настолько просто, что у меня даже есть время болтать об этом тут, пока Ваш персонал не хватится Вас. Ужасно выстроенная система безопасности, Фара. Лидер из Вас никудышный. Мавилла, — он намеренно выделил имя не так давно «исчезнувшей» наставницы пойманной феи, шипя сквозь стиснутые зубы, — определённо не гордилась бы.       Фарагонда тяжело вздохнула, стараясь дёрнутся сильнее, вырваться из хватки этого… чудовища и как следует ответить, однако, все силы замирали пред путами на руках. Валтор издал смешок — ему нравилась такая решительность, хоть и выглядела она нелепо.       Упоминания предшественницы молодой директрисы хватило, чтобы окончательно сбить Фарагонду с толку и, как следствие, без труда дать затащить себя в портал.       Темнота.       После прениприятного перемещения, первое, что бросилось в глаза обоим — кромешная темнота, если можно так сказать.       Следующим чувствовался холод и даже Огонь Дракона, плящущий в сущности мага, как языки пламени над костром, не помогал отвлечься от замогильного зноба.       Секунду, две фея простояла совершенно неподвижно, прислушиваясь к тишине и собственному загнанному дыханию, пока крупная капля не слетела с кончика сталактита, разбиваясь о плечо феи.       Как Фарагонда заметила позже, нарост зависал прямо над их головами и, при том, весьма готовый сорваться и макушки гостей разможжить от любого громкого звука.       Именно от этого непреднамеренного наблюдения, вскрик, готовый вырваться из ее горла, ограничился лишь приоткрыванием рта, когда девушка, с несвойственной ей силой, вырвалась из хватки мага. Отступая на пару шагов, спиной она наткнулась на другой камень — подобные щедро произростали из пола и потолка этой дыры. Фея явно разглядела этот рассадник каменных сосулек и лишь теперь заметила горящие во тьме кристаллы — их свет просто не падал на стену, занимающую ее обзор в первые секунды их пребывания в здесь.       Это мягкое сияние отразилось на точечных, будто из того же мрамора, что повознями растекался по стенам вокруг, чертам лица врага.       — Эти Ваши шуточки, Валтор, — изрекла фея отстраненную нелепость, которую мог выдать только ее флегматичный нрав. Она ритмично сжимала ладони, до смешного сильно — что девушка могла сделать, если даже впечатления не создавалось, что сила ее физического удара может быть внушительной?!       — А я думал, эти шуточки выдаёт барьер над Вашей-не-Вашей школой. Он сбоит. Проверьте, — отчеканил маг, самодовольно. Конечно, он был прав, а потому слова его не были оспорены.       Боги и Дракон, фея и сама это знала раньше. Не так давно Алфея осталась без прежнего директора и все, что Фарагонда могла делать — все свободное время сидеть безвылазно в стенах замка и следить, чтобы тот по камушкам не растаскали. Времени строить системы защиты, параллельно-то с заданиями Команды Света, последствия которых болью и нытьем отдавались в каждой клеточке изувеченного проклятьем тела, катастрофически не было.       «И нечего это было подчёркивать по поводу и без, даже если ты — Валтор», — подумала фея, но, вдохнув сырость, и так оседающую холодным потом на спине и ключицах, даже не скрытых ночным убранством, выдала лишь недовольный взгляд, в купе со сдвинутыми на переносице бровками.       Мужчина прошел вперёд и силуэт Валтора очертился на стене. Только по трепыханию тени можно было отслеживать шаги — поступь его была тихой, оттого, звук разбившихся о камни капель приравнивался к части экзекуции.       Маг чувствовал замешательство Фарагонды. Кроткий, но, ныне бунтующий, нрав, попытки сделать хоть что-то, его всё также забавляли, потому, не пресекались.       Это не похоже на плен.       