Наша тайна — любовь

      После того раза журналисты теперь меня преследовали повсюду, если не для интервью, то просто для очередных фото. И охрана, которой я так сопротивлялась раньше, была очень кстати. Неро всегда ездил с нами в машине и был практически личным секьюрити, а второй был нужен только для определенных мероприятий. Возвращаясь с очередного совещания, я сидела в своем автомобиле, обдумывая одну мысль, которая совсем недавно пришла мне в голову, пока Бруно пытался мне что-то объяснить по поводу новых контрактов с партнерами из Нью-Йорка. — Ты меня совершенно не слушаешь, да? — услышав последнюю фразу, я повернулась к парню, уставившись на него. — Что, прости? — Где ты витаешь, Карина? — улыбнулся брюнет. — Обдумываю кое-что. — ответив, я отвернулась к окну. — Поделишься? — он отложил бумаги, наблюдая за мной. — Не сейчас, я должна все просчитать. Но, возможно, мне понадобится твоя помощь. — посмотрев на парня, я заметила интерес в его глазах. — Конечно, что угодно. — вздохнул он, подав мне документ. — Я понимаю, что тебе сложно разобраться во всем этом, но ты должна хотя бы попытаться. Это важный контракт, и если мы его потеряем, то будет очень нехорошо. — взяв бумагу, я прошлась по тексту и, закрыв глаза, откинула голову на спинку сидения. — Устала? — его бархатистый голос прозвучал достаточно близко, и, забрав у меня документ, он положил его в свою папку. — Очень. Голова кругом от всех этих контрактов, партнеров, акционеров, договоров и прочего. Это для меня темный лес и, если бы не ты и Филиппо, я бы запорола все в первую же неделю, если не день. — выпрямившись, я взглянула на мужчину. — Спасибо тебе. — прошептала я, смотря ему прямо в глаза. — Ты преувеличиваешь наши заслуги и недооцениваешь себя, Карина. — так же шепотом ответил он, как будто не хотел, чтоб нас слышали шофер и охранник, сидящие впереди. — Ты боец и очень умная девушка. — наши глаза были на одном уровне, и на мгновение он замолчал, а потом, отвернувшись, сказал: — И очень красивая. — Это не профессионально, Синьор Гаттаи. — улыбнулась я. — Приму к сведенью, Синьора Конти. — с улыбкой ответил он. — Но спасибо, мне приятно. — заметив заинтересованный взгляд Сандро в зеркале заднего вида, я вопросительно подняла бровь, заставив его вернуть свой взор на дорогу, и, надев очки, повернулась к окну.       Зайдя в квартиру, в которой живу уже почти две недели, я сняла туфли и выдохнула с облегчением. Каблуки теперь стали неотъемлемой частью моего образа. Строгие костюмы, платья, юбки-карандаш и блузки… в общем, пришлось немного обновить свой гардероб, в чем мне с удовольствием помогла Даниэла. Сегодня мы ужинаем с Томасом, который только сегодня вернулся из Германии, и мамой в ресторане Даниэлы, так что надо принять душ и немного отдохнуть. Хоть каждый уголок этой квартиры и напоминал мне о Альберто, мне все равно было здесь комфортно. Изменив кое-что в интерьере, выбросив диван и поменяв мебель в спальне, я чувствовала себя здесь как дома. Единственное, что я не трогала — это кабинет Альберто, так как я туда практически никогда не заходила. Но, понимая, что постоянно сидеть с бумагами на полу в гостиной или на кровати в спальне — не выход, я уже подумывала о том, чтоб сделать там ремонт и полностью обновить комнату, сделав кабинет под себя. Приняв душ и переодевшись в легкое темно-зеленое платье свободного покроя с золотой вышивкой на рукавах, я распустила волосы, немного их завив и, взяв клатч, позвонила Неро, что выхожу из квартиры. Теперь это было моим правилом — всегда предупреждать охранника, когда я выхожу, и, не успев открыть дверь, он стоял у дверей лифта, дожидаясь меня. Спустившись вниз и сев в машину, мы наконец-то выехали в сторону ресторана.       