Разрешите заняться домашней работой?

21 августа, 1996       Со вспышкой зелёного пламени Лили Поттер вышла из камина в поместье Поттеров, зелёная мантия целителя развевались за её спиной. Быстрым движением она применила очищающие чары к золе на её одежде, после чего направилась из холла в хозяйскую спальню переодеться.       Она только что закончила смену в отделении Недугов от заклятий больницы Святого Мунго, где она занимала должность наставника для всех обучающихся там будущих целителей. Обычно на работе Лили задерживалась как минимум до ужина, но сегодняшние подопечные из последнего набора продемонстрировали впечатляющие талант и эффективность. Они не только выполнили свои задания в рекордное время, но и, проявив инициативу, сварили достаточно кроветворных и бодроперцовых зелий, чтобы полностью восполнить запасы всего госпиталя. Сегодня был поистине хороший день, и Лили Поттер была рада наконец-то вернуться домой до наступления темноты.       Лили мимоходом взглянула в сторону кухни и тут же остановилась как вкопанная. Она резко развернулась и зашла в комнату, не веря своим глазам.       За столом спал, вот уже как восемнадцать лет её муж, Джеймс Поттер, его голова аккуратно лежала между кружкой и блюдцем. Лили ощутила, как быстро забилось её сердце, но тут её благоверный легко всхрапнул, и она вздохнула с облегчением: он всего лишь спал, просто спал. Облегчение было недолгим, поскольку поведение Джеймса было очень странным: он никогда не позволял себе так засыпать. Лили нахмурилась.       Она внимательно осмотрела стол, заваленный большим количеством книг и пергаментов. Её сын, Гарри, пригласил свою лучшую подругу, Гермиону Грейнджер, поработать вместе над летним домашним заданием. Судя по исписанным пергаментам, подростки неплохо продвинулись в написании эссе по зельеварению, но оно ещё даже близко не было закончено, и что самое главное: ни Гарри, ни Гермионы нигде не было видно.       Лили почувствовала, как ею снова овладевает паника. Много лет назад, одной хэллоуинской ночью Поттерам уже пришлось взглянуть в глаза смерти, которая пришла к ним в дом в лице лорда Волан-де-Морта. Благодаря отчаянной решимости, капельке удачи и крайне своевременному появлению Альбуса Дамблдора Волан-де-Морт был побеждён и заключён в Азкабан. За прошедшие годы некоторые Пожиратели Смерти иногда выбирались из своих укрытий, пытаясь отомстить Поттерам, но с момента последнего покушения прошло уже почти десять лет, поэтому Лили сомневалась, что что-то плохое случилось с Гарри и его подругой. Однако старые привычки довольно трудно побороть, да и противное предчувствие крайне мерзко засосало под ложечкой, что никоим образом не помогало успокоиться.       Лили выглянула в окно и осмотрела поле для квиддича, надеясь, что подростки просто решили отдохнуть от занятий и полетать. К сожалению, сарай для мётел был закрыт, а небосклон пуст. Она быстро проверила библиотеку: возможно, Гермиона каким-то образом смогла убедить Гарри провести время за книгой… Но и это не принесло желаемых результатов.       Лили вернулась на кухню и снова осмотрелась, в надежде найти хоть какие-нибудь подсказки касательно того, куда же подевались дети. Она уже собиралась разбудить мужа, как её нос уловил едва различимый запах. Среднестатистический магл или даже среднестатистический волшебник не придал бы этому аромату никакого значения, но Лили, будучи опытным зельеваром, тут же поняла, почему её муж лежал в отключке прямо за столом. Она подняла чашку и принюхалась, дабы подтвердить свои подозрения.       Любые сомнения исчезли: кто-то подлил в чай усыпляющее зелье. Лили приподняла поникшую голову Джеймса со стола и попыталась усадить его ровно. Судя по шишке у него на лбу, ему крайне повезло, что он не разбил фарфоровую чашку и соусницу, когда под действием зелья уронил голову на скатерть.       Задумавшись, Лили поняла, что теперь её больше всего беспокоит необыкновенная тишина в их доме. Она почувствовала, как липкому чувству ужаса становится тесно в груди, но всё же заставила себя не паниковать и постараться рассуждать рационально. Где ещё могут быть Гарри и Гермиона?       Лили принялась ходить взад-вперёд по кухне, когда к ней в голову неожиданно пришла мысль, заставившая замереть её на месте. Не поднимая головы, она осторожно посмотрела на потолок — над кухней как раз была спальня Гарри. — Да нет, не может быть, — подумала Лили вслух, не веря самой себе.       