Наследие Листа

Хитоми Хатаке. - Я себе скоро синяки набью, врезаясь в твои кости, - прошептал Какаши, прижимая меня к себе и укутывая пышным одеялом. - Ты о чем?       Я приподнимаюсь на локтях, вглядываясь в темноту, чтобы сфокусироваться на его глазах. Какаши променял дом на работу, но я не могла позволить себе жаловаться. Он и без того переживал, что его загруженность свела к минимуму наши встречи. Наверное, поэтому, встретившись сегодня вечером, мы предпочли сон более интересному занятию. - Ты похудела.       Как здесь не похудеть, когда меня тошнит от каждого приема пищи из-за постоянного невроза.       Сны всегда остаются просто снами. Картинки, воспроизводимые уставшим мозгом. Обычно их не запоминаешь, а если и удается что-то вспомнить, то к концу дня сладкие грезы навсегда стираются из памяти. Мне часто снился Джирайя и родители, детство и покинувшие нас друзья. Раскрывая глаза, пустота и скорбь сковывали сердце. Я скучала. Но вот три месяца назад мне начал сниться Обито. Во снах он преследовал меня в образе Тоби и отчаянно пытался схватить за руку. Когда ему это удавалось, он спрашивал меня «Ты его нашла?». Сначала я не обращала на сны внимание, забывая их в течение дня. Потом меня начало это настораживать, и я даже навестила его могилу, принеся внушительных размеров букет цветов. Спустя две недели я вообще перестала спать, потому что сны напоминали кошмары, в которых я убегала от преследователя, боясь что он меня ранит, как в молодости. И вот, однажды ночью, когда я устала бороться с ночными ужасами, я уснула и отчетливо увидела Обито с молодой низкорослой девушкой с длинными черными волосами и яркими, как у кошки, глазами. Они стояли рядом, не пытаясь меня догнать или атаковать. Учиха медленно снял маску со своего лица и с горечью в голосе прошептал: «Хитоми, я же просил тебя найти моего ребенка. Где он?».       Я проснулась от резкого удара в плечо. Лежа на полу, в следствии падения с кровати, я старалась отдышаться и успокоить колотящееся в груди сердце. Ребенок! Я точно слышала эту просьбу раньше. Это то, что он просил меня сделать, когда мы в последний раз с ним виделись. Когда он провожал меня в мир Какаши. Когда я была еще Евой, девушкой из чужого мира. - Это не может быть правдой, - прошептала я, - Такого не могло случиться в оригинальной истории. - Историй о падении людей с кровати очень много, - напротив меня оказалась голова мопса, которого я разбудила, - но если ты так переживаешь, я никому не скажу.       Я усмехнулась, перекидывая ноги с кровати на пол, и приподнялась. Часы на прикроватной тумбочке показывали «01:25», а Какаши до сих пор не было. Накинув на плечи легкое домашнее кимоно, я спустилась на кухню, чтобы выпить стакан воды.       Ребенок. Мальчик или девочка, порождение Обито. Мне становится смешно. Мозг отчаянно твердит, что такого никак не могло случиться. Чтобы он, да и не с Рин? С другой стороны, манга Наруто закончилась, а финала истории его сына я не знала, потому что попала в этот мир в то время, когда продолжение только начало публиковаться. Сейчас, я уже не была так уверена, потому что будущее для меня стало закрытым. Что мог придумать автор оригинальной истории и какая роль у меня теперь? - Хитоми, - сзади раздался тихий бас, - почему ты не спишь?       Я едва ли не подпрыгиваю от страха, роняя стакан, который на лету ловит Какаши. - Почему ты подкрадываешься? – недовольно шикаю я. - Я не подкрадывался, - стаскивая маску с лица, он улыбается, забирая меня в объятия, - Просто ты по-прежнему ужасно невнимательная.       Широкие ладони гладят мои волосы, а россыпь мелких поцелуев умывает лицо. Он становится более требовательным. Сильные руки подхватывают меня за бедра, приподнимая, чтобы усадить на кухонную столешницу. Обвивая его поясницу ногами, я прижимаюсь к нему, забирая тепло и мечтая раствориться в этом моменте, но, закрывая глаза, на подкорках сознания я снова вижу фигуру в черном плаще, чьи руки тянутся ко мне. А еще ощущаю тошнотворный вкус яичной лапши: - Ты раменом ужинал? - Наруто притащил несколько часов назад в резиденцию две порции. - Они переборщили со специями в этот раз, - я опрокидываю корпус, зажимая нос, но тошнота не проходит, а лишь сильнее давит на горло, - Боже, меня сейчас вырвет.       Во-первых, с того вечера Какаши злился на меня пару дней. Во-вторых, блевать я начала чуть ли не каждый день. В-третьих, на рамен я больше не смотрела.       Кошмары отпустили, как только я осознала, что эти сны не были плодом моего воображения, а были напоминанием. Обито просил найти его ребенка, но не сказал пола, значит он его не знал. Возможно предполагаемая мать была беременна в тот отрезок времени. Война закончилась десять месяцев назад, значит младенец уже должен был родиться. Но где искать? В Акацки, кроме Конан, не было женщин. - Иоши-кун, - обращаюсь к своему секретарю, который принес мне утренний чай в кабинет, - Мне нужны все сведения из архивов на Акацки и личное дело Тоби. - Я распоряжусь, чтобы всё доставили к Вам в кабинет, - молодой круглолицый шатен улыбнулся, обнажая белоснежные зубы, - Что заказать Вам на обед? - Ничего, - я морщусь, ощущая кислый привкус на кончике языка, - Я себя плохо чувствую.       