смех на слезы

Я раздраженно свернул страничку со сборником рефератов и отпил чай из здоровенной кружки. Хотелось бы кофе, но оно еще дня три назад закончилось. Угораздило меня согласиться с предложением друга писать платные рефераты в интернете! «Санек, с твоими мозгами… с твоим слогом…». Нет, ну чего еще им надо? Неделю уже, как выложил восемь работ, просидел три ночи подряд, ломал голову, как написать все доступным языком, так, чтобы последний балбес понял… и ничего! Ни одного заказа! От досады даже зарычать захотелось, да только толку в этом – ноль. Пришлось глубоко вздохнуть и успокоить себя, что все будет распрекрасно. Знаю, что не подействует и вызовет только новую волну раздражения, но привычка сильнее. Пока изображал из себя йога, на глаза попался чистый листок из тетради. Воздух так и закаменел в легких – так захотелось взять ручку и начать писать. Многие считают, что будущие юристы – сухари, только нифига. Это стереотип, как и утверждение о том, что все блондинки непроходимо тупы. Неправда, не все, да и не только блондинки. Так что и мы не манекены. Как говорится, ничего человеческое нам не чуждо. Звучит засалено даже в голове. Только по-другому и не скажешь. Я наблюдал за девчонками, которые взахлеб рассказывают подругам о том, как ведут свои секретные дневники, цитируют особенно интересные, по их мнению, моменты и, украдкой оглядываясь, как шизофреники, грозят пальцем – «ты никому»! Подруги кивают и тут же отсаживаются к другим девчонкам, а то и парням, пересказывать только что услышанное… бред, а мне завидно. Я люблю писать, люблю сочинять, люблю делиться…люблю творчество. Даже не заметил, как схватил валявшийся поблизости карандаш и уже вроде начинаю водить им по листку. Сердце бухнуло от разочарования – я обещал себе больше не писать. Пусть и хочется запечатлеть на бумаге свои мысли, эмоции, рассуждения… этого не поймут. А раз не понимают, я не буду. — Доброе утречко! В комнату, потягиваясь, заходит моя соседка. Мы снимаем одну двухкомнатную квартиру с ней и еще одной девчонкой уже второй год. Многие подшучивают, что мы похожи на шведскую семью, но лично мне плевать. Мария – хорошая девушка, зато эта… Глупое создание, с какой стороны не возьми – и учиться через пень в колоду, и жизнь свою обустраивает соответственно. Вот и сейчас то же самое. Сегодня выходной, есть возможность обрубить хвосты, которых у нее предостаточно, а она дрыхнет до полудня. Еще и заявилась в своей майке — растягайке и штанах, которым лет… дцать. И кличка у нее дурацкая, но самая для нее подходящее – Кулек. Соседка плюхнулась в кресло возле меня и покосилась на экран компьютера. — Ну что? — Ничего – снова отхлебываю чай. Какая ей разница? Вечно лезет везде, где не ждут. — Совсем-совсем? – наивно распахнутые глазища, такие же здоровые, как у героинь ее анимешных мультфильмов, по которым она тащиться. — Совсем… слушай, чего тебе надо, ошибка природы? — Просто спросила, мониторный отморозок, – и показывает язык. Думаете, это только в кино парень и девушка, живущие на одной территории способны круглосуточно собачиться? Ничего подобного! — Иди и спи дальше, тюлениха. Мне работать надо. — Слушай хмырь… — тут она замечает карандаш, который я, по неизвестной для себя причине, до сих пор не выпустил из пальцев, – что пишешь? Самая ее раздражающая черта – она пытается вернуть меня к тому времени, когда я с энтузиазмом строчил различные истории и повести. Кое-что я давал ей почитать, после чего она начала пророчить мне писательское будущее. Тогда мне это льстило, а сейчас – бесит. — Пишу, конспект по праву, – отрезал я, бросая ни в чем не повинный карандаш. — Врун, – насупилась Кулек, – почему бросил? У тебя хорошо получалось. Мог бы стать писателем. Если беспокоился, что никто не отозвался, так это ерунда. Главное, что тебе это нравится и приносит удовольствие. Знаешь, ты ведь таким довольным выглядел, когда писал, не то, что сейчас – ходячий комп в коже… Я чуть зубами не заскрипел – эта блондинка полное подтверждение всех мировых стереотипов о тупости. Я даже почту сменил, чтобы не замирать, когда вижу пустой инет-ящик, и осознавать, что никто не откликнулся на мои душевные метания. Я долго ждал, выкладывал все новые и новые работы, спрашивал, искал, только ничего не нашел. И вот теперь, когда