Но эта мысль даже и не думала покидать её голову, если уж на то пошло, она только стала занимать в черепной коробке всё больше и больше места, пока окончательно не вытеснила из неё все остальные разумные догадки.       Лили вытащила свою палочку, направила её на Джеймса и произнесла: — Энервейт!       Её муж с трудом продрал глаза, похоже, усыпляющее зелье было довольно сильным. Но ещё до того, как он окончательно пришёл в себя, Лили побежала в сторону лестницы на второй этаж, с каждым шагом беспокойство за сына росло.       Поднявшись наверх, она подкралась к двери, что вела в спальню Гарри. В доме было всё ещё по-прежнему пугающе тихо, единственное, что нарушало эту тишину, были звуки того, как её муж зевает и потягивается на кухне. Лили несколько раз взмахнула палочкой над дверью в комнату Гарри и поняла, что на неё было наложено запирающее заклятие. Опасаясь самого худшего, она развеяла чары и схватилась за ручку. Несколько раз глубоко вздохнув, готовясь к битве или к любому другому ужасу, что мог ожидать её по ту сторону, Лили, задержав дыхание, решительно распахнула дверь настежь.       Войдя в дверной проём с палочкой наперевес, она поняла, что облажалась, ибо не заметила чары тишины, мгновенно спавшие, стоило ей шагнуть внутрь. Её уши тут же наполнила настоящая какофония звуков: страстные стоны, шлёпающие звуки двух соприкасающихся тел и жалобное поскрипывание кроватных пружин. Её нос также слишком хорошо учуял мускусный запах пота и прочих телесных выделений. Однако по-настоящему её шокировал, заставив замереть на месте, вид Гарри и Гермионы. В крайне компрометирующей позиции. Они были так поглощены друг другом, что никто из них даже не обратил на неё внимание. Лили была настолько шокирована, что только очередной страстный стон «Ох, Гарри!» вывел её из своеобразного транса, и она тут же принялась действовать.       Взмах её палочки, и в комнате раздался звук оглушающего пушечного выстрела, заставивший обоих подростков обернуться в её сторону — удивление на их лицах быстро сменилось ужасом. Затем ещё два лёгких движения, и всё постельное бельё оказалось на полу, а абсолютно голая Гермиона Грейнджер прижатой к потолку. Гарри же остался лежать спиной на кровати в гордом одиночестве, руками отчаянно пытаясь скрыть от матери остатки своего стремительно уменьшающегося достоинства.       Лили переводила взгляд между раскрасневшимся лицом Гермионы, которое было частично скрыто её непослушными волосами, и бледным лицом Гарри, находившимся в разительном контрасте с его красным и потным торсом. Оба подростка тяжело дышали, как после длительной изнуряющей тренировки, а их глаза были прикованы к Лили, и в них явно читались эмоции, обычно испытываемые людьми при ожидании неизбежного извержения вулкана поблизости.       Внутри Лили эмоции бешено сменяли друг друга в причудливом калейдоскопе шока, облегчения, злости, смущения, замешательства и наконец, удовлетворения — наличие последнего её немного удивило. Но она не позволила чувствам вырваться наружу и принялась размышлять над тем, что же делать дальше. Из раздумий её вырвал голос Гермионы. — З-з-здравствуйте, миссис П-п-поттер, — смогла выдавить из себя девушка. — А в-в-вы рано сегодня вернулись.       Гарри на какое-то время забыл о защите своего достоинства и обеими руками закрыл лицо.       Звук шагов поднимающегося бегом по лестнице мужа напомнил Лили о довольно уязвимом положении, в котором сейчас находилась Гермиона. Она быстро вскинула рукой, и простынь также взлетела к потолку, прикрывая наготу Грейнджер. Однако лёгкая летняя ткань, плотно прижатая к молодому телу, оставляла воображению слишком мало, так что Лили на всякий случай добавила ещё и одеяло. Этого оказалось достаточно. В следующее мгновение в комнату со сбитым дыханием ворвался Джеймс. — Лили! Что происходит?! Зачем… ты… — осёкся он, когда заметил своего голого сына, который теперь сидел на кровати со скрещёнными ногами, а его руки всё также прикрывали пах.       