Ужин выдался на славу. Мы обсуждали предстоящую свадьбу Даниэлы, смеялись над шутками Томаса, который еле выдерживал все эти организационные моменты. Мама же рассказала, как отец очередной раз пытался вернуться в семью. Все проходило в очень теплой семейной обстановке. Я давно не чувствовала себя так хорошо и спокойно. Но как только я решила, что этот вечер уже ничто не сможет испортить, как на заднем плане заиграла песня «Zitti e buoni», а потом на экране большой плазмы, которая висела в Вип-зоне, где мы сидели, начали мелькать наши с Дамиано фото. В этот момент почему-то все замолчали. — Сделайте громче, пожалуйста. — попросила я официанта, и тот добавил звук. Так как рядом столики были свободны, а людей в этой части ресторана не было, телевизор не привлекал ненужного внимания.       «Похоже, стала ясна настоящая причина расставания Дамиано Давида с его возлюбленной Кариной Конти, которая совсем недавно стало вдовой. Как стало известно нашему каналу, молодые люди собирались стать родителями, и вокалист даже увез девушку загород, познакомить со своей семьей. Но, в силу неизвестных нам обстоятельств, Карина потеряла ребенка и какое-то время пребывала в одной из больниц, после чего Дамиано уехал в Германию на гастроли, а девушка вернулась в Рим из-за смерти своего, на тот момент, все еще официального мужа, Альберто Конти. Судя по всему, влюбленная парочка не справилась с таким потрясением, что и стало причиной их расставания. Напомним, Дамиано Давид несколько месяцев был в отношениях с Кариной Конти, женой Альберто Конти…» — дальше я уже просто не слышала, пребывая в состоянии оцепенения. — Карин… — голос сестры вернул меня в действительность. — Извините… — встав из-за стола, я быстро направилась в туалет, зацепив по дороге стул, который с грохотом упал на пол.             Забежав внутрь, подойдя к раковине, я включила холодную воду и, набрав пригоршню, поднесла к губам, залпом выпивая. Меня всю трясло. Откуда они узнали? Как это все прошло в эфир, господи? Зачем? Неужели всем так приятно рыться в грязном белье чужих людей, выставляя все это на показ, даже не подумав о том, что кому-то это может быть неприятно и больно. Сжав зубы, стиснув руки в кулаки, я простонала. Мне хотелось выть. Выть от боли и несправедливости. Дверь распахнулась, и в нее вошла мама. — Милая, ты как? — тихим голосом спросила она, подходя ближе. — А как ты думаешь? — прохрипела я, не узнав своего голоса. — Успокойся, моя хорошая. Эти сплетни не стоят твоих нервов. Ты уже достаточно пережила, это не самое страшное. — мама гладила меня по спине, а я всеми силами пыталась не заплакать, до крови кусая губы. — Как он мог? — упираясь руками о раковину, я смотрела вниз, пытаясь совладать с собой. — Кто мог, дорогая? — Дамиано… — Карина, он бы не посмел… — мама посмотрела на мое отражение в зеркале, покачав головой. — А кто еще? Знали только самые близкие, семья. Не думаю, что его мамочка хотела бы, чтоб кто-то узнал о том, что я была беременна, тем более, она не верила, что это ребенок её сына. Она сделала свое дело, потом пришла поговорить и вычеркнула меня из их жизни. Никто из вас тоже не мог. Кто еще, мам? — я говорила почти шепотом, а все эмоции, которые я уже спрятала где-то глубоко внутри, пытались вырваться наружу. — Милая, я не верю, что он мог так поступить с тобой… Что бы между вами не произошло, я знаю, что Дамиано хороший парень, он любит тебя, Карина… — Нет. — замотав головой, я закрыла глаза, отгоняя от себя его образ. — Карина… — Нет, мама. Нет. Я не могу. — всхлип вырвался из груди, и я пошатнулась. — Чего не можешь, моя хорошая? — придерживая, мама повернула меня к себе. — Не могу плакать, я обещала себе, что больше не буду плакать из-за всего этого, из-за него… — Доченька, так нельзя, нельзя в себе держать. — после слов мамы я больше не могла сдерживать себя и громко разрыдалась. Она обняла меня, крепко прижимая, поглаживая по волосам и спине. — Поплачь, моя девочка, поплачь. Я никому не скажу. — приговаривала мама, а я заливала её плечо потоком слёз, которые просто лились из глаз.       