я, наконец, приземлился со своих розовых облаков, Кулек решил прочитать мне проповедь о терпении и понимании своей сути? Дудки! — Чего ты пристала? – рыкнул я, решив, что это ее остудит. Кулек, имитируя задумчивость, перевернулась в кресле так, что теперь смотрела в потолок. Потом, вскинув вверх указательный палец, пафосно изрекла: — Я, следуя законам жанра, могла бы сказать, что делаю это потому, что я твой друг. Или, например, потому что люблю тебя и бла-бла-бла… но я скажу правду – мне осточертела твоя кисла рожа! Будь мужчиной, наконец! Повзрослей и перестань плясать от чужого мнения! Меня переклинило. Знаю, не надо это говорить, но потребность хоть как-то кольнуть в ответ, берет свое: — Это мне говорит девица, увлекающаяся рисованными человечками? Кулек замирает. Палец, все еще смотрящий в потолок, предательски вздрагивает. Значит, услышала. — Вот и чудненько, помолчи ради разнообразия, – припечатываю я и снова поворачиваюсь к компьютеру. – Мне работать надо. Кулек встает, медленно подходит ко мне. Вот только слез твоих мне не хватало. Не буду оборачиваться. Девушка некоторое время молча стоит рядом, а потом уходит в соседнюю комнату. Вот и хорошо, ни скандалов, ни промывания мозгов. Через несколько минут хлопает дверь в прихожке. В комнате образовалась долгожданная тишина, а вместе с ней и неприятный зуд в голове. «Не стоило…не надо было…обидел девушку… сволочь» и многое тому подобное. У Кулька аниме – самое уязвимое место. Она эти мультики обожает и болезненно реагирует на любую критику. Больше слабостей у этой тюленихи нет. Иногда мне даже немного завидно – с таким азартом она смотрит на экран. Мысли о покаянии стали еще более явными. Это мешает сосредоточиться, а мне еще доклад приготовить надо. Убив ростки совести в зачатке мыслью о том, что извинюсь вечером, я продолжаю стучать по клавиатуре. Обещание помогло – удалось спокойно поработать до самого вечера. Темнота за окном возвестила, что времени уже около шести. Зимой темнеет быстро. Сколько кружек чая я выпил? Неизвестно, только желудку захотелось чего-то посущественнее коричневой водички со случайными чаинками. Пока делал бутерброды, вернулась Мария, которая с утра ушла куда-то по своим делам. — Привет! Как дела? – не оборачиваясь, спрашиваю я. Тихо, только тяжелое дыхание. Оборачиваюсь и едва не роняю кусок колбасы – глаза у девушки красные, заплаканные. Стоит, даже сапоги не сняла, и мнет в руках шапку. — Саша… Саша… Ленку машина сбила… насмерть, – прошептала Мария, кусая губы. — Ленку? Соседку снизу? — Нет, нашу Ленку… — мотает она головой и опускается на стул рядом со мной. Только тут до меня доходит, что «наша Ленка» – это Кулек. Ну да, я ее по-другому то и не звал. — Давно? — Полчаса назад, – Мария встает и роется в холодильнике. На стол оттуда перекочевывает бутылка водки, огурцы, несколько помидорин… Я возвращаюсь в комнату, сажусь за компьютер. В голове вроде какой-то звон, будто Кулек огрела своей любимой энциклопедией. Пальцы машинально набирают адрес странички, где я оставлял свои работы в последний раз. Зачем? Сам не знаю. Просто нужно срочно отвлечься, иначе от звона голова взорвется… Пробегаю глазами по собственному рассказу, за ним рассуждения на тему отношений подростков друг с другом… а потом слова, много слов. «…ваша работа…», «увидела себя», «большое спасибо!» «обязательно напишите еще»… И последняя запись, час назад: «Дурак ты, Сашка. Ничего дальше своего носа и не видишь. Твой Кулек». Когда это она успела? И, самое главное, откуда? Неужели бегала в интернет – кафе через полгорода. — Саша, – тихий голос со спины. Мария протягивает мне какую-то коробку. Я молча принимаю. Открываю. Внутри липкий, покосившийся торт и записка. Негнущимися пальцами разворачиваю. «С Днем Варенья! Моему любимому писателю! Ленка!» Читаю раз, другой, третий… сколько не читай, не могу понять. Просто все символы потеряли смысл. На раскрытую коробку что-то капнуло. Я опускаю взгляд и понимаю, что по щекам текут слезы. Когда это я плакал в последний раз? Одновременно меня начинает трясти. От смеха. Беззвучного смеха. Мария рядом бормочет о нервном шоке и обещает найти успокоительное. А я все никак не могу остановиться. Кулек… глупое существо, но такое хорошее… Господи, почему же до нас так долго все доходит?