***
Оби-Ван глубоко вздохнул, выключил фонарик и открыл глаза. Он обнаружил себя в зале тысячи фонтанов. Там, на краю водопада сидел Брук, поигрывая рукой в воде. — О, Олух-Ван, — с улыбкой обернулся он, — давно не виделись. — Брук, — улыбнулся тот. — Три года уж точно. Ты почти не изменился. — Как и ты, — фыркнул тот. — Правда? — он огладил свою бороду. — Мол сказал, что борода делает меня старше. — Да? Что еще Мол сказал тебе? Оби-Ван спал с лица и вздохнул: — Значит, вот о чем это будет? — А что у тебя осталось, кроме него? — оскалился Брук. Его глаза вдруг сделались мутными, а вода позади кроваво-красной. Спустя мгновение наваждение растворилось, открывая новое видение. Теперь он стоял на площади близ муниципалитета даанцев. Была зима, но снег был окроплен кровью. У входа лежала гора трупов, посреди которой стоял Мол. Сам заляпанный в крови, в светлых джедайских одеждах, он переводил дух после тяжелого сражения. Изо рта его вырывался пар, глаза горели пламенем ситхов. Сам он выглядел словно демон. — Уйди отсюда. Ты мешаешь. Оби-Ван поджал губы и сделал шаг назад. Но тут же спиной наткнулся на новое видение: — Ой, Оби-Ван! Вот ты где! Где ты пропадал? Я потерял тебя, — лепетал рядом с ним мастер Сайфо-Диас, забирая Оби-Вана в свои крепкие объятья. — Я так скучал по тебе, Оби-Ван, — шептал он. Оби-Ван судорожно вздохнул, но не протянул рук для ответных объятий. Так учил его мастер Сай. Чтобы не случилось, ты — всего лишь наблюдатель. Не смей отдаваться этому, не смей позволять эмоциям захватить себя, иначе рискуешь пропустить послание. И Оби-Ван увидел его. Маленький паучишка, что сидел на плече его мастера. Помахал ручкой и привлек его внимание. Оби-Ван обратился к нему и последовал от плеча мастера. Перебирая лапками по тоненькой ниточке паутинки, паучок вел его сквозь другие видения. — Ты был мне братом, Энакин! — услышал он собственный истошный крик. — Я любил тебя! — Выполнить приказ шестьдесят шесть, — другой, незнакомый голос, который все еще казался ему чертовски родным. — Оби-Ван, иди в дом. Пора ужинать, — звала его Сатин. — Падаван, — тепло позвал его мастер Джинн. Но Оби-Ван не обращал внимания на зовущие его голоса, на появляющиеся и исчезающие картинки. Он знал, что стоит ему хоть на мгновение отвлечься, как паучишка тут же исчезнет и он больше никогда его не увидит. — Оби-Ван, — на его плечо вдруг легла большая теплая рука. Он вздрогнул. Это был Мол. — Оставь его. Это не твоя забота. — Это мой выбор, — тихо произнес Оби-Ван, не отвлекая взгляда от паука. Тот замер, осматриваясь, словно давая Оби-Вану время поговорить с Молом. Принять окончательное решение. — Если ты последуешь дальше, ты навсегда останешься лишь моим придатком. Его придатком. Остановись. Твой кристалл и твоя судьба лежат в другом месте. — Тебе не кажется, что сейчас уже слишком поздно поворачивать? — улыбнулся себе Оби-Ван. — Я просто не понимаю. Почему ты всегда так стараешься ради меня? Ты же теряешь себя. Слезы налились в уголках его глаз, но Оби-Ван не смел потерять из виду паука ни на миг. — Ты прав, но… Всегда это криффово «но». — фыркнул он. — Надо мной тоже никто не пролил слез, — прошептал он. Мол судорожно вздохнул и исчез, оставив на его плече приятный теплый отпечаток. Оби-Ван давно решил. С того дня, когда услышал от Мола серьезное: «но теперь тебе не придётся». С тех пор он видел много различных линий будущего, которого не случилось. Записывал их, структурировал, знал, от чего Мол спас его. Спасал все это время и даже сейчас. Какую битву вел за них всех из тени. И пусть когда-то давно Оби-Ван мечтал о большой и красивой карьере, о том, чтобы стать Великим Магистром и прославить орден джедаев, имея столько опытов будущего за плечами, он без зазрения совести отказался ото всего, только чтобы помочь Молу. Сомневался ли он? Постоянно. Сожалел ли о сделанном выборе? Никогда! В конце концов — именно эту линию он никогда не видел. Ему хотелось