А может попробуем заново?

«Странная все-таки штука жизнь», - размышлял Серёжа, сидя в кресле у камина, в одной его руку была книга со сказками, а другая нежно поглаживала Лерины волосы. Она уже спала, но Разумовский никак не мог перестать перебирать эти прекрасные кудри. В такие минуты спокойствия он и не верил в то, через какой ад прошёл. Да и не только он. Лера была совсем не виновата, но первые годы были ужасны. Денег катастрофически не хватало, приходилось работать днём и ночью и совмещать с учёбой, благо он знал всю программу на перед. Но это все было ужасно. Хотя он ни разу не пожалел. Когда в свои почти 20 на трясущихся ногах он шёл на УЗИ, он не знал, что будет дальше. Родных нет, Олег…. А что Олег. Он сделал свой выбор, Серёжа ему не нужен, ему важней поиграть в киллера. Поэтому, когда предположение об беременности подтвердилось, земля у Серёжи ушла из-под ног. Дорога в общагу была как в тумане. Лишь сев на кровать, закрыв руками глаза, он расплакался, благо никого в комнате не было. Ему даже некому было сказать эту новость. Он был совсем один. В этот момент его рука как-то автоматически легла на живот, пока ещё совсем плоский, и вдруг он перестал плакать. Он не один, теперь не один. С ним его будущий ребёнок, а это значит, он горы свернёт, но сделает все для своего ребёнка. Первым делом он собрал все накопленные деньги за все время и съехал из общаги. Дальше нашел пару хороших мест, где можно было работать дистанционно, и параллельно работал над своей социальной сетью. Так что питался он по будильнику - иначе просто мог забыть - и пил все возможные витамины. Да, он был не самым хорошим папой, но все, что он мог, он делал. За время беременности он смог купить поддержанную коляску, кроватку и несколько игрушек, ну всего остального по мелочи. И накопить на относительно нормальные роды. Роды были очень странным днём, Разумовский помнит, как неприятно тянул живот, как он позвонил в больницу, где уже все было оплачено, - его очень быстро забрали, дальше операция. А уже когда он очнулся от наркоза, к нему принесли его дочь. В этот момент Серёжа окончательно понял, что разорвёт каждого, кто захочет обидеть его дочь, в клочья. Первый год был самый трудный. Все деньги уходили на Леру, поэтому Серёжа сильно похудел и мог жить на одних воде и хлебе. Лера постоянно хныкала, когда Серёжи не было рядом, - если Сережа и выходил куда-то, то только с ней. По-быстрому закрыл все экзамены, буквально с Лерой на руках. Работы было мало, да и денег тоже. Но перед первым днём рождения произошло чудо. Серёжина соц сеть начала приносить плоды. На радостях Разумовский купил самое красивое платье для Леры, какое мог позволить. Первый день рождения Леры запомнился Сереже на всю жизнь. Дальше стало легче и денег было уже больше, да и Лера подросла и стала чуть самостоятельной. Сейчас Лере шесть, у неё теперь все, свой собственный замок как у принцессы и лучшие платья из-за границы. Серёжа взял дочь на руки и понёс в её спальню, у него есть часа два на работу. Лишь однажды она спросила про своего отца, так чисто и по-детски, что Серёжа, расплакавшись, сказал, что её отец выбрал то, что ему было дороже, и это оказался не Серёжа. Лера тогда обняла папу и почему-то тоже заплакала. Она внутренне разозлилась на своего отца, которого никогда не видела, и решила, что никогда не бросит своего папу: ей тогда было четыре. Около кровати уже угнездилась Марго и, когда Серёжа с Лерой на руках зашёл в комнату, сонно прищурилась. Уложив дочь спать, Разумовский поцеловал Леру в лоб и тихо закрыл дверь. Но, только собравшись поработать, он услышал сообщение от службы безопасности дома, что на территории посторонний. Тихо выругался. И взяв первое что попалось под руку, это оказалась лопата, пошёл выяснять, что же там произошло. Беспорядки в городе начались ещё месяц назад. Расследование шло своим чередом. Он прекрасно знал, кто за этим стоит. Как удачно он попал тогда на крышу. Не понимал правда, что им движет. Но знал точно, пожизненное ему светит. — Люди мрут. Хоть не совсем честные. Люди пропадают. А этот петух огородился от мира, спрятавшись за каменным забором, - бормотал Игорь, идя по саду. Шаг вперёд. Что-то хрустнуло. Взглянув себе под ноги, он убедился в том, что был прав на счёт Сергея. Больной ублюдок. Это был череп и в нем копошились опарыши. На вид мужской череп, без нижней челюсти. Дрянь какая. Завис он над ним надолго. — Загребу эту тварь и дело в кепке. Размах лопатой и хороший удар. И вот в ногах Разумовского лежит ему надоевший майор. «Может его так оставить или просто выкинуть в лес», - думает Серёжа, пока тащит Грома в нежилую часть дом. - «Главное Леру на разбудить» Дальше действует по отработанной схеме, но в какой-то момент Серёжу заносит. Его самоуверенность сыграла с ним очень дурную шутку, - и вот его уже сажают в полицейскую в машину. Разумовский во все пытается вести себя как можно спокойней, но ненависть закипает в нем. Он запомнит Игоря Грома навсегда. Разум затуманивается, ему что-то вкололи. После нескольких часов в отделении и личного сопровождения Разумовского до вышестоящих Грому было поручено обыскать загородный дом на наличие каких-либо деталей в его деле. Он с холодным равнодушием рассекал по поместью Разумовского. Судя по всему, жил-то психопат не только с вороной. Об этом говорили рисунки на холодильнике. Высокий рыжеволосый человечек и человечек поменьше. Девочка. Заходя глубже в дом, он стал замечать фотографии. Девочка не была похожа на Разумовского в точности , но черты улавливались. «Кого же мог воспитать этот псих. Одиночка с синдромом бога, ну и папаша» Скрип двери, и из-за нее показалось личико. Та самая девочка. Она рассеянно хлопала глазами. Спросонья что ли? Игорь сделал шаг на встречу, но ребёнок тут же скрылся за дверью. Разумеется, Разумовский-старший не посвящал её в свои деяния. Залюбленный ребёнок в неведении о том, какой её папаша монстр. Лера испугалась, когда проснулась, услышав шум и незнакомые голоса. Гостей в особняке никогда не было, Лера вообще редко видела людей кроме папы. Рядом с ней была Марго, - она явно тоже была напугана. Папа говорил, что, если вдруг в их дом прейдут люди и захотят её увезти, всегда надо вести себя на высшем уровне. Она дочь Разумовского и ни когда не должна терять все лицо. Поэтому вытерев слёзы и посадив Марго на плечо, она снова вышла в коридор. На неё смотрел все тот же мужчина. Стало очень страшно. Лера опустилась в полу реверансе и чуть поклонилась в знак приветствия. — Меня зовут Лера Разумовская, - голос предательским дрожал - Могу ли я узнать, что вы здесь делаете? И где мой папа? "Видимо дочь все же была тем, что он не смешивал со своей публичной жизнью…" Игорь с минуту молчал, смиряя девочку взглядом, но затем чуть улыбнулся и протянул ей ладонь для рукопожатия. — Я из полиции. Мне очень жаль тебе такое говорить, но твой папа задержан и обвиняется в серии убийств, как должностных лиц, так и простых граждан, и разжигании политических конфликтов. Бездушно отчеканив текст, Гром смотрел ей в глаза с тем же холодом. — Он преступник, милая, и мы хотим отгородить тебя от него, для твоего же блага. Птичку и самое необходимое можешь забрать с собой. Все будет хорошо, тебя никто не обидит. Лера послушалась. А что ей оставалось делать. Как-то папа говорил ей, что делает что-то нехорошее во имя очищения этого мира, что весь остальной мир погряз в грязи различных пороков. А еще он сказал, что, если придет полиция, надо подчиниться, играть по их правилам. Марго недовольно каркала, пока Лера собирала вещи: в основном она не знала, что ей собирать, поэтому взяла книги, которые они с папой читали, раскраски и любимую мягкую игрушку в виде волка. Это игрушка у неё было очень давно, лет с трёх, она сама её выбрала. Тогда папа долго у неё уточнял, точно ли она хочет именно её, а потом почему очень грустно выдохнул и купил игрушку. Собрав все это, Лера вышла и, взяв в руки рюкзак, посмотрела на полицейского. Пока сообразительное чадо Разумовского собиралось, Игорь сделал ещё один обход по дому. Все было чисто. С этим он спустился к центральному залу, где Валерия стояла с сумкой и клеткой-переноской. Утонченная, вся в отца. Было в этом что-то