Джеймсу потребовалось ещё пять секунд, чтобы заметить на потолке Гермиону, которая ему виновато улыбнулась. Он отвернулся и зашёлся кашлем. Лили закатила глаза, глядя на жалкие попытки её мужа скрыть от двух смущённых подростков свой смех. Следующая мысль заставила её закатить глаза ещё сильнее, но уже из-за своего поведения, ибо эта мысль должна была прийти ей в голову гораздо, гораздо раньше. — Тори! — позвала она.       Старая домовая эльфийка появилась в комнате и посмотрела на Лили, абсолютно игнорируя сцену позади неё. — Да, миссис Лили? — спросила она. — Пожалуйста, завари на всех чаю и накрой нам в гостиной. Через несколько минут у нас намечается важный семейный разговор. — Хорошо, миссис! — ответила Тори и с громким хлопком исчезла из комнаты.       Лили очень жалела, что не догадалась позвать эльфийку чуть раньше, когда она сама не смогла найти этих несносных подростков. Это бы сделало предстоящий разговор гораздо, гораздо проще. Лили направилась в ванную комнату Гарри, схватила полотенце и швырнула его на колени своему сыну. — Гарри, — тихо сказала она, — спускайся вниз со своим отцом.       Лицо Гарри начало наливаться краской. — Мам, может, я сначала оденусь? — он поперхнулся, когда Лили перевела на него свой пылающий гневом взгляд. — Возразишь мне ещё раз и будешь прикрываться салфеткой, — она перевела обжигающий прицел своих глаз немного ниже. — К тому же, похоже, уже все в этом доме, так или иначе, знакомы с твоими причиндалами, — добавила Лили в шутку всё тем же до ужаса серьёзным тоном.       Гарри смирился со своим унижением, обернул вокруг себя полотенце и встал с кровати. Тихо, одними губами, он пробормотал Гермионе «извини» и вместе с Джеймсом вышел из комнаты.       Как только мужчины их покинули, Лили совершила палочкой ещё одно круговое движение. Постельное бельё, прикрывающее Гермиону, упало на кровать, а сама девушка медленно опустилась вниз и мягко приземлилась на ноги. Молодая, уже женщина, стояла перед ней, прикрывая руками свои интимные зоны, полная смущения, но с готовностью ожидающая дальнейших распоряжений. Лили постаралась смотреть Гермионе исключительно в глаза, дабы не усугублять и без того неловкую ситуацию.       Периферийным зрением она заметила у своих ног футболку для квиддича, явно принадлежащую Гарри. Взглянув на пол, Лили подняла её, намереваясь отдать Гермионе, но тут же пожалела об этом, в отвращении бросив этот предмет гардероба обратно на пол. Футболка была не просто влажной — она была мокрой насквозь, а также вывернута наизнанку. Быстро оглядевшись, Лили обнаружила одежду Гермионы, сложенной аккуратной стопкой на полу ванной комнаты. Она, прикрыв глаза, застонала, ибо слишком живо представила разгорячённую Гермиону, выходящую из ванной лишь в этой самой квиддичной футболке. Она потрясла головой, надеясь, что это выбросит непрошенные мысли из её сознания, и вновь открыла глаза.       Гермиона с беспокойством наблюдала за ней. Девушка уже даже протянула руку, дабы потрясти Лили за плечо, но взгляд старшей женщины заставил Гермиону отшатнуться и уставиться на свои ноги. Лили фыркнула и схватила банный халат Гарри, который как раз висел на косяке двери, после чего помогла молодой девушке надеть его. На мгновение Лили поддалась своей злобе и снова взмахнула палочкой, превратив мягкий пушистый хлопок в более грубый и колючий материал. Гермиона только молча кивнула, смиренно принимая эту перемену. Не говоря ни слова, две женщины спустились вниз в гостиную.       Гарри сидел на небольшом диванчике, полотенце было разложено у него на коленях. Гермиона села рядом. Лили прокашлялась, и подростки отодвинулись подальше друг от друга так, чтобы их тела не соприкасались. От матери не укрылось, как, рассеянно взглянув на оголённую грудь Гарри, Гермиона посильнее сжала ноги.       Те три минуты тишины, пока Тори сервировала стол, разливала чай, кидала кусочек за кусочком сахар в каждую чашку и добавляла всем без исключения молока, казались агонией. Лили специально попросила эльфийку не торопиться и выполнить это задание вручную, без использования магии. После того как каждый получил по чашке, Лили призвала планшет, несколько листов пергамента и перо, а затем потратила ещё несколько минут на то, чтобы написать несколько заметок. Джеймс наблюдал за этим с нескрываемым весельем, а Гарри и Гермиона наоборот, постоянно пугливо переглядывались.       Не отрывая глаз от записей, Лили наконец нарушила тишину и спросила бесстрастным тоном: — И как долго вы уже этим занимаетесь?       