Едва ли эта затея принесет мне дополнительную информацию, ведь все свитки писала я. Надежда оставалась лишь на то, что я могла забыть или упустить какую-то мелочь. Теперь в резиденции уже ночевала я, забыв про сон и отдых. Вспоминая историю нашей молодости, я пыталась найти хоть какой-то отрезок времени, где у него чисто теоретически могло найтись время, чтобы познакомиться с будущей матерью своего ребенка. Наша первая встреча произошла в деревне Дождя, когда нам было по семнадцать лет, именно тогда он стал самостоятельным и независимым. Начать искать с Дождя?       Проблема состояла в том, что Коноха стала моей тюрьмой. Покинуть страну Огня я могла лишь в сопровождении Какаши и то - это были политические встречи, которые требовали моего постоянного нахождения рядом с Хокаге. Все одиночные миссии были для меня под запретом. Я не сопротивлялась, потому что понимала его переживания, но сейчас мне нужна свобода в перемещениях. Сбежать из деревни было бы неслыханной дерзостью, за которую я могла бы жестко поплатиться, поэтому если и идти на обман, то лучше мелкий.       Ночью я проникла в секретариат, где распределялись свитки и назначались ранги для заданий. С того вечера, в тайне от Шестого, через Ируку, все необходимые для меня миссии доставались шиноби из моего отдела. Но ни в Дожде, ни на окрестностях, мы нигде не могли найти зацепку о передвижениях Обито.       Напряжение росло. Меня буквально трясло от злости, когда ниндзя возвращались ни с чем. Голова кипела не только от недостатка информации, но еще и от ограничений в движении. Какими бы хорошими не были джоунины из моего подчинения, они - не я.       Двигаясь по пути своего взросления, я вспомнила о нашей следующей встрече, которая произошла в деревне скрытой в Траве. Желудок неприятно кольнуло. Эта деревня фактически была стерта с лица земли шиноби Конохи и миссий в нее никаких не было. На ее месте остался, наверное, только квартал красных фонарей, где задерживались на пару ночей кочующие ниндзя-преступники, да торговцы. Но именно они обладали огромным объемом информации. - Ты хорошо себя чувствуешь? В последнее время ты нездорово бледная, - с ноткой тревоги продолжил шептать Какаши, нежно проводя рукой по щеке и убирая прядь волос мне за ухо. - Просто навалилось много работы. - Не помню, чтобы я загрузил тебя работой. - Ты нет, - я улыбаюсь, - а Дайме - да. Ты забыл, что совет попросил составить летопись Конохи? Плюс надо пополнить архив на Акацки.       И тут меня осенило! Какаши не давал мне миссий, но это делал совет Дайме. Боже, не думала, что они будут моим спасительным билетиком. - Какаши, мне через пару дней надо будет уехать в храм Огня, чтобы лично передать документы с отчетом о проделанной работе. Дайме сейчас там со своей женой. Нужно поторопиться, чтобы успеть до того, как они отправятся в страну горячих источников. - Одна собираешься? – осторожно спросил меня Хатаке. - Конечно же нет, - зная, что он даст мне в сопровождение анбу из своей свиты, я опередила его, - со мной поедет целая делегация из джоунинов. - Возвращайся скорее, - нежно целуя меня в лоб, он прижимается и погружается в долгожданный сон, а я закусываю губу, мысленно ругая себя за вранье. - Значит так, - я остановилась отдышаться, приказывая своей группе обождать, - Вы отправляетесь к Дайме и передаете все свитки. Вместо меня с вами отправляется клон, - быстро сложив печати, рядом появляется моя копия и я недовольно фыркаю, глядя на серый цвет лица и тяжелую одышку клона, - Послезавтра встречаемся здесь. Ждите меня.       Дыхание не восстанавливается. Надо же так потерять сноровку за каких-то десять с небольшим месяцев. Голова кружится так сильно, что мне приходится схватиться за ствол дерева, чтобы не упасть. Вся группа настороженно смотрит на меня и, переглянувшись, подталкивает вперед моего заместителя.       Панту Хиробуши был крепким, невысоким парнем, лет на пять младше меня. К сожалению, война сыграла с ним злую шутку, повредив правую половину лица и лишив его изумрудного глаза. Он был не по годам умным, спокойным и рассудительным. Изначально его распределили в отдел допроса и пыток, однако мастерски он проводил только допросы. Я выклянчила его себе в отдел, так как разглядела в нем потенциал. Он работал также быстро и тихо, как я, и, более того, понимал меня с полуслова. Спустя шесть месяцев он стал моим заместителем и тенью, которая добывала информацию, не вызывая подозрений. «И на одноглазых парней у тебя слабость», - усмехнулась я сама себе. - Хитоми, - протягивая бутыль с водой, он аккуратно берет меня за локоть и усаживает на валун, - я бы не стал спрашивать, если бы не волновался за тебя… - Поэтому не спрашивай, - отрезаю я, бросая на него строгий взгляд. - Можно я пойду с тобой или хотя бы скажи куда ты идешь? Это связано с делом из наших последних миссий? Что ты пытаешься найти? - Не что, а кого.       Скажи я ему, что направляюсь в поселение, где царит бандитизм и разврат, он тут же потребовал бы своего присутствия, а это мне было не нужно. - Панту, - начала шептать я, схватившись за его руку, - никто не должен знать, что меня с вами не было. Встречаемся здесь, - резким движением я встаю и падаю в открывшийся портал за своей спиной.       На подходе к бывшей территории Травы, я переодеваюсь в черный костюм состоящий из брюк и широкого плаща, прячу свое лицо за маской, которую стащила из ящика Какаши, и собираю волосы в хвост. Еще бы с глаз красные печати убрать, но клон требует большого количества чакры, поэтому, тратить ее на маскировку, мне не стоит.       