Тогда зачем они здесь? Нет, не верно. Валтору, возможно, нужна Фарагонда в этом месте. «Для чего» — единственный вопрос, который витал туда-сюда, среди мыслей девушки, с бешенной скоростью.       Ещё одна капля приземлилась на макушку феи, напоминая, что та не на Алфейской трибуне и смела тем самым все заготовленные возвышенные речи с языка.       — В чем дело, Валтор? — просто спросила она, больше не кружа вокруг да около. Да и негде было — их разделяли два шага, две стены и два направления в неизвестность пещер.       — Дюкор, — выговорил маг, преспокойно, — Сталагмит из Диких Земель. Как раз он мне и нужен.       Местные Магикские капельники считались столь редкими, древними, как и найденное магом заклинание в манускрипте. Знание десятка языком, пару — древних — спасало шкуру мага в безвыходных ситуациях. Иногда, в изысканиях на пути ко вселенскому могуществу, наработанное полиглотство подпитывало интерес Валтора, коий мог крепко захватить всё его внимание. Данный свиток настолько старинный, что писания в нем превращались в неясные закорючки, но даже разобранного текста хватило, чтобы навязчивая идея крепко засела в головушке мужчины — артефакт позарез нужен для особой тренировки с чарами.       — Чтобы активировать его, нужен «calor in corpore» — «свет в теле». Для этого, дорогая моя фея, ты нужна мне, — с насмешкой в голосе глаголил Валтор; дальше последовал более угрожающий тон, — хочешь ты того, или нет. В кандалах ничего не сделаешь, Фара.       Последняя фраза должна была ударить по самоуверенности, словно молот о колокола, окончательно убедить Фарагонду в исключительном превосходстве Валтора. Но фальшивое преимущество в магии было невечным. Особенно на Диких Землях: энергия здесь особая, исключительная и не похожая на ту, коей питало фей Древо Жизни — привычным способом не обуздать и не подчинить.       Девушка, чей отчим изучал эти места, знала об этом, потому, лишь губы искривила.       Но ни малейшего представления Фарагонда не имела об особых сталактитах. И это ужасно, отвратительно и безумно злило её, настолько, что за «Фару» она влепила магу звонкую пощёчину раньше, чем успела осознать, что делает.       Это не помешало Валтору за мгновение до зажечь пару факелов на стенах (и откуда здесь явились эти выемки для них, неизвестно), с помощью магических сферинок.       Тем забавнее выглядела обескураженная собственным действом фея, уставившаяся на мага, широко открыв глаза, и прикрыв дрогнувшие губы ладонью, ожидая реакции, при этом шепча:       — Я не собираюсь помогать Вам, Валтор.       Он усмехнулся, оценив её действие вспыхнувшими в глазах огнями. Они сияли, как клеймо из разных эмоций, клубящийся внутри мага, оттеняя блики на лице от света кристаллов и факелов.       — Я тебя не спрашивал, Фара, — выплюнул Валтор ядовито её издевательское сокращении имени снова, тут же усмехаясь. — Не делай глупостей.       — Фарагонда, — процедила она, сквозь зубы, что осталось без внимания.       Мужчина ухватил цепи кандалов, специально созданных из обсидиановой стали, дабы угнетать магию их пленника. Работало на фейской магии отменно: девушка попробовала — Валтор не прогадал.       Он уже видел вход в нужную пещеру, а тянущийся узкий коридор заканчивался. Стоит прислушаться, как где-то ключом в роднике била вода.       Но звук прекращается, сменяется резким треском какого-то механизма, стоит Валтору ступить ещё пару шагов. Резко мрак снова перехватил власть у мягкого магического света; что-то закрыло проход за их спинами. И только мерцание стоящего на пьедестале сталагмита, ограждённого невидимой плотной стеной, на которую маг напоролся сразу же, освещал ловушку.       «Мою ж ведьму-матушку», — мысленно проговорил маг, пока с уст слетел озлобленный рык. Ну как, как так вышло?! Теперь они оба в ловушке. Прямо мотив баллады, где один осёл ведёт другого в яму, в итоге оба в неё и падают.       