Гарри поднял глаза к потолку и, прикинув, ответил: — Эм, не знаю, минут тридцать, где-то так.       Синхронно Лили и Гермиона застонали и хлопнули себя по лбу. Джеймс поднял брови и поджал губы, при этом одобрительно кивая: он был явно впечатлён ответом. Лили наградила своего мужа уничтожающим взглядом и перефразировала вопрос: — Я имела в виду, когда вы вдвоём наконец-то сошлись? — Это было восьмого мая, миссис Поттер. Гарри попросил меня пойти с ним полетать на закате после ужина, — осторожно ответила Гермиона. — Простите, но вы хотите знать все подробности?       Девушка вопросительно посмотрела на Лили, явно не желая злить её ещё сильнее. Лили обменялась взглядами с Джеймсом и кивнула. — Да, мне бы хотелось узнать все подробности, особенно после того, как вы попытались их от нас скрыть. — Ну, — продолжила Гермиона, — мы сели на одну метлу, и Гарри залетел на вершину Астрономической башни. Там он мне сказал, что не спустит меня на землю, пока я не соглашусь сходить на свидание с ним в Хогсмид, причём уже не в качестве просто друга.       Лили посмотрела на Гарри, и её глаза опасно сузились, под этим взглядом подросток резко захотел исчезнуть и попытался слиться с диваном. Гермиона сочувственно улыбнулась своему парню. — Я сказала ему, что ответила бы да, даже если бы мы не были в сотнях футов над землёй. А потом я ударила его за то, что он так долго с этим тянул, — её улыбка стала чуть ярче.       Лили немного понаблюдала за ними, после чего вновь продолжила что-то писать. — А как давно вы состоите в сексуальных отношениях? — спросила она в своём классическом тоне целителя спустя непродолжительное время.       Гарри и Гермиона, наконец-то пришедшие в себя, снова начали заливаться краской. Гарри промямлил: — С моего дня рождения.       Лили отложила перо. Её глаза стали размером с блюдца, с головой выдав её удивление. — Вы хотите сказать, — вклинился Джеймс, его голос становился громче с каждым словом, — что вы двое? Впервые потрахались? На твоё шестнадцатилетие?!       Гарри и Гермиона опустили глаза вниз на свои руки, покоящиеся у них на коленях, стыд за содеянное был одинаково виден на их лицах.       Джеймс усмехнулся своей лучшей гаденькой ухмылочкой и покачал головой: — Ах ты, везучий засранец!       Лили ударила его по плечу планшетом. Гарри и Гермиона обменялись быстрыми взглядами и чуть заметно друг другу улыбнулись, явно опасаясь проявить хоть какое-нибудь легкомыслие, учитывая их текущее положение.       Чем-то этот мимолётный взгляд напомнил Лили самый первый визит Гермионы в этот дом летом, после их первого курса в Хогвартсе. Парочка сидела на этих самых местах, на этом самом диванчике, они точно так же держали небольшую дистанцию между друг другом и точно так же обменивались нервными улыбками. Перед глазами у неё вместо двух подростков теперь вновь сидели двое застенчивых первокурсников. Против собственной воли у Лили на лице расцвела улыбка, когда она вспомнила, какой прелестной ей тогда показалась Гермиона, и как она надеялась, что дружба этих двух детей окрепнет.       «Ах, если бы я тогда знала, к чему всё это приведёт», — подумала про себя Лили. Джеймс очевидно фальшиво прокашлялся, возвращая её к действительности. Она снова принялась просматривать свои заметки. — Могу ли я узнать, каким образом вы смогли заняться этим на твой день рождения? — Гарри уже было открыл рот, чтобы ответить, но Лили подняла руку и уточнила: — я не имела в виду конкретную позу, Гарри.       Её сын тут же сомкнул губы, благодарный за то, что его мать не дала ему ответить не подумав. Лили продолжила: — Насчёт вас двоих у нас уже были подозрения, — она взглянула на мужа, а затем снова на Гарри и Гермиону, — поэтому мы никогда не оставляли вас наедине, вы всегда были либо с кем-то из нас, либо с гостями…       Лили сделала паузу, ожидая от подростков ответа, впрочем, учитывая все обстоятельства, он у неё уже был, Гарри просто подтвердил её догадку. — Мы… эм… одолжили маховик времени из семейного хранилища, — робко сказал Гарри, после чего быстро добавил: — клянусь, мам, никто, кроме нас двоих о нём не знает! Мы его использовали всего-то один раз и тут же вернули!       