пугающее. — Умница. Пойдём, оставшиеся вещи сможем потом забрать. Ценности как улики по делу твоего папы они не представляют. Все эти странные слова - "улики" "преступник" и все остальные - для Леры были в новинку, поэтому они для неё ничего не значили. В голове было очень много вопросов. Но она молчала, было слишком страшно и непонятно, очень хотелось к папе. С самого рождения она очень редко надолго оставалась одна. Она прижала к себе плюшевого волка. Рядом возмущённо каркала Марго, - стало чуть спокойней, самую малость. Валерию куда-то повели, незнакомые люди смотрели на неё со смесью сожаления и презрения. Папа предупреждал, что так и будет, если она выйдет за пределы их участка. А папа всегда был прав. Хотелось вырваться и вернуться домой. Тот полицейский, который с ней разговаривал с ней, сел рядом с ней, когда они оказались в машине. В ней неприятно пахло. В руках у него была какая-то бумажка, на которую он внимательно смотрел: будь Лера старше, она бы знала, что это ещё свидетельство рождения, но для неё сейчас это была просто какая-та бумажка. Машина тронулась. Лера с надеждой посмотрела на полицейского и все же спросила — Вы везёте меня к папе? Игорь долго молчал. Долго и много. Он понимал, что это ребёнок, девочка, которая росла только со своим папой. Судя по тому, как она удивилась человеку в их доме, из него она редко выходила. — Лерочка. Тебя ведь Лера зовут? - начал Гром. — Папе нужно будет полечиться. Он серьёзно болен. Ему нужно отдохнуть. Ты же хочешь, чтобы ему стало лучше? Разумовского действительно поместили в психиатрическую клинику, а не в СИЗО. Сжалились в силу того, что он тронулся рассудком. Приставили к нему интересующегося его случаем врача. А о том, что было дальше, Игорю не докладывали. Лера задумалась, чуть сморщив носик — А можно мне к папе, он без меня не может, - Лера подняла на Игоря свои большие карие глаза, — он мне всегда так говорит. Тем более, когда я болею, он всегда рядом. Если папа заболел, я должна быть рядом. В её голосе появилась деловитость, от мысли, что она очень важна. Лера опустила на взгляд на свои туфельки и начала болтать ногами. Потом резко остановилось и снова просмотрела на Игоря, настолько серьезно, насколько может ребёнок — Тем более завтра пятница, а по пятницам мы ходим в музей. Правда после закрытия, папа говорит, что люди отвлекают от наслаждения искусством. Мы ходим по музею, и он рассказывает мне про картины, их историю и историю художников, что их нарисовали. Мы не можем это пропустить, это наша с папой традиция! Он никогда не пропускал ни одной пятницы, как бы не был занят. Лера серьезно свела брови и прижала к себе плюшевого волка. Грому оставалось лишь слушать её. Как только малышка замолчала, Игорь положил ей руку на плече и тихо, но вкрадчиво сказал. — Пока нельзя. Но ты ведь терпеливая девочка? Да, Лерочка? Самому Игорю было невероятно сложно. Это не преступник, не бандит, не насильник. Это ребёнок. И как доходчиво объяснить ей, что она сейчас не может увидеться с человеком, который буквально является для нее центром её мира? —Ему станет лучше, тогда ты и сможешь к нему прийти, но только когда врач скажет, что он идёт на поправку. — Тогда куда мы едем если не к папе? - поинтересовалась Лера. — Я могу папу и дома подождать, я уже взрослая, мне шесть. Она довольно улыбалась, не скрывая гордости. — Конечно, долго папа дома меня не оставляет, - Лера снова улыбнулась. — Хочу, чтобы папе скорее стало лучше. У него было много работы в последнее время. Хотя все лучше, чем когда я была совсем маленькая. Так папа говорит, я почти ничего не помню из того времени. Лера подумала, что, наверно, слишком много говорит с незнакомым человеком и замолчала. Она беспокоилась за папу, но и была рада поговорить с кем-то ещё — Пока твоему папе не станет лучше, за тобой будем присматривать я и моя девушка Юлия. Думаю, вы с ней подружитесь. До того, как Игорь забрал Леру, в машине произошел разговор с Прокопенко, в ходе которого Игорь решил, что опеку над ребёнком возьмут он и Юлия, которая пока об этом ничего не знала. Он не мог допустить того, чтобы залюбленная малышка попала в детдом и столкнулась с реальностью жестокого мира в столь раннем возрасте. — Ты же не против и не боишься меня? Лера внимательно осмотрела Игоря и потом выдала: — Не боюсь, у тебя глаза добрые. И чуть засмеялась. Дальнейшую поездку Лера смотрела в окно. Пока все было интересно и неизведанное, да и не настолько страшное, как говорил папа. Она совершенно не ожидала, что дом Игоря будет таким маленьким и блеклым. Она слишком привыкла к красиво обставленному дому, все это ей казалось странным. Из кухни вышла незнакомая девушка и как-то очень странно посмотрела на Леру, что аж от испуга Лера прижалась к ноге Игоря, который в данную минуту казался таким же родным, как и папа. — Юленька, милая. Я тебя не предупредил, извини дурака. Он взял Леру за руку и вывел в свет. — Это Валерия, дочка нашего Чумного Доктора. Я подумал о том, что дети не должны страдать из-за деяний их родителей. Я не смог позволить оказаться ей в детском доме. Ее отец ведь тоже детдомовский, вот к чему привела детская жестокость. Она не готова к тому миру. Сергей любил только одно в своей жизни, свою дочь, она просто тепличный ребёнок. Юля, я надеюсь ты поймёшь меня и согласишься в ближайший срок подписать бумаги на опеку. Он смотрел на Юлю с лаской. Как и теперь смотрел на Леру. Это на работе он Гром, майор Игорь Гром. А дома и с близкими он был Игорек или попросту Игореша. Юля свела брови, её натура журналиста была оскорблена тем, что она не знала о наличии у Разумовского ребёнка, одного взгляда хватило бы, чтобы понять, чья это дочь. В глазах загорелся огонёк. Из этого может выйти неплохая сенсация —Ладно, пусть живет, - она махнула рукой. Лера все ещё смотрела с недоверием. Дядя Игорь говорил какие-то для неё не совсем понятные слова, но тон его был нежным, поэтому она решила не беспокоиться об этом. Когда папа злился или ругался на кого-то, у него был громкий и напряжённый голос. У дяди Игоря был не такой. Лера попыталась чуть улыбнуться. — Она красивая как девушка на картине, что мы с папой видели на прошлой неделе, - Лера дернула Игоря за рукав. От слов малышки лицо Игоря залучилось. Улыбка простилалась в пол лица, и он по-доброму засмеялся. — Ну вот и познакомились. Юля хороший человек. Если что будет нужно, - спрашивай её или меня. Звать нас можешь просто по имени. Взяв её вещи, он с осторожностью повёл её в комнатку рядом с спальней. Там планировалась гостевая, но теперь она будет детской. — Тут ты будешь жить. Располагайся. Вещи твои довезу в ближайшие дни. Лера села на кровать и огляделась. Комната была определенно меньше, чем у неё дома. Но уже очень хотелось спать, поэтому она просто легла в кровать и, прижав к себе волка, забылась сном. Сережа очнулся в камере. Видимо действие очень мощного успокоительного начало спадать. Первой мыслью было: «как там Лера?». От этой мысли его бросало то в жар, то в холод. Он бросился к двери и, вцепившись в прутья, начала просить, что бы ему сказали, где его дочь, все ли с ней хорошо. Но охрана приказала заткнуться, а когда на Серёжу это не подействовало, пришёл человек, который снова что-то вколол, от чего Разумовский лишился возможности двигаться и говорить. Это была адская ночь. В голове пробегали все возможные варианты, один хуже другого, лишь под утро он наконец-то смог вырубиться Утром Игорь собирался на работу, но для начала заглянул к Лере, которая сидела и разговаривала с вороной. — Доброе утро, Лерочка? Ты не голодна? Как себя чувствуешь? Как птичка твоя? Зайдя в комнату, он присел на край кровати рядом с девочкой. Юлия уже успела проснуться и стояла на кухне за плитой. Яичница и колбаса. А рядом в турке варился кофе. Она всю ночь пыталась осознать, кого Игорь привёл. Марго возмущённо закаркала — Её зовут Марго, - спокойно сказала Лера. - Доброе утро — Я бы позавтракала, - девочка чуть улыбнулась и спрыгнула с кровати, Марго устроилась у неё на плече и каркнула. - И Марго тоже. — Э.... Так...