Love Me Anyway

      Вечерний воздух был особенно приятным после душного смога дневных забот. Это было отличительной чертой, которую Тоширо ценил больше всего.       Ещё полчаса — и он окажется дома. Сядет в кресло с фруктовым льдом в одной руке, а в другой — с книгой по истории Ближнего Востока. Даже если позвонит Мацумото из-за проблем с отчётами, вечер всё равно не испортится.       Город в тёмное время суток был полон разномастных людей. Офисных завсегдатаев, студентов, спортсменов… И, конечно, творческих людей. Художники ошивались в парках, тогда как музыкантам было плевать на место выступления. Парень как раз проходил мимо очередного уличного концерта ребят, одетых по моде хиппи прошлого столетия. Удивительно было видеть вокруг них большую толпу людей, которые с интересом ждали. Среди всего этого скопления Хитсугая заметил до боли знакомую макушку с чёрным хвостиком и в спортивной одежде. Одно прикосновение — и слова излишни. Он знал, что девушка узнает его даже за спиной.       — Привет. Давно тут? — улыбнулась Карин.       — Только что пришёл. А ты?       — Тоже.       — Ещё не начали? Карин отрицательно покачала головой:       — Самой интересно, что тут будет. Такие встречи — не редкость. Они видят друг друга каждый вечер, в одно и то же время. Куросаки после пробежки, а Хитсугая — после работы в архиве. После долгих школьных годов это стало доброй традицией. Хотя раньше они вместе играли в футбол возле школы. Никто их вместе никогда не представлял. Трудновато было вообразить Карин и Тоширо парой. Она — слишком «своя в доску», а он — слишком серьёзен и поглощён учёбой. Хотя статус друзей у них был однозначно.       — Что ж, дорогие друзья, спасибо за ожидание, — с лёгким смехом произнесла в микрофон девушка. Волосы до пояса струились свободным потоком, лишь лента в цветочек обтягивала слегка голову. — Мы разобрались с микрофоном, и готовы продолжить.       — А, так они уже давно тут… — протянула Карин. На неё взглянул какой-то мужчина и призвал жестом к тишине. Тоширо хмыкнул и взял подругу за руку:       — Отойдём назад. А то поклонники затопчут. Куросаки слабо хихикнула. И правда, вдруг будут возмущаться?       Эта немногословная и холодная натура каждый раз подкупала. Они знакомы с момента поступления в среднюю школу. Сначала она видела в нём огромный потенциал к спорту и нового члена команды, но Тоширо ясно дал понять, что не заинтересован. Помог несколько раз на дружеских матчах, да… Но это всё. Остальное время он был занят изучением истории и переписками в социальных сетях со своей сестрой, уехавшей за границу. Тоширо волновался за неё не так сильно, как его бабушка, но интересоваться приходилось. Особенно после того, как Момо рассказала про нового парня в её жизни. Хитсугая тогда ходил сам не свой. Карин вовремя оказалась рядом, выслушав его мысли по этому поводу. Он явно был не в восторге. Девочка только усмехалась, говоря, что это нормально — волноваться. Её старший брат себя так же ведёт по отношению к ней и сестре.       Общение потихоньку налаживалось. Тоширо пояснял ей за гуманитарные науки, а Карин слушала его и давала советы по установке капельниц его бабуле. Откуда двенадцатилетняя девочка знала об этом Тоширо старался не думать. Карин лишь потом честно призналась, что её папа — врач скорой помощи. Карин приходила раз в неделю, ставила капельницу пожилой даме. Тоширо наведывался к ней так же, помогал с уроками. Да и время после школы часто было в их распоряжении, пока не начинались соревнования и олимпиады.       Года прошли, а привычки остались. Правда, теперь Хитсугая недовольно рычит на свою сестру и её доверчивость. Мужчина, что с ней был, оказался тем ещё экспонатом. Да и имя его парня раздражало. Карин всё так же выслушивала, успокаивала и просила помочь поставить раствор, пока она вводит иглу капельницы.       Школьное время осталось позади. Он ушёл в Токийский университет, а она поступила в медицинский колледж. Бытие врача Карин не очень нравилось, а вот работа медсестры привлекала больше. Тоширо заинтересовался историей и решил однажды поехать на раскопки. Пока это так и осталось мечтой.       Встречи стали реже, но от этого ценней. Они всё так же сохраняли статус друзей. Правда, потом стало что-то меняться между ними. Украдкой, незаметно. Почти как сон в летнюю ночь. Ни ему, ни ей эти изменения не были противны. Но вот так просто сломать статус дружбы и перейти в более интимное чувство… Это тяжело. Потому и молчали. Не хотелось портить миг.       Даже сейчас, когда она так близко. Тоширо мог лишь наблюдать за тем, как она улыбается, когда те хиппи бодро и легко играют на гитарах, синтезаторе и барабанной установке и поют на английском про любовь. И поют так, как будто это был саундтрек из какого-нибудь фильма. Люди вокруг хлопают им в такт и качают руками, кто-то даже подпевает. Этому чувству лёгкости поддаёшься быстро.       — Как думаешь, эти ребята знамениты? — спросила Карин.       — Не знаю. Возможно, — ответил Тоширо.       Вокалисты поют слажено про то, что несмотря на совершённые ошибки, можно всё равно любить. Этого не надо боятся.       Когда группа вместе с толпой начинают тянуть нараспев «о», Тоширо бросает взгляд на Карин. Она такая яркая сейчас. Улыбка на лице, ямочки на щеках. А ещё запах шоколадного шампуня…       Девушка не успела как-то среагировать. Парень внезапно развернул её к себе и крепко поцеловал. Без объяснений. Ноги слегка подкосились, только сильная хватка друга не позволила упасть. Сердце забилось чаще, от осознания происходящего. Впрочем, Карин не была против. Закрыла глаза и обняла в ответ, отвечая.       От Тоширо всегда пахло мятой и бумагой. Ещё со времён школы. Карин только сейчас осознала, насколько ей нравится этот запах. Нравится ощущение лёгкости, когда она касается его волос. Слегка переступив с ноги на ногу, девушка жмётся ближе. Хитсугая свой безумный поступок осознаёт, но не жалеет ни о чём. А когда Куросаки ответила… Внутри что-то ёкнуло и просто отдалось новому, доселе невиданному. Её пальчики перебирали белоснежные прядки за ушами. Невесомо и нежно.       Им пришлось прерваться, когда появилось ощущение на себе тысячи взглядов. Люди не смотрели с осуждением, нет. Все дружно и радостно улыбались, хлопая в такт музыке. А вокалистка показывала на парочку, мол, все аплодисменты туда. Оба смутились не на шутку, но улыбки выдавали с головой. Карин, хихикая, прижалась к юноше, а Тоширо лишь сильнее стиснул объятия, так же не сдерживая смеха. Когда песня закончилась, второй вокалист с гитарой наперевес и в шапке сказал:       — Вот, ребята! Именно то, о чём мы поём! Любите друг друга! Ну, может, не совсем о том. Но всё же.       — Как-то всё само собой случилось, не думаешь? — Тоширо прижимался щекой к макушке Карин. На столе остывал чай, про который благополучно забыли на кухне.       — Думаю, это к лучшему, — протянула Карин, кутаясь в плед и устраиваясь под боком парня.