Как бы маг не желал этого признать — осёл тут он.       От такой мысли Валтор шикнул, выпуская с рук сферу, которая и погасла в полёте.       — Потрясающе, — озвучила общую мысль фея, только куда более вежливо, потирая переносицу пальцами, вздохнув, — а «не делать глупости» только ко мне относилось, верно? Вам, видимо можно. Или я чего-то в этой жизни не понимаю и все идёт по плану?       — Замолчи, — резко процедил сквозь зубы Валтор, — нас закрыла одна из ловушек.       — Удивительно, как я не догадалась?       — Неужели, клаустрофобия взыграла, что в речах появилась язвительность или общение с Гриффин так вдохновляет на дерзости? — выплюнул маг, с плохо скрываемой ненавистью. Видно, что все идёт совсем не по плану. В обоих случаях.       В этот раз Фарагонда предпочла не отвечать вовсе ибо озвученное «оба» могло продолжить усугубление ситуации. Она оглянулась, не находя варианта лучше, чем опереться о матовую, будто пылью припорошенную, стену и уступить плацдарм мужчине.       В конце концов, сделать она могла целое ничего. Тем же временем, маленький табун надоедливых мурашек поселился на плече, разбегаясь по шее вверх и вниз, по плечу. Вовсе не от страха.       Стена становилась скользкой, атлас халата охотно съехал по камню, к нему же приклеиваясь, будто ткань со стеной разделял тонкий слой подтаявшего льда. Подтаявшего или не до конца замёрзшего.       От внезапной догадки фея судорожно вздохнула и изо рта её вырвалось облачко морозного пара. Фарагонде очень хотелось, чтобы ей показалось. От стены она поспешно отлипла.       Маг, тем временем, оглянулся, вовсе не замечая осязаемых перемен вокруг, списывая прохладу на то, что разум возвращает холодность рассудка. Перевод ранее упомянутого манускрипта явился перед магом. Валтор оглянулся: на стенах в глаза бросались такие же символы, как и в тексте. Они на месте, ошибки быть не могло. Осталось только активировать сталагмит и отколоть его.       У кутающего помещение мороза явно были другие планы.       — Здесь холодает, — окликнула Фарагонда мужчину в тот момент, когда иней мелкими иглами осел на кружеве ночной сорочки.       Валтор на эти слова лишь отмахнулся небрежным жестом. Обратный уголок свитка покрылись ярким инеем, прямо у феи на глазах. Своё наблюдение девушка озвучила повторно и снова лишь хмурый, сосредоточенный взгляд стал ей ответом.       Фея нахмурилась тоже, прищурилась, ступая вдоль стены, смахивая с неё морозный налёт по пути. Руке становилось теплее от щиплющего кожу ощущения, а перед глазами чётче вырисовывались письмена. Знания с уроков магифилологии пришлись бы кстати, но прилежной ученицей школы фей Фарагонда так и не слыла. Тело феи тряхнуло от досады и нового потока неведомой магии, понизившей температуру ещё на пару тройку-градусов.       Такими темпами грот грозился превратиться во вторую Омегу, благо, ни одному из них в первой ещё не довелось побывать там.       Гибнуть в холоде, когда вокруг Огненная Война участь не одна из лучших.       Валтор перешел на мысленную ругань, не выходя при этом из состояния своеобразного транса, полностью сфокусировавшего его внимание на письменах, которые, как он не думал — не переводились иначе. Кажется, новая нужная комбинация слов уже вертелась буквально у той самой «лампочки эврики» в его голове, но так и не могла ее зажечь. Холод просочился сквозь толстые кожаные перчатки в пальцы.       — Твою же… — шикнул Валтор, с удивлением заметив, не в состоянии отнять руку от свитка, даже разжать её с первого раза не может. Холод фиксировал лучше любых чар оцепенения. Физическая оболочка подводила — тело начало подрагивать; темный Огонь Дракона вовсе не согревал. Мужчина оглянулся, замечая слова и символы, не достающие в цельном тексте на бумаге, но уже найденные Фарагондой на стене. Их он понял со второго прочтения, но знание это особых надежд не внушало — текст вещал, что изморозь — это охранная система и работает она на энергетической постоянной основе, — Нас сейчас заморозят, и будем мы воевать дальше только мысленно. Нужно изъять сталагмит!       — Я сказала об этом… впрочем, какая уже разница, — уступчиво протянула фея. С мягким нравом и нежеланием бросаться сразу ва-банк, она мало походила на бывшую союзницу мага. Это, неуместная сейчас мысль заставила черты его лица исказиться в раздражении.       Фарагонда же резко отвлеклась от своей поисковой работы и стала спиной отходить от стены, пристально глядя, как новый слой инея ее преследует. Девушка и не заметила, как почти врезалась в мага — его же руки на её плечах не дали телам соприкоснуться, но даже такого расстояния хватило, чтобы осознать, что дела с теплом у него обстоят не лучше.       — Так, что там про «свет» в теле? — протянула она, закусив губу, уже тронутую синевой ледяного дыхания. Девушка поспешно, насколько могла, отстранилась от мага, складывая при этом немеющие руки на груди.       — Судя по всему, пока что ты вовсе и не светлая. Или недостаточно, — усмехнулся всё также нагло мужчина, щелкая пальцами, дабы скинуть оковы, — направь энергию на этот грёбаный артефакт.       — Конечно, проклятая бывшая ведьма и не может быть светлой абсолютно, — резонно подметила фея, выдохнула морозное облачко.       Игнорируя прекрасную возможность отправить мага испытывать стены на прочность спиной, фея шагнула вперёд: если верить словам Валтора, она могла, должна была пройти к тому монолиту и закончить пытку холодом. Но в двух шагах от камня ноги девушки будто моментально лёд сковал. Особые чары позволили двигаться только назад и ни на шаг ближе к камню.       — Там так написано? Или может мне сперва стоит позаботиться про тепло? — она изогнула бровь, а после — поспешно прикрыла глаза, выпуская пару сферинок, растапливающих морозные узоры, тянущиеся по стенах и потолку. Магия феи оставила ощущение тепла за собой и Фарагонда погладила себя за предплечья, жадно это тепло впитывая кожей. Но стоило девушке удовлетворённо выдохнуть — ледяной ёжик из инея вырос по стенам повторно, вдвое больше прежнего, опуская температуру ниже, все ближе к критической. Фея напряжённо вздрогнула, нахмурилась, поворачиваясь к тому треклятому Дюкору.       Тот, по прежнему, возвышался на постаменте и не подпускал на пару жалких шагов, оставляя в промозглом холоде, будто насмехаясь.       — Я не знаю…не понимаю. Что там конкретно нужно было сделать? — фея выпустила пару сфер, самых светлых, на кои была способна, но и это не дало результата.       Точного ответа и не было.       — Дракон бы его побрал, — шикнул Валтор, вновь вглядываясь в надписи, уже на стенах. Иней скрыл пару очертаний начерченного, от чего маг нахмурился. Валтор чувствовал, как лёд начинает идти по его коже. Буквально.       Присаживаясь на один из валунов, мужчина подрагивал: стало уже слишком холодно, даже для огненного демона. Он пожалел, что не захватил сюда бывшую союзницу заодно — месть бы свершилась знатная. Глупая, несомненно, но куда менее дурная стала бы ситуация нынешняя. Только с этой мыслью мужчина взглянул на фею.       Когда очередная попытка не увенчалась успехом, а согревающий эффект магии потихоньку начал испаряться, дав морозу влезать под кожу острыми иглами, она тоже осела на камень, позволив этому месту себя замораживать, баюкая холодом.       Мужчина прижмурился, касаясь чужого плеча:       — Фара? Очнись же, фея! — оскалился маг, сцепив зубы в одну белую линию.       — Я не могу, — отмахнулась девушка, отстраняясь от руки Валтора, — больше не могу ничего сделать. Видимо, недостаточно светлая, — она хмыкнула.       Отчего-то в голове феи звучал голос из детства, говорящий, что нельзя спать в таких условиях — не проснешься. Ее это улыбнуло.       — Интересно, когда мы здесь насмерть замёрзнем, можно это будет считать самой нелепой победой команды света над Валтором? — хохотнула девушка, зная, что мужчину это может задеть. Но ей было так спокойно и почти не страшно, что все равно. Ледяная пелена начинала застилать глаза и великий маг казался только ярким пятном в этой тусклой холодной дыре.       — С самопожертвованием одной из самой глупых феи этой сборной чудаков, — хмыкнул тихонько Валтор, ещё пару раз притронувшись к чужому плечу.       — Как… тепло сказано, — откликнулась почти неслышно фея, затылком упираясь в стену, чтобы голова не свалилась на плечо магу, — можешь ведь не язвить, когда… — она зевнула, не заканчивая фразу. Того и не требовалось.       Пульс постепенно терял нужный темп. Он замедлялся, как и ставшее холодным дыхание у обоих, сменяющееся посапыванием. Маг буквально чувствовал, как уходит жизнь с пеленой льдов и ощущение это было омерзительно. Единственное, что оставалось сделать, это на маленькие кусочки разодрать сгубившую их бумажонку, потерявшую всякую ценность.       Иней удачно прилёг на нужные буковки, неожиданно, текст становился чётче. Или это зрение уже стало таким же кривым, как письмена. Впрочем, на секунду мужчина задумался.       — Стой, что ты сказала? Тепло… «сalor» как «vehementer»?! И никакой свет не нужен. Поразительно. Всегда всё гениальное слишком просто, — издал короткий, ядовитый смешок маг, глянув на куняющую девушку. Она больше не переносила экстремально низких температур и синева тонких пальцев, которые Валтор перехватил своими, спасая от примерзания к месту их восседания, медленно ползущая по венам к обнажившемуся плечу, то подтверждала. — Даже досадно, что так… Ты знаешь, чем можно вызвать это тепло в телах?       — Что? — опомнилась Фарагонда, запоздало, не понимая, почему мужчина вдруг оказался так близко к ней, а ее кисть в его руках и вообще, улыбочка его не предвещает ничего хорошего.       — Тепло. В телах. Ты знаешь, чем можно вызвать? — повторил мужчина, очень уж терпеливо для данных условий, оперевшись ладонью на узкую полосу камня между ними.       — А, тепло… тепло в телах. Трением, очевидно, — Фарагонда попыталась съязвить, но попытка оказалась слабовата. Даже по меркам феи.       — Верно. Хорошо, что мы думаем в одном русле. Предлагаю… потереться друг об друга, в знак временного перемирия, — с усмешкой пролепетал тихонько Валтор, склонив голову к плечу. К её плечу. — Ты ещё слишком молода, чтобы умереть.       — Все мы бывали близко к смерти, чтобы сейчас говорить… об этом, — кажется, сознание уже медленно покидало голову феи. Как и выскользнувшая рука — ладони мага. Она даже не придала значения словам мужчины, а может — даже их и не услышала.       — Фара, — обратился к ней Валтор куда более громогласно — эхо, отлетевшее от стен, должно было фею разбудить. Но не в этот раз, — Фада!       Времени оставалось у них катастрофически мало.       Маг потянул девушку на себя, не дав соскользнуть на пол или ушибиться. Напротив, теперь она устроилась у Валтора на руках, как и его руки на её талии, отметающие шансы отстраниться даже в случае, попытайся она такую попытку предпринять.       Не сейчас… Сейчас он чувствовал, как, невольно, от животного желания ощутить жар чужого тела, является возбуждение.       