узнать все подробности. Лично. И если для этого он должен отринуть собственный кайбер, собственную судьбу и прочие атрибуты живого инструмента Силы — отлично! Замечательно. Он с радостью докажет Молу, что тот был не прав, когда предлагал маленькому Оби-Вану свою дружбу. Но ему еще столькому предстояло научиться, чтобы стать действительно достойным придатком этой упертой банты. — Веди, — шепнул он пауку. Тот обернулся вокруг себя и посеменил дальше. Больше на пути Оби-Вана не было видений. Лишь бледный красный свет освещал дорогу и паучка. И буквально через несколько метров они привели его прямиком к Молу. Оби-Ван закатил глаза от однообразия своих видений, а потом присмотрелся и ужаснулся. — Ядрена дрох! — воскликнул он, разглядев закутанное в паутину тело. Мол представлял собой картину затянувшегося пиршества паразитов. Местами кожа была изъедена, сквозь дыры в щеках копошились маленькие паучата. Здесь и там отвратительными наростами пузырились волдыри от паучих яиц. От всего этого несло так, что Оби-Ван чуть не потерял сознание, просто вдохнув. — Блять, Мол, как ты мог настолько себя запустить? В ответ полутруп открыл впавшие глаза и хрипло что-то промычал. Оби-Ван тяжело вздохнул и отвел взгляд. Паучишка, который его сюда привел, все еще стоял на паутинке около гнезда, не торопясь присоединится к своим собратьям. Оби-Ван задумчиво посмотрел на малыша, потом снова на гнездо. — А ты не похож на этих. Паучишка аж возмутился. Встал на задние лапки и стал обвиняющее тыкать в сторону Оби-Вана. — Ладно-ладно, я понял. Был не прав, извиняюсь, — с улыбкой слегка поклонился тот. Паучишка… сложил передние лапки, словно подражая человеческому перекрестью рук на груди. — Я вижу, что вы намного смышленей и цивилизованней. Паучишка кивнул всем тельцем. Дважды, чтобы движение воспринялось Оби-Ваном правильно. — Хорошо, мой маленький друг… можете ли вы как-нибудь помочь? — рукой указал он на Мола. Вместо ответа паучишка указал на Оби-Вана. — Я? Боюсь, я не в состоянии видеть вам подобных, — развел руками он. — Я вообще довольно плох в менталистике. Паучишка еще раз ткнул в сторону Оби-Вана. Тот нахмурился: — Я не понимаю. Ты говоришь, что я могу помочь? Паучишка кивнул. — Но я не знаю, как? Паучишка вдруг подпрыгнул на паутинке, создал момент и выстрелил собой, как из рогатки, в лицо Оби-Вану. Его поглотила темнота, из которой вдруг показалось удивленное женское лицо. Она смотрела на Оби-Вана словно тот находился у нее на ладони. — Чей ты, дружок? — спросил ее звонкий голос. Оби-Ван потянулся к ней и попытался спросить, кто она. Но у него не было голосовых связок для этого. Он осознал, что каким-то образом проник в сознание паучишки на ее ладони. Одного из тысяч и тысяч, что сейчас живут в Галактике. — Я Фэй. А ты? «Она поняла меня? Я Оби-Ван!» — тут же представился мысленно он. — Рада знакомству, юный Оби-Ван, — улыбнулась Фэй. — Чем я могу помочь тебе? Оби-Ван вспомнил ужасное состояние собственного друга, пытаясь показать ей. «Я хочу спасти его. Но я не знаю, как. Паук сказал, что я могу, но я…» — Я услышала тебя, Оби-Ван, — тепло улыбнулась Фэй. — Приходи ко мне, и я научу тебя, как. «Хорошо, где мне искать вас?» — Доверься Силе, — улыбнулась Фэй. И в следующий момент Оби-Вана взрывом откинуло в стену.***
Энакин битый час шлялся по темному коридору, рассекая свет фонариком Мола. Было скучно. Он уже истерил, ругался, бил стену, плакал, ныл, прыгал, шел в обратную сторону. И, судя по тому, что не пришел обратно, он тут застрял. Мол с Оби-Ваном совсем немного рассказали ему о том, что его ждет. Какое-то испытание Силы. Судя по всему, это было испытание на терпение. И судя по всему, Энакин его провалил и теперь застрял тут навечно. Удивительно, но ему не было страшно. Он ощущал тепло стен и Силы двух разумных на периферии. Мол и Оби-Ван все еще были рядом с ним, все еще не оставили его, хотя и обещались уйти. Если он так и не примет решения. Впервые