Марго значит, красивое имя. Чем она питается? Грома с утра немного клинило, но это было весьма заметно. —Раз есть хочешь, пошли на кухню, там разберёмся. И Марго бери. Расскажешь, чем её кормить. Лера пошла за Игорем. — Она ест все. Но в основном сырое мясо и всякие злаки. Папа ей специально еду заказывал. И витамины, но я не знаю какие, - Лера села за стол и просмотрела на Юлю. - Доброе утро. Потом резко вспомнив, что не умылась, побежала в ванную комнату и сразу же вернулась. — Хорошо... Мяса у нас сейчас размороженного нет.... Но могу ей предложить геркулес и пшено. Она будет такое? На столе быстро оказалась мисочка и две коробки злаков. — А что будешь ты? У меня не так много времени на завтрак, так что выбирай: каша с маслом и чай или яичница, бутерброд с сыром и чай. — Кашу, но без масла,— попросила Лера, - и чай, но тёплый и сладкий. Марго каркнула и запрыгнула на холодильник, оттуда наблюдала за готовкой, в особенности за Юлей, явно с желанием стащить что-нибудь вкусненькое, когда та отвернётся. Насыпав злаков в одну миску и воды в другую, Игорь поставил их на холодильник к Марго. — Хорошо, золотце. На, вот мультики посмотри. Включив ей детский канал, он отдал Лере пульт и принялся за готовку. — Юююююль, а кепка моя где? Я ее в коридоре не видел. Лера странно посмотрела на пульт и отложила его. Телевизор она не смотрела, они с папой иногда смотрели мультики вместе, а так обычно она играла в куклы или собирала пазлы, училась читать и рисовала по мелочи, для развития. Она уже было подняла глаза к телевизору, как вспомнила, что папа строго-настрого ей запрещал заниматься за столом чем-нибудь помимо приемов пищи. Поэтому Лера уставилась в тарелку с кашей и аккуратно попробовала. Каша оказалась невкусной, но Лера все же смогла съесть половину и, сказав спасибо Юле за еду, ушла в комнату, которую ей выделили. — Держи, - Игорь протянул ей банан. – Кушай, и вот для Марго. Он подал ей дольки яблока. — Я на работу; Юля позже уйдёт, но к вечеру мы вернёмся. Дверь никому не открывай. Вечером привезу твои вещи из дома Отдыхай и не думай ни о чем плохом. Игорь не стал закрывать двери в её комнате и стрелой вылетел с документами в портфельчике и с кепкой в руке. — Юююль, я ушёл! Лера достала альбом для рисования и карандаши, но желания рисовать не было. Пока Игорь был в квартире было как-то спокойно, а сейчас Лера чувствовала напряжение. Поэтому она осторожно выглянула из свой комнаты, сразу же натыкаясь на Юлю. — П-простите, - чуть запнулась от неожиданности Лера. В доме обстановка была не сказать, что напряжённая, более какой-то душной. Девушка смерила её взглядом и прошла мимо в ванную. Вернувшись, она заметила ребёнка все ещё в коридоре. — Чего ты как вкопанная? — Да, я…, - Лера замялась, не зная, как лучше ответить. Вроде хотелось чем-то заняться, но кроме альбома и книжки она ничего не взяла с собой. - А какие книги у вас есть? — Читать любишь? Папа научил? —ненавязчиво спросила Юлия. - Давай-ка посмотрим... Они вместе зашли в кабинет Юли. — Есть «Фламандская доска» Перес-Реверте... Хм.... «Алые паруса» Грина.... «Олеся» Куприна... Что вы вообще читали с папой? Какие книги он сам читал? — Люблю, но читаю пока не очень быстро, вслух и пока по слогам, - Лера с интересом осматривала комнату. - Папа мне читал разные сказки, про золушку или Белоснежку. Много-много разных сказок. Все и не вспомнишь, - воодушевлено сказал Лера, — он мне всегда что-нибудь читает. А сам… , - Лера задумалась, - я не знаю. Может он что-то читает по работе, он не любит, когда я отвлекаю от работы. А все остальное время он проводит со мной. Мы рисуем или собираем пазлы. И даже играем в куклы. Он огромный, - у Леры загорелись глаза, она начала показывать руками, какой большой у неё дом для кукол, - папа на день рождения подарил. —Правда? Здорово, наверно, Игорь говорил что-то про вещи, думаю он заберёт и его в ближайшее время. Он поместится в твоей новой комнате? – Юля изобразила заинтересованность. Перебирая книги, Юля достала одну из них. Старенькую, но красивую. -Хм... Давай тогда я тебе почитаю «Сказки дядюшки Римуса»? Игорь хранит её с детских пор. А ты мне про себя и своего папу побольше расскажешь. Договорились? Лера внимательно изучала книжку и потянула ручки к ней — Какая красивая, получив книжку в руки, Лера забралась на кресло и начала перелистывать картинки, потом остановилась и посмотрела на Юлю, - а когда я смогу увидеться с папой? Я думаю, ему грустно без меня, он всегда говорит, что, когда меня нет рядом, ему грустно. Тем более сегодня пятница, а значит мы должны пойти в музей. Папа всю неделю говорит, что в Бенуа новая выставка, он очень хотел пойти, - Мозг Леры держался за эту традицию, подобно соломинке. - А что ты хочешь узнать обо мне? - с интересом спросила Лера. — Я не знаю, малышка. Игорь мне не говорил. Но, думаю, тебе сейчас не стоит беспокоиться, папа на лечении, он будет рад тому, что ты будешь держаться достойно, пока его нет. Давай пока почитаем, а потом я включу тебе мультики. Мне, как и дяде Игорю, нужно уйти на работу. Но вы с Марго, надеюсь, не заскучаете. Юля присела к Лере и приобняла её. — Ты же часто остаёшься дома одна? Папа ведь один живёт? Или может у тебя мама есть? Или он тебя один воспитывает? — Хорошо, - Лера печально выдохнула. - Я не часто остаюсь одна, папа почти всегда работает из дома. Он очень не любит оставлять меня одну, потому что сильно скучает по мне, да и я тоже скучаю по нему. Мы ещё никогда так на долго не расставались. Папа живет не один, мы с Марго живем с ним, - Лера довольно улыбнулась, а потом задумалась, -я не совсем знаю кто это «мама», мы всегда были с папой только вдвоём. Однажды я спрашивала, почему у меня только папа, а он сказал, что мой отец бросил его ещё до моего рождения. Я не знаю, как он выглядит, и как его зовут. Он мне он не нравится, раз он причинил папе боль, - Лера яростно фыркнула: она все ещё помнила слёзы отца, во время этого разговора, - как-то папа расказывал, что, когда я была совсем маленькая, я начинала плакать, если его не было рядом, и ему приходилось работать со мной на руках, - Лера улыбалась, ведь папа эти истории всегда рассказывал с улыбкой. - Он всегда говорит, что я лучшее, что произошло с ним в жизни, и что бы не случилось, он всегда будет рядом. На последних словах лицо Леры помрачнело, она еле слышно всхлипнула — Я хочу к папе, - голос уже не звучал так жизнерадостно как пару секунд назад. — Не думала, что твой папа особенный, таких и правда редко встретишь... Вот почему ты так привязана к нему, он же тебе буквально и мама и папа в одном лице. Юля огладила девочку по волосам и успокаивающе прижала к себе. — Папа знает, что ты у него сильная девочка. И думаю, что ты оправдаешь его ожидания, если сможешь какое-то время пожить с нами, пока папа не будет рядом. Лера грустно смотрела в пол, но потом чуть оживившись — Можно я возьму книжку к себе в комнату? Хочу попрактиковаться, папе очень нравиться, когда я ему читаю. Думаю, он будет рад, если я буду читать лучше, - Лера прижала к себе книжку и встала с дивана. — Да, конечно, золотце. Ступай. Никому кроме нас дверь не открывай. У дяди Игоря и меня есть ключи от дома, так что, если в домофон позвонят, не открывай. Она похлопала Леру по плечу и ушла собираться. — Будь умницей, я ушла. Как-то так и проходил следующий месяц. Ночью Лера плакала в своей комнате, обнимая то плюшевого волка, то Марго. Игорь и Юля ничего с этим не могли сделать, разрешение на посещение Разумовского не дали. Поэтому с каждым днём оправдание, что папе скоро станет лучше, работали все хуже и хуже. В первый раз Лера закатила истерику через две недели прибывания у Игоря. Она плакала, кричала и умоляла. Но на долго её не хватило, так что истерика не продлилась больше получаса, дальше её напоили успокоительными капельками и уложили спать. В эту ночь Игорь понял, что очень непросто быть родителем. Он не мог ничего сделать для Леры, больше того, что уже делал. Так приходило время, Лера выросла. . Постепенно она перестала задавать вопрос, где её папа. Она все ещё не знала, где он, но была уверена, что он жив, что его удерживают где-то. Это ещё больше поселило в ней уверенность в папиных словах об окружающем мире. Но самое страшное — это школа. В сентябре её отправили в школу. Это было что-то страшное. Что дети, что взрослые смотрели на неё с опаской, а она совершенно не понимала причин, что же она им всем сделала. Лишь к середине года она поняла, что дело в её папе. Они боялись, что она такая же. И в этот момент в голове щелкнуло. Она вспомнила, чему её учил папа. Она поняла, что детство уже не вернуть, и все, что только у неё остается — это выживать. За летние каникулы она поменяла весь гардероб. Попросила дядю Игоря продать все платья и сшить красивые, дорогие школьные костюмы. По её просьбе её отдали на самооборону и на рисование. Она должна стать номер один. И у неё получилось. Если раньше она старалась не высовываться и прятаться, то во второй класс она пришла яркой и заметной. И тогда её стали бояться не из-за папы, а из-за неё самой. Она стала лучшей в классе. Но все это было только игрой в выживание. Когда она приходила домой и запиралась в комнате, то плакала всю ночь. Одной ночью она вспомнила, как однажды в детстве проснулась и увидела плачущего папу, который плакал тихо, чтобы её не разбудить, - Лера до сих пор не знает почему тогда плакал папа, но кажется начинала понимать.