Конечно же ужин на этом был закончен. Сидя в машине, пока мы ехали домой, я смотрела в окно, по которому стекали капли дождя. Все воспоминания опять дали о себе знать.       Зарывшись в работу, я старалась не думать о Дамиано, о своем малыше и о том, что с нами случилось… но сегодня какие-то ублюдки решили напомнить мне об этом, считая, что это только поднимет их рейтинг. Они ошиблись. Теперь, когда в моей власти заткнуть им рот, я это сделаю. И никакие рейтинги им не помогут. Вернувшись в квартиру, я прошла в спальню, даже не включая свет. Переодевшись в пижаму, забравшись под одеяло, укрылась потеплее, так как меня все еще знобило от всего, что я услышала сегодня вечером. За окном был настоящий ливень, и, закрыв глаза, я попыталась уснуть под звуки дождя, представляя себя где-то возле моря…       Я сидела на пирсе возле воды и смотрела на закат. Небо было почему-то кровавого цвета, а чайки как-то слишком громко кричали, летая над головой. Легкий ветер развевал волосы, путаясь в подоле длинного белого платья. Как будто свадебного… голые плечи, кольцо на пальце… и мне так хорошо и спокойно. Закрыв глаза, я почувствовала сильную мужскую руку у себя на талии, и, чуть подавшись назад, оказалась прижатой к широкой груди. Посмотрев вниз, я увидела татуировки на правой руке и, такое же, как у меня, кольцо. Расплываясь в улыбке, я не оборачивалась, а просто наслаждалась близостью самого любимого человека на свете, который крепко держал меня возле самого края, чтоб я не упала. Через какое-то мгновение ветер усилился, и мы покачнулись. Руки сильнее сжали мою талию, и я хотела сказать парню, что пора уходить от сюда, скоро начнется шторм. Но, повернувшись, ахнула, увидев перед собой Альберто. Он улыбался и все так же держал меня, не давая пошевелиться. — Ты всегда будешь моей, принцесса… всегда… никому тебя не отдам… — Нет… — прошептала я, пытаясь освободится из его объятий. — Не сопротивляйся, принцесса. Это не поможет, я не оставлю тебя, любимая… — его голос звучал как-то отдаленно, но он смотрел мне в глаза, не отпуская. — Нет, пожалуйста… Дамиано… — упираясь в грудь мужчине, я чувствовала нарастающую панику, и в какой-то момент он просто отпустил меня. Сделав шаг назад, я не удержала равновесия и полетела вниз, в холодную воду, которая вмиг окутала все тело. Начав двигать руками и ногами, пытаясь выплыть на поверхность, к моему удивлению, я погружалась все глубже. Подняв голову вверх, сквозь воду, я увидела на пирсе Дамиано, который стоял и смотрел на меня, а потом опустился на колени, протянув руку, но у меня уже не было сил дотянуться. Вода наполняла легкие, тело становилось невесомым, и в какой-то момент все затихло. Я перестала пытаться выплыть, все еще смотря на его руку в тату… Он не прыгнул за мной, не попытался вытащить, а стоял и смотрел, как я тону… Погружаясь все глубже, чувствуя, как темнота поглощает меня, я ощутила толчок и, распахнув глаза, увидела Альберто…       Я сидела на кровати, вся мокрая от пота, часто дыша, не понимая, где я, и что произошло. И только включив лампу на прикроватной тумбе, поняла, что я дома. И здесь никого нет. Я одна. Дождь все так же стучал по окнам, а в комнате было душно, от чего стало сложно дышать. На часах было 4 утра, и, поднявшись с кровати, я поплелась на кухню. Наливая воду в стакан, мурашки прошлись по телу. Сон был какой-то слишком… реалистичный. Я до сих пору чувствую руки Альберто у себя на талии и нежное прикосновение Дамиано. И эта рука с татуировкой… Что это все значит? Почему он не вытащил меня из воды? Взглянув на безымянный палец левой руки, я вспомнила про свое обручальное кольцо, которое оставила здесь, когда уходила. Поставив стакан на стол, я открыла дверь в кабинет Альберто и, войдя, поежилась от холода, которым повеяло из этой комнаты.                   