услышав байку о джедаях Энакин решил, что хочет стать одним из них. Когда Мол пришел в его жизнь и показал, как круто, необычно и радикально джедаи разбираются с проблемами, он окончательно утвердился в своем мнении. Когда Мол сказал ему, что джедаи его недостойны, Энакин принял решение, что Мол будет его единственным учителем. Сколько бы времени это ни заняло, Энакин принял решение ждать. И Сила не обманула его ожиданий. Наградила за терпение. Когда Энакин понял, кто прятался под тем шлемом, он перепугался, что чуть не потерял Мола. Не того, что тот чуть не пристрелил его. В Энакина постоянно что-то прилетало: то гвоздь из пневмо-пистолета пробил стопу (Шми до сих пор не разрешает ему брать пневмо-инструменты без присмотра), то прожектор с балки свалиться на голову. В первый раз он не внял предупреждению Мола о всей опасности обучения у него. Он пропустил значимость выстрела мимо себя. Мол действительно стрелял в него. Не контролируя себя. Энакин, несмотря на свой юный во многих отношениях возраст, знал, что такое отсутствие контроля. Он уже видел маму слабой. Видел немногочисленные отцовские фигуры рядом с собой заблуждающимися. Он думал, что Мол другой, поэтому проигнорировал выстрел. Проигнорировать ментальное покушение ему не дала Сила. Когда забрак чуть не вытащил из него самое светлое воспоминание, перед этим хорошенечко загадив его poodoo, Энакин вдруг осознал, что Мол может быть опасен. И для него, и для его матери. Те два дня, что он валялся в беспамятстве с температурой, он видел всевозможные сцены жестокости со стороны Мола. Надуманные — конечно. Возможные в реальности — вполне. Но именно они стали для Энакина камнем преткновения. С одной стороны, Мол идеал, у которого хочется обучится, чтобы стать таким же охрененно крутым, потому что Мол-идеал на то и идеал. С другой стороны, Энакин увидел Мола на самом деле, со всеми его недостатками и опасностью для жизни Энакина. И вроде ответ очевиден. Мол-идеал не существует, обучаться не у кого, так что лучше отпустить того, кто сам всячески предупреждает его, что обучаться у него плохая идея. Но… всегда есть это хаттово «но». Мол по-прежнему сделал для него и Шми все это. Круто ворвался в их жизнь и освободил их, перевернув все с ног на голову. Позаботился о его будущем, предупредив о джедаях. Вернулся и предупредил, что опасен. Он заботился об Энакине. Даже со всеми своими шрамами, он был тем, кто все равно переживал о его жизни. Единственным таким человеком в его жизни была мама. Это стоило очень многого. — Может быть стоит быть честным с собой? — вдруг спросил у него Оби-Ван. Энакин обернулся и со скепсисом уставился на бородатого джедая, сидящего за столом с датападами. — Ты не хочешь учиться у Мола. Ты хочешь, чтобы он всегда заботился о тебе. Скепсис прошел, оставив в душе лишь смятение. — Ты хочешь, чтобы он стал только твоим джедаем. Твоим рабом. Ты хочешь стать его хозяином, не так ли? — образ Оби-Вана исказился, изменившись образом Уотто в его лавке в Мос Эспа. — В этом нет ничего страшного, Энакин. Все рабы однажды хотят стать хозяевами. Просто кому-то везет больше, кому-то меньше. Как сказал бы этот твой джедай, это естественное движение Силы. — Подмигнул ему Уотто, припадая на прилавок локтем. Мальчик застыл, закусив губу. — Я… такой? — он хотел возразить, но не нашел в себе аргументов против. Энакин хотел себе Мола. Потому что Мол был крутым и заботился о нем. — Это отвратительно. — Скривился он. — Я отвратителен! — крикнул он. Слезы брызнули из его глаз. — Эй, малой, — позвал его Мол, заставивший исчезнуть Уотто. — Мол? — тут же вскинул голову тот. — Ты ведь в курсе, что я убивал? — Тот сидел на разобранном звездолете в мастерской, свесив одну ногу вниз. Энакин неуверенно кивнул. — Я отвратителен, но, — он нагло ухмыльнулся, подмигнув, — я все равно нравлюсь тебе. Буду честен, я вряд ли научу тебя, как понравится себе самому, но я смогу научить тебя, как жить с этим