Увеселительный квартал не поменялся, правда публичного дома, где я однажды предстала в образе юдзе, уже не было. Я дошла до маленького ресторанчика с большими красными фонарями у входа и огляделась. Рядом с ним стояло двухэтажное здание еще одного борделя.       Зайдя внутрь, в нос бьет приторный запах муската и благовоний. Я чувствую, как в глазах мутнеет, и представляю, как зеленеет мое лицо. Пожалуй, по прибытии домой схожу к Сакуре в госпиталь. Стены увешаны старыми картинами и тяжелым выцветшим бархатом. По центральному холлу между столиками бегает прислуга. - Вам чем-то помочь? – ко мне подходит тощая девочка на вид двадцати лет. - Я ищу одного человека, - из нагрудного кармана я достаю потертую фотографию Тоби, - Может вы что-то знаете о нем? - А нет фотографии, где он без маски? - Боюсь, что нет, - хмурюсь я, - Может Вы поспрашиваете у сотрудников, которые работают здесь больше десяти лет? - Я постараюсь, Госпожа. Вы будете что-то заказывать? - Да, - я улыбнулась, - бутылочку самого дорогого саке, что у вас есть, и жареную рыбу с рисом.       Присаживаясь за стол, я стягиваю маску и вздыхаю полной грудью. Как мой благоверный дышит через нее? Рыба с рисом и саке появились перед носом буквально через десять минут. За прошедший месяц это первый раз, когда мой живот ликующе заурчал. Даже если я и не соберу никакой информации, хотя бы вкусно поужинаю. Настроение заметно поднялось уже после второй рюмки теплого саке и отдало жаром в щеки. Честное слово, если бы не грузная фигура женщины, что неожиданно села напротив меня с фотографией в руке, я бы забыла зачем вообще сюда пришла. - Что Вам нужно? – грубо тявкнула женщина моего возраста с большим ожогом на лбу. - Я ищу этого человека, - указывая на портрет в ее руках, отвечаю, - Он Вам знаком? - Его здесь нет. Давно уже нет. - Но Вам он знаком… - Этот мужчина с шрамами в половину лица и пустой глазницей, - начала она, а у меня забилось сердце, - был гостем в доме, где я раньше работала. До того, как он сгорел дотла. Заходил к нам на протяжении недели, пил саке и уходил. Одну из лучших юдзе чуть не убил в первую ночь. Так зверствовал, что она впала в кому, так и не проснулась. Сгорела в том пожаре.       Я опрокинула в рот еще одну рюмку, стараясь скрыть удивление на такое поведение, но, обдумав немного, вспомнила, что все Учихи немного больные на голову. - А в какие-то еще дома он здесь ходил? Может с кем-то из девушек он смог подружиться? - Когда здание горело, он вытащил из огня одну из прислуги. Я видела, как они уходили вместе, но о дальнейшей ее судьбе мне неизвестно. - А можете о ней рассказать? - Рабыня, купленная нашей прежней хозяйкой за сущие копейки. Проработала не больше года. Убиралась на кухне, потому что ни на что не годная была. Тощая очень, кожа смуглая, глаза ядовито зеленые, а волосы как крыло воронье. Ни один мужчина ее не возжелал. Как же звали ее, - она опрокинула голову к потолку, - Кагами, что-ли. - А фамилия у нее была? - Откуда же взяться фамилии у рабов? – уголок ее губ пополз кверху и она стрельнула в меня острым взглядом, - За информацию платить-то собираешься?       События пятнадцатилетней давности. Рынок рабов. Девушка по имени Кагами. Мне больше не нужно искать Обито, я должна поднять отчет команды Ре о миссии в стране Травы и изучить данные на увеселительный дом и его хозяйку, где проходила наша миссия. Где и когда она покупала рабов в свой бордель. - Господин Шестой, я с отчетом. Миссия в храм Огня прошла успешно.       Я не могла скрыть улыбки от переполняющего меня счастья. Ничто так не радует, как прогресс в каком-то долгом деле. Едва переступив черту центральных ворот деревни, я распустила всю группу, а сама помчалась в резиденцию. - Я рад, - сдержанно ответил Какаши, после того, как выслушал мой выдуманный отчет, который я сочинила по пути обратно и отрепетировала несколько раз, - А сейчас иди ко мне.       Откатываясь в своем кресле к стене, он раскинул руки и улыбнулся одними глазами, желая скорее показать, как он соскучился за три дня разлуки. Что ж, кто я такая, чтобы ему противиться? Быстрым движением я встаю с дивана, на котором сидела во время доклада, и делаю шаг к нему навстречу. А дальше меня окутывает темнота.       Сладко потягиваясь, втягиваю носом родной запах. Я в своей любимой кровати, в уютном доме, где пахнет чистотой и свежестью. Чувство усталости вместе с напряжением и тошнотой прошли, словно, я вновь родилась. - Давно я так не высыпалась, - довольно бормочу я. - Ты упала в обморок и проспала два дня, - жесткий голос выливает на меня ведро ледяной воды, и я распахиваю глаза, встречаясь с Сакурой, которая сидела рядом с кроватью и, нежно обхватив мою руку, считала пульс, а в стороне, подперев стену, стоял Какаши. - Это от переутомления, Какаши-сенсей, - улыбнувшись, проговорила розоволосая куноичи, - Хитоми физически истощена, ей просто нужен покой.       