Мы должны быть заодно

Когда колокол прозвонил к началу послеполуденных занятий, Гарри с Роном направились в Северную башню, где тесные каменные ступени вели на самый верх, а там по серебряной лесенке надо было пролезть через круглый люк в потолке, и тогда только можно было попасть в комнату, где обитала профессор Трелони. Знакомый сладкий аромат, струящийся от огня в камине, достиг их ноздрей, едва они влезли наверх по стремянке. Как и всегда, окна были зашторены; круглый кабинет был погружен в тусклый красноватый сумрак, создаваемый множеством ламп, завешанных какими-то шарфами и шалями. Гарри и Рон пробрались через обитые ситцем стулья и пуфы, загромождавшие комнату, и сели за один маленький круглый стол.  — Добрый день, — Гарри даже подскочил — томный голос профессора Трелони раздался прямо за его спиной. Что же, он искренне надеялся, что его сегодня, магическим образом, не заметят, как и его смерть. ***  — Грейнджер, как думаешь, кто нравится Забини? — спросил Нотт, что-то записывая, на пергамент.  — Не знаю, Дафна? — девушка, пожала плечами, она не очень-то, знает, про то, кто кому нравится.  — Пф, ага, конечно, — с сарказмом, сказал парень. — Ладно, дам маленькую подсказку, она гриффиндорка и рыжая, — Гермиона, приоткрыла рот и удивленно посмотрела на слизеринца.  — Хочешь сказать, что это Джинни? — она похлопала глазками, а после посмотрела на пергамент и на учителя, которая начала засыпать. — Нумерология, подождёт. Рассказывай, — Тео, усмехнулся, откладывая перо. ***  — .....дорогие мои, для нас настало время обратиться к звездам, — заговорила она. — Движение планет и таинственные предзнаменования они открывают лишь тем, кто сумел вникнуть в фигуры небесного танца. Человеческая судьба может быть прочитана в их пересекающихся лучах… Тут мысли Гарри куда-то поплыли. Ароматический дым всегда действовал на него усыпляюще и одуряюще, а туманные речи профессора Трелони о предсказании судьбы и подавно никогда не увлекали. Но он никак не мог заставить себя не думать о ее словах «Я боюсь, то, что страшит вас, и в самом деле произойдет. Как и то, как близкий человек, в скором времени отвернется от вас…» Сейчас, он искренне жалел, что не сделал, как Герми и не отказался от прорицания. Его, напрягало, про близкого человека, посмотрев, на Рона. Он нахмурился. С Роном, как и с Гермионой, они многое прошли, но Рон, как будто от них отдаляется. Ладно, с этим он потом разберётся. Есть и другая плохая причина. Волан-Де-Морт, он в этом году, полностью вернётся, это действительно ужасно.  — Гарри! — позвал его Рон.  — Что? Он огляделся — на него смотрел весь класс. Гарри сел попрямее, — оказывается, он почти задремал, разморенный теплом и погруженный в свои мысли.  — Я только что говорила, мой дорогой, что вы, без сомнения, рождены под пагубным влиянием Сатурна, — произнесла профессор Трелони не без некоторой обиды в голосе, поскольку было очевидно, что он пропустил ее слова.  — Рожден под чем, прошу прощения? — переспросил Гарри.  — Сатурн, дорогой, планета Сатурн! — повторила профессор Трелони, явно задетая тем, что Гарри не был потрясен этим известием. — Я рассказывала, что Сатурн, несомненно, был в пике активности в момент вашего рождения… темные волосы… хрупкое сложение… трагические потери в самом начале жизненного пути… Думаю, что не ошибусь, если скажу, что вы родились в середине зимы?  — Нет, — ответил Гарри. — Я родился в июле. Он закатил глаза, это будет долгий урок. ***  — Подожди, ты серьёзно? — так как, учитель заснула, все начали заниматься, своими делами.  — Да, я сам был удивлен, — признался парень, откидываясь, на стул.  — Как ты узнал? — решила поинтересоваться девушка.  — Он разговаривал перед зеркалом, а я не вовремя зашёл. Он так был увлечён, что даже меня не заметил. Когда прозвенел колокол, профессор Вектор, подскочила со своего места.  — Кхм, ребята свободны, сегодня я вам ничего не задаю, — Теодор с Гермионой, начали выходить с класса.  — Ты только, не говори, никому, хорошо? — спросил слизеринец.  — Конечно, — с улыбкой, ответила девушка, идя к своим друзьям. Рон был чем-то недоволен, пока Гарри о чём-то размышлял.  — Что, много задали на дом? — оживленно поинтересовалась Гермиона, догоняя их. — А профессор Вектор нам вообще ничего не задала!  — Что ж, очень мило с ее стороны, — проворчал Рон угрюмо. Гарри с Гермионой переглянулись. Они вошли в холл, где народ толпился у дверей в Большой зал. Друзья отошли в сторонку, и тут позади них раздался громкий голос:  — Уизли! Эй, Уизли! Гарри, Рон и Гермиона оглянулись и увидели Малфоя, Крэбба и Гойла, чем-то страшно довольных. К ним подошли Тео с Блейзом и Пенси.  — Что еще? — резко спросил Рон.  — Твой отец попал в газету, Уизли! — объявил Малфой, размахивая номером «Ежедневного Пророка» и стараясь, чтобы его услышало как можно больше народу. — Вот только послушай это: «ДАЛЬНЕЙШИЕ ПРОМАХИ МИНИСТЕРСТВА МАГИИ. Создается впечатление, что неприятности Министерства магии никак не закончатся, пишет специальный корреспондент Рита Скитер. Недавно критике подверглась бездарная организация массовых мероприятий на Чемпионате мира по квиддичу и упорная неспособность объяснить исчезновение одной из колдуний, сотрудницы спортивного отдела. И вот вчера Министерство оказалось втянуто в новый скандал — на сей раз благодаря выходкам Арнольда Уизли из Комиссии по борьбе с незаконным использованием изобретений маглов», — тут Малфой поднял глаза, но продолжил, — прикинь, они даже его имя правильно написать не могли, как будто он полное ничтожество, а, Уизли? Блейз нахмурился, подходя к Драко, что-то говоря ему в ухо. Округлив глаза, он посмотрел на Гермиону, а после на друга, который кивнул, прикрывая глаза.  — Меня это не остановит, — немного дрожащим голосом, сказал парень, продолжая читать:  — «Арнольд Уизли, два года назад оштрафованный за незаконное владение летающим автомобилем, вчера ввязался в драку с магловскими блюстителями закона (т. н. «полицейскими») из-за нескольких, весьма агрессивно настроенных мусорных баков. М-р Уизли, судя по всему, примчался на выручку Грозному Глазу Грюму, престарелому экс-мракоборцу, уволившемуся из Министерства, когда он окончательно перестал видеть разницу между рукопожатием и нападением убийцы. Поэтому нет ничего удивительного в том, что, явившись к м-ру Грюму в его строго охраняемый дом, м-р Уизли обнаружил, что м-р Грюм в который раз поднял ложную тревогу. В ходе дальнейших событий м-ру Уизли пришлось несколько раз прибегнуть к преобразованию памяти, прежде чем ему удалось скрыться от полицейских. При этом м-р Уизли отказался отвечать на вопросы «Ежедневного Пророка» о том, зачем ему потребовалось вовлекать Министерство в эту недостойную и чреватую скандалом историю». Тут и картинка есть, Уизли! — ликовал Малфой, развернув и подняв перед собой газету. — Фотография твоих родителей перед домом — если это можно назвать домом. Твоей мамаше не помешало бы немного сбросить вес, как считаешь? Теодор закрыл глаза, пока Пенси прикрыла лицо. Да, они друзья Драко, но даже для него это слишком.  — Малфой, ты должен радоваться, что это не услышали близнецы, они бы сразу тебя убили, — начала Гермиона, вставая вперёд, перед другом.  — Смотрите, грязнокровка, защищает своего дружка, — посмеялся Драко, на что его смех, подхватили Крейб и Гойл. — Поттер, их матушка и вправду, такая жирная?  — Закрой свою пасть, — крикнул Гарри, — лучше следи, за своей мамашей. Выглядит так, будто она только что унюхала кучу дерьма у себя под носом — скажи-ка, у нее всегда такой вид или это от того, что ты был рядом? Бледное лицо Малфоя порозовело:  — Не смей оскорблять мою мать, Поттер!  — Хм, — хмыкнул Гарри, отворачиваясь. Гарри не понял, что произошло, он только услышал:  — НУ УЖ НЕТ, ПАРЕНЬ! Гарри круто обернулся. По мраморной лестнице, хромая, спускался профессор Грюм. В руке он держал волшебную палочку, направленную на белого хорька, дрожавшего на мощенном плитами полу как раз на том месте, где только что стоял Малфой. В холле наступила гробовая тишина. Никто, кроме Грюма, не смел даже шелохнуться, а тот повернулся к Гарри — то есть на Гарри смотрел его нормальный глаз, а тот, другой, уставился куда-то внутрь.  — Он тебя задел? — прорычал Грюм. Голос у него был низкий и сиплый.  — Нет, — ответил Гарри. — Промазал.  — Оставь его! — рявкнул Грюм.  — Оставить кого? — растерянно спросил Гарри.  — Не ты — он! — Грюм ткнул большим пальцем через плечо, указывая на Крэбба, который попытался было поднять белого хорька с пола, но в страхе замер. Похоже, что Грюмов вращающийся глаз и впрямь был магическим и мог видеть сквозь затылок.  — Что вы сделали? — в страхе, спросила Гермиона, на что получила смех Рона:  — Да, ладно, Герм, это даже забавно, — посмеялся он, а его смех, подхватили остальные, кроме слизеринцев.  — Верните его обратно, — Гермиона, была по-настоящему обеспокоена.  — Мне не нравятся люди, которые нападают на противника со спины, — рычал Грюм, а скулящего от боли хорька подбрасывало все выше и выше. — Гнусный, трусливый, подлый поступок… Хорька швыряло в воздухе, его лапы и хвост беспомощно болтались. Гермиона, прикрыла рот, Гарри сглотнул, они вдвоем не разделяли, веселья. Да, Малфой ублюдок, но они привыкли к этому.  — Никогда-больше-так-не-делай, — говорил Грюм, произнося каждое слово, как только хорек ударялся об пол и опять взмывал вверх.  — Профессор Грюм! — прозвучал возмущенный голос. По мраморной лестнице спускалась профессор МакГонагалл с громадной стопкой книг в руках.  — Привет, профессор МакГонагалл, — спокойно сказал Грюм, заставляя хорька подскакивать все выше.  — Что… что это вы делаете? — спросила профессор МакГонагалл, следуя взглядом за взлетающим все выше хорьком.  — Учу, — ответил Грюм.  — Учи… Грюм, это что, студент? — вскрикнула профессор МакГонагалл, и книги посыпались у нее из рук.  — Ну да, — ответил Грюм.  — Быть не может! — ахнула профессор МакГонагалл, бросаясь вниз по ступеням и доставая волшебную палочку. Через секунду на месте хорька с треском появился Драко Малфой — он кучей лежал на полу, его роскошные белые волосы упали на ставшее ярко-красным лицо. Пошатываясь, он поднялся на ноги.  — Грюм, мы никогда не используем трансфигурацию как наказание! — сказала профессор Макгонагалл слегка севшим голосом. — Профессор Дамблдор вам наверняка об этом говорил! Блейз с Тео, подхватили Драко, пока Пенси, начала его рассматривать, при этом, что-то ему говоря. Через десять минут, они сидели в Большом зале, Рон, всё ещё не мог перестать смеяться.  — Приветик, — к ним подошли, близнецы с Анджелиной и Ли, — мы слышали, что произошло, — сказал Фред, смотря на бледное лицо Гермионы. — Всё хорошо?  — Только у нас — Драко Малфой, поразительный прыгающий хорек… — посмеялся Рон.  — Рон, это не смешно, — сказала девушка, поднимаясь со своего места, - простите, мне пора идти, у меня дополнительные по рунам.  — Чего это она, смешно же, — ответил парень, — видимо, она не понимает шуток.  — Тупых шуток, нет, — сказала Джинни, смотря вслед за подругой. — Гермиона, хоть и не любит Малфоя, но понимает, что смеяться над ним это слишком низко, — сказала Джинни, принимаясь за еду.  — Она снова, ничего не съела, — заметил Гарри, а Фред обреченно выдохнул. При чём, Гарри отметил, что он сложил в салфетку два бутерброда и положил яблоки, в свою сумку…