Лили нашла забавным тот факт, что Гарри гораздо сильнее опасался попасть в неприятности из-за маховика, а не из-за того, что его застукали с лучшей подругой. «Ну, теперь уже с его девушкой», — мысленно поправила она саму себя.       Джеймс бесстрастно кивнул и заметил: — Это объясняет, почему ты неожиданно стал таким растрёпанным, когда Гермиона отправилась домой.       Лили бы никогда в этом не призналась, но она даже немного гордилась тем, как ловко подростки поменялись местами со своими копиями, не вызвав ни у кого никаких подозрений, а ведь у них было всего каких-то несколько секунд, чтобы всё это провернуть.       Гермиона подняла руку, как будто хотела задать вопрос в классе: — Миссис Поттер? Вы сказали, что у вас уже были подозрения? — девушка обменялась мимолётным взглядом с Гарри. — Что же нас выдало? — Вас выдали взгляды, которыми вы постоянно обмениваетесь, Гермиона, — ответила Лили, сохраняя каменное лицо.       Джеймс тут же вклинился: — О да, может быть вы и держали при нас руки при себе, но ваши глаза буквально кричали: «Я хочу тра…»       Пламенный взгляд Лили заставил её мужа оборвать на полуслове свою похабщину. Гермиона вздохнула и грустно посмотрела на Гарри, признавая, что их попытку обмануть его родителей можно было считать полностью проваленной.       Лили поудобнее устроилась в кресле, ещё раз просмотрела свои заметки и снова обратилась к Гермионе: — Итак, ты не будешь отрицать причину, по которой приходила сюда два раза в неделю после его дня рождения, чтобы… позаниматься домашней работой? — Лили изобразила пальцами кавычки, очевидно намекая на скрытый подтекст.       Гермиона пискнула — довольно непривычный звук, сильно выбивающийся из образа уверенного в себе книжного червя, в котором Лили привыкла видеть девушку. — Ну, справедливости ради, миссис Поттер, — попыталась возразить Гермиона, — мы действительно занимались домашней работой каждый раз, как я приходила. — Помимо прочего, — добавил Джеймс с лукавой ухмылкой.       Гермиона вздрогнула и нехотя кивнула, прекрасно осознавая, что ей не было смысла отрицать, что она не понимает, о чём таком «прочем» её спрашивают, или что это «прочее» действительно имело место.       Гарри аккуратно положил свою руку на диван, и рука девушки встретилась с его ровно посередине. — Гермиона, права ли я в своих предположениях, что расписание ваших занятий «домашней работой» неслучайно совпадает с моими продлёнными сменами? — Лили постаралась задать этот вопрос так, чтобы он не прозвучал как обвинение.       Гарри ненадолго решился взглянуть матери в глаза и сказал: — Это была моя идея, а не Гермионы, мам. Пожалуйста, не надо, по крайней мере, в этом винить её, это всё я.       Гермиона нахмурилась при этих словах. — Не надо перекладывать ответственность, Гарри. Может быть, это и была твоя идея, но я с ней согласилась. В конце концов, танго танцуют вдвоём. — И не только танго, и не только танцуют, — снова встрял Джеймс.       Гарри наградил его очень грубым взглядом, а Гермиона покраснела.       Лили пропустила слова своего мужа мимо ушей и решила продолжить допрос: — Могу ли я узнать, чья это была идея подлить Джеймсу усыпляющее зелье? Как я понимаю, вы на это решились из-за того, что в первый раз вас чуть было не поймали?       Джеймс вопросительно посмотрел сначала на свою жену, а затем на Гарри и Гермиону, на его лице быстро проступало понимание, которое выражалось в крайнем возмущении, что им так цинично воспользовались. — Эм… моя, — призналась Гермиона, после чего перешла на быстрый лепет. — В первый раз, когда мы занимались этим… Ну, если быть совсем точной, это был второй раз, когда мы занимались этим, ибо в первый раз мы занялись этим на день рождения Гарри… эм… я хотела сказать, что… Вот дерьмо! — Гермиона резко закрыла рот рукой, осознав, что только что выругалась прямо перед родителями Гарри.       Джеймс, уже немного успокоившийся после новостей о том, что ему подлили зелье, усмехнулся в кулак. — Гермиона хотела сказать, — подхватил Гарри, — что она предложила немного усыпить папу после того, как он… эм… чуть не поймал нас в сарае для мётел, ну, в тот день, — её сын покраснел ещё сильнее и добавил: — если бы мы тогда не захватили с собой мантию-невидимку, он бы поймал нас…       Гарри остановил поток своих признаний, а Лили заметила, как рука Гермионы сжала его так сильно, что у обоих побелели костяшки. Джеймс уставился на сына круглыми глазами. — Ты имеешь в виду, что когда ты сказал мне, что Гермиона отошла в уборную, она на самом деле… вы на самом деле… — плечи Гермионы дёрнулись, она буквально съёжилась от смущения. — Мне следовало бы догадаться, — наконец прошептал себе под нос Джеймс, всё ещё в неверии качая головой.       