Эта маска надменности очень ранила её душу. Лера так и не смогла признать в Игоре и Юле новую семью. Они были другими и по-другому жили. Только Марго всегда была рядом, лишь это радовало Леру. Так и наступил день рождения Игоря. Понятное дело, что Лера участвовала во все этом: для этого праздника они с Юлей специально ездили выбирать платье. Праздник обещал стать незабываемым. Это был ад. Серёжа сходил с ума, медленно, но верно. Его просьбы рассказать о том, как его дочь, все ли с ней в порядке, игнорировались или работники смотрели на него как на умалишённого. Все это длилось до расщепления. Когда его сознание поделилось на две части - тогда все поменялось. У него появилась цель: месть Игорю, который отобрал у него все. Звонок Олегу. Странно звонить бывшему в такой ситуации, но это единственный выход, будь он в своём уме, то не сделал бы это, сейчас же им управлял Птица. Когда он увидел Олега снова, после стольких лет, даже хотел броситься ему на шею, но Птица не пустил, напоминая, сколько боли Олег ему принес. Дальше по плану были побег из тюрьмы и месть. Так Олег был послан на день рождения Игоря. Новость о ребенке повергла тогда Олега в шок. Они с Сережей договаривались и всегда предохранялись. Олег был убежденный чайлдфри. В студенческие годы, когда они были уже достаточно взрослыми для решений, он поставил Серёже ультиматум. Если Разумовский залетит, у него два пути, - либо он с его поддержкой делает аборт, либо Олег уходит на службу и Сергей больше его не увидит. Но Серёжа говорил лишь о вероятности беременности, так Олег и слинял, оставив его. И только после, на второй или третий год, он пожалел. Только потом, когда руки были по плечи в крови, он задумался, что это все-таки его Серёжа.... Почему он не мог поменять свое мнение ради того, кто был с ним рядом с самого начала. Им было по 5-6 лет, когда они стали не разлей вода, а он так просто разрушил то, что было между ними... — Идиот ты, Волков, - говорили ему сначала сослуживцы, а потом и те, кто с ним работал, узнавая историю Волкова. Армия и жизнь наемника изменила Олега. Он чуть огрубел, стал таким, каким мечтал быть в юности, но только сейчас вспоминал, для кого хотел стать таким. Нет, не для себя, он хотел быть защитой для Серёжи, а повёл с ним как свинья. Спустя шесть лет он успел осознать все, но никогда больше бы не приблизился к Серёже, если бы не обстоятельства. Он - причина его мучений и страданий, Серёжа закончил институт с младенцем на руках, смог выбиться в люди, но его не было рядом... И сейчас он вытаскивает Серёжу из психушки. Серёжа не смотрит на него, он не смотрит на него. Приказной тон. Ничего кроме отношений заказчик-наемник их не связывает. И он бы хотел разорвать эту пропасть.... Но нет. Серёжа его никогда не простит, а он не достоин его прощения. «Так вот как выглядит наша дочурка... Нет, Серёжина дочь. Я не сделал ничего для нее. Я их бросил», - он ещё с минуту смотрел на нее, пока девочка сама не посмотрела на него. Но тут же отвёл взгляд и затерялся в толпе, набирая ответ. «Будет сделано, босс», - телефон в карман и к выходу. Ушёл он таким же незамеченным, что и пришёл. Тем временем празднество шло полным ходом, а Лерочке предоставили честь забрать себе любой кусочек из торта. Многие гости вместе с подарком Игорю приносили разные гостиницы и подарки и его приемной дочери Лере. Так что ребёнок в этот день вниманием обделен не был. Юлия вилась среди гостей и со всеми поддерживала разговор, как и Игорь, но он в большей части разговаривал с Сашей и Женей. Когда все затихли, Лера с усталым вздохом закрыла дверь и скинула туфельки. Снимая с себя, вместе с ними и маску беззаботного ребёнка. Она дико устала, – ей еще не приходилось играть на такую большую публику. Марго недовольно каркала. Лера уже хотела переодеваться и ложиться спать, но не успела, так как услышала стук в окно. Она ничуть не испугалась и открыла окно, сама не зная, почему впустила в комнату совершенно незнакомого мужчину. Почему она знала, что это значит только одно: папа пришёл за ней. Она улыбнулась незнакомцу. И опустилась в полуреверанс. — Лера Разумовская. Как я понимаю вас послал мой папа? Она обворожительности улыбнулась. Лера уже знала ответ, поэтому взяла сумку и собрала самое необходимое, не забыв про книжку, которую тогда читал папа, и плюшевого волка, которого она зажала в руке. Марго спокойной села на плечо незнакомца, чем не много удивила Леру. — Я готова. — Лера значит.... Хорошо..., - шёпотом проговорил Олег, - там лестница, я спущусь и подстрахую тебя. Взяв сумку со всеми собранными Лерой вещами, Олег с Марго на плече спустился до середины. — Теперь ты! - негромко прикрикнул наёмник, дожидаясь, когда девочка вылезет из окна и начнёт спускаться. Во дворе они вдвоём пересекли поворот в сквер. Уже в машине Олег позволил себе вновь заговорить. — Ну здравствуй. Я и правда пришёл забрать тебя к папе. Он безумно по тебе соскучился. Только о тебе и твердил. Попутно Волков печатал. «Валерия у меня. Через несколько часов будем в штабе». — Это хорошо, - позволила себе искренне улыбнуться Лера, - я знала, что он заберёт меня как только сможет. Она было начала щебетать, но сразу одернула себя. И снова приняла свой обычный вид, лишь то, что она прижимала к себе плюшевого волка, выдавало её тревожность. Глядя на нее боковым зрением, Олег тоже улыбнулся, кривенько, но искренне. — Милый волчонок. Ещё пара минут молчания. — Совсем забыл представиться. Я Олег, Олег Волков, старый приятель твоего папы. Мы вместе в одном приюте росли. Но потом разбежались кто куда, твой папа в институт поступил. А я в армию решил. У него ты появилась.... Работа, учёба. А я по контракту решил потом работать. Вот и папку твоего спасать пришлось. Он молодец, всегда из передряг знал, как выбраться, и тебя воспитал смышленой. И снова молчание, ехать долго, пробка, как назло. Пусть ребёнок выговориться, им есть, что обсудить. — Папа никогда о тебе не рассказывал, - в голосе появилась некая холодность. Она все напрягалась и заметно насторожилась. Слишком спокойно этот человек о ней говорит. Тем более она уже выяснила, что люди не говорят информацию просто так. Значит все это для чего-то нужно. - Через сколько я смогу увидеть папу? - странно подумала Лера, что всего два года назад она задавала это вопрос совсем беззаботно, сейчас же он звучал со стальными нотками в голосе. Она не знала почему, но ей определённо не нравился Волков. — Он не любит о детдоме вспоминать, вот и обо мне ничего не говорил, наверно. Волков почесал затылок. В глазах Леры читался холод. Таким же взглядом его одарил Серёжа в их первую встречу после почти девяти лет его отсутствия. — Мы попали в пробку, Лер. Но ты не переживай, мы едем к твоему папе. Марго угнездилась на плече Волкова и мирно спала. «Помнит меня. Хоть кто-то не смотрит с ненавистью» Он переключил радиосигнал и поймал музыкальную волну. Но это явно не то, что он хотел сейчас слушать. Хотел переключить, но сигнал завис. По радио включили Элли на маковом поле. Он такое не слушал, раньше не слушал. Но в последнее время... Каждая строчка напоминала ему о Серёже и его ошибке. "Ты не верь слезам, все вернётся…. После долгих ночей Былью