чувством внутри. — Как быть рабом, когда хочешь стать хозяином? — скуксился мальчик, утирая слезы с пухлых щек. — Как быть разумным, полным противоречий. Как быть честным, когда хочется солгать. Как поступить по совести, когда проще и разумнее оставить несправедливость. Как быть рабом Силы, когда хочется стать Ее хозяином. Энакин уже не видел лица Мола из-за слез. — И наоборот. Энакин расплакался, не сдерживая себя. Он опустился на колени, и стал вытирать слезы кулаками, плача навзрыд. — Мой бедный маленький Энакин, — мама нагнулась к нему и взяла в кокон своих теплых рук. — Ты был вынужден вырасти так рано. Я совсем-совсем не дала тебе нормального детства. Прости меня, пожалуйста, но это нужно было, чтобы защитить тебя. Чтобы сейчас у тебя был выбор. — Выбор? — всхлипнул в ее жилетку мальчик. — Выбор, — кивнула она, крепче обнимая его. — Если бы все сложилось иначе, выбор бы приняли за тебя. Но сейчас, — она чмокнула его в макушку, — мальчик мой, весь мир возможностей открыт перед тобой. Ты можешь все, что угодно. Я поддержу тебя в любом случае. — Даже если я захочу стать плохим человеком? Шми засмеялась: — Милый, ты даже не знаешь, что значить быть плохим человеком. — Но я… — Но да, — перебила его она, — даже если ты попробуешь и тебе действительно это понравиться, пока ты будешь счастлив я приму тебя любого. — Почему? — глупо переспросил Энакин. — Тебе нужна причина? Энакин задумался и спустя минуту произнес: — Я просто хотел бы сделать все правильно. — А как правильно, Энакин? — спросил чей-то незнакомый голос. Мальчик отнял руки от лица и осознал, что сидит посреди огромного озера, в ледяной пещере, прямо на гладкой поверхности воды. Свет струился откуда-то из глубины, освещая собой все огромное пространство. — Я не… — он посмотрел вниз и увидел там свое отражение. — Я не знаю. Так, чтобы мне не было больно и плохо, и… — из воды тут же высунулась чья-то рука и потащила его на дно, прямо в ледяную воду. — Тогда ты родился не в то время и не в том месте Энакин, — прошептали ему на ухо. От испуга Энакин выпустил весь воздух, но его все тянули и тянули на дно, туда, где свет был ярче. Отсутствие воздуха жгло легкие, от страха сердце билось сильнее, сжигая все, что осталось внутри. Энакин запаникавал, но голоса все шептали и шептали: — Пойдем. Пойдем, Эни! Там в другом месте тебе не будет больно и плохо. Ты никогда не будешь чувствовать этих чувств. Там в другом месте ты узнаешь, как правильно! Пойдем! Но призванные убаюкать, голоса лишь раздражали. «Не хочу! — думал он. — Отпустите! Отпустите меня!» — Зачем? Что тебе делать здесь, дитя Силы? Там намного лучше. Пойдем! «Я хочу остаться здесь! С мамой! И с Молом!» — Зачем? Оставь этот мир, Эни. Пойдем! Там будет тепло и светло. Ты не будешь больше чувствовать боли. — Это мой выбор! — рявкнул он. Его окутала волна ослепляющего света. Он столкнулся с источником света в глубине озера и послышался грохот. От взрыва вода вскипела, выкидывая Энакина обратно на поверхность озера. Но когда он достиг ее, он тут же врезался в стену, на мгновение придавленный потоком воды. В глазах потемнело, но потом он понял, что это его выбросило обратно в коридор. Он был весь мокрый, кругом была вода, в руке дрожал фонарик, а в стене перед ним была огромная дыра. Там кто-то кряхтел и шевелился. — Кто здесь? — удивился Энакин. Сплевывая пыль и грязь из проема показался Оби-Ван. — Что? Оби-Ван? — Энакин? Ты в порядке? — Да, но… Астероид сотрясся от серии взрывов. — Крифф, что там происходит? — едва удержавшись на ногах, ругнулся Оби-Ван. — Нужно найти Мола, — тут же спохватился мальчишка. Оби-Ван посмотрел на него и нахмурился: — Энакин, ты точно в порядке? — Да, я… — он сделал шаг и его сознание повело. Он тут же шлепнулся лицом в лужу перед собой. — Маленькие боги, — Оби-Ван кинулся к мальчишке и подхватил его на руки. Астероид все трясся и трясся, не переставая, словно на него случилась атака. Но Оби-Вану было не до того, он осматривал тело парня. Сквозь кожаную курту было плохо видно, но откинув ее в сторону он сразу же заметил на мокрых туниках дырочки и потеки крови. — Какого… — кроме того, что мальчишка был весь мокрый, что можно было объяснить пробитым в стене водопроводом, его грудь и живот были испещрены ранками от шрапнели. Как это случилось Оби-Вана интересовало в последнюю очередь, поэтому он тут же перехватил фонарик зубами, поднял Энакина на руки и помчался к выходу.***
