1,5 дня

       Реакция зала это самое важное, что происходит во время выступления. Без неё в этом нет смысла. Аплодисменты порой бывают неискренними, но выражение лиц очень трудно подменить. Каждый выход на сцену это проверка самого себя. Вы боретесь с собой: сперва со своей трусостью и неуверенностью, а затем со своей самооценкой. Но когда всё проходит должным образом, вы прибываете вне себя от счастья. Чувство самоудовлетворения переполняет вас, и вы готовы двигаться дальше.       Ей нередко приходилось выступать на публике раньше. Она любила делать это ещё в университете. Однако сегодняшнее мероприятие явно отличалось от тех, в которых ей приходилось участвовать раньше.       В дождливый день девушка вышла из отеля, чтобы добраться до улицы Бродвей 588. В её сумке несколько экземпляров распечатанных страниц с самыми лучшими моментами из её истории. Она так и не выбрала, что хочет представить сегодня. Её переполняют мысли о предстоящей реакции публики, которая, по её мнению, конечно же, будет не такой, как она ожидает. Тот факт, что её книга оказалась на полках множества книжных по всему Портленду, всё ещё не в полной мере удовлетворял её. Тем не менее впервые Нина смогла почувствовать, что сделала нечто достойное, чем могла бы гордиться. Её редактор, Эрик, позволил книге напечататься в Нью-Йорке. Однако она не снискала долгожданного успеха.       - Ты ведь понимаешь, что тираж в три тысячи - это капля в море для Нью-Йорка? Тебе необходимо расширить свою аудиторию, если ты всё ещё хочешь добиться успеха. Или оставайся в Портленде и пиши детские сказки. Я знаю, ты бы этого точно не хотела. Так что не отмазывайся и поезжай через неделю на Всемирный фестиваль голосов ПЕН-клуба. Там будут специальные гости, особенная аудитория и ты, надеюсь. Наша редакция готова оплатить тебе жильё и частично билеты. Не пропусти шанс, Нина!       И теперь, Нина, почти промокшая насквозь, мчит в главный офис ПЕН-клуба, чтобы прочесть пару фрагментов из книги и произвести впечатление. Открыв тяжёлую дверь, она проходит по коридору, где её встречает мужчина в типичном костюмчике охранников. Она показывает ему пригласительное, и тот указывает ей направление. Нина поднимается на второй этаж и быстро находит нужный зал. Но прежде чем, туда войти, девушка ищет уборную, чтобы привести себя в порядок после дождя, который испортил ей весь образ, на который она потратила всё утро.       - Заебись! - прорычала она, посмотревшись в зеркало. "Я бы даже с приглашением, не впустила себя в таком виде" подумала она.       Её чёрная тушь ручейками растеклась по розовым щекам, волосы слиплись как переваренные макароны в кастрюле, а платье было покрыто мокрыми пятнами от стекающих капель с волос. Она достала из сумки расчёску и привела их в порядок. Взяв салфетки, девушка вытерла свой макияж. Благо, она всегда носит с собой косметику. Сделав последние штрихи, она удовлетворенно смотрит на себя в зеркало. Красная помада плотным слоем легла на её пухлые губы и создала яркую изюминку в её образе. Платье лишь немного подсохло, но если спрятать его под пиджаком, то будет не так заметно, что она и сделала. Выйдя из уборной, она отправилась в зал для презентаций.       Фестиваль включал в себя несколько мероприятий одновременно. Где-то читали лекции знаменитые писатели, где-то шли выступления новичков. В зале презентаций было не протолкнуться среди множества дебютантов и простых слушателей. Большое количество людей рассаживались один за другим по своим креслам. Нина села на один из них, сжав рукописи крепко в руках. Она прижала листки к своей груди и с замиранием сердца ждала Эрика, который должен был встретиться с ней на фестивале. Он приехал на день позже и им не удалось встретиться и прийти вместе. Нина нервничала по этому поводу, так как нуждалась в поддержке.       Рядом с девушкой сел мужчина. Он положил ногу на ногу и облокотился рукой на кресло за её шеей. Она не посмотрела на него, но почувствовала на себе его мимолётный взгляд.       - Волнуетесь? - спросил мужчина.       Её взгляд замер на пустой сцене, где ставили свет и проверяли прожекторы. Люди на стремянках поправляли оформление, и ей стало немного боязно за них, когда она заметила высоту между ними и полом. "Господи, скоро этот свет устремится на меня. Надеюсь, у меня не пересохнет во рту и я не забуду, как читать хотя бы по слогам" подумала она.       - Н-нет, я... всё в порядке, - ответила Нина, всё так же не оглядываясь. "После того, что случилось со мной из-за дождя, лучше вообще не смотреть никому в глаза".       - В первый раз? - тут же поинтересовался мужчина.       Не успела она ответить, как к ним подбежала девушка с пышными кудрявыми волосами. Она сияла своей белоснежной улыбкой и просто светилась изнутри.       - Привет! Ты ведь Нина, правда? - восторженно произнесла она. - Я видела твои фото. Меня зовут Дана. Эрик звонил. Он сказал мне, что сегодня его не будет и что ты можешь рассчитывать на мою поддержку.       Дана присела на кресло спереди от Нины.       - Э-э...хорошо. А что с Эриком? Как он мог пропустить фестиваль?       - Не знаю, - ответила она. - Подробности мне неизвестны. Я даже не поняла, в Нью-Йорке ли он, вообще. Ах да. Вот ещё, что. Мы не знаем, как сделать лучше. Согласно списку, ты выходишь пятая по счёту, но мы можем позволить тебе выбрать: выступить до или после Бена, - сообщила она, взглянув налево от меня.       Нина обернулась и замерла, увидев мужчину, который сидел с ней рядом всё это время.       - Ты выступаешь? - спросила она его с ходу, не понимая, как вообще это возможно.       - У меня сборник рассказов, который я собираюсь представить сегодня. Я могу позволить тебе выступить раньше меня, чтобы лучше сохраниться в памяти у аудитории, - предложил мужчина улыбаясь.       В голове девушки появилось явное помутнение. "Чёрт, я что умерла?".       - Думаю особой разницы нет, - кое-как выдавила она из себя, все ещё прибывая в лёгком шоке. - Если я выступлю до тебя, то публика забудет обо мне, как только ты выйдешь на сцену. А если я выступлю после, то слушатели будут уже впечатлёнными твоим выступлением, им будет не до меня. Либо они будут просто уставшими к концу мероприятия.       - Ты меня переоцениваешь, - усмехнулся он.       Нина вспыхнула и тут же почувствовала как её щёки стали очень тёплыми. Это было настолько палевно, что Дана, сидящая напротив, забегала глазами то по Нине, то по Бену.       - Э-э... - протянула она, - давайте сделаем так. Нина, ты выступишь после Бена. Потом будет общий банкет на первом этаже. Присоединяйтесь, как выступите.       - Как скажешь, - согласилась Нина.       Девушка с кудрями удалилась. А Нина и Бен продолжили сидеть бок о бок. Она не могла больше издавать ни звука. Ей даже захотелось остановить дыхание, лишь бы стать невидимой. Волосы повисли над её лицом, закрывая левую половину. Ей казалось, что она таким образом спряталась. Мало того что это её первая презентация в жизни, так ещё и в Нью-Йорке, да ещё и с Беном Барнсом в придачу! "Заебись!" подумала она.       - Ты из Нью-Йорка? - вдруг спросил Бен, всматриваясь в её лицо сквозь нависшие русые волосы.       - Из Портленда, - ответила она, сдавливая нервный истерический писк в своей груди. Она по-прежнему не оборачивалась, вдавливая шею в плечи, а плечи вниз. Казалось бы, ещё чуть-чуть и она провалится под кресло, а затем и под землю. Девушка поджимала губы и опускала глаза, не зная куда их деть. "Бен Барнс! Твою мать! Как это вообще могло произойти?!" ревела она в своей голове.       - Должно быть, ты прекрасно пишешь, раз находишься здесь, - уверенно заключил он, сменив одну ногу на другую.       - Ты меня переоцениваешь, - вернула она его же фразу.       Он слегка рассмеялся своим бархатным голосом. Это раззадорило её и она на секунду расслабилась, поправляя волосы. Убрав прядь за ухо, она поняла, что открыла своё лицо, но уже было поздно. Бен взглянул на неё внимательно. Так пристально он это сделал, что ей пришлось подчиниться этому напору и посмотреть в ответ. Серые глаза метнули на него взгляд, затем устремились на сцену и прожекторы.       - На самом деле я дико волнуюсь, - призналась Нина, сжимая листочки в руках. - Не уверена, что это кому-то понравится. Выпустить книгу в маленьком городе и никому ничего не доказывать - это одно, а приехать в Нью-Йорк и лично представить отрывки - это будто выше моих сил. Я всё ещё в шоке, что пошла на это. Чёрт, надо было сказать, что я пока не готова, - вылился из неё поток мыслей.       Бен сочувственно посмотрел на девушку.       - Страх - это нормально. Значит, ты чувствуешь ответственность, - заверил он, развернувшись к ней полностью в кресле. Теперь ей точно никуда не деться. Возможно, желание провалиться под землю уже покинуло её. Теперь будет трудно отказаться от любого возможного контакта.       - Я не знала, что ты выпустил сборник рассказов, - ответила она не подумав. "Блядь!Теперь он уверен, что я слежу за ним!".       - А должна была? - спросил Бен, прищурив глаза.       Она снова проигнорировала его взгляд, всё так же всматриваясь в сцену. Но уголком глаз она, конечно же, заметила, как мужчина был польщён. "Блядь!" подумала она снова, "ну почему я такая идиотка!". Она залилась краской как матрёшка, а её брови изогнулись в полном ахуенезе оттого, что сейчас вообще происходит.       - Ну, ты же вроде как известная личность, - театрально произнесла Нина.       - Не думаю, что об этом знают многие. Я пока не публиковал сборник, - ответил Бен.       "Фух, пронесло". Нина запустила пальцы в волосы, поправляя их с двух сторон. Они волнами упали на спинку кресла. Девушка вдруг набралась храбрости, и закусив язык, обернулась к нему, всматриваясь в каждый сантиметр его лица. Она делала так в детстве, когда сильно переживала или боялась чего-либо. Она прикусывала язык, чтобы телесная боль заглушила все тревоги и зажимы.       - Ты довольно молодая для писательницы. Это похвально, - отметил мужчина, расставив ноги вперёд и положив локти на колени.       - А что ещё делать, когда скучно?       - Ты пишешь от скуки? - удивился он.       - Да. Этим я и занимаюсь, - самодовольно ответила Нина и сняла пиджак. Тонкая бретелька её платья сползла с правого плеча. Его взгляд медленно прошёлся по девушке от подбородка до шеи, затем до плеча и остановился у бретельки. Он медленно поймал взгляд девушки и с невозмутимым лицом (чёртов актёр!) продолжил:       - Писала от скуки и попала в ПЕН-клуб, - подытожил он.       - Да, именно так. А что насчёт тебя?       Нина окончательно расслабилась, поняв, что нет ничего круче, чем с лёгкостью общаться с Беном, который свалился на неё как снег на голову.       - Я всегда хотел написать что-то личное. Сначала я записал свой альбом и это был уникальный опыт для меня. Теперь я хочу представить свои оригинальные истории...       Не успели они договорить, как к ним подошла Дана, сказав, что скоро всё начнётся.       Сперва выступил парень со своим сборников стихов. В детстве Нина часто писала стихи, но по мере взросления она перешла к прозе и это оказалось ей ближе всего. Далее выступили ещё несколько человек с короткими рассказами. Затем, когда публика уже была достаточно разогрета, ведущий объявил:       - Ну что ж, уважаемые слушатели. Сегодня у нас на фестивале специальный гость. Это его дебют, как писателя. Встречайте: Бен Барнс!       Публика заликовала. Нине даже стало неловко за первых выступающих, кто еще не был настолько популярен. Однако всем есть к чему стремиться, а такие кульминационные моменты есть на любом мероприятии.       Бен поприветствовал всех, блеснув своей идеальной улыбкой. Открыв книгу, он зачитал первые строки своим уникальным, брутальным тембром, который заставил Нину то ли напрячься, то ли получить удовольствие. Когда он поднимал голову от книги и его взгляд встречался с её, она покрывалась неким трепетом и волнением. Его голос в совокупности с его глазами, казалось, могли сделать с ней, что угодно.       - "Я лишь хотел, чтобы она осталась. Остановилась у двери хотя бы на секунду и сказала, что была не права. Я хотел. Нет, я неистово желал, чтобы она сделала два шага назад и посмотрела на меня с надеждой в глазах. Но этого не случилось. Словно призрак, она завернулась в длинное пальто, смахнув с него капли дождя, оставшиеся ещё с нашей прогулки, открыла дверь и ушла навсегда."       Он захлопнул книгу. Грусть и разбитость на его лице сменились улыбкой и восторженные зрители зааплодировали. Этот талантливый человек смог снова покорить сердце публики. Впрочем, как и всегда.       - Спасибо, друзья. Я очень рад видеть вашу реакцию. Правда, спасибо! - отвечал он слушателям. - А теперь, я бы хотел представить вам следующего гостя: Нину Грант с её романом "Чертовка".       Последнее слово Бен произнёс так эротично, что девушка подумала "почему он сказал это так, будто я сейчас выдам одни из самых своих грязных мыслей? Можешь улыбаться сколько влезет, Барнс, но ударить тебя по плечу, не будет лишним".       Девушка вышла на сцену, в то время как Барнс, проходя мимо неё, улыбнулся ей одним уголком своих губ. "Дьявол! И вообще, откуда он узнал моё имя и название книги?". Её чёрное платье на тоненьких бретельках сделало из неё миниатюрную куколку на сцене. Пышный низ, едва прикрывавший коленки, создавал воздушный образ. По правде говоря, она выглядела весьма эффектно. Неудивительно, что Бен стреляет глазками.       - "Чертовка. Именно это я слышала за последние дни от него в свой адрес. Не думаю, что меня это задевало. Буквы в этом слове заставляли меня расплываться в ухмылке. Но если он произносил это слишком надменно, я понимала, что ничего хорошего сегодня точно от него ожидать не стоит..."       Время от времени она отрывала глаза от листка, наблюдая за слушателями. "Только не смотри на него, прошу тебя! Блять! Я же просила!". Бен наблюдал за ней, прикасаясь пальцами к губам, он внимательно разглядывал её за трибуной, склоняя голову то влево, то вправо. Это заставляла её дышать несколько прерывисто. Учитывая, что она говорила в микрофон, всё было слышно достаточно громко. Вздохи, глотание слюны, прерывистое дыхание, дрожь в голосе - всё это было предоставлено в полном объёме на весь зал.       Закончив, она вежливо поблагодарила гостей. Пока девушка складывала листки, её взгляд упал на столик трибуны, где была записка: "Нина Грант. Чертовка", а снизу: "Я буду ждать тебя в банкетном зале". Она посмотрела на аудиторию и заметила, что Бена уже там не было.