сладкий сон Обернется После долгих ночей…" Лера тихо сидела и смотрела в окно. Состояние было такое, что, если бы ей сказали, где сейчас папа, она бы побежала туда. Так и прошла все поездка. Самое страшное был самолёт, она не летала никуда, поэтому это огромная железная птица вызывала у неё страх, но она все равно зашла на борт, уселась на приглянувшееся ей место и заснула. Благо это был личный самолёт и кресла спокойно можно было превратить в кровать. Когда они прилетели, было уже утро. Венеция встретила её, нежным, тёплым солнцем. Оставалась совсем немного, она увидит папу. Сережа всю это ночь не спал, просто не мог заставить себя заснуть. Он был слишком взволнован и счастлив. А ещё Олег. Он возмужал, стал ещё красивей. Птице приходилось удерживать его из всех сил, что бы Сережа не потерял остатки достоинства, что растоптали в тюрьме. Серёжа знал, что Олегу хватит и одного взгляда на Леру, чтобы понять, что она его дочь, сходство было невозможно не заметить. Серёжа лёг на кровать и прижал к себе ноги. Как резко стало себя жаль. Он так и заснул под утро, со слезами на щеках. По завершению полета Волков проснулся от протяжных криков Марго, которая с момента «похищения» не слезала с его плеча. Нужно разбудить Валерию. Встав с кресла, он погладил Марго, и та успокоилась. Подойдя ближе к девочке, он легонько взъерошил её волосы на макушке и похлопал по плечу. В детстве он будил так Сережу, если тому случалось заснуть на крыше, когда они там встречались, вдали от лишних глаз — это были их мини-свидания. — Лер, вставай. Мы прилетели, бери сумку и пойдем. Я вызову нам транспорт и, считай, через пару минут ты увидишь папу. Лера сонно открыла глаза и сначала не поняла, где она находится. Но, увидев Волкова, чуть улыбнулась, осознавая, что все это был не сон. — Доброе утро, - Лера потянулась и встала, собирая вещи. Марго было явно комфортней на широком плече Олега, по нервному дёрганию крыльев было видно, что и ей не терпится встретиться с Разумовским. — Утра. Выспалась? Готова к долгожданной встрече с папой? Олег потянулся за мобильным. Но решил не писать смс, а набрать Разумовскому напрямую. Долгие гудки. И вот наконец трубка снята. — Сергей, мы прибыли в аэропорт. Валерия только проснулась. Думаю, она хотела бы с вами поговорить, пока я разбираюсь с транспортом. Олег передал трубку Лере, а сам отошел в конец борта и стал выяснять по запасному номеру, как скоро будет их транспорт. Сережу разбудил звонок. Первое, что он услышал, был голос Олега, и он даже не совсем понял, что он него хотят. Но как только услышал имя дочери, все остатки сна покинули его. — Лера, милая, - голос Серёжа резко охрип. — Папа…, - голос Леры дрожал и чувствовалось, что она вот-вот расплачется. — Доченька моя, - шептал Серёжа, не веря своему счастью, - потерпи немного, мы наконец увидимся, - Сережа прикрыл глаза, стараясь успокоиться. — Хорошо, папа, - Лера сказала это как можно нежнее, она тоже не выдерживала и передала трубку Волкову. Держать эмоции становилось все трудней. Одно успокаивало: какие-то 20 минут и весь этот ужас без папы закончится. — Видели бы вы ее. Такая счастливая. Адрес лежит через залив, так что мы доберемся на маленьком катере. Ждите, - он так давно не слышал Сережу, но теперь обращается на вы и вынужден быть отстраненным. Это все для его же блага. — Пойдем, Лерочка. Он водрузил на себя ее вещи и взял девчушку за руку. — Все остальные вещи доставят мои ребята. Но я думаю, сейчас это тебя не сильно волнует. Он помог девочке ступить на борт катера и уместил ее вещи в багажном отсеке. — По адресу указанному, оплата была совершена безналично. Когда они двинулись, Олег посадил Марго на руку и бережно стал поглаживать ее. Из кармана он вынул контейнер, в котором были сверчки. С заботой поглаживая ее белые перышки он открыл крышку и стал по одному давать их Марго. Когда та наелась, то довольно каркнула и перелетела с руки обратно на плечо Олега. — Умница, Марго. Хорошая девочка. — Она вас знает? - только сейчас спросила Лера. До этого её мысли были забиты другим. - Обычно она никому не доверяет. Даже дяде Игорю и тете Юле, хотя мы с ней уже больше двух лет живем у них. А с вами она ведёт себя так же, как обычно вела себя с папой, - Лера внимательно посмотрела на Марго, что та, немного сконфузившись, быстро перелетела на колени Лере и прижалась к ней. — Твой папа нашел ее, когда мы жили в общежитии. Марго привыкла ко мне за это время . Вот и до сих пор меня помнит. Смышленая птичка. Вдалеке уже виднелся замок. Самый настоящий замок, купленный Разумовским во время их совместного перелета. — Еще минут десять, и мы будем на месте. Твой папа наверняка безумно счастлив тому, что ты вернулась. Лера задумалась и потом серьёзно посмотрела на Волкова — Если вы были так близки с моим папой, вы, возможно, знали моего отца. Папа мало о нем говорил, а когда я его спросила, он сказал, что мой отец бросил его, выбрав карьеру. Правда он специально акцентировал внимание, что мой отец бросил его, а не меня и что бы я не держала на него зла, но после это разговора папа долго плакал у себя в комнате. Думаю, он до сих пор не знает, что я тогда все слышала. Он всего старался быть для меня сильным. Но я до сих не понимаю, как можно не злиться на человека, который причинил столько боли папе, — Лера смотрела куда-то в сторону, она сильно повзрослела за эти два года, но взрослых она начала понимать еще хуже. Ложь. Это все что ему оставалось. Он лгал много и мастерски с тех пор как стал киллером. И сейчас солжет в тысячный раз. Но лгал он не ей, а себе. Он оправдывал свою трусость, глядя в глаза ребенку, которого бросил 8 лет назад. —Я ушел в армию еще до того. Твой папа не посвящал меня в свою личную жизнь. Лера отвела от него взгляд, но вот Олег глаз с нее не сводил. «Как же ты жалок, Волков. Врешь своему же ребенку. Нет. Это дочь Сергея. Тебя не было рядом, когда она родилась. Когда росла. Ты не имеешь права называть себя ее отцом» — На твоем месте я бы ни за что не простил этого человека. Он предал того, кто был ему дорог, и променял на работу. Он предал не только его, но и тебя. Если он когда-нибудь заявится и будет просить прощения - не совершайте ошибку, отнеситесь к этому так же, как он отнесся к вам. Пусть чувствует боль, которую испытали вы. Лера повернула голову на Волкова. И посмотрела как-то совсем не по-детски. — Он все равно мертв. Дядя Игорь сказал. Имя моего отца есть в моём свидетельстве о рождении. Мне никто его имя и фамилию не сказал. Дядя Игорь вообще старался ничего мне не говорить, а я не спрашивала. Зачем мне это знать, - Лера нежно погладила Марго, - хватит от него боли. Теперь я буду его защищать, больше никто не сможет причинить ему боль. Лера и не знала: когда-то такие же слова Сереже говорил Олег, именно с таким же выражением лица, когда карие глаза горели уверенностью. — Мертв значит. Ну оно наверно и к лучшему. Ты - смысл его жизни и его спасение. Береги его, Лерочка. Его нельзя оставлять или предавать. И все. Остаток пути он молча смотрел на Леру и просто хотел удалиться в ближайшую спальню и выспаться. Сил не было ни на что. Но момент воссоединения пропустить он не мог. Уже ссаживаясь с катера, он помог спуститься Лере и забрал ее багаж. Сопровождая ее до самого входа, он заметил знакомую фигуру. Разумовский стоял у входа. Волосы небрежно собраны в хвост, одет по-домашнему и глаза на мокром месте, но, как Олег подозревал, от счастья. Папа в глазах Леры изменился, заметно похудел, отросли волосы. Лера не удержалась и подбежала к нему, буквально сбивая с ног, - они так и осели на пол, прижимая друг друга, оба плакали. В один момент Серёжа поднял глаза на Олега: слёзы текли по его щекам, в этих глазах не было ничего помимо благодарности за то, что привёз Леру, за то, что у него вообще есть дочь. Потом он снова уткнулся в шею дочери, боясь отпустить. Они не знали сколько так просидели, но, когда ноги начали затекать, Серёжа поднял Леру и сам поднялся, но руку её так и не отпустил. Сейчас было не до слов, они ещё поговорят, сейчас надо умыться и поесть. Серёжа снова посмотрел на Олега, совсем по-другому, как раньше. — Можешь идти, отдохни, ты устал, - Сережа чуть улыбнулся, конечно, он бы хотел, чтобы Олег