Обхватив себя руками, я остановилась на минуту, привыкая к темноте, и, нащупав выключатель, нажала на него. Здесь чувствовалось его присутствие больше всего, от чего мурашки прошлись по телу. Помедлив еще несколько минут, и, подойдя к картине, под которой находился сейф, я отодвинула произведение искусства, набрала код и открыла металлическую дверцу. Как я и предполагала, деревянная шкатулка была здесь, и, вытащив её, поставив на стол, я села в кресло Альберто.       Проведя рукой по лакированной поверхности с красивым узором, я повернула маленький ключик и открыла её. Все драгоценности были на месте. Кольца, серьги, наборы украшений, заколки, броши и колье — все было аккуратно сложено по небольшим полочкам. Потянув за красную ленточку, я открыла еще одно отделение, где увидела кольцо, которое Альберто подарил мне на помолвку, обручальное кольцо, и то, с розовым бриллиантом, которое он купил в свою последнюю поездку в Нью-Йорк. Почему-то его он положил вместе с теми, что я никогда не снимала. Взяв обручальное кольцо, я рассматривала его несколько мгновений, а потом надела на безымянный палец, сравнивая с тем, что видела во сне. Такое же кольцо было на пальце у Дамиано, когда он держал меня за талию, не давая упасть в воду. Что это все значит? Эти кольца с Альберто мы делали на заказ у известного ювелира на Манхеттене, таких больше нет. Мое в шкатулке, а Альберто с ним похоронили… Боже, мне кажется, я схожу с ума… Это всего лишь сон, и всё. Сняв кольцо и захлопнув шкатулку, я положила её обратно в сейф и, выключив свет, вышла из кабинета, плотно закрывая за собой дверь.       Утро выдалось просто ужасным. Я так и не смогла уснуть до самого утра и, замазав круги под глазами, поехала на очередное совещание. Теперь, кажется, я только то и делаю, что совещаюсь. Когда все вышли из конференц-зала, было уже почти 12 часов дня, а у меня было чувство, что все 16. — Ты какая-то рассеянная сегодня, что-то случилось? — услышав голос Бруно, я повернулась к нему. Что мне нравилось в общении с этим человеком, так это то, что мне не надо было притворяться. Я повернулась к нему и знала, что не надо надевать дежурную улыбку. Он отлично понимал меня, улавливая мое настроение, даже когда я молчала всю дорогу из офиса или ковырялась вилкой в салате за ланчем. — Не выспалась. Снились какие-то кошмары. — придумывать что-то я просто не хотела, поэтому ответила так, как есть. — Хочешь пообедать? Можем перекусить перед встречей с Троиси. — он складывал свои бумаги в папку, поглядывая на меня. — Да, давай. В кабинете все равно ремонт, а ждать здесь у меня нет желания… — вздохнув, я взяла свою сумку и направилась к двери. Мы обедали молча, я была погружена в свои мысли, Бруно, видимо, не хотел меня отвлекать, за что я была ему очень благодарна. В небольшом ресторане, недалеко от офиса, я была впервые, и, войдя сюда, мне казалось, что все на меня смотрят. Было очень некомфортно, но Бруно выбрал самый дальний столик на небольшой террасе на втором этаже здания, поэтому мы были малозаметны. На улице было очень тепло, и, сняв свой пиджак парень остался в белоснежной рубашке. — Ты уже слышал, да? — я решила начать первая, потому что знала, он молчит и не трогает меня не просто так. Сплетни в офисе распространяются со скоростью света, и шушуканье за моей спиной я заметила сразу. — Думаю, об этом уже все слышали. — вздохнул парень, не поднимая на меня глаза. — У меня, наверное, нет права спрашивать, но… Это правда? — он посмотрел