Не ревную

      Я не ревную, когда, ты танцуешь с ней, смотря в глаза мне.       Ты приобнимаешь ее за талию, улыбаясь ей, нашептывая что-то на ухо.       Чувствую твоё дыхание, будто на месте этой бабы, стою я. Она стройная, с длинными идеальными ногами. На ее лице нет веснушек, которые так сильно бросаются в глаза.       У неё не такая большая грудь, а наоборот аккуратная, размера второго.       Ее волнистые темные волосы, аккуратно лежали на плечах.       А ты ведь всегда любил больше брюнеток, чем блондинок.       Я не ревную, когда, ты обнимаешь ее, пока сижу рядом, и прожигаю твою спину взглядом.       Ты знаешь, что я вижу, и специально прижимаешь ее крепче к себе.       Я не ревную, когда, ты заправляешь за ее ухо, выпавшую прядь волос.       И делаешь так аккуратно, так нежно, так трепетно. Как когда-то убирал волосы мне.       Я злюсь, кусаю губы, мну пальцы, которые уже влажные из-за нервов.       Хватаю бокал с барной стойки, и выпиваю залпом.       Вот идиотка, даже не посмотрела что хватала. Виски. Так неприятно обжигающее горло виски.       Я не ревную тебя, даже, когда слышу, что ты говоришь ей с усмешкой: «Виски не для юных леди»       Беру ещё один бокал, морщусь заранее, и выпиваю залпом снова. Вытираю рот рукавом, потому что жидкость потекла по подбородку.       Поворачиваю голову, и вижу недовольный взгляд Нильсена. Хмурю брови, и отворачиваюсь.       Я не ревную тебя, даже, когда ты стираешься с моего поле зрения.       Ищу тебя глазами, и не вижу. Внутри неприятно скребутся кошки. Я должна найти тебя. Найти, и выбить дурь из твоей головы.       Я не ревную тебя, когда, нахожу в одной из темных комнат.       Я не ревную тебя, когда вижу, как девица снимает топ с себя, демонстрируя свою грудь.       Я не ревную тебя, когда, ты довольно улыбаешься, и не замечаешь меня в дверном проходе.       Я не ревную тебя, когда, ты берёшь ее за руку. Как когда-то брал меня, и говорил, что я — твоя.       Я не ревную тебя, когда, слышу, что ты зовёшь ее «Каттен». Нет, я не ревную. Я просто ненавижу тебя, понятно?       Я не испытываю ничего, когда с грохотом закрываю эту сраную дверь.       Я безумно злюсь, когда бегу с лестницы, чуть не падая с неё.       Я пиздец, как злюсь, когда чувствую чью-то руку на своём предплечье. Злобно оборачиваюсь, и вижу твои дьявольские голубые глаза.       Я не ревную тебя, я хочу ударить тебя, да как следует, по твоей смазливой мордашке, которую до дури люблю.       Ты тянешь меня в свои объятья, и крепко обнимаешь.       Я бью тебя кулаками в грудь, и одновременно прижимаюсь крепче.       Ты успокаиваешь меня, шепча на ухо, «Что случилось?»       И я не ревную тебя, я безумно злюсь, потому что тебе все равно, на то, что между нами было.       Я не ревную тебя, я просто хочу, чтобы ты стал моим. И был моим всегда.       Я снова иду с тобой в комнату. Как всегда. Я ненавижу себя, за то, что позволяю трахать себя, когда захочешь ты.       Ты делаешь это грубо, жестко, но я не чувствую любви. Не чувствую ничего, кроме твоего желания засадить мне, да поглубже.       Ты бросаешь меня на кровать, и нависаешь сверху, а я как рыбка хватаю ртом воздух.       Ты грубо срываешь с меня одежду, откидывая в сторону. И я не смею ничего сказать против.       Ты хриплым голосом говоришь, что хочешь меня, и я знаю, что это правда. Но ты не любишь меня, ты просто пользуешься мной. Пользуешься моими чувствами.       Чувствую твои пальцы на своей заветной точке, и закатываю глаза. В эти моменты я забываю всю боль, всю ненависть к тебе. Забываю, как не ревную тебя изо дня в день. Забываю, как ты пойдёшь, и завтра же склеишь себе другую.       