остался, но он чувствовал то, как Волкову неуютно рядом с им и Лерой. «Видимо ничего не изменилось», - Серёжа грустно улыбнулся. - «Почему я, глупый, думал, что она ему будет не безразлична» Он пошёл на кухню, пока Лера была в ванной, и начал подогревать еду, что осталась со вчерашнего дня. Уже в самом доме Олег долго ходил по коридорам в раздумьях. Да, он устал и ему поспать бы. Но улыбка Сережи топила его потребности. Причинив столько боли ему в прошлом он, наверное, и не надеялся, что тот с ним сегодня заговорит. И вот он стоит в дверях кухни. Если он подойдет, не предупредив, вероятно это напугает Сережу. И он заходит, протягивая столь родное имя. — Сереж, не сильно занят? — М? - Сережа обернулся и посмотрел на Олега и чуть свёл брови, закусив губу, — ты что хотел? Хотя знаешь, я сам хотел с тобой поговорить. Думаю, месть может подождать. Поэтому я подумал отказаться от этого сейчас. Не переживай, я заплачу столько, сколько пообещал за выполненную работу. Думаю, ты не захочешь находиться в этом доме дольше чем надо. На последних словах Серёжа отвернулся и снова начал помешивать кофе. Но по тону было понятно, что ему больно говорить такие слова. — Я хотел поговорить, но не на счет оплаты. Он подошел со спины, но не вплотную. Если и решать этот вопрос раз и навсегда, то сегодня и сейчас. Положив руку ему на плечо, Олег продолжил. — Я трус. Был и оставался бы им, если бы не твой звонок. Если бы не увидел ее вчера, - в тоне его голоса можно было уловить теплоту и горькое сожаление. — Сереж...Я не надеюсь на твое прощение, знаю, что не заслуживаю его, что ты не сможешь меня принять после того, как я оставил тебя и Леру. Я все так же люблю тебя, но не хочу причинять боль. Все мышцы Серёжи напряглись, особенно под рукой Олега, а потом плечи затряслись, видимо, сегодня день всех не выплаканных слез, Разумовский резко развернулся - по щекам текли слёзы. — Какой ты волк? Ты побитая псина! Где твоя гордость! Где твои хваленые слова: «семья не для меня, я одинокий волк, Серый, пойми». Где все это?! Ты… ты ушёл. Да, я благодарен тебе за то что у меня есть Лера. Я специально, когда регистрировал её, отметил тебя как отца. Ты имеешь право общаться с дочерью. Но не смей приползать ко мне с повинной. Смотреть на меня таким взглядом. Думаешь, это так легко - растить ребёнка, когда нет денег даже на еду себе. Когда приходится работать с ребёнком на руках, потому что не с кем оставить, когда ребёнок постоянно плачет из-за того, что её папа постоянно нервничает и переживает. За еду, за одежду, за квартплату. Да за все. Я не умер тогда только из-за того, что не мог бы её оставить. А ещё шов после кесарево совершенно не хотел зарастать, Лера же просилась на ручки. Поэтому там у меня теперь не ровный, а уродливый шрам. И после это ты просто приходишь ко мне и говоришь, что ты раскаиваешься. Ноги окончательно перестали держать, и он просто сполз на пол, закрывая глаза. — Не было во мне гордости, Серёж. Лишь трусость. Я до безумия боялся стать отцом и, на юношеских гормонах движимый, слинял от вас, - Олег сел к нему в спиной. Теперь вплотную. — Дурак я был, а потом уже не смог позволить себе вернуться. Юношеская спесь, боязнь причинить ещё больше боли. И так все восемь лет по горячим точкам мотался, желая забыться. Но думал лишь о тебе. Снова молчание. Всегда сдержанное и мужественное лицо Олега было залито слезами. Они были горьким и жгли глаза, порождая новую порцию солёной жидкости. — Она ненавидит меня. Считает, что я мёртв, что оно и к лучшему. По официальным данным я ведь и правда уже лет пять как покоюсь где-то в Сирии. Но... Серёжа... Не говори ей правды о том, кто я. Дай мне остаться для нее твоим другом детства. Пускай её отец будет мёртв. Тот предатель, каким я был все эти годы, пусть он гниёт в земле. Я хочу быть рядом с ней. — Делай что угодно, - Сережа грустно выдохнул. - Я никогда ей ненависть к тебе не прививал. В этом ты меня не упрекнёшь. Но зря ты её недооцениваешь. Лера очень умна, всегда такой была. Она поймёт все, если уже не поняла. Я никогда не мог что-то утаить. Она читала меня как открытую книгу. Лера вырастет прекрасным лидером. Серёжа встал, но тут же покачнулся и чуть не упал, удержавшись лишь благодаря кухонному столу. В глаза сверкнул желтый огонь и за секунду Серёжа оказался за спиной Олега, к шее был прижат кухонный нож — Ты можешь общаться с ней, но, если мы узнаем, что ты ей сделал больно, не важно как, мы убьём тебя. Особенно жестко, что бы ты страдал, что бы умолял об смерти. Она все что у нас есть. Было такое ощущение, что в комнате резко стало темно, голос Серёжи зазвучал совершенно иначе. Все это длилось не более нескольких секунд. После у Серёжи снова подогнулись ноги, но удержаться было не за что. Олег моментально забрал у Серёжи нож. Волков помнил, что Серёжа был таким и до того, как он уехал. Вовремя подхватив Серёжу, он приподнял его на руках и посадил в кухонное кресло. — Прости, ты не давал разрешения, но я не мог дать тебе упасть, - Олег глядел в окно, встав у кресла. — Она умная и знает, что я никогда не обижу больше, ни тебя, ни её. Просто позволь мне остаться. Буду твоим личным телохранителем, пригляжу и за Лерой. Забирать её со школы, помогать с уроками, развлекать и учить, пока ты занят. Никаких личных отношений, просто хочу быть рядом. — Делай что хочешь, - Сережа снова плакал, но уже беззвучно, будто сам этого не замечал, - мне уже все равно. Разумовский резко потускнел, сейчас стало особенно заметно, как его изменила тюрьма, да и не только она. Взгляд был направлен в никуда. Даже и не верилось, что это человек когда-то был жизнерадостным подростком, желающим изменить мир к лучшему. — Если ты уверен, что на этот раз не подведёшь её, пусть так и будет. Сережа поднялся и, чуть шатаясь, пошёл к себе, с явным желанием закрыться от всего мира. Даже на кухне было слышано как закрылась дверь и щелкнул замок. Лера все это время была в комнате, которая теперь принадлежала ей. Но, услышав хлопок дверью, вышла посмотреть. Поиски привели её на кухню. Обескураженный Олег стоял посреди кухни и смотрел в коридор. Затем, когда Лера зашла в кухню, он перевёл взгляд на нее. — Вечера, дорогая. Ты что-то ищешь? Он сел на пол, ровно там, где до этого сидел Серёжа. Его родной, любимый всем сердцем Серёжа, которого он не удержал, оторвал тому крылья за спиной своим уходом. Слезы высохли, и он смотрел на ребёнка чистым взглядом. — Ничего, что я на полу... Устал просто... — Я услышала громкий звук и решила узнать, что происходит, - почему-то тихо сказала Лера, -а где папа? Она села недалеко от Олега, тоже на пол — Он очень изменился. Раньше папа был ярким, как путеводная звезда, а сейчас он похож на еле тлеющую свечу, одно дуновение и от света ничего не останется. Мне за него страшно, - Лера смотрел в пол, - раньше я даже не знала, где он, и жив ли. Но то, что с ним сделали, гораздо страшнее смерти. Люди злы и всегда ждут, чтобы испортить жизнь кому-то. Меня травили за то, что я могу стать такой как папа, а когда я стала на него похожа, зауважали и стали бояться, - потом Лера внимательно посмотрела на Волкова. — Я вам не верю. Но если папа доверил вам моё "спасение", значит, он вам доверяет. Я много не знаю. Слишком многого. Мне всего 8 лет. Я не понимаю, как устроив ваш странный взрослый мир, почему «стой» значит «иди».