на меня. — Да. — тихо ответив, я отвернулась, смотря на шумную улицу. — Когда позвонил Филиппо, и сообщил о смерти Альберто, я лежала в больнице после выкидыша. Дамиано тогда уже уехал в Германию. — продолжила я. — Извини, я не знал. — парень продолжил есть, решив не спрашивать подробностей. — Никто не знал, только семья. — вздохнула я, возвращаясь к обеду. — Поэтому мне очень интересно, как эта информация попала на этот долбанный канал? — Есть предположения? — отложив вилку, Бруно сделал глоток воды из бокала, изучая мой профиль. — Я не знаю… я хочу ошибаться, но… — Ты думаешь он слил информацию о таком? — парень нахмурился. — Я не знаю, правда не знаю. — откинувшись на спинку кресла, я отодвинула от себя тарелку. — И позвонить он не может, потому что ты сменила номер… — задумался брюнет. — Да. Кстати о канале. Я бы хотела что-то сделать. Они уже не первый раз поливают меня грязью, но на этот раз это перешло все границы. Я не могу это так оставить, это слишком личное, понимаешь? — мне хотелось, чтоб он понимал, ведь, кроме него, мне никто не поможет в этом деле. — Понимаю. — нам принесли второе блюдо, и, принявшись за мясо, парень продолжил: — Ты можешь купить их. — от услышанного, я чуть не подавилась и, закашлявшись, подняла глаза на Гаттаи. — Ты с ума сошел? Зачем мне музыкальный канал? — чуть улыбаясь, я выпила воды, приводя дыхание в порядок. — Ну как зачем? Будешь у них босом, ну или закроешь к чертовой матери. — он говорил абсолютно серьезно, аккуратно разрезая стейк. — Боже, нет. Я не хочу их закрывать. — запротестовала я. — Устрой мне встречу с их программным директором. Он был когда-то другом Дамиано, но связи Альберто решали всё, и под давлением они писали все эти ничтожные выпуски и статейки. Но сейчас то Альберто нет, и он мог как-то реабилитироваться в глазах друга, но он этого не сделал. Поэтому у меня и закрались сомнения по поводу того, кто слил все это. — ароматный запах мяса сделал свое, и я принялась за блюдо. — Без проблем. Но ты все-таки можешь их купить. — Бруно указал на меня вилкой, от чего я засмеялась. Дамиано       Вернувшись домой день назад, я не находил себе места. Мне очень хотелось её увидеть и поговорить, но я не представлял, как это делать. Предполагал, что за эти две недели девушка немного успокоилась и, возможно, не так остро восприняла бы наш разговор, но, включив вчера телевизор, я буквально потерял дар речи. Такого от бывшего друга я не ожидал. Я все понимаю, рейтинги, популярность, но не на таком же… Сука, а еще писал мне о встрече, когда я вернусь в Рим. Ну я тебе устрою встречу, мать твою. Поговорив утром с Томасом и узнав реакцию Карины на всю эту дрянь, я еще больше убедился, что нам нужно увидеться. Она не может думать, что это я слил информацию на канал. Просто не должна. Я бы никогда с ней так не поступил, да и с собой тоже. Затронуть тему беременности и потери ребенка, что являлось святым для нас обоих — просто нечеловеческий поступок со стороны бывшего друга. Да и не его одного. Понятия не имею, откуда они все это узнали, но обязательно выясню и так этого не оставлю. Выйдя из квартиры, я сел в машину, решительно настроенный встретиться с Конти. Номер она сменила, это точно, хотя нового даже Томас пока не знал, но, думаю, если бы мне срочно понадобилось, то он бы прижал свою невесту. Набрав гитариста, я вырулил из стоянки и направился в центр. — Да, брат? — сразу ответил парень. — Том, мне нужно с ней поговорить. Сегодня. Узнай, где она, и я подъеду в любую точку Рима. — я протараторил, сворачивая на светофоре. — Дамиано… — парень замялся. — Том, я прошу тебя. Мне больше не к кому обратиться, только ты можешь мне помочь. Узнай, где она сейчас? — взмолился я. — Ладно. Жди. — скинув вызов, я остановился на обочине, чтоб не возвращаться потом, если блондинка сейчас на другом конце города. Получив смс от друга о том, что Карина в офисе, я направился в сторону бизнес-центра, вдавливая педаль газа, набирая скорость.       