Наша тайна — любовь

Дамиано       Как и следовало ожидать, час растянулся на все два, но я с улыбкой сидел на диване и наблюдал за работой Карины. Она так изменилась, так выросла, превратилась в настоящую бизнес-леди. Я так горжусь ей. Конечно, чтобы произошли такие метаморфозы, ей пришлось несладко. И, если честно, я корю себя за то, что мы тогда так глупо расстались на 4 месяца. Нужно было настоять на встрече и не отпускать её. Дурацкая обида на то, что девушка не поехала со мной в Германию, пару дней игнорирования стоили мне четырех месяцев наших отношений. А еще я очень жалею, что не был с ней, когда она узнала о смерти Альберто, и весь тот ужас с опознанием и похоронами ей пришлось пройти в одиночку. Карина говорила по телефону с Троиси, параллельно собирая бумаги на столе, и во мне зародилась надежда, что она наконец закончила с делами. — Все, можем идти. — улыбнулась она, закрывая крышку ноута. — Не-не, можем еще посидеть, у тебя здесь так уютно. — запихнув телефон в карман, я раскинул руки на спинку дивана, мило улыбаясь. — Прости, мне нужно было все закончить. Теперь я в полном твоем распоряжении. — девушка взяла свою сумку и, подойдя ко мне, протянула руку. — И я это использую в полной мере, малыш. — подмигнув, я схватился за её руку и резко поднялся. — Ванесса, меня не будет до завтрашнего вечера. Если что, звони. — Карина закрыла кабинет, обращаясь к секретарю. — Приятного отдыха, Синьора Конти. — девушка мило улыбнулась, возвращаясь к работе, и мы почти вышли из приемной, как двери соседнего кабинета распахнулись, и Гаттаи, собственной персоной, появился в ней. — Ты уходишь? — спросил парень, а я взял Карину за руку, делая невозмутимый вид. — Да, до завтра меня не будет. С Троиси я поговорила, он хочет лично поговорить с кредиторами, так что, возможно, завтра у вас будет с ними встреча. — что мне нравилось в этой девушке, так это её умение все расставлять на свои места. Гаттаи ждал другой реакции, скорее всего, он хотел заставить её чувствовать свою вину перед ним, но Карина решила по-другому. И слава Богу. — Да, я говорил с ним. — адвокат взглянул на меня, а потом вернул свой взгляд на блондинку. — Но мы хотели пройтись по новому контракту… — А ты ей для чего тогда? Вот и пройдись. По контракту. — не выдержав, вмешался я, но тут же наткнулся на осуждающий взгляд Карины, которая сильнее сжала мою руку. — Я вернусь послезавтра, и мы все успеем. Сегодня у меня выходной. — она слегка улыбнулась парню и потащила меня на выход. — Приятного вечера. — успел крикнуть я адвокату и с довольной улыбкой направился за Кариной. Карина — Зачем ты это сделал? — как только мы оказались в лифте, я повернулась к Дамиано. — Что сделал? — он издевался, и я видела это по глазам. Недолго думая, я нажала на красную кнопку STOP и опять посмотрела на брюнета. — Милый, мы, вроде, закрыли эту тему, поэтому я попрошу тебя больше не делать таких выпадов в сторону Гаттаи. Мы с ним работаем вместе, и я не хочу наблюдать, что вы, как два петуха, пытаетесь выщипнуть друг у друга побольше перьев при любом удобном случае. Я благодарна Бруно за все, что он для меня сделал, Дамиано. Он очень помогает мне с Холдингом, если бы не он, я бы все провалила к чертовой матери и осталась у разбитого корыта. А отец бы только посмеивался в сторонке. Так что прекращай эти детские игры. — я говорила более, чем уверенно, а Дамиано молча слушал, смотря мне в глаза. — Конечно помогает, ведь он надеялся, что ты позволишь трахнуть себя в благодарность. — съязвил он, а я закатила глаза. — О Господи… опять