Как причудливо тасуется колода — мысли, лишь на мгновение, но крутнулись к воспоминаниям о ведьме и тут же показались такими далёкими и нереальными, делая фею в его руках ещё более притягательной.       Теплота протекла по телу от одной только мысли о соитии, но всё это не станет жаром достаточным, пока он не поделится тем зарождающимся ощущением с девушкой. Хаотично касаясь пальцами пуговиц на своей рубашке, подрагивая от холода, мужчина судорожно вздохнул. Тело всё леденело, а от мысли о согреве внутренности потихоньку начинали плавиться, как и оплоты их сознаний.       Часть одежды Валтора ворохом упала на оледеневшую поверхность, пока халат феи сильнее распахнулся от движения плеч. Мгла окутала глаза, излучая радиационное тепло, заражая мысли феи своими. Касания становились всё горячей, даже через холодный атлас сорочки, и если секунду назад казалось, что вся ситуация снова во власти мужчины, то сейчас Валтор теряет контроль. Он даже забыл, где они находятся. Властно прижимая Фарагонду к себе, мужчина замер, и лишь тяжелыми вздохами грел её лицо.       Фея ответила мужчине таким же горячим дыханием, оседающим на шее и щеках мага приятным пеком, пока его пальцы путались в ее волосах, покрытых напылением проседи и густого слоя мороза.       Пока ее пальцы путались в его волосах.       Невесомые, но, оттого только более прожигающие замерзшее нутро прикосновения спадали с затылка на плечи, за ними, на обнаженную спину мужчины, защищая от соприкосновения уязвимой кожи с каменной стеной, и бедра, сминая брюки.       Фея только заметила, что оказалась сверху, буквально, верхом на заклятом враге.       — Что мы творим? — шепнула она, действительно, недоуменно, но в тот момент только сильнее прижалась к магу, поближе к биению сердца, разгоняющего с кровью жар. Этот ритмичный стук отдавался и в ее теле, даже через остаток одежды, через кожу, пока молоточки в том же ритме стучали в голове. Валтор это чувствовал: возможно, его это просто забавляло.       Ее халат, тонкий и оттого — недостаточно для этого плотный, съехал с плеч, присоединяясь к рубашке мужчины, послужил подушкой, когда они оказались на полу и весь теплый воздух выбило из лёгких ударом.       «Что мы творим?!» — повторила она сама для себя мысленно, на секунду замирая, прежде, чем приподняться на руках, встречаясь со взглядом лихорадочно блестевших глаз.       Они — враги. Их разделяют баррикады на этой Войне за Домино уже пару лет, и он так просто проникает в Алфею и ворует её, по своей больной прихоти получить волшебный камень, чтобы теперь они занялись… Должно быть стыдно за такое, как минимум, в идеале — даже мысли подобной не должно было возникнуть…       — Черт, — ругнулась фея тихо, резво отстраняясь, при этом ощутив, что ей не дают этого сделать, задирая и без того съехавшую с законных мест сорочку. — Валтор, что мы творим?       Он не понимал, что творит. Возможно, чувство настигающей смерти его пугало, возможно — вина, стучащая кувалдами. Разум провалился под лёд, сковавший мысли и мужчина больше не думал. Остаток ткани оказался рядом с ними, а их голые тела соприкоснулись. Он едва смог сглотнуть ком в горле. Почему так горячо? Это желание было до сегодняшнего дня табу: бывшая союзница — Гриффин — его бросила, предала и после того… Нет — стойте. Что-то не так… достать артефакт. Оставить Фарагонду. Так должно все продолжиться, по общему мнению.       Но такой ли он, как его видят другие?       Валтор тряхнул головой. Фарагонда повторила за ним. Оба отогнали слишком навязчивые и не нужные сейчас мысли.       — Не даём друг-другу сдохнуть, — откликнулся маг наконец, переворачиваясь, подминая под себя фею. Что-то подсказывало… Валтор коснулся чужих бёдер накаленными ладонями, чувствуя горячую влагу.       — Надо же, — пронёсся медовый, мурлыкающимй шепот мага, — ты слишком молода, не только, чтобы умирать, но и чтобы сопротивляться.       Он прикусил губу и почувствовал металлический привкус собственной крови. А потом решил сквозь горячий поцелуй поделится этим и с Фарагондой.       — Мне двадцать пять, — неизвестно зачем поделилась этой информацией фея, прежде, чем ответить на поцелуй. Какими бы целомудренными не казались феи и она вместе с ними, неумелым этот ответ вовсе не был, даже не смотря на то, как резко она отстранилась, явно не желая целоваться в таких обстоятельствах. С ним. — Нет, — то ли отрицала она свое заявление, то ли запрещала предпринимать новые попытки целовать ее, — Будет. Я не такая… молодая.       Она снова выпрямилась, намереваясь окончательно отстраниться от мужчины и прервать это, весьма странное, действо.       Несколько капель алой крови сорвались с ее губ, разбиваясь о торс мага и неконтролируемое желание размазать их по прессу мужчины, посмотреть, как разводы будут играть на мышцах: так же, как при ранении, которые ей изредка удавалось оставлять на врагах, или иначе, заставило ее повременить с этим. Эта заминка сыграла во вред ее изначальной цели — закончить это всё, и в пользу мужчины, дав возможность свалить фею, снова подминая под себя.       Возбуждение становилось всё сильнее, оно пылало жаром пламени и страсти настолько, что холод пустой пещеры совсем пропал, оставляя лишь обжигающее ощущение неистового желания, скользкой влагой сочащейся из лона девушки.       Валтор чувствовал, ему нужно было всего лишь пару секунд дабы оказаться внутри феи. Полностью. Телом. И разумом.       Сперва медленно, затем резче и быстрее, Валтор чувствовал, как холод окончательно пропал. Растворился. Эмоции хлынули через край.       Эмоции не только Фарагонды, но его самого. Буквально воспаряя от жара и полностью упиваясь этим чувством, он же обвил талию девушки руками.       Она так сладко стонала, а желание было так велико, что боли здесь места не было. Её просто не могло быть. Мужчина тяжело задышал, с наслаждением слушая эти мелодичные стоны с уст феи. Давно ли у них обоих был секс? Относительно… очень давно. Показалось ли ему, что под ним находится заклятый враг, и он же стонет, далеко не от боли?       Валтор не понимал, как так могло получится, но видимо, так и должно было быть. Их соитие казалось невероятно правильным, хоть и вынужденным магией этого места.       Фарагонда чуть сильнее подалась вперёд, сжимая бёдра на бёдрах мага, что послужило для Валтора сигналом. Испытывая невероятное желание обладать энергией, силой, теплом: этой девушкой, которая вдруг стала единственным источником и катализатором искомой мощи в его глазах; обладать ею всей, понимая, что берёт своё и вторит тем же, мужчина стал двигаться медленно, вкушая этот момент, хаотично, давно не имея контроля.       Жадно сжимая пальцами ягодицы, чувствуя касания к своим плечам и шее, к груди — прикосновения, его отстраняющие от плотного контакта тел, вынуждающие с каждым разом всё больше и больше прижимать фею к поверхности, срывая с её губ обрывки собственного имени, вплетенные в стоны, он ощутил нечто странное.       Ещё более удивительное, чем всё до этого и испуг в синеве ночного неба глаз напротив то подтверждал. Будто часть сущности отделилась от них, бросая за край и смешиваясь с раскаленной магией скалистого грота. Энергия, выделяемая с обоих тел пролетела по пещере.       Но никто не собирался останавливаться.       Крики, от бессилия, стоны, от удовольствия, паузы на вздохи, пьянящие разум потоками чистой силы заменившей воздух — все прервалось в тот момент, когда Дюкор с треском самоуничтожился: слишком много тепла для него извлекла фея и усилил его влияние демон во плоти мага.       