Я старался не гонять, да и пробки этого не позволяли, но сейчас я хотел быстрее оказаться рядом с ней, поэтому не особо обращал внимание на знаки. Подъехав к зданию, я припарковал машину и вышел, поднимая голову вверх, осматривая стеклянный фасад здания. Просто так в офис Холдинга не попасть, нужно что-то придумать. Но какого же было мое удивление, когда, подходя к центральному входу, я увидел Карину, которая спускалась по ступенькам вниз к своей машине. — Карина! — крикнув её имя, сделав несколько быстрых шагов, я не успел подбежать к девушке, как меня остановила охрана. Амбал в 2 метра роста встал передо мной, не позволяя подойти ближе. — Да отойди ты! — толкнул я его, но амбал не тронулся с места. В этот момент я увидел её глаза. Синие, как океан, бездонные глаза, с грустью и каким-то сожалением смотрели на меня. Блондинка стояла у открытой задней дверцы автомобиля, а рядом с ней еще один охранник. — Карина, пожалуйста, нам нужно поговорить. — я опять дернулся, но амбал молча схватил меня за плечи, не дав подойти к девушке даже на миллиметр. — Карин… — тише проговорил я, не найдя в её взгляде того, на что надеялся. Никакой нежности или тепла, только боль, холод и обида. Все это время она не сводила с меня глаз и, не проронив ни слова, повернулась и села в машину. — Карина! Прошу! — крикнул я, когда дверь машины закрылась. Охранник, который стоял рядом с ней, сел на переднее сидение, и автомобиль тронулся с места. — Извините. — отпуская, проговорил амбал, который держал меня и, развернувшись, поднялся по ступенькам наверх. Я стоял посреди улицы, не понимая, что сейчас произошло. Она даже не захотела выслушать меня. Сука, меня просто не подпустили к ней, что за хрень? А этот взгляд… Господи, я никогда его не забуду… Девочка моя любимая… Что же мы натворили…? Карина       Мое имя, которое он выкрикнул, как только машина тронулась, оглушило меня, и слёзы невольно потекли из глаз. Я не могла остаться и поговорить с ним. Я просто не смогла бы. Я стараюсь быть сильной, стараюсь не плакать, даже ночью, когда я одна, и слёзы душат, я утыкаюсь лицом в подушку и кричу от боли, которая раздирает внутри, только чтоб не заплакать. Но, увидев его… такое родное лицо, карие глаза, в которых тону каждый раз… я готова была сорваться с места и броситься в его объятия, только чтоб опять почувствовать его сильные руки, вдохнуть его запах. Но этого нельзя. Нельзя поддаться эмоциям и испортить все, на что потрачено столько сил. Чтобы вот так молча сесть в машину и уехать, мне пришлось призвать на помощь все мое самообладание, всю силу воли, но выстоять. Я не могу с ним говорить, мне больно даже смотреть на него. Все сразу всплывает в голове… тот страшный вечер, самый ужасный в моей жизни, когда я проснулась вся в крови, а его не было рядом. Когда я звала его на помощь, истекая кровью, но он не слышал. Как я проснулась в больнице, потеряв нашего малыша, как его мать просила ради своего сына начать все с чистого листа, так и не извинившись за все свои слова, которые высказала мне в лицо. Как он потребовал улететь с ним в Германию, все эти видео с пьяных гулянок, полуголые девицы, его затуманенные глаза в полупьяном бреду… все это стояло перед глазами, как только я видела Дамиано. Да, я любила его и люблю. Очень люблю, и мне становиться трудно дышать, как только я понимаю, что, между нами, все кончено, но забыть весь тот кошмар я пока не могу… Может быть, пройдет время, и я смогу с ним поговорить или, хотя бы, попытаюсь, но не сейчас. Сейчас с меня хватит мазохизма. Смахнув слезу, я опять поймала на себе взгляд