На выходе его ждала туева хуча пиратов, каждый со своими кораблями и пушками. Повезло, что часть из них уже высадилась, не повезло, что остальные, казалось, не чурались стрелять по своим. Корабль их был раскатан по дюракриту. Пока выбирался сюда, Мол уже разделался с тремя небольшими группами, и сейчас видел, как еще одна собиралась войти внутрь, пока другая осматривала останки их звездолета. «Ладно, Мол, давай посмотрим, что за подарочек Сила преподнесла нам», — жестоко оскалился он и, вытащив из-за пазухи бластер, прицелился. Бах, бах, бах. Три выстрела и три трупа. Группа, что собиралась ко входу, тут же разбежалась искать укрытие, поднялись паника и визги. Люди начали палить во все стороны, ища противника. Мол, пользуясь суматохой, отвел от себя глаза и хотел уже нырнуть в гущу, как послышались визги: «Вон он! Выходит! Стрелять на поражение!» Мол обернулся и увидел Оби-Вана с бессознательным ребенком на руках. Он уклонялся от бластерных выстрелов, пока не припал за стеной около выхода. Кажется парочка его все же задела. Мол грязно выругался. Свистнул, привлекая внимание Оби-Вана. Тот жестами объяснил ситуацию. Мол на мгновение застыл, обдумывая план, когда бластерный болт просвистел у него буквально над рогом. Он этого даже не заметил. Отметая крики и ругань пиратов, он сосредоточился на окружении. Кто-то побежал к кораблю, чтобы передать данные основной эскадрилье. — Кажется, — усмехнулся он, — мы задели чью-то мозольку. — Снова привлекая внимание Оби-Вана, Мол выложил план. Оби-Ван выглядел, как человек, который оторвет ему голову и засунет ему же в причинное место, но только когда и если они выберутся из этого. Мол усмехнулся и подал сигнал, выходя из своего укрытия. Силовой толчок. Первая линия отлетает назад, загораживая обзор своим же. В это время Мол вновь отводит от себя взгляд. И пока Оби-Ван бежит к ближайшему открытому звездолету, Мол выступает его живым непробиваемым щитом. Отстреливаясь от пиратов, он с удовольствием наблюдал за удивлением на их лицах. Почему все болты летели мимо бегущего человека с кулем на руках? И как этот самый человек успевал отстреливаться от них? — Валите этого засранца, пока он не спиздил мой корабль! — заорал кто-то, когда Оби-Ван взбирался по аппарели. Мол встал спиной к нему, защищая, пока тот укладывал и фиксировал Энакина. — Мол, поднимайся! — гаркнул Оби-Ван. — У вас небо не свободно. Взлетай. Я расчищу. — Ты совсем свихнулся? — дал петуха тот. — Оби-Ван, — без тени злости или сомнения посмотрел на него Мол, не глядя отмахиваясь от очередного выстрела. В его глазах была такая уверенность, что он, казалось, светился ею. — Доверься мне. Вытащи Энакина. Я найду вас. Оби-Вану не осталось ничего, кроме как кивнуть и хлопнуть по кнопке закрытия аппарели. — Будь осторожен, — крикнул он, пока люк не закрылся, разделяя их двоих. Мол обернулся на поле битвы. Еще один силовой толчок, чтобы отвлечь людей на платформе, а затем внимание на небо. Несколько звездолетов уже целились в Оби-Вана, но Молу достаточно было лишь махнуть рукой, чтобы сбить прицел в соседа. Он навел суматоху, открывая путь Оби-Вана к звездам, и, когда корабль стартанул, вышел за пределы искусственной атмосферы и скрылся в гипере, Мол позволил себе расслабиться. Пираты сновали туда-сюда. Все еще нет-нет, да велась беспорядочная пальба. Молу ничего не стоило сесть на ближайший звездолет, забраться в вентиляцию и посвятить остаток времени полета исцелению.