Я тебя нарисовала

Термин «пограничное состояние» еще не ввели в обиход, а потому отец и мать Певенси не могли понять, что происходит с их старшей дочерью. Она стала молчаливой, увлеклась рисованием, но чаще всего она рисовала крохотные наброски в небольшом блокноте, который всегда носила при себе. Никто не знал, что там, даже Люси. Все чаще вечерами она сидела у камина в кабинете отца, наблюдая за прихотливым танцем огня. Что уж она там видела, не понимал никто, кроме Питера. Пожалуй, только он ее и понимал. Ибо помимо нее, только он знал содержание их последнего с Асланом разговора. От этого у Питера портилось настроение, и в такие дни он присоединялся к сестре. А что она видела в игре огня? Гриву Аслана? Саламандру? Феникса? Сью не говорила, она лишь вздыхала и молча смотрела в огонь. У нее ухудшился аппетит, ее тошнило, и опять-же лишь Питер знал реальную причину. После вкусов Нарнийской еды, любая земная казалась пресной, сухой, и кусок не лез в горло, когда перед глазами стояли столы пиров. В тот вечер брат и сестра Певесни, как всегда, сидели у огня. Сью протянула руку вперед, в попытке коснуться языка пламени. Увиденное заставила Питера вскочить на ноги. - Ты с ума сошла, а если бы ты обожглась? – Сью горько усмехнулась. Да даже если бы она и обожглась, кому есть дело? Младшие собирались в поездку – их отправляли к дяде и тете на лето, а старшие должны оставаться здесь, и теперь уже навсегда. Покосившись на брата, Сью вынула из кармана платья небольшой блокнот. Помедлив, она открыла его на чистом листе, и вот уже на листе бумаги появляются знакомые черты, глаза, губы. Одно и то же лицо, раз за разом, то самое, что оставило неизгладимый отпечаток на ее сердце. То самое, что приходило в ее сны ночь за ночью. Помедлив, девушка бросила блокнот в огонь, и, не смотря на брата, ушла в свою комнату. Питер смотрел на то, как огонь пожирает крохотные листы бумаги, ввжух – и вот уже нет в камне ничего, окромя дров. Но то, что произошло следом, заставило Пита понять, что с его сестрой не так. Из камина вылетел лист бумаги, немного опаленный, но вполне себе целый, чего от листа бумаги после огня не ожидаешь никак. Это тоже был набросок. С листа на него смотрела сестра. Она стояла будто бы за спиной огромного льва. Подумав, Пит поднялся вслед за сестрой. Он понимал ее тоску по Нарнии как никто другой, и он так же понимал, что он не может ничего с этим сделать. Но может тот, кто нарисовал этот портрет. Отчего-то он считал, что знает художника, и довольно близко. Промокнув пушистые волосы полотенцем, Сью внимательно посмотрела на себя в зеркало, но уже через секунду отвела взгляд. Мысли о собственной привлекательности были заброшены, в зеркале уже больше месяца для нее отражалось другое лицо. Она вышла из ванной комнаты, и немедленно кинулась назад, заметив в дверях брата. - Пит ты совсем с ума сошел? Мы же еще в Нарнии договорились не заходить в покои друг друга без стука, - закутавшись в халат, девушка вернулась в спальню. Глаза Пита метали молнии. Когда, ну когда она успела? То, что Сью беременна, он понял не сразу. Лишь когда она на миг встала в профиль, нагая, и живот, еще маленький, выдал ее с потрохами. - Вы совсем забыли о правилах? – да, они забыли. Взяв в руки расческу, Сью села на кровать и принялась заплетать волосы в косу, стараясь не смотреть в зеркало. - Мама знает? – ха! Ей как надо сказать: мама я жду ребенка от короля Нарнии? И непоставленный диагноз «пограничное состояние» сменится на «психоз»? Откровенно говоря, беременность Сью мог заметить лишь тот, кто имел такое ПРАВО. Но Питер и Эдмунд не видели ее обнаженной, а Люси, малышка Лу отдалилась от нее. Все остальные считали, что девушка немного поправилась. - Так, раз вы заварили эту кашу, вам ее и расхлебывать! – положив лист бумаги на полку, Верховный король Нарнии ушел проверять, есть ли на кухне бутерброды. Швырнув расческу на кровать, Сью взяла в руки листок. Налив себе и сестре молока, Пит вернулся в спальню. - Что ты будешь делать? – Сью тяжело вздохнула и начала рассказ. Это была ночь перед битвой. Я не думала, что кто-то кроме нас двоих кто-то еще не спал, но оказалось, что это было не так. Я клянусь тебе, мы просто сидели у реки, когда он появился. В его глазах я видела все, что он мог мне сказать, я клянусь тебе, мы не знали! Но он… он нас благословил. - Есть двое, - сказал он, - которые созданы для единения, Дети мои. - И после такого ты ушла? – Сью сделала глоток молока, и выплюнула его на брата. Вино. В стакане было вино! Ошарашенный Питер молчал. Внезапно лист, который мирно лежал на полу, вспыхнул огнем, и потух уже через секунду. Рисунок изменился. За спиной