начинается. — Ничего не начинается. Хорошо, признаю, мне хотелось ему показать, что… — Что? — вскинув бровями, я уставилась на парня. — Что ему нихрена не светит. — Ему и так нихрена не светит. — я начинала злиться, повышая голос. — Ладно, всё. Я не хочу опять ссориться из-за этого типа. У нас выходной, я везу тебя загород, и мы проводим эти полтора дня вместе, не вспоминая о долбанном Бруно. Так хорошо? — он нажал на кнопку, вопросительно посмотрев на меня. — Да. Спасибо. — я отвернулась к нему спиной, смотря на дверь лифта. — И еще. Возвращай мне мою Карину и убирай эту вот Синьору Конти. Ты уже не в офисе. — прошептал он мне на ухо, на что я улыбнулась.       Мы ехали уже почти час, но Дамиано и не собирался рассказывать, куда и зачем мы едем. Добравшись до какого-то небольшого городка, мы проехали еще немного к дому на окраине и остановились.       Я все еще сидела, не понимая, где мы, а Дамиано вышел из машины, вытащил из багажника сумку и огромный пакет из супермаркета, открывая мою дверь. — Мы приехали, можешь выходить. — улыбнулся он, подав мне руку. Так как я была в узкой юбке чуть ниже колен, и высоченных каблуках, выходить из автомобиля мне было сложновато. — Что это за дом? — спросила я, закрыв дверь автомобиля. — Дом одного знакомого. Я взял у него ключи. Мы бывали здесь пару раз нашей компанией. — парень держал меня за руку, помогая идти по мягкой траве.       Через пол часа мы уже ехали по небольшому парку на велосипедах, неспешно крутя педали. Дамиано был в кепке и темных очках, все же опасаясь, что его узнают, хоть я и была уверена, что в небольшом городишке, как этот, за 60 км от Рима, никто не обратит внимания на парочку, вроде нас, и не узнает в парне всем известного Дамиано Давида.       Гоняя по парку, снимая друг друга на телефоны, мы резвись, как дети, играя в перегонки. Вдоволь накатавшись, купив в небольшой будке возле парка по Хот-Догу, мы расположились на траве возле огромного дерева, прислонив к нему велосипеды с другой стороны. — Ты понимаешь, насколько это вредно? — причитал Давид, с аппетитом кусая сочную булочку с сосиской. — Ты понимаешь, насколько это вкусно? — смеялась я, вытирая с подбородка кетчуп. — Да, это пиздец вкусно. — согласился брюнет, протягивая мне салфетку. — Будешь колу? — Да, давай. — кивнул парень и взял у меня из рук бумажный стаканчик. Я лежала на траве, наблюдая, как Дамиано, собрав мусор в пакет и выбросив его в урну, располагался рядом, ложась на мягкую траву. Солнце уже садилось, а легкий ветер обдувал лицо, и мне казалось, что мы в каком-то другом мире, и все плохое осталось там, далеко. А здесь спокойно и мирно на душе. — Смогла бы жить в таком городке? — парень повернул ко мне голову, перебирая зубами тонкую стебель травы. — Не знаю. Думаю, да. Почему ты спрашиваешь? Хочешь переехать? — улыбнулась я, а вокалист посмотрел на небо. — Иногда, из-за этой суеты проскакивают мысли уехать, хотя бы на пару дней. Не в Грецию или Дубай, а к родителям, в свой родной дом. Энергетика другая, заряжает на дольше. — задумался парень, а я как-то загрустила. Ведь двери в его родной дом для меня закрыты. И как бы не сложилась наша с ним жизнь, мне будет трудно перешагнуть порог дома, в котором со мной произошло столько плохого. — Ты о моих родителях задумалась? — повернувшись, я наткнулась на карие глаза. — Я не готова об этом говорить. — тихо прошептала я, а он поднялся на локте и навис надо мной. — Я не откажусь от тебя больше. Никогда, слышишь? — погладив меня по щеке, парень нежно коснулся моих губ. — Они твои родители, милый. Их