Какаши фыркает и выходит из комнаты, оглушительно закрывая за собой дверь. - Я опять заставила его волноваться, - мне становится грустно, - Он все два дня у кровати стоял? - Практически, - так же мягко отвечает Сакура, - Хитоми, как Вы себя чувствуете в последнее время? - Я действительно перетрудилась, Сакура, - соглашаюсь я, притворяясь идеальным пациентом, - Плохо спала, много работала, не тренировалась фактически, еще и отравилась чем-то, тошнило постоянно. - Хитоми-сан, - девочка засмущалась, доставая из сумки небольшую коробочку и протягивая ее мне, - я не стала ничего говорить Какаши-сенсею, но думаю Вам надо сходить в уборную.       Я посмотрела на коробку, окрашенную в бледно розовых и голубых тонах, и меня опять начало тошнить. Она дала мне тест на беременность. Сакура, лучший медик в стране, давно всё поняла, но решила дать мне шанс узнать всё самой. И вот я, вцепившись в раковину, стою уже семь минут, тупо разглядывая начищенный до блеска слив, и боюсь подойти к унитазу, посмотреть на результат теста, который я оставила на сливном бочке. - САКУРА! – завопила я, - ЗДЕСЬ ДВЕ ПОЛОСКИ!       Твою мать. Я действительно беременна. У нас получилось сделать то, что с самого начала было обречено на провал. Да, я сказала Какаши, что хочу иметь детей. Но я мыслила трезво: в оригинальной истории у Хатаке не должно было быть продолжения рода. Я - побочная ветвь истории, которая всегда приходила к своему логическому продолжению, как бы я ее не меняла. - Джирайя, я скоро стану мамой, - улыбнувшись своей фразе, я поставила бутылочку саке рядом с камнем памяти у его могилы, - Поэтому пить с тобой не буду сегодня.       Я присела на корточки, спрятав лицо в коленях и захныкала. Гормоны - вещь не поддающаяся объяснению. Теперь мне постоянно хотелось не только блевать после еды, но и плакать от того, что я вечно голодная. Как бы дядя отреагировал на эту новость? Думаю, он разрыдался бы как девочка. От этой мысли становится смешно и вот, спустя десять минут рыдания, я уже смеялась в голос. - Милый, - начала я за ужином, - есть разговор. - Никаких миссий, пока Сакура не будет уверена, что ты восстановилась, - отрезал пепельноволосый, не отрываясь от книги. - Значит ближайшие девять месяцев миссий мне не видать, как своего носа, - усмехнулась я, следя за его реакцией. - Почему девять? – палочки в руке мужчины подхватили кусок мяса, и он лениво, не убирая взгляда от книги, отправил пищу в рот, - Разве отпуск по беременности не длится несколько лет? - Ч-что?       Я не смогла справиться с отвисшей челюстью. Я смотрела на его расслабленную фигуру, спокойное лицо, с которым он ел и читал книгу. Взгляд остановился, заметив изменения. Книга в бледно-голубой обложке. Но все пошлые книги Джирайи имели яркие цвета, которые так приелись мне, что я уже не замечала, какую из них читает Какаши. «Ребенок и уход за ним» - прочитав название про себя, я ахнула от досады. - И давно ты узнал? - Твой обморок, - закрыв книгу, он посмотрел на меня, - не видя тебя, я могу прочитать и почувствовать твою чакру, но когда ты упала без сознания и я взял тебя на руки, я почувствовал поток энергии, который не принадлежит тебе. - А кому он принадлежит? - Мне, - улыбнулся, подойдя ко мне вплотную, он присел, чтобы заглянуть в мои наливающиеся слезами глаза, - Эй, ты чего? Я не хотел тебя пугать и знал, что Сакура ничего мне не скажет. Поэтому решил подождать, когда ты будешь готова и скажешь мне сама.       Я ожидала, что шокированный этой новостью, он подавится, или уронит книгу. Остолбенеет на пару часов. На слезы радости я, конечно же, не рассчитывала, но явно не ожидала увидеть его привычный и холодный вид. У него, мать вашу, ребенок скоро будет, а он такой спокойный. Я разрыдалась. Завыла в голос от обиды, скидывая его руки со своих колен. - Хитоми, что не так? – наконец, его глаза распахнулись в удивлении. - Ты не рад! – ныла я. - Я очень рад! - ТЫ НЕ ТАК РАД, КАК НАДО!       Быть беременной ужасно. Постоянная тошнота, не проходившая месяцами, в комплекте со сменой эмоций: от поросячьего восторга по любому поводу, будь это улыбка Наруто, который только что съел порцию супа в Ичираку, или вид красочного заката, до настоящей драмы с часовой истерикой из-за воспоминаний, что я была когда-то груба с Паккуном или от того, что моя подпись в документе получилась кривой.       К шестому месяцу прибавилось новая проблема – живот. Мне казался он огромным, мешающим спать, двигаться, одеваться. Плюс ко всему, каждый мой день напоминал битву за свою честь, потому что чуть ли не все население Конохи мечтало потрогать пузо, ожидая, что малышка стукнет ножкой в знак приветствия. Но всё это цветочки, потому что быть беременной женой Шестого Хокаге в тысячу раз ужаснее. Я явно недооценила степень радости Какаши.       На третьем месяце в Конохе был полностью отремонтирован родильный блок. В моем кабинете появился мягкий диван для отдыха и изобилие цветов для кислорода. Цунаде была вызвана из своего отпуска и теперь я ходила к ней на приемы чуть ли не каждую неделю. Ко мне был приставлен целый отряд Анбу. Еду, которую мне приносили, проверяли на наличие ядов. Меня практически носили на руках, когда кому-то казалось, что я устала. Мои руки не носили ничего тяжелее папки с бумагами, а еженедельные тренировки стали под запретом. О том, что мне они жизненно необходимы, чтобы избавляться от переизбытка чакры, никто даже слушать не хотел. Печати с щек уходили по шее и уже намеревались окрасить полосами огромную грудь. Кстати, о ней: всё-таки, плюсы в беременности тоже были. К концу четвертого месяца я уже могла составить конкуренцию