льва стояло двое. Питер залпом допил молоко, и обнял сестру. - Я даже не знаю, что тебе сказать, - Сью улыбнулась. - Аслан решит что-то сегодня ночью, - Питер по-отечески поцеловал ее в лоб. Последний раз. Девушка поплотнее завернулась в одеяло, ведь она знала, что ее ждет очередной кошмар – скованная зимой и льдами Нарния, Джадис, волки, и Каспиан, пришедший на зов ее рожка. Но вместо этого в ее снах был Лев, который смотрел на нее, и казалось, знал ответ на свой вопрос. - ТЫ ведь сам благословил нас! – Аслан молчал. Невольным жестом Сью закрыла живот. - Мы пришли в этот мир, чтобы наполнить его жизнью, королева Сьюзен Великодушная. Ты забыла об этом, - на секунду девушку пронзил жгучий стыд. - Что мне делать, Аслан? – прошептала она, заранее зная ответ. - Выбирать, - просто ответил мудрый лев. И она выбрала. - Как же мягко сегодня спалось, - промелькнуло в голове у Сьюзен, стоило ей проснуться. Видно, ночью Питер закрыл окно, поскольку она не слышала шума Нью-Йорка. Но, открыв глаза, она увидела каменный потолок, балки кровати под прозрачным балдахином, и факел на стене. Он был погашен. Вскочив на ноги, Сью обнаружила себя в просторной спальне, где помимо кровати был еще большой шкаф, зеркало и два закрытых окна. Спустив ноги, она коснулась босыми ногами деревянного пола – он приятно ласкал ноги. Открыв ставни, девушка увидела море, белый песчаный пляж, вдали виднелись скалы. Сомнений не было – она не в Нью-Йорке. Но как? За вторым окном был схожий пейзаж. Подойдя к шкафу, девушка обнаружила там множество нарядом в уже знакомом ей стиле. Выбрав простое платье без шнуровки, девушка подошла к зеркалу, чтобы увидеть там прекрасную будущую мать. Беременность была ей к лицу. Это моя спальня, - дошло до девушки через минуту. После битвы Каспиан распорядился организовать каждому из королей и королев свои покои в его замке, и его распоряжение было выполнено. Кто же знал, что она и Пит никогда не вернутся сюда? С утра у Каспиана все валилось из рук. Он пытался сесть за картографию, но пролил на карты чернила, пытался заняться фехтованием, но меч выскользнул из его руки, пытался тренироваться в стрельбе, но лопнула тетива. Раздосадованный, король Нарнии пошел в то крыло, которое было закрыто уже год – в крыло Верховных Королей Нарнии. Сью выглянула в коридор и нахмурилась – там было темно. Каспиан не топил их крыло, и не зажигал в нем огня, видно зная содержание их разговора. Он знал, что они не вернуться. Проходя мимо своего кабинета, Каспиан заглянул в него всего-лишь на миг, который изменил все. Внезапно, неожиданно и невозможно – из огня камина вылетела некая вещичка, в которой Каспиан признал крохотную тетрадь. Полистав ее, он схватил факел, и помчался в заветное крыло, уронив блокнот, открытый на последней странице с его лицом. Сью стояла у дверей и не понимала, как ей быть – идти по незнакомому замку наугад без света было довольно рискованно, а рисковать королева не хотела. С другой стороны, выйти из крыла было необходимо, иначе бы никто не узнал о том, что она тут. Внезапно в конце коридора появился легкий огонек. - Я ТУТ! – закричала Королева, как могла. Огонек быстро побежал к ней, и вскоре Сью уже видела родные черты, темные волосы, и глаза, из которых уходила тоска. - Сьюзан! – если бы не факел, то Каспиан немедленно подхватил бы ее на руки. На обед и ужин девушка не пошла, сославшись на усталость. Король не стал ее тревожить, устроив ее в соседних со своими покоях. Сью хотела привести мысли в порядок. Она сидела у небольшого зеркала и причесывалась, когда отражение изменилось. Она будто бы видела, как Пит трясет ее холодное тело, как Эдмунд прижимает к себе плачущую Люси, как теряет сознание мать и как сдерживает слезы отец. В глазах девушки невольно встали слезы, но видение потухло. - Будь верной своему решению, королева Сьюзан Великодушная, - прогремел голос Аслана, и Сью невольно улыбнулась Венчал их тоже Аслан, самолично, на большой площади, в присутствии, наверное, всех жителей Нарнии. Королева шла под венец в прекрасном белом платье, на ее распущенных волосах мягко лежала та самая корона, которой когда-то она была коронована. Каспиан был в форме адмирала Нарнийского флота, который был заложен буквально в тот же день, когда вернулась Королева. Его голову украшала золотая корона Верховного Короля. - Мы пришли в этот мир, чтобы любить друг друга. И сегодня мы празднуем Любовь! – слезы Сьюзен видел только Каспиан, когда он крепко прижал к себе свою единственную жену, и когда он коснулся ее губ. Толпа взорвалась криками. Спустя год королева Сьюзан Великодушная и принцесса Хелен в числе других поднялись на борт «Покорителя Зари».