медь, листва и поцелуи

      Когда Гермес получила сообщение от Джолин с кучей смайликов, которые даже не подходили самому тексту сообщения, она поняла, что Куджо влипла и сделала это в своей манере – крупно, размашисто, втянув в это как можно больше людей.       — Ну что за! — прошипела Костелло. — Дуй ко мне!       — Еду, — обиженно зашмыгала в трубку Джолин и через пятнадцать минут топталась с видом побитого щенка на пороге дома подруги. Гермес оглядела её с ног до головы и вздохнула.              — Зачем ты поцеловала Анасуя?       Девушка попыталась спрятаться за зелёными волосами. Она водила пальцем по экрану телефона, рисуя непонятно что, и пыталась, видимо, телепатически объяснить всю ситуацию Гермес. Лямка майки сползла с худого плеча девушки, и Костелло с нежностью рассматривала глубокую впадинку ключицы и едва выглядывающую родинку на плече.       — Я запаниковала.       «Если бы я целовала тебя каждый раз, когда паниковала, я бы делала это непрерывно», — попыталась сдержать улыбку Гермес.       — Я думала, что случилось что-то страшное, — назидательно, голосом умудрённого опытом человека произнесла Костелло, смахивая косичку с глаз. — Ты ведь нравишься Анасую. — Девушка захихикала, наткнувшись на недоумённо-страдающий взгляд подруги. — Одна ты этого не видела, Джоджо.       Джолин вспыхнула гневно, но сразу же поникла. Stone Free тонкой ниточкой блеснул в полумраке спальни и ткнулся в руку Гермес. Костелло растерянно коснулась станда подруги и погладила его пальцами, не зная, что делать. Джолин уже сталкивалась с таким понятием, как поющие ей дифирамбы и таскающиеся с сердечками вместо глаз парни, которые в самый ответственный момент исчезали, и она боялась, что всё повторится, поэтому Гермес не хотела наступать на больную мозоль.       — Джолин...       — Всё нормально, — улыбнулась Куджо. Зелёная помада смазалась на верхней губе, сделав Джолин такой очаровательно тёплой и человечной. Гермес почувствовала, как сердце ноет, не выдерживает тяжести любви к этим прядям жасминово-зелёного цвета, фиолетовой майке, изящной татуировке на светлой коже.       Джолин тёплая. Джолин красивая. Джолин близко, стоит руку протянуть и начнёт ластиться, ища поддержки, словно слепой котёнок. И Гермес постарается помочь, чтобы эти худые плечи расправились, чтобы хитрые миндалевидные глаза весело засверкали под густыми ресницами.       — Иди сюда. — Гермес прижала к себе подругу, поглаживая её по спине. Джолин уткнулась ей в шею и размеренно задышала. — Не бойся, не всё так страшно.       — Я не боюсь.       — Я знаю.       — Анасуй попросил моей руки у папы.       Гермес замерла в пространстве, пытаясь догнать неожиданную новость сознанием, растворившимся в духах Джолин. Куджо легла на подушки, утянув подругу, свернулась в комок и продолжила тихо дышать, крепко обнимая Костелло.       — Извини, что?       — Я говорю, Нарцисо попросил моей руки у моего отца.       Гермес словно ощутила воздействие Diver Down, станда Анасуя, на себе: всё смешалось внутри, разделилось, спружинилось, вытянулось и вернулось на место — вроде бы всё, как было, но дышать тяжелее и сердце стучит в сотни раз медленнее, грозясь застыть. Будто нырнула на большую глубину без подготовки и столкнулась с сильным давлением. Пальцы похолодели, и Костелло убрала руки с кожи Джолин, чтобы та не почувствовала перемены.       — И?       — Что? Я не хочу замуж! Что за глупости вообще?       Сердце застучало быстрее, набатом отзываясь в барабанных перепонках.       — Ты не хочешь замуж за Анасуя или не хочешь замуж в принципе?       — Заткнись, — пробурчала Куджо, больно тыкая Гермес в плечо. Обе затихли на несколько минут, пока Джолин не зашуршала и не высунулась, уткнувшись носом в подбородок подруги. — Почему всё должно быть так сложно?       