бюсту Пятой, оставив далеко позади внушительные размеры девушки Наруто из клана Хьюга. - Цунаде, - толкнув дверь ногой, я врываюсь в кабинет, - Какаши сошел с ума. Спаси меня! Скажи ему, что беременность — это не болезнь! - Беременность – это не болезнь, - повторила Цунаде так, чтобы Какаши, который только вошел в процедурный кабинет, ее услышал. - Осторожность не помешает, - спокойно ответил он, присаживаясь на стул напротив стола саннина и, похлопывая себя по коленям, пригласил меня присесть. - Нет, ну ты посмотри на него! – крикнула я, раздраженно задирая кофту с живота, чтобы блондинка осмотрела ребеночка. - Какой сильный мальчик, - улыбнулась Цунаде, убирая руки, - Ты хорошо себя чувствуешь? - Мальчик? – в один голос спросили мы с Какаши. - Ой, а я не говорила? - Я хотела девочку, я была уверенна, что это будет дочка, - промычала я и, не справившись с гормонами, опять разнылась.       Хатаке счастливо летал по дому, делая вид, что занят домашними делами, пока я гневно гладила живот. Не знаю, что это: материнское чутье или мое упрямство, но я была уверена: это не мальчик. - Думаю, Цунаде ошиблась, - начала я, - Это очень сильная девочка. - Не веришь сильнейшему медику в мире? – мужчина нежно улыбнулся, присев рядом на диван, - А если будет мальчик – не будешь его любить? - Конечно буду, - возмутилась я, - это же мой ребенок. - Наш ребенок, - поправил меня Какаши и нежно поцеловал в шею.       Его легкий поцелуй отозвался диким жаром, разливающимся по всему телу, и сконцентрировался внизу живота. Я непроизвольно напряглась, стараясь унять дрожь в теле, но тихо простонала, когда мужчина поцеловал меня вновь. Я посмотрела на него глазами, затуманенными желанием, и подалась вперед, жадно впиваясь в губы, залезая на его колени. Ждать, когда он стащит с меня одежду, времени не было. Я согласна на сына, дочь, на всё что угодно, лишь бы заполучить то, чего сейчас в наших отношениях было в дефиците. Стаскивая с себя водолазку, я вновь лишаю нас воздуха, продолжая долгий поцелуй. Трясущимися от нетерпения руками снимаю с него одежду и вновь не могу сдержать победного стона, когда вижу перед собой крепкий, рельефный торс. Это моё любимое тело. Хорошо, признаюсь. Я дикая беременная женщина, жаждущая любви и ласки.       Если бы не желание Какаши управлять, я бы уже скакала на нем верхом, но он всегда был сильнее меня. Поэтому, когда он поднял меня на руки, я не сопротивлялась. Однако, тот факт, что он нежно развернул меня к себе спиной, и опрокинул вперед словно собаку, меня смутило: - Ты чего делаешь, - я нахмурилась, разворачиваясь обратно, - Я хочу видеть твое лицо. - Так нельзя, можем навредить сыну, - жадно целуя губы, прошептал Какаши. - Дочери, - огрызаюсь я. - Цунаде велела использовать только эту позу, пока ребенок не родится, - разворачивая меня, он вновь властно опускает мне голову, нежно проводя вверх по позвоночнику. - Боги, ты и об этом с ней разговаривал? - мне становится стыдно, и от мысли об их консультации, и от самой позы, в которой я должна находиться, но приходится вспомнить былые времена, чтобы хоть какую-то выгоду для себя из этого извлечь, - Тогда скрутишь мне руки, возьмешь за волосы, и сделаем это грубо? – воодушевленно захихикала я. - Хитоми, - разочарованно выдыхая, скулит Какаши, - ну зачем ты сейчас это просишь? - А что не так? – я снова переворачиваюсь на спину, игриво закусывая нижнюю губу, и вырисовываю дорожку по его оголенному торсу ноготками, - Я была очень непослушной девочкой, Господин Шестой. Рассказать о моих злодеяниях? - Прости, - он целует меня в лоб, натягивая штаны, и встает, - Пойми меня правильно. Я не настолько извращен, чтобы грубо взять мать своего ребенка.       Вот так из моей жизни пропал секс.       Жизнь в деревне продолжала идти своим чередом. Я в окружении отряда охраны фактически не выходила из поместья, отлучаясь только по срочным делам в резиденции, которые требовали моего присутствия. Какаши разрывался на части между мной и своими обязанностями в должности Хокаге. Иногда ко мне прибегал Наруто, рассказывая новости и жалуясь, что миссий совсем нет и ему приходится работать с бумагами, что его ужасно печалило, так как такая работа была крайне скучной. Бедный малыш не знал, что его ждет в будущем. Пару раз я сопровождала Хокаге на важных приемах послов из соседних стран. Когда к нам приехала делегация из Тумана, все так отчаянно хотели потрогать мой живот, что от злости я сожгла скатерть на праздничном столе. А когда мы отправились в страну Песка, прямо на приеме, перед Казекаге, на мне лопнуло оби от моего кимоно. Темари так долго смеялась, что Гаара выставил ее за дверь, а потом извинялся несколько часов. По-моему, я тогда прорыдала от стыда пол ночи. Вообще, плакать по ночам стало для меня, что-то сродни ритуалу. Почистить зубки и поплакать в подушку. - Что случилось? - тихо шептал Какаши, гладя мою спину, пока я в очередной раз плакала, проснувшись посередине ночи. - Ничего, - сказала я и начала захлебываться в новом приступе. - Не держи в себе, - успокаивал он, - Скажи, что тебя расстроило. - Просто, - я икнула, сглатывая ком слез, - Рыбки жареной хочется. - Рыбки хочется, что даже плачешь, - он вздохнул, разворачиваясь. Судя по шуршанию одеяла, посмотрел на часы, - Хорошо, я сейчас отправлю Анбу за свежей рыбой. - Не хочу рыбки от Анбу, - я никак не могла себя успокоить, хоть и старалась это прекратить, - Я хочу, чтобы ты мне поймал рыбу и приготовил, как в детстве.       