Но знаю одно: я всегда закрывала дверь на замок, когда хотела, поплакать одна, но ещё больше в такие моменты мне хотелось, чтобы рядом был хоть кто-то. Дядя Игорь хороший, но этих тонкостей он не понимал. А с тётей Юлей, мы так и не нашли общий язык. Если сейчас пойду я, папа снова попытается быть таким же, как и раньше, это лишь усугубить ситуацию. Так ответь мне, человек, которому мой отец так доверяет, хотя я не разу в жизни не видела, чтобы он кого-то так близко к себе подпускал, кто ты моему папе и можешь ли ты ему помочь? Лера смотрела серьёзно и выжидающе. — Да... Мир взрослых и правда жесток. И люди в тюрьме жестоки. Они погасили свет в твоём папе... Но мы поможем ему. Тебе достаточно быть рядом. Он придёт в норму, как только поймёт, что ты теперь в безопасности. Ему и правда нужно время... Олег прикрыл глаза, чтобы не смотреть в собственные, только на лице его дочери. — А что касается меня - я уже сказал об этом в дороге. Я его близкий друг детства. Вместе росли, учились, выживали на стипендию и деньги с подработки. А вскоре я ушёл в армию, про Серёжу же мало знал с тех пор. Но, как оказалось, у него родилась прелестная дочурка. Ну а теперь работаю на твоего папу. Я его вторая рука. Его телохранитель. Буду оберегать вас и заботиться. На эти слова Лера фыркнула — Если такой близкий друг, что ты делаешь тут, не рядом с ним. Взрослые…., - Лера поднялась, - я не зажгу в нем огонь, потому что тогда он горел моим огнём. Лера ещё раз посмотрела на Олега, потом, махнув хвостом ярко рыжих волос, удалилась из кухни. Встав, Олег оперся о кухонную стенку. А ведь правда, почему он здесь распускает сопли, а не рядом с Сережей? Хочет или не хочет тот его видеть, он не может просто быть тут, не замечать его страданий. Пол приятно скрипел, когда он подходил к комнате Разумовского. Из приличия он постучал, а позже дёрнул ручку. Оказалось, у него не заперто. Серёжа сидел на полу посреди этой комнаты. Сидел, поджав колени к груди и закрыв волосами глаза как шторой. У Олега в голове всплыли воспоминания. О том, как он выменивал у девчонок из приюта заколки и резинки, все он это делал для Серёжи. Подойдя у нему сзади, Олег привычно для него сел на пол и лёгким движением руки уронил съежившегося Серёжу себе на колени. — Ц-ц-ц-ц....тихо....успокойся.... Он убрал волосы с его лица и, ничего не говоря, стал поглаживать локоны. — Серёж... Я верю, что ты это ты... Успокойся и дай мне быть рядом. Сережа вцепился Олега, совершенно не понимая, что делает. Мир рушился, и он чувствовала, что его вот-вот погребут под обломками. Развернувшись к Олегу лицом, он долго смотрел в его глаза, сжимая его руки в своих. Как раньше. В детстве. Когда Серёжа ловил паническую атаку. — Олеж…. Это ведь ты? - тихо, жалобно спрашивает Серёжа, проводя по чуть колючей щеке Волкова. — Волче, милый, - Сережа шептал различные нежные слова, будто в бреду, а может это и был бред: тело все горело, было безумно жарко, - ты ведь не уйдёшь сейчас? Это ведь не сон? Сережу начало потряхивать, видимо, какое-то лекарство вызывало зависимость. Серёжа просто цеплялся за одежду Олега, чтобы хоть что-то удерживало его в реальности. Стащив с края кровати плед, Олег укутал Сережу и перенёс на кровать. — Никогда больше я вас не оставлю. Что бы с тобой не творил Птица, я буду рядом. Но ничего не даётся так легко. Зная своего Серёжу, прощения и полного доверия ему придётся заслужить. — Ты весь горишь,Серёжа.... Он схватил графин и ловкими движениями наполнил стакан. Придерживая голову Разумовского, он помог ему проглотить воду. Затем уложил его, накрыв тем же пледом, и прижал к себе. Они лежали как большая и маленькая ложка, хоть Серёжа и был ниже всего на пару сантиметров. Рука Олега легла аккурат сверху шрама, оставшегося у Серёжи от родов. Бугристый и больше, чем полагается. Это его вина.... Олег утыкался Серёже в плечо, не в силах сдерживать рыдания. — Прости... Простите меня.... Сережа... Моя прекрасная Венера... Лучик мой... Прости меня.... Серёжа тает в объятьях и нежности, когда слышит голос Олега. Если может разобрать слова. Олег касается его там, где его никто не касался, так нежно, так правильно. Его волк был рядом. Это было все, что ему нужно было сейчас. Серёжа еле смог поднять руку и положить ее Олегу на голову. — Мой волк. Голос был тихим и хриплым. Глаза сами собой закрывались. Возможно, он поспит немного, а потом начнётся ад. Что бы ему не кололи, это вызывало привыкание, как наркотик. А, значит, Серёжу ждёт несколько суток ада. — Не бросай меня, Олеж, - снова просит Серёжа, погружаясь в тревожный сон. Он будет рядом. Привыкать к другому Серёже: сейчас он с ним родной, как прежде, но есть в нем и огрубевший за это время Сережа, также остаётся и Птица. Он будет впускать в себя каждого, собирая из Серёжи единое целое. — Да, галчонок.... Теперь я тебя не брошу... Нет-нет.... Я вас не брошу.... Уместив голову ему на плече, Олег наконец смог заснуть, зная, что с одним из его любимых все в порядке. С огрубевшим и Птицей будет сложнее. Следующие пару дней были действительно адом. Серёжа мало из этого помнил, он метался по постели, его тошнило. Все что он мог – это цепляться за Олега как за спасательный круг. Рядом с ним у Серёжи получалось забыться сном на несколько часов. Лера наблюдала за этим. Конечно, ей было страшно, но её выдержка, приобретённая за эти пару лет, ей помогла. Она убиралась и присматривала за папой, когда Олегу нужен был отдых. Она нежно гладила папины волосы и стирала пот с его лица. Но все равно это было гораздо лучше, чем то время, которое она провела без папы. В конце концов боясь, что Серёжа подавится волосами или ещё чего хуже, Олег в один из дней заплел Серёже волосы в красивую косу и закрепил как венок. Перед тем как к Лере приходил учитель, малышка училась на дому, а после сразу Олег отвозил её на секцию по кендо. — Вчера доставил твою карту с показаниями потребления медикаментов. Очень сильное успокоительное плюс психотропное, подавляющее все чувства, потребности и эмоции. Мы просто постараемся вымыть все это из твоего организма. Я воды принёс и сок яблочный. Попей, полегчает может, - сидя рядом, Олег подал Сереже два стакана, - вода или сок? Разумовский открыл глаза -сейчас ему было уже полегче, поэтому все старые обиды вернулись. Он измучено посмотрел на Олега. — Хочешь, чтобы я вновь к тебе привязался, а потом свалить? Голос его был похож на шипение змеи. Сейчас в Серёже бушевало слишком много эмоций, которые ранее сдерживали препараты. — Думай как хочешь. Но я уже сказал тебе: ни тебя, ни Леру я не брошу. Стакан был оставлен на тумбе, а сам Олег пошёл готовить. Интересно, как там Лера. Учитель придёт только в десять, возможно, они поговорит сегодня. Сережа возмутился , но гордость не долго в нем играла. Разумовский встал с кровати и почти по стеночке пошёл на кухню. Хотелось вернуть утраченное спокойствие, а оно был только рядом с Олегом. Поэтому он тихо вполз на кухню и обнял Олега со спины, уткнувшись носом между его лопаток. — Как там Лера? Я её не напугал своим состоянием? От неожиданности Олег даже вздрогнул. — Ох, Серёж, ты чего? Он развернулся к нему лицом, обнял таким образом, что лицом Серёжа утыкался в Олеговы ключицы. — Она спрашивала, что с тобой. Но я постарался успокоить. Говорил, что папочка поправится.... Лера сказала, что Гром тоже так говорил.... Что ты болен и к тебе нельзя.... Эти твари кололи тебе экспериментальный образцы! Я никому больше не дам вас обидеть.... А когда придёт время, я все ей расскажу. Сейчас она в своей комнате, мы ещё не виделись этим утром. А надо бы зайти к ней, ведь через три часа учёба, а она ещё не кушала, да и папу своего не видела, вам нужно наверстывать упущенное. Как и мне... Но скажу я ей все только тогда, когда она ко мне не привыкнет и полюбит. — Я уже сказал, это твоё дело, - Сережа прижался к Олегу, всем телом, чувствуя, что ноги начинают подгибаться: он все ещё был очень слаб и его мутило, - я не буду ни способствовать, ни препятствовать. Я так устал. Опять. Ноги не держат. Ты можешь меня отнести к нам? - Сережа на секунду запнулся и посмотрел на Олега, - ты не подумай, я все ещё зол на тебя, но без тебя я заснуть не могу. Так что теперь это наша комната, - Сережа снова уткнулся носом в грудь Олега, - и позови Леру, позавтракаем вместе. Сглотнув всю обиду, и на себя, и на Серёжу – а что обижаться, Олег сам виноват - он берет его на руки, крепко прижимает к себе, там, где их тела соприкасались, Олегу становилось чуть теплее.