Сандро в зеркале заднего вида и, улыбнувшись ему, надела черные очки. Дамиано — Она даже слова мне не сказала, представляешь? — в ресторане Даниэлы я сидел напротив девушки, которая молча слушала меня, а я выпивал вторую порцию виски. — Она думает, что это я всем растрепал про ребенка, понимаешь? Что это я слил инфу, и они выпустили все это в эфир. Даниэла, а ведь это не я. — подняв глаза, я наткнулся на сочувственный взгляд девушки. — Я знаю, что не ты, дорогой. И постараюсь её убедить в этом, но… тебе не стоило ехать к ней сейчас. — девушка налила и себе, залпом сделала несколько глотков. — А когда, Дань? Когда она замуж второй раз выйдет за какого-то… Кстати! — я подумал, что Даниэла должна знать, что за хмырь крутится возле её сестры. — Во время интервью рядом с Кариной стоял какой-то парень. Ну, как парень, мужчина, лет 30-ти… высокий такой, в костюмчике дорогом… — от воспоминаний меня аж передернуло. — Эм… Гаттаи, что-ли? — нахмурилась Даниэла. — Откуда я знаю, я тебя спрашиваю, что за придурок трется возле твоей богатенькой сестрички. — вспылил я, чувствуя, как алкоголь наконец-то начал действовать. — Слушай, Давид, ты обороты то сбавь, ладно? Он не придурок, это её адвокат, Гаттаи Бруно. Очень толковый парень, кстати. — она откинулась на спинку кресла, переводя свой взгляд на входную дверь, где показался её жених. — Толковый, сразу видно, точно. Так и вьется возле наследницы. — громко поставив стакан на стол, я улыбнулся другу, который приближался к нам. — Я что-то не пойму, а чего ты дергаешься? Вы расстались, она свободная девушка. Это во-первых. — нахмурилась Даниэла. — А во-вторых? — съязвил я. — А во-вторых, ты что-то слишком акцентируешь внимание на её финансовом положении. — девушка начинала злиться, и Томас присоединился к нам как раз вовремя. — Ну а что тут удивительного? — подав руку другу, я посмотрел на его невесту. — Теперь Синьора Конти очень гордая, независимая девушка и Дамиано ей стал не нужен. Она даже слушать меня не стала. Ну и правильно, куда мне до неё теперь… — горько усмехнувшись самому себе, я допил третью порцию виски, мотая головой. — Это он о чем? — голос Томаса прозвучал справа от меня. — О том, что теперь он считает, что Каринка с ним не поговорила из-за своего нового статуса. А знаешь, Давид. И правильно сделала. — я поднял на неё глаза, слегка недоумевая. — Да, правильно. Потому что ты сидишь здесь у меня в ресторане, гонишь на мою родную сестру, говоришь о ней то, чего нет. Ведь знаешь, что она не такая, а испортил её ты. Да, ты, и не смотри на меня так. Она закрылась из-за тебя, твоего дебильного поведения и непонимания. Развлечься он захотел, мать твою. Оргию на камеру надо было устроить, че ж ты лохонулся-то? Хотя, вы оба хороши. То она сидит ноет мне здесь, то теперь ты. Любите друг друга и страдаете, только от своей глупости, тупости и гордости. Так что хорошо, что вы разошлись. Теперь живите каждый своей жизнью и только оглядывайтесь на то, что у вас могло быть, но что вы оба не смогли уберечь. — девушка выпалила всё это на одном дыхании и, встав из-за стола, обратилась к своему жениху. — Отвези его домой, он уже третий бокал полный выпил. Потом еще с асфальта отскребать придется. — хмыкнув, я послал Даниэле воздушный поцелуй и перевел взгляд на Томаса. — Ты дебил или как? — парень был явно не в духе. — Да. Ты точно подметил, я дебил. Может мне на Катрин жениться, а? Ну или еще кого себе подыскать? Может, у Мартино еще сестра есть? Меня любят в этой семейке, я здесь прямо как свой… — проговорил я, потянувшись к бутылке, но она была удачно выхвачена у меня из рук. — Заканчивай, Давид, это уже нихрена не смешно. И перестань злить Даниэлу. Если ты хочешь поговорить с Кариной, её помощь тебе еще понадобится. — тихо ответил Раджи. — Я