отношение ко мне не должно отражаться на ваших отношениях. — парень напрягся и опять лег на спину, подкладывая под голову руки. — Но отношения изменились. Мы очень отдалились друг от друга, и если с отцом мы общаемся чаще, то с мамой я не говорил уже очень давно. — он нахмурился и тяжело вздохнул. — Но это неправильно, Дамиано. Она очень любит тебя, как и ты её. Мама — самый родной человек для тебя, не нужно отгораживаться. — я знала, насколько близки они были раньше, знала, как для него была важна поддержка родителей, как он гордился ими, а они — своим сыном. И мне очень не хотелось думать, что я стала причиной их раздора. Из-за меня, из-за моего появления в жизни Дамиано, их отношения испортились и практически на грани. — Я очень благодарен тебе за такие слова, малыш. Правда. Я даже удивлен. — он с грустью посмотрел на меня. — То, что твоя мать ненавидит меня, не значит, что она не любит тебя. И то, что у нас с ней не сложились отношения, не должно влиять на ваше общение. Это твоя семья, милый. — Но и ты моя семья, милая. — глаза предательски защипали, и я уткнулась носом ему в грудь. — Я буду другой семьей, с другой стороны от тебя, чтоб не злить твою мать и не мешать вашему общению. — Эй, ты чего? — он приподнял меня, заглядывая в глаза. — Ты никогда не мешала, и ты не можешь быть с другой стороны. Ты с главной стороны. Я люблю тебя и хочу, чтоб ты всегда была рядом. А с родителями я разберусь. — улыбнувшись, я наклонилась к парню, целуя его губы, ощущая их мягкость. Полежав еще немного в объятиях друг друга, мы сели на велосипеды и направились к дому, в котором нам предстояло провести весь вечер и завтрашний день.       Под мангалом потрескивал огонь, мошкара летала возле зажжённой лампы у двери, а мы с парнем стояли у костра, обнимаясь. Далеко от суеты города, от завистливых и любопытных глаз, вдали от всего, что могло нас побеспокоить. Мы были только вдвоем, и это было настолько круто, что не хотелось даже думать, что этот вечер закончится. — Поленья почти догорели, можно нести мясо. — прошептал Дамиано, обнимая меня сзади. — Еще минутку. — промурлыкала я, накрыв его руки своими, прислонившись спиной к его широкой груди. — Я поставлю мясо и опять тебя обниму. — чмокнув меня в щеку, парень отстранился и направился в дом, а через минуту вышел с мясом, раскладывая на мангале. — Зачем ты взял столько? Я всего кусочек съем. — улыбалась я, наблюдая, как он сосредоточено занимается делом. — Ну ты кусочек, а я все остальное. — заулыбался вокалист, опять обнимая меня руками. Аромат распространился по всему участку, от чего потекли слюнки, и я уже передумала насчет одного кусочка.       Когда мясо было готово, мы наконец-то расположились на деревянном столе возле дома, разложив на нем всякие вкусности, которые Давид купил по дороге сюда. Налив в бокалы, которые мы нашли на кухне, красное вино, Дамиано положил мне на тарелку несколько кусочков мяса. — Боже, как же это вкусно. — приговаривала я, поедая уже третий кусок, закусывая свежими овощами. — Госпожа Конти оценила мои кулинарные способности? — съехидничал парень, откусывая мясо. — Я помню твою пасту, так что, не надо. — засмеялась я. — Ну вот скажи, что это куда лучше какого-то дорогого ресторана. Вкуснее и уютнее. Без креветок и омаров. — подмигнул мне парень, делая глоток вина. — Ты так говоришь, как будто я только черной икрой питаюсь. — надулась я. — Ну не икрой конечно, но все же, думаю такие посиделки для тебя в новинку. — улыбался Дамиано, вытирая с уголка моей губы соус. — Я не виновата, что родилась в богатой