К пяти часам утра, я ела свежую, жареную рыбу и довольно рассматривала уставшее лицо мужа, которому через час надо было быть в резиденции. Я ужасна.       К началу восьмого месяца меня отпустило. Я не чувствовала ни усталости, ни всплесков настроения. Если бы не огромный, выпирающий живот, можно было бы сказать, что я опять вернула себе свое тело и контроль над разумом. С разрешения Сакуры и Цунаде, мне прописали длительные прогулки, из-за чего сегодня большую половину дня я отдыхала в тени дерева рядом с полигоном, где тренировался Наруто. Завершая комплекс техник, он ринулся наматывать круги, салютуя мне каждый раз, когда пробегал мимо. - Хитоми, - рядом со мной появилась тень Панту, отвлекая от блондина, - Мы собрали информацию на ту рабыню. - А ее саму вы нашли? – строго спросила я. - Нет, но откуда она и как попала в Траву нам известно. - Тц, - миссия требовала моего вмешательства, а я не могла сделать лишнего шага. Это злило, - Ее дело положи ко мне в стол и запечатай, а сам брось все силы на поиски этой женщины. Я хочу знать о каждом ее передвижении и где она сейчас. - Есть, - он исчез также быстро, как и появился.       Мне необходимо размяться, высвободить хоть каплю той энергии, что бурлила внутри. Последний месяц я чувствовала себя хорошо, если не считать высокой температуры и постоянного давления. Сакура посчитала, что это является нормой из-за моей чакры. - Наруто, давай потренируемся вместе, - крикнула я, - Отработаешь свои техники на моей чакре. - А тебе разве можно, - он остановился и нахмурился, - Бабуле это не понравится, Хитоми-чан. - Да я и пальцем не пошевелю, - закатив глаза, я ответила, - Будешь драться не со мной. Мне просто надо выплеснуть эмоции.       Я закрыла глаза, делая глубокий выдох. Вся обида за прошедшие месяцы, все ограничения, вся злость на Учиху и беспомощность в поисках его ребенка огненным шаром собралась внутри, поджигая пальцы. Вихрем из моего тела поднялся поток голубого свечения, и я сразу почувствовала облегчение. Понимая, что переусердствовать нельзя, я представила двух огромных собак. Открыв глаза, рядом со мной, скалясь, стояли горящие синим огнем два внушительных пса, из пасти которых жижей капала огненная лава. «Всё-таки мой кеккей генкай очень красивый. Надеюсь, он достанется тебе по наследству, лягушонок», - подумала я, с теплотой поглаживая живот. - Фас, - улыбнувшись, сказала я, и собаки бросились на блондина. - Кла-а-асс! – радостно крича, Наруто принял боевую стойку, и битва началась.       Я сбилась со счета, сколько раз моим ёкаям пришлось отбиваться от расенгана, но поток чакры пришлось вливать в них постоянно, чтобы они не исчезли. Выпустив пару хвостов, Наруто быстро справился с одним из них, а вот со вторым, более проворным, ему пришлось повозиться. Я не заметила последней техники, но она расщепила собаку, отправляя остатки чакры в мое тело. - Кха, - кашлянула я, когда вихрь снова вернулся внутрь, заставляя тело вновь полыхать. - Ой, сестренка, это было круто, - ко мне подбежал Наруто, довольно щебеча о своей тренировке, - Хитоми-чан, все хорошо?       Я с силой сжала губы. Где-то я ошиблась. По плану я должна была избавиться от переизбытка чакры, но почему у меня внутри чувство, словно я теряю контроль? Меня затошнило, но только на языке оказался не противный кислый привкус, а соленый. Давно забытый металлический вкус крови. - Наруто, мне нужно попасть к Цунаде, срочно, - паника начала давить на виски, когда я несдержанно откашлялась кровью, пачкая свой подбородок и одежду.       Страх окутал всё тело и застилал темнотой глаза. Я схватилась за живот, моля, чтобы с малышкой всё было в порядке. Хаотично рядом с нами начали открываться порталы: не один, не два, вокруг было не меньше десяти ярко голубых дыр, но за ними не было больничной палаты. Я бегала глазами, в поисках нужной кротовой норы, но Пятой не нашла. - Я понесу тебя на руках, - прокричал Наруто, и я тут же оказалась на нем.       Порталы начали закрываться. Разворачивая нас по направлению к госпиталю, я увидела воронку, ведущую в кабинет Хокаге и удивленный взгляд пепельноволосого мужчины, который уронил папку с документами, стоило ему встретиться с моим окровавленным лицом: - Какаши, спаси, - я протянула руку, надеясь, что он успеет, и позволила темноте завладеть разумом. - ЧЕМ ТЫ ТОЛЬКО ДУМАЛА, ДУРА? – крик Цунаде прошелся по стенам, заставляя всех присутствующих медиков вздрогнуть. - Я уже несколько дней чувствовала, что чакре надо дать выход, вот и решила ее высвободить. Я же не знала, что потеряю контроль, - безэмоционально отвечаю, удивляясь, что мне не страшно ни от ее криков, ни о тяжелого взгляда Какаши, который стоял около стола, - Я устала. Можно мне пойти уже домой? - Мы думаем, - начал кто-то из группы врачей, - что Хитоми-сан потеряла контроль над чакрой из-за ее физического состояния. - С ее физическим состоянием всё отлично. Я каждую неделю проверяю, - огрызнулась Цунаде. - Всё так, - парень в очках кивнул, - но специфика ее чакры такова, что она поднимает температуру и сжигает вирус, который вредит здоровью, стараясь восстановить тело как можно быстрее и не дать организму умереть. - Что ты имеешь ввиду? - Это случилось бы и без тренировки, - словно собирая пазл, Сакура продолжила мысль, - Хорошо, что мы обнаружили это сейчас. Чакра Хитоми начала считать вирусом… - Ребенка, - отрезал Какаши, погрузив всех присутствующих в долгие минуты размышлений, - Мы можем что-то с этим сделать? - Думаю, да, - закусив ноготь на большом пальце, Цунаде посмотрела на меня, - Тебе это не очень понравится.       