уже ничего не хочу. Ни говорить с ней, ни видеть. Даниэла права, у неё теперь своя жизнь, у меня своя. Всё. Хватит. — встав из-за стола, я вытащил из кармана ключи от машины и бросил их Томасу. — Быстро же ты сдался, братишка. Не ожидал… — пробубнив себе под нос, гитарист поймал ключии направился со мной к выходу. Карина       Через несколько дней наконец-то наступили долгожданные выходные, и я не собиралась проводить их в городе. Договорившись с Даниэлой и мамой поехать в загородный дом, который уже привели в порядок после внезапного вторжения, я с самого утра собрала некоторые вещи. Люблю субботу за то, что впереди два выходных дня.       В дверь позвонили, и, поправив халат на груди, затягивая пояс, я подошла к двери и открыла не задумываясь, зная, кто за ней. — Доброе утро, Карина. — очень необычно было видеть парня не в строгом костюме, а в джинсах и тонкой кофте вишневого цвета. Но улыбка, как всегда, была неизменной. — Привет, проходи. — улыбаясь в ответ, я пропустила Бруно в коридор, закрывая за ним дверь. — Если честно, я был удивлен вчера твоим поздним звонком с просьбой приехать утром к тебе и пораньше. — разувшись, парень прошел в гостиную, а потом за мной на кухню, осматриваясь вокруг. — Я просто уезжаю за город скоро, поэтому попросила приехать пораньше. Кофе будешь? — подойдя к кофе-машине, я нажала кнопку. — Да, с удовольствием. Так что за срочное дело? — Бруно сел за барную стойку, наблюдая за моими действиями. — В общем… мы говорили с тобой о доверии, и… мне больше некого просить о таком. Мне нужна твоя помощь. — забрав чашку с подставки, я поставила ее перед ним, подсовывая пиалу с сахаром. — Ну, я с удовольствием помогу тебе, если это в моих силах. — кинув одну ложечку сахара, он почти беззвучно размешал кофе. — Я хочу продать драгоценности. — сделав паузу, я посмотрела на Бруно, ожидая его реакции. — Продолжай. — он сделал глоток и поставил чашку на блюдце, садясь ровнее. — Но не просто продать, а с пользой. — повернувшись, я достала с полки деревянную шкатулку и поставила её перед Гаттаи. Он посмотрел сначала на шкатулку, а потом на меня. Жестом показав ему открыть, я затаила дыхание. — Ну нихрена себе… — реакция была ожидаемой. — Это же целое состояние, Карин. — Я знаю, поэтому и обратилась к тебе. Мне нужно продать все это подороже. Там есть очень редкие украшения, сделанные на заказ. У них больше нет аналогов, поэтому, думаю, за эти вещи можно взять неплохие деньги. — я наблюдала, как парень перебирает содержимое шкатулки, добравшись до тайного ящичка. — Все камни настоящие, подделок здесь нет. — Это же обручальное кольцо. — он вынул колечко из белого золота с большим бриллиантом, подняв на меня глаза. — Да. А это с помолвки. А вот это, наверное, самое дорогое. — указала я на кольцо, лежащее рядом. — Розовый бриллиант… Карина, ты уверена, что хочешь продать это все? — положив кольцо обратно, он закрыл шкатулку, отодвигая её в сторону. — Да, уверена. Носить их я не буду, на это есть определенные причины, а на новые украшения у меня теперь есть свои деньги, так что… Я хочу продать всю шкатулку, а вырученные деньги отдать в один или несколько центров. — произнесла я, скрестив руки и положив их перед собой. — Хорошо… допустим, я найду человека, который тебе поможет. Но что за центры, которые ты хочешь озолотить? — он нахмурился, и уже забыл о кофе. — Я тут… нашла пару названий, но больше всего подходит один… — взяв со стола ноутбук, я открыла его крышку в поисках нужной закладки. — Вот. — открыв страницу, я повернула экран к парню. — Национальный центр по предотвращению насилия «АННА». Помощь женщинам, подвергающимся домашнему насилию… Почему именно они? — прочитав, Бруно посмотрел на меня, а я сидела неподвижно, надеясь, что мне не придется ничего объяснять.