Гермес тяжело сглотнула, надеясь, что та не заметила этого. Джолин, задрав голову выше, доверчиво расслабила губы, приоткрыла рот и вопросительно уставилась на подругу своими очаровательно тёплыми глазами. Костелло нервно подумала о том, насколько Джолин не похожа на отца, как мягко она скроена и как восхитительно бьётся жилка на её шее. Её отец же был похож скорее на красиво выточенную глыбу льда, настроенную следовать каким-то одной ей понятным правилам игры. А Джолин живая, юркая, Джолин много.       — Что мне делать? Будет как-то неудобно, если... — начала быстро тараторить Куджо, вся волнуясь. Она вцепилась в Гермес и поджала левую щёку в недоумении.       — Поцелуй его, — выпалила Костелло. Косички упали на глаза, но это было к лучшему: так Джолин не видела, как взгляд подруги предательски сползал на красиво очерченные пухлые губы с размазанной на них помадой. — Попробуй снова.       «Что я несу?» — сверкнуло где-то в закоулках сознания Гермес, но сразу же растворилось.       — А?       — Поцелуй.       — Поцеловать, чтобы понять Анасуя?       — Или себя.       Сердце колотилось ненормально, и Костелло всерьёз опасалась, как бы Джолин, крепко к ней прижатая, не почувствовала глухое «тудум-тудум-тудум».       — Как?       — Мне что, тебе это показать? Серьёзно?       «Не отвечай да, не отвечай да, не отвеч... или отвечай... Нет!» — судорожно звенело в голове Гермес. Джолин к её ужасу кивнула. Кивнула и даже не усмехнулась, как делала, когда разыгрывала кого-нибудь. Костелло нервно облизнула верхнюю губу, внезапно почувствовала тяжесть помады, её липкость, услышала сердце в ушах. Джолин такая, что внутренности взрываются по очереди множеством галактик, оставляя после себя жгучую смесь холода с жаром, и противостоять Куджо просто невозможно. Гермес уверена: даже если ты совершеннейшая из всех форм жизни на планете, Джолин сметёт тебя с ног, раздавит, разотрёт по первой плоской поверхности. Вздёрнутый нос, зелёная чёлка, заразительный смех, эти её дурацкие полуштаны-полуботинки... Костелло вечность могла бы перечислять мелочи, из любви к которым сложилось волнение, возникающее при виде Джоджо.       — Ну? — Куджо потянулась сама, как цветок тянется к солнцу, и положила горячую ладонь на шею Гермес.       Кровать большая, на ней без проблем поместилось бы два взрослых человека, но Джолин прильнула к подруге так, словно боялась упасть не на мягкий ковёр, а в бездонную пропасть. Прижалась, обвила теплом, засверкала зелёными глазами, сожгла ещё что-то в душе Гермес. Stone Free окутал мягко плечи девушек и продолжил мерцать в полумраке.       — Аккуратно, — вздохнула Костелло и коснулась губами Джолин. Та зажмурилась, но не оттолкнула, и от этого Гермес сильнее задрожала, едва найдя в себе силы оторваться от девушки. Пальцы неуклюже, как-то неуверенно, не в её стиле погладили покрывшуюся мурашками кожу Джолин и замерли на плече. — Не бойся... Я... Анасуй, то есть, — бойко начала прыгать со слова на слово Гермес, не зная, что делать дальше. Чёртов Нарцисо! Даже сейчас лезет туда, где его не ждут.       — Ты Анасуй? — вдруг хихикнула Куджо. Совершенно очаровательно выдохнула прямо в губы Костелло и заёрзала, вклинивая свою ногу между бедёр подруги, чтобы стать ещё ближе.       — Ты поняла, что я имею в виду! — огрызнулась Костелло и снова невинно клюкнула Джолин в уголок губ. — Прислушайся к себе.       Ревность царапнула в животе, но Гермес не позволила чувству разрастись и коснуться сердца, в котором тщательно оберегаемая любовь горела, сгорала и согревала её.       — Слушаю.       Джолин приоткрыла рот, во все глаза рассматривая крупные черты лица Гермес. Та не выдержала и, положив руку на затылок, путаясь пальцами в косичках, поцеловала Куджо. Мягко укусила нижнюю губу, прижалась к девушке, почувствовала горячий вздох, осевший на языке. Джолин втянулась: выпростала свою руку, обняла её поудобнее, ахнула так, что у Гермес в животе вулкан Этна взорвался к чертям собачьим, пеплом покрыл медные глаза Костелло и ослепил её.              «Люблю», — вдруг осенило девушку, когда она перевернула Куджо, подмяла её под себя, не заметила, как жилет распахнулся и горячие пальцы Джолин заскользили по оголённому животу. Весь мир свёлся к этим пухлым губам, размазавшейся зелёной помаде, затуманенным глазам цвета первой листвы, тихому «Гермес…», от которого где-то в низу живота жаром сводило и скручивало до помутнения. Сжать, смять, спрятать, скрутить бы… Лишь бы только не видеть, как зелёные глаза, подобные водорослям в морской воде, грустно блестят и перекрывают оглушающей тишиной весёлый хохот Джолин.              — Потом… потом… — Костелло никак не могла отдышаться. Она нависла над Джолин и радовалась, что в комнате темно, что Куджо не видела, как покраснела смуглая кожа и как заколка сползла с одной из кос. — Потом по ситуации? — зачем-то спросила она сиплым голосом. — Наверное, ты поймёшь?              Джолин кивнула и серьёзно обхватила лицо Гермес руками, поглаживая её щёки и татуировку на подбородке. Глаза Куджо внезапно подсветились оранжевым мерцанием.              — Чёрт, — шикнула Гермес, пытаясь отозвать свой станд. Kiss упрямо навис над девушками, не исчезая. Джолин тихо засмеялась.              — Расслабься, всё хорошо. Так лучше.              — Ладно, — сдалась мексиканка. — Думаешь, сможешь справиться?              — Думаю, смогу, — задумчиво ответила Куджо, большим пальцем размазывая помаду на губах Костелло. — Ты постоянно меня чему-то учишь.              Гермес не сдержалась и ещё раз поцеловала её в самый уголок пухлых губ, судорожно вдыхая и выдыхая парфюм девушки, тонким слоем облачивший мягкую кожу Джолин. Сердце мелко бренчало в глубине грудной клетки, едва удерживая жизнь в обычно упорной, напористой, отчаянно цепляющейся за любой шанс Костелло. Глаза цвета блестящего на солнце мёда безнадёжно зацепились взглядом за неровности на коже Куджо. Что это было? Джолин действительно восприняла это как урок? Глупости какие!..              — Вкусная ты такая, — вдруг зевнула Джолин и потянулась, улыбаясь. — Я переночую у тебя? Так не хочется домой.              Kiss растворился в воздухе. Stone Free последовал его примеру. Кожу, бережно сохранившую прикосновения Джолин, внезапно обдало холодом, от перемены температуры Костелло затошнило и она сползла с кровати.              — Там всё, — махнула куда-то в сторону шкафа. Куджо коротко кинула «ага» и растянулась на кровати, вздыхая.              Джолин осталась на ночь. А утром, благодарно и весьма чинно чмокнув подругу в щёку, щёлкнула её по тату на лбу и упорхнула, оставила Гермес наедине с грызущими нутро мыслями.              Она любит Джолин. Раз. Она желает ей счастья. Два. Джолин Куджо не любит её в ответ. Три. Она убьёт Нарцисо, если тот сделает что-то не так. Четыре. Чёрт бы подрал всю семейку Куджо вплоть до седьмого колена. Пять.              Когда Джолин написала ей через неделю, что сейчас едет к ней, сердце отреагировало спокойно. Костелло отметилась на работе, абсолютно без волнений поправила водолазку, ответила кратким «Хорошо» и направилась домой. Куджо сидела на ступеньках у входа и со скучающим видом надавливала на одну из досок, чтобы услышать противное «скри-и-и». Гермес села рядом с Джолин.              — Ответила ему «да»?              — А?              — Мне уже готовиться ловить букет на свадьбе? — внезапно раздражённо ответила Костелло. Джолин задумчиво высунула кончик языка, заставив Гермес отвести тяжёлый взгляд.              Куджо поцеловала её сначала в щёку. Потом попыталась попасть по губам, но чуть-чуть не дотянулась и обожгла дыханием только уголок поджатых губ.              — Анасуй не такой вкусный, — незамысловато ответила Джолин и притянула к себе Гермес, уже точно попадая в губы. Закат слепил медь в глазах девушки, и она послушно зажмурилась, отвечая на тёплый поцелуй.