Я не узнала себя в зеркале. Печати с лица исчезли, оставив от себя красные мелкие полоски под глазами, какие у меня были в детстве. Чтобы мой кеккей генкай не убил ребенка, Пятая заблокировала мне основные точки чакры, и сейчас я была не сильнее обычного гражданского в деревне. - Это временная мера, - сзади подошел Какаши и аккуратно провел рукой по плечу. - Да, - я вздохнула, - Знаю. Здоровье малышки важнее всего.       Он ничего не ответил. Ночью я проснулась от холода, пронизывающего всю спальню. Найдя фигуру Какаши на балконе, я сонно встала, надела халат и направилась к нему. - Кошмары? - Мне приснилось, что ты умерла, - тихо ответил он, не поворачивая голову в мою сторону, - как моя мать, при родах. - Какаши, это..., - начала я, испугавшись его слов. - Хитоми, я люблю нашего ребенка больше жизни, - он замолчал, позволяя песне цикад заполнить окружающую тишину, - Но как мне жить, если с тобой что-то случится? - Это всего лишь сон, Какаши. Просто ты переживаешь из-за произошедшего сегодня, - я подошла сзади, намереваясь его обнять, но мой живот уперся в спину, а руки едва зацепили его бока. - Что ты делаешь? – он повернул нахмуренное лицо. - Пытаюсь тебя обнять, - начала ворчать я, - Немного не рассчитала с габаритами. Подожди, - мне пришлось прогнуться, чтобы впечататься лицом в его лопатки и поднять руки выше, стараясь обхватить, хотя бы, половину тела, - Всё равно не то, что я хотела сделать.       Он тихо засмеялся, разворачиваясь ко мне, и поцеловал в лоб, укутывая сильнее в ткань махрового халата. - Цунаде глаз с меня не сводит и Сакура постоянно рядом. Чакра запечатана. Я не умру. - Ты так уже говорила. Дважды, - цыкнул он, - и оба раза практически умирала. - Но не умерла же. Что мне сделать, чтобы ты выбросил эти плохие мысли из своей головы? - Быть здоровой, хорошо есть и не расстраивать меня. - Хм, приготовишь мне рыбки? – хитро спросила я. - Ты съела уже всю рыбу в Конохе.       Сезон дождей накрыл страну в августе, принося долгожданную прохладу. Природа мне благоволила, позволив на девятом месяце, дышать свободно, пока я тащила на себе семикилограммовый живот. Прогулки стали частыми, но короткими. Сегодня эту участь разделяла моя команда. Ширануи лениво катил инвалидную коляску Гая, а я шла рядом, поедая сливочное мороженое. Проходящие мимо люди улыбались нам, вежливо здороваясь. - Так какая у тебя там неделя пошла? – вяло спросил Генма, - Ты стала такой огромной, что мне кажется скоро выселишь всё население деревни, если не разродишься. - Не знаю, я так и не научилась считать эти недели, - пожимая плечами, я откусываю вафлю, стряхивая осыпавшиеся крошки с живота, - Но рожу уже в этом месяце. - Отличный настрой, Хитоми-чан, - весело подбадривал меня Гай. - Вы всё подготовили для малыша? - Какаши с первых месяцев проштудировал книги по воспитанию детей, перестроил родблок, сделал ремонт в доме. Ты думаешь, у нас что-то может быть не готово к ее появлению? - Ее? – спросил Гай, - Но Какаши говорил, что у вас будет мальчик. Мы уже план тренировок продумали. - А ты его больше слушай, - вспылила я и нацелилась на новый шарик сладости, который неаккуратно подцепила пластиковой ложкой, отчего он упал на землю мимо рта, - Черт бы тебя побрал, дурацкое мороженое! - Ну ты и свинья, - усмехнулся Генма, встречаясь с моим алым от злости лицом.       Вот уж кто со мной никогда сюсюкаться не будет, так это Ширануи. Посмотрев на него минуту, мы с Гаем засмеялись. Эта истерика длилась так долго, что мне показалось, я рожу прямо на улице, так сильно свело живот от смеха. - Эм, Хитоми-чан, - вытирая слезы с глаз, Гай немного смутился, разглядывая мои ноги, - Ты в туалет забыла сходить перед прогулкой? - Что? – я резко замолчала, разглядывая лужу под собой. - Хитоми, у тебя воды отошли, – отпуская коляску в свободное движение, Генма резко подошел и взял меня под руки, - Ты специально решила нам мороки прибавить? - Я что, рожу на улице, как дворовая кошка, - взвыла я, - Под кустом?       Ширануи буквально закинул меня на колени Гая и покатил коляску с такой скоростью, что из глаз лились слезы. Хотя, мне кажется, их слезы были вызваны чувством страха и паники, а вот я, наоборот, весь путь счастливо смеялась, ожидая, что скоро мои муки закончатся, и я увижу свое лучшее творение.       Переполняющее чувство счастья, которое начало во мне расти с первым толчком маленькой ножки, с частыми разговорами с животом, увеличивалось от осознания, что наша встреча неизбежна и совсем скоро произойдет.       