Гарри посмотрел на Гермиону и решил ускорить своё объяснение: — В общем, мы поняли, что нам нужно чуть больше времени и… эм… личного пространства, чтобы заниматься… ну, вы понимаете…       Лили ничего не смогла с собой поделать, и позаимствовав фразу Джеймса, вклинилась: — Чтобы позаниматься прочим?       Гарри нервно сглотнул и больше ничего не добавил. — Давайте подведём итоги, — сказала Лили, просматривая свои записи. — Вы двое, вместе, решили украсть не один, а два бесценных семейных артефакта, без спроса сварили и незаконно опоили зельем твоего отца, без его согласия, и всё это — даже не будучи совершеннолетними — лишь для того, чтобы иметь возможность… — она сделала паузу, побуждая Гарри и Гермиону поднять глаза на неё. — Позаниматься домашней работой? — она снова изобразила пальцами кавычки.       Подростки обменялись взглядами, а затем без слов кивнули. Лили встала и легонько тронула мужа за плечо. — На пару слов, Джеймс.       Её муж поднялся на ноги следом, и они отошли в противоположный угол гостиной. Джеймс бросил «Муффлиато», дабы Гарри и Гермиона не могли их подслушать.       Прежде чем Лили успела начать разговор, она увидела, каким долгим и печальным взглядом обменялись подростки, их нежно переплетённые руки даже и не думали отпускать друг друга. Она посмотрела на Джеймса, приложила палец к губам, и они вместе прислушались к разговору между влюблёнными.       Гарри опустил глаза, взглянув на соединённые ладони, и тихо сказал: — Мне так жаль, что из-за меня ты попала в такую ситуацию, Гермиона. Это всё моя вина. Ты этого не заслуживаешь. Мне не следовало так склонять тебя к…       Гермиона прервала своего парня, погладив свободной рукой его щёку. — Ты ни к чему меня не склонял, Гарри. Если мне не изменяет память, то это я перед тобой склонялась. И ты прекрасно знаешь, как сильно мне… это понравилось, — она притянула лицо Гарри к себе за подбородок, на её губах появилась слабая улыбка. — Какое бы наказание нам не назначили, я ни о чём не пожалею, пока у меня будешь ты, — Гермиона подалась вперёд и легко, почти невинно поцеловала Гарри в губы.       После чего отстранилась на несколько дюймов, и парочка обменялась тёплыми улыбками.       Лили снова ощутила прилив эмоций. Она уже была готова разразиться суровым приговором и не менее тяжким наказанием. Однако этот поцелуй Гарри и Гермионы, и их такая явная взаимная любовь напомнили ей о множестве поцелуев и обещаний, которыми она обменивалась с Джеймсом в том же самом возрасте… «Помимо прочего», — мысленно добавила она.       И тут ей в голову пришла идея. Она наклонилась к Джеймсу и зашептала свой план ему на ухо. Джеймс ответил ей утвердительным кивком и одобрительным смешком. Лили снова спряталась за своей безэмоциональной, профессиональной маской и заняла место напротив подростков, и, прокашлявшись, привлекла их внимание. — Мы определились с подходящим наказанием за ваш проступок, — решительно начала она.       Джеймс попытался соответствовать суровому безэмоциональному выражению лица своей жены, но озорной блеск в глазах с головой выдавал его. Гарри и Гермиона глубоко вдохнули и задержали дыхание, ожидая в торжественной тишине оглашения приговора, так и не разомкнув своих рук. — Но прежде, чем мы к нему перейдём, ещё несколько вопросов, — Лили перевела взгляд на Гермиону, — знаете ли вы, и использовали ли вы какие-нибудь методы контрацепции перед половыми актами?       Выражение неподдельного ужаса на лице Гарри подтвердило подозрения Лили, что мысли о чём-то подобном даже не посещали его неокрепший мужской мозг, и это немного разочаровывало, ибо она лично обучила его нескольким. В отличие от Гарри, Гермиона опустила глаза и кивнула. — Я знаю один, миссис Поттер. — Это надо исправить, — при этих словах Лили глаза Гермионы полезли наверх, с трудом поспевая за бровями, старшая женщина наградила её едва заметной улыбкой. — Я научу тебя ещё как минимум пяти. Я также покажу тебе как правильно варить зелье, выравнивающее цикл.       