Объеденённые пламенем феникса

Комната Авроры, как и любая другая комната в Блэк Мэноре была большой. Хотя ей повезло чуть больше братьев, так как ей предоставили больше выбора в планировке интерьера. Светло-серые обои с чуть более темными пятнами, которые имитировали царапины, полы были деревянными, темновато-коричневого цвета хвойной древесины, туалетный столик, уставленный баночками для ухода и некоторой косметикой, с ящиками, в которых лежали приспособления для волос, тоже косметика и всякая чепуха. Окно было крупным и белым, тоже деревянным, хотя она настаивала на нормальных пластиковых окнах. Такого ей никто не позволил. Кровать тоже была из дерева, вполне обычной, с толстым матрасом и темно-зеленым постельным бельем. У окна стоял стол, на котором лежал ноутбук. Возле кровати была тумба, где Аврора обычно складировала блокноты и недочитанные книги. На противоположной от окна стене была дверь в ванную, которую она делила с братом-близнецом. Рядом с дверью стоял огромный шкаф, который продолжался до смежной стены. Там лежала и висела одежда Авроры. С другой стороны от двери, в самом углу стоял шкаф с книгами, учебниками и всякой мелочевкой. Книг у Авроры было немного, хотя после знакомства с Дейзи их количество стремительно росло. Она лежала на кровати, телефон опирался на подушки, перед носом Авроры был экран планшета, по которому она водила пальцем, играя в глупую кулинарную игру. На фоне балаболил Джеймс.       — …не думаю, что эти парни выйдут в лигу. А вот их соперники, ну, я тебе рассказывал — Уимбурнские Осы — имеют все шансы, вообще-то. Не хотел бы видеть их на поле. Не нравятся они мне.       — Пчела в детстве покусала? — бесстрастным голосом спросила Аврора и уголок ее губ дрогнул, но она прикусила щеку и продолжила готовить кофе для недовольных лиц на экране планшета.       — Нет, и я бы не хотел иметь такого опыта. Мне не хватает Стоунхейвенских сорок! Они были просто шикарными игроками! Жаль, что больше не соревнуются.       — Почему?       — Ушли в отставку, а новый состав тренер брать не хотел. Решил, что тоже уже устал. Спорт не вечен.       — А ты хочешь посвятить себя спорту? Джеймс поражался умению Авроры задавать важные вопросы бесстрастным голосом, будто она спрашивала о влажности воздуха, а не о его дальнейшей судьбе.       — Хотел бы. Это моя мечта с детства. Но, знаешь, перспектива мракоборца тоже выглядит… attrayant.       — Ottrayant? Это французский? — повторила Аврора. Джеймс рассмеялся и сделал полный оборот на стуле на колесиках в комнате. Аврора терпеливо и выжидающе смотрела на экран телефона. Когда Джеймс увидел ее холодное лицо, то прокашлялся и приблизился к столу.       — Я имел ввиду «привлекательной». Но, кажется, ты сказала «отвлечение», — он улыбнулся своей очаровательной и обезоруживающей улыбкой, глядя на нее снизу вверх.       — С каких пор французом заделался? — фыркнула Аврора, возвращая маску высокомерия, словно и не ошибалась в слове, а наоборот, Джеймс упал лицом в грязь и сейчас разговаривал с ней, как поросенок с фермы.       — Дейзи усиленно учит языки, последнее время. Вслух. Очень громко. Везде. Я начал запоминать кое-что. Неужели тебя не очаровывает мой французский, mon amour? — ещё одна обезоруживабщая улыбка, никак не подействовашая на Аврору. Кажется, она стала роботом из стали и проводов.       — Вы ведь путешествуете сейчас? Дейзи говорила, что вы сейчас в Ноттингем.       — Да, тут мило. Как сказала бы ты: «прелесть».       — Расскажи мне о нем.       — Я твой гид по городам Великобритании?       — Почему бы и нет? — она наконец повернулась лицом к Джеймсу и одарила его лёгкой улыбкой. Кажется, все его прошлые попытки, которые обычно были оружием против других, просто меркли перед этой непринуждённой, лёгкой и в то же время холодной, тщательно отрепетированной улыбкой.       — У меня мурашки от тебя, снежная королева, — сказал Джеймс и прокрутился в кресле. — Ноттингем — это просто город-раритет. Хотя в Британии любой город можно назвать раритетом. Дома в стиле дворцов, летом куча зелени, везде сады, замки, только девушки не в пышных юбках и шляпках, на том спасибо. Не протолкнуться же через эти юбки! Сейчас, конечно зима, но летом здесь все пропитано речным воздухом. Тебе бы здесь понравилось. Этот город чем-то похож на тебя. На вид очень старый, полон самых красивых мест, имеет необычную атмосферу и сам по себе он отталкивает на первый взгляд, но если присмотреться… — он уже перестал говорить о городе, а смотрел лишь на Аврору завороженно глядящей то на Джеймса, то на фотографии Глазго на планшете. — Это просто великолепный город.       — Верю, — улыбнулась Аврора.       — Как твои каникулы?       — Удивительно утомительные. Хотя, не на что жаловаться. На самом деле, почти все время родители проводят у дяди Сигнуса и тети Друэллы, пытаясь убедить Андромеду в том, как плохо она поступает по отношению к нашему роду. Мы с Сириусом и Регулусом вверены самим себе и эльфам.       — Так у вас затишье.       — Надеюсь, что не перед бурей. Почему ты один в номере?       — Дейзи заставила родителей пойти в какое-то фанатское кафе и они торчат там уже час. Я сказал, что шагну туда только если на пороге будет валяться сама Дейзи.       — Зная ее способности к ходьбе, она там действительно валяется, — слабо усмехнулась Аврора. Джеймс рассмеялся и снова прокрутился на стуле.       — А чем ты занимаешься? Помимо увлекательных игр в кофейни и прочей бурды.       — Фильм недавно посмотрела. «Дрянные девчонки».       — И как?       — Банальная история о новенькой, стерве и парне супер-модели. Хотя парень там не то чтобы модель.       — Чем-то нас напоминает, не кажется?       — Новенькая и парень супер-модель? Ты храбростью подавился, Поттер? — Аврора возмущённо вскинула брови.       — Стерва супер-модель и парень супер-модель. Обычно их отношения именно так и выглядят. Как у нас с тобой.       — Тогда по всем канонам должна появиться какая-то зашуганная серая мышь, которую все будут считать просто очаровательной и ты в нее влюбишься с первого взгляда.       — Ну уж нет, не дождешься. Мы может на них и похожи, но мы не в фильме. Зачем мне серые мыши, если рядом есть ты?       — Они тоже так говорят.       — Какая же ты всё-таки злая, Рори, — сказал Джеймс, но его глаза были полны любви и счастья. Джеймс смотрел на Аврору, как на единственно существовавшую девушку, которая была для него всем миром. Он улыбался ей не так, как другим, говорил с ней не так, как с другими, смотрел на нее не так, как на других. Когда он встретил Сириуса и послушал его рассказы, Джеймс возненавидел Аврору. Близнецы по словам старшего брата были озлобленными, лживыми, острыми на язык и ненавидели весь мир. Но потом Джеймс встретил Аврору. Она шла к распределяющей шляпе сразу после брата, который уже занял ей место рядом за столом Слизерина. У нее тогда были черные волнистые волосы до лопаток и жемчужный ободок на голове. Аврора поднималась с гордо поднятой головой и смешно поморщилась, когда на нее положили шляпу. Сириус тогда шепнул, что Аврора презрительна и брезглива. Шляпа думала дольше обычного и в конце концов крикнула заветное «Слизерин!», но в Джеймсе не проснулось ненависти. Он не разделял разочарования Сириуса и радости слизеринцев. Он просто смотрел, как Аврора, сохраняя абсолютное спокойствие, встала и прошла к столу Слизерина. И все же, она бросила на Сириуса беглый взгляд, после которого тот перестал тяжело вздыхать и разочарованно хмыкать. Может, она извинялась, но никто кроме Сириуса точно знать этого не мог. Аврора тоже прекрасно помнила, как Джеймс, единственный из всех смотрел на неё со странным выражением лица, словно восхищался ей. Она лишь мельком его заметила, но ей хватило доли секунды, чтобы увидеть, как он застыл при виде неё. Сначала ей это польстило, но спустя время Аврора стала замечать, что Джеймс смотрит на нее слишком часто. Каждая случайная встреча в коридоре сначала была наполнена неловким молчанием, а потом Джеймс вываливал весь свой талант пикапера. Аврора это ненавидела, и все же смеялась. Было приятно получать внимание от того, за кем сломя голову носятся даже старшекурсницы. Но она знала, что Сириус рассказывал о ней. Знала, какое мнение у Джеймса о ней. И все же, его взгляд с каждым днём всё теплел. А потом он назвал ее Капеллой, ее вторым именем, именем, которое она так ненавидела. Имя звезды, которое ей дали, как и любому другому Блэку. Самая яркая в созвездии Возничего. Она не любила свое второе имя, потому что оно связывало ее с семьёй. С Блэками, которые так ужасно относились к ней и ко всем своим детям. Ее первое имя отличало ее от братьев, но второе абсолютно точно доказывало родство. И все же, Джеймс сказал это с такой нежностью и любовью, что Аврора застыла. Она смотрела на него с раскрытым ртом, полностью потеряв самообладание и просто повторяла у себя в голове это слово. Капелла. Яркая Капелла, звезда на небе, которую все видят и никто не знает. Она полюбила свое второе имя и даже когда семья так ее называла, Аврора вспоминала лишь то, как Джеймс лениво растягивал ее имя, вкладывая в каждую букву частицу себя. Вот тогда она решила, что Джеймсу можно дать шанс. Что она не будет отвергать его окончательно или ломать жизнь, как умела. Она подождёт. Посмотрит, к чему это приведет.       — Люблю тебя, Капелла. Она снова застыла, но потом лениво улыбнулась ему и сказала:       — Сожги Эверест, Поттер. — Аврора подмигнула и закончила звонок.