Круговые движения доводят меня почти до пика, но ты останавливаешься. Слышу звон пряжки ремня, и шелест блестящей упаковки.       Одно движение, и ты заполняешь меня полностью собой. Мне так нравится ощущать тебя в себе физически, но я хочу ощущать тебя и морально. Хочу чувствовать твою нежность, твою любовь. Хочу чтобы ты, мать твою, готовил с утра завтраки, писал глупые смски. И остальное, что делают парочки.       Я знаю, что ты не сделаешь этого. И когда ты ставишь меня в колено-локтевую позу, из моих глаз текут слёзы.       Я так унижена, так опустошена, что этот секс не доставляет мне удовольствия.       Я так устала чувствовать все это к тебе, и не получать взаимность.       Я готова продать дьяволу душу, чтобы хоть на минуту ощутить твою любовь.       Ты двигаешься грубо, рвано, жестко. А из моих уст срываются громкие стоны. Секс — это единственное, что ты умеешь делать хорошо, Александр.       Но будешь ли ты счастлив? Неужели, ты хочешь всю жизнь прожить вот так? На вечеринках, в алкогольном опьянении, с разными незнакомыми барышнями. Ты правда хочешь этого?       Зачем тебе тогда нужна я? Иногда так хочется спросить, но не хочу делать себе ещё больнее.       Я не ревную тебя, нет. Я, блять, люблю тебя, Александр Нильсен.       Ты делаешь ещё пару толчков, шипя, накручивая мои волосы на кулак.       Мои мышцы сжимаются, в глазах фейерверк. Я чувствую облегчение, но не на сердце.       Мне все также гадко, противно, мерзко.       Я не ревную тебя, когда знаю, что ты также трахаешь остальных. Абсолютно, блять, также.       Ты встаешь, отбрасываешь в сторону использованную резинку, и натягиваешь обратно свои дорогие, идеально выглаженные брюки.       — Отпусти меня, — шепчу я, вытирая лицо от слез, своей кофтой.       — Что? , — ты вопросительно поднимаешь брови, и смотришь на меня как на полную идиотку.       А я чувствую себя идиоткой.       — Оставь меня в покое, ладно? Хватит с меня, этих провокаций.       Ты улыбаешься. Нашёл время для улыбок.       — Агата, ты чего себе придумала? Какие провокации? Ты сама провоцируешь. Пугаешь моих девушек, громко хлопая дверьми. Ты знаешь, мы знакомы с тобой давно, я не насиловал тебя, ты сама всегда ложилась под меня. Если хочешь разбег, то сама отвали.       Твой тон был холодный как никогда. И нужно было мне открывать свой рот? Зачем я заикнулась вообще? Теперь я точно выгляжу как полная идиотка.       — Мы с тобой давние друзья, ты просто ревнуешь.       Замолчи. Замолчи. Замолчи.       — Я не ревную, — стараюсь сделать тон как можно равнодушней.       — Рассказывай, — усмехаешься. Только это ты и делаешь постоянно. Так хочется стереть эту ухмылку с твоего лица, аж сил нет.       — Я ненавижу тебя, понятно? Ищи себе другую девочку для игрушек, ясно?       — Каттен, я повторюсь…       — Не называй меня так! — прерываю тебя, потому что, не хочу слышать это прозвище.       Я не ревную тебя, даже когда ты, час назад называл так другую бабу.       — Окей, — ты разводишь руки в стороны, — Агата, ты придумала все себе сама. Не хочешь секса со мной, не надо. Я не буду даже уговаривать тебя, чтобы ты потрахалась со мной. Тысячу девушек существуют, которые хотят меня, и дадут без лишних вопросов.       Я не ревную тебя, даже когда, кто-то другой будет касаться твоего тела.       Я не ревную тебя, когда ты молча оставляешь меня в слезах, уходя к другой, в этот же вечер.       Ты такой урод, правда.       Поправляю волосы, стираю потекшую тушь с щёк, натягиваю улыбку, спускаюсь вниз. Плюхаюсь на диван, и повторяю свой день сурка снова.       Я не ревную тебя, когда ты целуешь другую, рыженькую дуру.       Я ненавижу тебя, когда ты снова смотришь мне в глаза, и улыбаешься.       Я ненавижу себя, за то, что не могу тебя отпустить.