С ухмылкой она добавила: — Я также научу тебя полезному гигиеническому заклинанию для половых губ, влагалища и клитора, оно поможет тебе избежать кандидоза и ИМП, — её ухмылка переросла в настоящую усмешку, когда она заметила, как Гарри и Джеймс скривились от подобной темы, улыбка же Гермионы стала ещё немного шире. — Далее… — Лили сделала паузу, подождав, пока она снова завладеет всеобщим вниманием. — Твои родители знают?       Улыбка исчезла с лица Гермионы. — Нет, мэм. — О том, что вы вступили в отношения, или о том, что вы занимаетесь сексом? — Ни о том, ни о другом, — призналась Гермиона.       Гарри побледнел в ожидании неизбежно грядущих вслед за этим признанием слов. Лили уже с трудом сдерживала смех. — Гарри, часть вашего наказания будет заключаться в том, что этим вечером мы заглянем в гости к Грейнджерам и… проинформируем их о вашем новом статусе.       Гарри с тяжёлым вздохом откинулся на спинку диванчика, напрочь позабыв, что его достоинство было прикрыто одним лишь полотенцем, и только благодаря предусмотрительности и быстрой реакции Гермионы, оно не соскользнуло с его колен. — Но сначала тебе придётся обо всём рассказать Сириусу, — внезапно вклинился Джеймс. — Что! — воскликнул Гарри, мгновенно вытянувшись по струнке на диванчике, его глаза распахнулись от неожиданности. — Зачем?! — Считай это… тренировкой, — ответил её муж после недолгих размышлений.       Глаза Гарри сузились, пытаясь прожечь в отце дырку. Он прекрасно осознавал, что его крёстный так и остался Мародёром в душе, и что его ожидает беспощадный поток шуточек и издёвок. — Нет! Не буду я ничего говорить Сириусу! Я отказываюсь! — заявил Гарри, одарив Джеймса уничтожающим взглядом, который уже из последних сил удерживал на лице маску безразличия. — Ты сделаешь ровно так, как сказал тебе твой отец, Гарри Джеймс Поттер, — постановила Лили, одарив сына своим фирменным уничтожающим взглядом. — И это не обсуждается. — Ну и ладно! — вскрикнул Гарри, после чего сложил руки у себя на груди и надулся.       Лили с трудом удержала себя от смешка, заметив, с каким состраданием на своего парня посмотрела Гермиона, но женщина всё же нашла в себе силы остаться невозмутимой. Для этой парочки у неё был ещё один сюрприз. — И наконец… — она сделала ещё одну паузу, снова привлекая к себе внимание для усиления драматического эффекта. Её посетило вдохновение, и она решила действовать. Оторвав кусочек пергамента, Лили принялась на нём что-то увлечённо писать и чертить. Гарри, Гермиона и Джеймс были более чем заинтригованы и гадали, что же она задумала. Закончив и удовлетворившись проделанной работой, Лили взмахом своей палочки размножила этот кусочек пергамента и отдала аккуратную сложенную стопочку Гермионе. — Вы не спросили, но я вам всё равно отвечу, — Лили заставила себя не смотреть на Джеймса, прекрасно зная, что одного взгляда будет достаточно, чтобы она разразилась хохотом раньше времени. — Вы можете продолжать заниматься в этом доме домашней работой.       Гарри и Гермиона сидели в оглушительной тишине. Они прекрасно понимали, что их ожидает какой-нибудь подвох. И Лили Поттер их не разочаровала. — Однако для того, чтобы позаниматься домашней работой… — Лили сделала паузу, чтобы немного успокоиться, — впредь вам нужно будет заполнять по одной форме, каждый раз, как вас одолеет желание.       Подростки, наконец-то, посмотрели вниз на стопку пергаментов в руках у Гермионы. Гарри тут же чуть ли не прокричал то, как они были озаглавлены. — Разрешение на занятие домашней работой?! — в голосе её сына в равной степени смешались возмущение и смущение.       Маска на лице Лили наконец-то треснула и на ней проступила её лучшая гаденькая ухмылочка. — Разумеется! Мне кажется, что это более чем справедливая расплата за то, что вы нам настолько бессовестно врали, и за то, что так подло опоили зельем твоего отца, — при этих словах её лицо потемнело, и с него исчезли все намёки на юмор. — И даже думать не пытайтесь, что вы сможете заниматься этим без нашего ведома!       Она с интересом наблюдала, как подростки обменялись взглядами, затем посмотрели на незаполненные формы, а после перевели глаза на старших Поттеров. Спустя минуту Гарри и Гермиона синхронно опустили головы, признав своё поражение.       