семье и вышла замуж за не бедного человека. — мне было даже как-то не приятно, что он посмеивается надо мной. — И, кстати, ты бы черта с два обратил на меня внимание, не будь я такой Кариной, которой ты меня встретил. Живи я вот в таком доме, за 60 км от Рима, приезжая в город на работу в каком-нибудь супермаркете. Так что не надо тут мне. — показав язык парню, я украла с его тарелки сочный кусочек мяса, на что он засмеялся. — Я хожу в супермаркеты, вообще то. — возмутился он. — Ага. Покупать креветки и икру. При этом обращаешь внимание на симпатичных продавщиц, да? — Почему нет? — То есть, ты хочешь сказать, что на кассе, выкладывая на ленту продукты, ты бы обратил на меня внимание и смог бы потом пригласить на свидание? — смеялась я. — Почему нет? — парень откровенно возмущался, разводя руками. — Не гони, Давид. Ты бы даже не взглянул на меня в желтом передничке, а забрал бы красную икру, пачку презервативов и пафосно прошел к машине. — Дамиано хохотал, отложив вилку. — Что, скажешь нет? — заразившись его смехом, я взяла в руки бокал, делая несколько глотков. — А почему икра и презервативы? — успокоившись, парень украл у меня помидорку черри, забрасывая её в рот. — Ну как? Потому что дома тебя ждала я, а я люблю икру, и ем только её, по твоим словам, а ты любишь секс, поэтому презервативы. — поперхнувшись вином, брюнет закашлялся. — А ты секс не любишь, да? — Вот чего ты ржешь? — злилась я, но все равно смеялась. — Люблю. С недавних пор. — положив себе на тарелку салат из свежих овощей, я ударила по руке парня, который попытался украсть у меня кусочек болгарского перца. — С каких это недавних? — вопросительно подняв бровь, Дамиано уставился на меня. — С таких, когда начала заниматься им с тобой. — опять показав язык, я бросила в него листом салата. — Ох, Карина…. Ты нарываешься. — бросив в меня помидором, Давид попал прямо на светлую футболку и замер. — Ну все, Давид. Ты попал! — через секунду мы подорвались с места, бросая друг в друга всем, что попадало под руку, бегая по кругу, как дети. Это была настоящая война, с визгами, криками, бомбёжкой и капитуляцией, и я уже не помню, когда так искренне и громко смеялась, забыв обо всем на свете.       Проведя день на свежем воздухе, вдали от города, мы с грустью обнаружили, что пора собираться обратно. Дамиано уже несколько раз звонили ребята, чтоб узнать, успеет ли он на саунд-чек.       Быстро собрав вещи, убрав следы нашего пребывания в доме, мы закрыли дверь и, сев в машину, направились в Рим. Всю дорогу разговаривая о каких-то мелочах, узнавая новости из жизни друг друга, я поймала себя на мысли, что на душе у меня абсолютно спокойно. Может быть, у нас далеко не все гладко, и мы не всегда понимаем друг друга, но это ощущение легкости и счастья дарит мне только этот человек. Так получилось, что мы встретились совершенно не вовремя, и точно так же не вовремя между нами завязались отношения, а потом и чувства. Но это самое лучшее, что случалось со мной в этой жизни. Не смотря на боль, слёзы и все преграды. — Мне сейчас нужно в клуб на саунд-чек, тебя домой отвезти или со мной поедешь? — подъезжая к городу, Дамиано сбросил скорость, обращаясь ко мне. — Домой, конечно. Мы же договорились пока скрывать наши отношения, а это будет сложно сделать, если я все время буду крутиться возле тебя. — вытащив расческу из сумки, я собрала волосы, заплетая косу. — Я не против, чтоб ты крутилась возле меня. — пошло улыбнулся Давид, а я закатила глаза. — Ты хотел сказать это по-другому. — он засмеялся, перестраиваясь в другой ряд. — Всегда