Всё кончилось. Кажется.       Может, это всё не случайно?       — «Может, не случайно» что именно из «это»? — откликнулась фея. Кажется, последнее Валтор сказал в слух, что заставило девушку усмехнуться.       Они уже пришли в себя, перестали околевать от холода и вернули себе надлежащий вид, до этого момента не проронив ни слова. В том попросту не было необходимости.       Фарагонда присела, как раз для того, чтобы поднять осколок монолита. Камень, согретый их теплом, приятно лег в руку, впиваясь в ладонь островатыми углами. Возможно, она возьмёт его на память — карман халата вовсе не тяжелил.       Маг продолжал молчать, задумчиво рассматривая, иногда, пиная ошмётки бывшего артефакта. Нарушить вновь зазвеневшую тишину решилась фея:       — Так… что теперь? Миссия провалена, перемирие окончено и время нам врезать друг другу хорошенько?       — Новоявленных любовниц не убивают сразу, — прохрипел севшим от недавних, собственных стонов голосом мужчина, — в другой раз.       — Я не твоя любовница, — огрызнулась фея, вместе с тем соскакивая на запретное ранее «ты», — даже не вспоминай, не думай, не смей, Валтор. Это глупое недоразумение, — протянула она, складывая руки на груди, а щеки тем временем покрыл предательский румянец от подкинувших памятью воспоминаний, завязывающий тугой узел внизу живота.       — Краснеешь, как-будто отрицаешь это.       Румянец окрасил щеки ещё сильнее от слов мага. Его дыхание на них всё ещё прекрасно чувствовалось, в то время, когда холодок снова тронул лодыжки. Взмах руки явил на плечах девушки тёплое боа: как знамение «перемирия» между ними. Он же подошёл. чтобы оправить его, оставляя поцелуй на горящей щеке феи. Даже не поцелуй — мимолетное касание, и совершенно ничего больше. Тем не менее, усмешка на лице Валтора явилась — снисходительная; очень хотелось её стереть. Но не сейчас.       Он не любил лёгких побед.       Судя по всему, и она тоже.       Достоинство ронять ещё ниже никто не собирался, потому, не шёл на более радикальные меры взаимодействия.       Валтор подал открытую ладонь фее, легко и просто.       — Отправлю тебя домой. Ты снова замерзнуть можешь в ночи. А меня не будет рядом, — язвил мужчина, уверенно.       Губы феи дёрнулись, но слова так с них и не слетели. Она бы сейчас не отказалась вернуться в Алфею поскорее и забыться сном. Забыть все, что произошло. Потому, не воспользоваться предложением мужчины было, как минимум, глупо. Согласиться — ещё безумнее.       — Не волнуйся, я не оставлю Алфею без директора во второй раз.       — О, я так тронута заботой величайшего темного мага измерения о безопасности рядовой школы фей, — отчеканила Фарагонда, холодно, вложила ладонь в руку мага, прикрыв глаза, чтобы распахнуть их уже во дворе Алфеи.       На секунду показалось, что даже здесь ветер леденяще-холодный и это вынудило фею сжать пальцы на боа покрепче, прикрывая горло.       Она потянула и вторую руку на себя, но, заметила, что пальцы Валтора всё ещё держат ее руку в своей.       — До скорой встречи, — протянул маг, с той же противной усмешкой, — Фарагонда.       Фея не успела ответить, наблюдая за обратной телепортацией мага, как в замедленной съёмке. Рука ее безвольно соскользнула вниз, пока вторая прошлась лёгкими шлепками по горящим щекам, сметая ночное видение.       Фарагонде хотелось, чтобы это все было лишь видением…       — Но что это, черт возьми, такое было? — шепнула она, в темноту.       — Мне тоже очень интересно знать, что это, черт возьми, такое было, — вторил ей голос, ядовито.       Ведьма отлипла спиной от стены школы, встречаясь с Фарагондой в взглядом. В глазах Гриффин — холод пещер и жар колдовских молний.       И это не предвещало ничего хорошего.