В больнице всё было готово: меня быстро переодели в белое родильное платье с завязочками на спине, сквозь которые можно было разглядеть все задние части тела, хотя, на смущение, времени не было. Вскоре меня половина врачебного состава увидят в такой позе, в которой Какаши-то не видел никогда. Пока все носились, как будто война начинается, я по-дурацки улыбалась, словно была пациентом не родильного, а психоневрологического отделения. - А огнетушители зачем? – спросила я Цунаде, когда меня завели в палату, где в углах стояло не меньше четырех шиноби с огнетушителями в руках. - Не уверена, как поведет себя твоя чакра, если сорвется техника удерживающая ее, - Цунаде задумалась, - Это на случай пожара, если ты от боли решишь здесь всё спалить. - Ты же помнишь, что мой огонь нельзя потушить? – смутилась я. - Хм, - она вновь задумалась, а после нервно цыкнула на присутствующих, - Пошли вон отсюда. Ваши услуги не понадобятся.       Я знала, что рожать больно. НО ЧТО ЭТО НАСТОЛЬКО БОЛЬНО!? Видимо, у меня действительно будет сын, потому что никакая девушка, из чувства женской солидарности, не сможет причинить столько мучений другой женщине. Раньше мне казалось, что самая ужасная боль меня одолевала, когда я теряла контроль над чакрой, но нет. Та агония, что терзала тело сейчас, победила всё.       Какаши прибежал, когда процесс был в разгаре. Его я не видела, потому что орала так, словно меня резали. Я поняла, что он здесь, когда Цунаде зло зашипела в сторону двери, прося вывести из палаты его. - Мать вашу, - застонала я при очередной схватке, - да сделайте мне уже эпидуралку, черти! - Что это такое? – из-за моих ног выглянули две головы: розовая и блондинистая. - Обезболивающий укол в позвоночник, - изливаясь потом и слезами, промямлила я, забыв, что в этом мире такой анестезии нет. - Какое варварство, - цокнула Цунаде, - Сделай глубокий вдох и тужься, Хитоми. - Я СЕЙЧАС УМРУ!       На мои вопли, дверь в родильную комнату снова распахнулась: - Цунаде? – сзади раздался дрожащий мужской голос. - УБЕРИТЕ ИЗ ПАЛАТЫ ХОКАГЕ, - заорала блондинка, - Никто в мою смену не умрет. Давай, Хитоми, еще чуть-чуть, девочка. Ты молодец.       Боль исчезла, как по щелчку. Мое тело, словно подкинули и оставили парить, даруя чувство легкости и свободы, а затем резко вернули обратно, как только я услышала младенческий плачь.       На моей груди рыдал маленький сморщенный головастик с пепельными волосами, а я плакала вместе с ним. Я вцепилась в ребенка, не желая отдавать его кому-либо другому, но Сакура попросила дать возможность обмыть и запеленать дитя, пока меня приводили в чувства.       Я никогда раньше не видела слез Какаши ровно до этого момента. Его глаза блестели, как звезды на небе, когда Сакура аккуратно положила ему в руки маленький сверток мирно сопящего младенца. Я смотрела, привороженная этой картиной, и не верила. У нас появился ребенок. Несмотря ни на что, мы стали полноценной семьей со своим продолжением. - Тц, моя ставка опять проиграла, - задумчиво сказала Пятая, - Это девочка. - Ха, - вырвалось у меня, - Съели?       Больничная палата, в которой нас поселили с малышкой, была похожа на дорогой номер в отеле. Каждый уголок был заставлен огромными букетами самых разных цветов. Большие окна пропускали лунный свет, освещая детскую кроватку. - Она совсем не плачет, - улыбнувшись, я коснулась мягких серебристых волос на ее головке, - Только ест и спит. - Ну, она наша дочь. Аппетит и крепкий сон ей достался от тебя, - улыбнулся Какаши, кладя подбородок мне на плечо и обнимая со спины, - А спокойствие от меня. - Я видела, как ты плачешь, - засмеялась я, прикрывая ладошкой рот, чтобы не разбудить малышку. - Я не плакал. - Как мы ее назовем?       Какаши задумался, рассматривая ночной небосвод, усыпанный тысячами звезд. Он обошел меня и склонился над малышкой, проводя широкой ладонью по ее животику: - Сора. Хатаке Сора. Почтенная дочь Шестого Хокаге.       По своей натуре, я могу сутками сидеть на уютном крыльце на задней части поместья и смотреть в небо, разглядывая облака в ожидании первой звезды. Слушать листву, которую потревожил легкий ветер, или смотреть за полетом ястребов, что гнездились в лесах неподалеку. Прошел месяц. Я так же провожу свое время на деревянной лестнице крыльца, только мои глаза, не отрываясь, смотрят на крохотную девочку.       Малышка, ты такая красивая. Твои пухлые щечки выглядят слаще любого наливного яблочка, а мягкие волосы искрятся ярче драгоценной платины. В твоих серебристых глазах можно утонуть, а мои пальчики не могут сдержаться, чтобы не дотронуться до твоего аккуратного носика. Разве существует более сильная любовь, чем моя к тебе? - Хитоми, - впереди послышался шепот, и из тени садовых деревьев показалась мужская фигура, - мы вышли на девушку по имени Кагами. Последний раз ее видели на окрестностях Тумана. Думаю, она скрывается где-то поблизости. Мне стоит отправиться на ее поиски?       Я посмотрела на Панту, аккуратно накрывая своей ладонью животик мирно сопящей Соры. - Ты хорошо поработал. Дальше, я справлюсь сама, - мягко улыбнувшись, я слегка склонила голову в знак благодарности, - Теперь ты должен временно заменить меня в резиденции. Помогай Хокаге и наблюдай за деревней. Рассчитываю на тебя, друг.       Он исчез, забрав с собой тень из моего сада. Я вздохнула полной грудью, направляя взор на круглую луну. Нам пора идти спать. Маленькие пальчики обхватили указательный палец и в кроватке зашевелилась кроха. Я посмотрела на ее большие глаза и мягкую улыбку, с которой она на меня глядела. Совсем не плачет. Взяв на руки, я прижала ее к груди, вдыхая сладкий запах младенца. Я не могу ее оставить: - Прости, Обито, твоему ребенку придется немного подождать.