хотел спросить, почему ты не водишь машину? Ты же умеешь, и права у тебя есть. — Дамиано смотрел на дорогу, маневрируя между автомобилями. — Альберто запретил мне водить после одного случая. А потом я так привыкла сидеть на заднем сидении, что просто не придавала этому значения. — парень вопросительно посмотрел на меня, и я поняла, что увильнуть от рассказа не получится. — Где-то через полтора года после того, как мы с Альберто поженились, моя лучшая подруга попала в аварию и погибла. Она сидела за рулем, и в неё на перекрестке въехал внедорожник. Спасти её не удалось, к сожалению. Для меня это было ужасным потрясением, мы дружили почти с первого дня, как я приехала в Штаты. — тяжело вздохнув, я отвернулась к окну, вспоминая день, когда узнала о её смерти. — Сильвия была родом из другого города, и я сказала Альберто, что должна поехать на похороны, но он не позволил. — грустно улыбнувшись, я покачала головой. — Сказал, что на работе у него завал, а одну меня не отпустит, что ей уже ничем не поможешь, и мое участие в похоронах не обязательно. — И ты не поехала? — парень перевел на меня взгляд, нахмурившись. — Поехала, ничего ему не сказав, только сообщение оставила. Я не могла не поехать на похороны лучшей подруги, это было бы просто дико с моей стороны. — вздохнув, я повернулась к брюнету. — Я вернулась на следующий день, и он был в ярости. Издевался надо мной несколько дней, избивал до тех пор, пока я не теряла сознание. Держал меня в спальне на замке, один раз даже привязал, чтоб не сбежала. — я видела, как парень с силой сжал руль, а взгляд не отрывался от дороги. Его лицо было сосредоточенным и очень серьезным. Сжатые зубы, учащенное дыхание… он еле сдерживал себя. Положив руку ему на ногу, я погладила её, давая понять, что все в прошлом. — Через 2 недели, когда синяки немного сошли, я смогла вернуться к учебе и утром села в машину, выехала в университет. Стоя на том же перекрестке, где погибла Сильвия, у меня начался приступ паники, и в меня сзади въехал автомобиль. — парень резко повернулся ко мне, но продолжал молчать. — Со мной ничего не случилось, сработали подушки, я больше испугалась, чем пострадала. Но после того случая Альберто категорически запретил мне садиться за руль. С той поры я езжу с водителем. — повернувшись к окну и откинувшись на спинку сидения, я закрыла глаза, вспоминая красивое лицо своей подруги, которой мне так не хватает. — Знаешь, хоть он и мертв, но я все равно его ненавижу. И, может быть, я херовый человек, но он это заслужил. — услышав гневный голос Дамиано, я повернулась к нему. — Да, заслужил, Карина. То, что он с тобой делал, это даже не чудовищно. Это намного хуже. Больной ублюдок, маньяк и садист — вот кто он был. И я не знаю, какие невероятные силы тебе дал Господь Бог, чтоб ты все это терпела столько времени. — его захлестывали эмоции, и я даже пожалела, что рассказала ему обо всем. — Все в прошлом, Дамиано. Ненависть к Альберто не сделает твою душу спокойней. — тихо проговорила я, взяв его за руку, переплета наши пальцы. — Ты святая, мать твою. Ты просто святая Мать Тереза. Куда ты нахрен спрятала нимб? — он говорил вполне серьезно, даже слишком, со злостью сжимая руль, а я засмеялась. — Успокойся, милый. Как для святой, я очень часто предаюсь греховным мыслям и действиям. — улыбаясь, я провела рукой по его щеке. — Да? Ну-ка, просвети? — он приподнял бровь, подмигивая мне. — Я даже покажу, после того, как ты вернешься с концерта. — парень разочаровано вздохнул, а я засмеялась, целуя его в шею. Как хорошо, что мы почти приехали.