Из холла раздался бой часов. Лили знающим взглядом посмотрела на Джеймса, и он в ответ поиграл бровями. У Поттеров завалялся ещё один туз в рукаве. — Значит так, если мы собираемся к Сириусу, а затем к родителям Гермионы, нам надо поторопиться. Почему бы вам не пойти наверх и немного не привести себя в порядок. Может быть, даже по-быстрому сходите в душ? — невинным тоном сказала Лили.       Она терпеливо ждала, пока сладкая парочка не встанет с дивана и не начнёт подниматься по ступенькам. Но не успели они пройти и двух шагов по лестнице, как с палочки Лили снова сорвался звук пушечного выстрела, привлекая их внимание. — На всякий случай… — на её лице проступила коварная улыбка, и она подмигнула Джеймсу. — Следует ли мне засечь пятнадцать минут, по истечении которых вы оба будете здесь, внизу, полностью одетые, или вы прямо сейчас воспользуетесь одним из этих разрешений?       Если бы глазами можно было убивать, Гарри бы расправился со своими родителями прямо здесь и сейчас, подумала Лили. Она буквально кожей чувствовала острый взгляд её сына, которым он смотрел на неё со ступенек лестницы.       Однако прежде чем Гарри нашёлся с ответом, Гермиона абсолютно спокойно вернулась обратно, взяла у Лили перо и заполнила одно из разрешений. Протянув пергамент Лили, она встретилась с ней глазами. — Я не совсем уверена, что мои родители ещё когда-нибудь отпустят меня сюда после сегодняшнего вечера, поэтому, почему не взять от него всё? — с улыбкой пожала плечами девушка.       Она уже подошла к лестнице, но снова развернулась и спросила: — Мистер и миссис Поттер, если вас не затруднит, не могли бы вы нам выделить тридцать минут? — её лицо немного покраснело, но взгляда она не отвела.       Лили подобное поведение застало откровенно врасплох, но, к счастью, её муж поспешил вклиниться: — Двадцать, — заявил он. — Двадцать пять, — сделала встречное предложение Гермиона, даже не моргнув.       Джеймс попытался смерить её взглядом, но она ответила ему тем же. — Ладно, но не секундой больше, — согласился он, крайне неубедительно пытаясь изобразить, что он тут всё ещё главный.       Гермиона один раз решительно им кивнула, обозначая своё согласие, и принялась подниматься по ступенькам. Гарри был настолько шокирован разыгравшейся перед ним сценой, что начисто позабыл о полотенце, которое теперь кучкой валялось у его ног. Гермиона прильнула к его обнажённому телу, и парочка не упала только благодаря перилам. — Мистер и миссис Поттер? — подала голос девушка, и старшие Поттеры взглянули на неё.       Гермиона несколько нервно, но очень искренне им улыбнулась, после чего мягко проговорила: — Спасибо вам за понимание.       Она снова переключила всё своё внимание на Гарри и схватила его за руку, но после секундных раздумий, на лице у неё появилась дерзкая ухмылка, и девушка схватила своего парня за кое-что другое.       Наверх они поднялись очень быстро.       Как только со второго этажа послышался звук закрывающейся двери, Джеймс наложил на лестницу чары тишины и повернулся к Лили, которая всё ещё не могла закрыть рот от шока. Её муж поджал губы, после чего задал вопрос: — Предполагала ли ты… что наступит день, когда нам придётся торговаться с девушкой своего сына за то, как долго она может заниматься с ним сексом?       Двое взрослых посмотрели друг на друга, хихикнули, затем принялись посмеиваться и спустя мгновение уже буквально тряслись от смеха. Они смеялись так сильно, что оба сползли. Когда они наконец успокоились, Джеймс целомудренно поцеловал Лили и усмехнулся: — Ты ведь понимаешь, что теперь тебе придётся заплатить мне эти сто галеонов, ведь моя ставка на то, что эти двое начнут встречаться до окончания пятого курса, таки сыграла?       Лили ответила мужу гораздо более долгим и глубоким поцелуем. Когда она отстранилась, в её глазах плясали чёртики. — Хорошо, но тебе придётся подождать, пока они расскажут Сириусу. У бедолаги случится припадок.       Джеймс вопросительно на неё посмотрел. — Это ещё почему? — Во время вечеринки в честь дня рождения Гарри я поспорила с ним на тысячу галеонов, что эти двое займутся этим ещё до Хэллоуина.       Джеймс обескураженно посмотрел на свою жену, а она принялась целовать его шею. Всё же, у неё было сердце Мародёра.