Видимо, тепло родного человека не заменит никто... Был у него один, совершенно на Серёжу не похожий, но лишь как секс-партнёр, не более, на службе каждый крутился как мог. Но это все не то, любить всегда он будет только Серёжу. — Я тебя понял, давай я тебя отнесу в столовуюи позавтракаем за столиком у дивана, отдохнешь, - он потрепал Сережу по волосам и легонько чмокнул в макушку, неся его. — На счёт сна... Я теперь и сам вряд ли без тебя усну.... Дыра... Без тебя рядом в груди как будто дыра... Он уложил Серёжу на диван и улыбнулся ему. — Пойду выключу плиту, засервирую все и позову Леру. Немного провозившись с завтраком, он закончил и пошёл за Лерочкой. Уже подойдя к комнате он постучал и вошёл. — Доброе утро, Лерочка. Ты проснулась? Как себя чувствуешь? Кушать пойдёшь? – с ней он был максимально позитивным. Лера подняла взгляд от книжки на Олега — Доброе. Все хорошо. Как папа? - она спрыгнула с кровати и чуть загадочно улыбнулась, - ну пошли кушать. Сережа решил ненадолго закрыть глаза и поудобней строился на диване. Заснуть ему не дал весёлый щебет дочери. Поэтому он снова открыл глаза и слабо улыбнулся Лере, только вошедшей в комнату. На секунду она замерла - Серёжа стал ещё худее, хотя казалось куда больше. Но почти сразу же подошла и тихо прижалась к папе. Серёжа прижимал к себе дочь, нежно гладя её по волосам. — Доброе утро, доченька — Папа лечится. Но ему все ещё нездоровится. В присутствии Леры Олег старался реже касаться Серёжи, но все же позволил себе провести по ещё незаплетенным волосам. Оставив их поболтать, Олег отошёл за графинами и лекарствами. Серёжа нежно гладил волосы дочери, прикрыв глаза. Его любимые были рядом. Оба. Это ли не счастье. Лера прижималась к папе как в детстве, будто спасаясь он всего мира. С папой всегда было спокойней. Олег с графинами вернулся в столовую, поставил их на столик и одернул Серёжу. — Серёж, таблетки, что Би прописала. Я проверил их на форумах, отличный деинтоксикатор, - сев рядом с ними, он наполнил стакан водой, -выпьешь после еды. Лер это тебе, - он поставил перед ней стакан и две пилюли, — это витамины для иммунитета. Сам Олег сел на стул напротив их, ровно по другую сторону столика. — Приятного аппетита. Он достал электронную книжку и стал что-то увлечённо читать, попивая утренний кофе. Завтрак его родных составлял сок и чай, блинчики и яичницу с сыром и помидорами, но помидоры без шкурок - он помнил, как в детстве Серёжа плевался или очищал помидоры в еде. Маленьким бонусом были мини-круассаны с цельными четвертинками банана как начинкой. Сережа чуть улыбнулся, наблюдая за тем, как завтракают его любимые люди. Сам же он к еде почти не притронулся, мутило жутко, он съел минимум, чтобы таблетки усвоились, больше не смог в себя ничего впихнуть. — Олег, ради бога, это что за манеры? - наиграно сказал Серёжа, - за едой нельзя читать, это плохо влияет на пищеварение, - он подмигнул Лере. - Правильно я говорю, Лер? Лера, довольно уплетавшая яичницу, энергично закивала головой. — Я никогда не понимала этой привычки. Дядя Игорь первое время все время норовил включить мультики во время того, как я ем, - Лера резко остановилась. — Кстати, папа, а можно будет как-нибудь сообщить дяде Игорю, что со мной все в порядке? Да, знаю что это глупо, но… — Конечно, можно, - Сережа не дал ей договорить. — Напишешь ему письмо, только от руки, и мы его так отправим так, чтобы нельзя было вычислить обратный адрес. Игорь Гром не самый плохо человек, раз смог взять под опеку мою дочь. Жаль только, нельзя забрать твоё свидетельство о рождении, - Сережа с грустью выдохнул, - правда я не уверен, что оно ещё сохранилось. Странно, что тебе фамилию не поменяли, так и хлопот меньше было бы. Лера гордо улыбнулась — Это я настояла. Сначала дядя Игорь, видимо, боялся мне сказать, что с тобой, поэтому о смене фамилии и речи не было. А когда я сама все поняла, я сказала, что не отрекусь от тебя. Что был ты не сделал, ты на всегда останешься моим папой. Серёжа не сдержался и прижал Леру к себе. — Я все время диву даюсь, в кого ты у меня такая разумная, - тихо засмеялся Серёжа. — Ну я бы не сказал, что кофе — это еда. Но не буду спорить И Волков отложил электронку на край стола. — Суд тебя родительских прав не лишал. Ты не проявлял насилия к Лере, жила она в приличных условиях. Со свидетельством мои ребята разберутся. Он допил кофе и направился в спальню. — Кушайте. Старался для тебя и твоего папы. Ты, Лерочка, вся в него, только глаза наверно от бабушки или дедушки. Сережа болезненно скривился и укоризненно посмотрел на Олега, потом обратился к Лере. — Удачи тебе сегодня на занятиях. После этих слов Серёжа, собрав все силы, улыбнулся и пошёл в спальню, закрыл дверь и сполз по ней на пол, смотря на Олега — Тебе самому-то от себя не противно? Трус! И после таких высказываний ты просишь на тебя положиться? Конечно, мне ты все это легко говоришь, - Сережа закашлял, содрогаясь всем телом, — а ей ты признаться не можешь! Я-то тебя прощу, всегда прощал и буду прощать. Потому что люблю! Ты даже в этом не сомневаешься, - Серёжа закрыл лицо руками, - не хочешь говорить ей правду, то не говори. Но не лги ей! Она уже точно не заслужила. Я заслужил, видимо, уж не знаю, чем, но заслужил. Но Лера - она лучше меня, - вновь он бросился в слезы. Сережа посмотрел на Олега из последних сил, прикрывая глаза. — Мне уже все равно, что ты сделаешь со мной. Но дочь я в обиду не дам. И ты это знаешь! Олег поднял Серёжу с пола и усадил себе на колени, приземлившись на кровать.Прижимая его к себе он заметил как дрожат его собственные руки. — Серёж, если я расскажу ей об этом сейчас, то потеряю её навсегда. Будем жить как планировали вместе. Скажем позже, что мы приняли решение быть вместе, будем жить в спокойствии, Лера наконец сможет принять меня. А потом я все ей расскажу, так она воспримет правду мягче. В то время, пока Волков это говорил, он ослабил хватку и нежно начал гладить спину и волосы Сережи, успокаивая. — Ты слишком плохо знаешь мою, - Сережа запнулся, -нашу дочь. Если она ещё не догадалась, то уже близка к этому. И её будет обижать не факт того, что ты сбежал, а того, что ты ей врешь. И Волков? - Сережа вывернулся и посмотрел в глаза Олега. — Ты действительно думаешь, что она не заметит то, что у вас глаза почти идентичные? Тут слепой бы заметил. Если ты не смотришь ей в глаза, это не значит, что они у тебя пропадают. Сережа прижался к Олегу. — Зачем ты все так усложнил? Я ведь ничего не просил. Сам бы зарабатывал, сам бы с ней возился. Просто ты был бы рядом. Мы могли бы порвать отношения и жить раздельно. Но я бы хоть иногда мог бы тебя видеть, - Сережа начало тихо перебирать все возможные варианты, кроме одного - того, которого желало его сердце - чтобы тогда Олег остался с ним, чтобы ему не пришлось через все это проходить в одиночку. Но это он не сказал. Просто перебирал возможности, дабы Олег был свободен, а Сережа бы ему не мешал. — Серёж, я расскажу ей все в ближайшее время. Но для начала.... Он пересадил Разумовского на кровать. — Подожди немного... Волков вышел из спальни в комнату, в которой хранились его вещи, и забрал оттуда маленькую вещицу, хранимую им 8 лет. По дороге он зашёл к Лере. Стук в дверь. — Лер? Учитель ещё не пришёл? — Нет ещё, - улыбнулась Лера, оторвавшись от книги; до занятия оставалось еще минут 10-15 - ты что-то хотел? Пообщавшись с Олегом, Лера пошла на «ты». — Дело есть, пойдём к в спальню к папе. Я думаю, это не займёт много времени. Хочу Серёже сюрприз сделать. Ты согласна? - он присел на диванчик у окна, глядя на Леру, - поможешь ведь? Олег смотрел то на Леру, то на плюшевого волка. Лера хитро прищурилась — Помогу, но только если от этого сюрприза папе станет лучше. Что надо делать? – она встала и с готовность посмотрела прямо в глаза Олега. — Вот, возьми. Он передал Лере цепочку с кулоном. — Когда мы зайдём, ты повесишь его папе на шею и скажешь: «Он вернулся и больше тебя не оставит» Глаза Волкова были направлены на Леру. Только на нее и её глаза. — Думаю ты и до этого все поняла Лерин взгляд стал жестким, но цепочку она приняла — На самом деле только сегодня пазл в мой голове сошёлся. Ты мне все ещё противен. Но папе ты нужен. Поэтому я буду продолжать играть роль. Я не знаю всей истории. Но я слишком хорошо знаю папу, что понять, что он бы не подпустил просто друга к себе настолько близко. В нашем доме никогда не было посторонних людей. Папа никого к себе не подпускал. Раньше я думала, что он беспокоился обо мне, но сейчас понимаю, что это не совсем так. Если бы моим отцом был кто-то, с кем у папы могла быть интрижка, то он, не задумываясь, нашёл бы кого-нибудь, кто мог бы нас обеспечивать, ему не пришлось бы работать без продыху, - Лера наконец предстала перед Олегом такой, какой была на самом деле. — Я не буду препятствовать вашим отношениям. Лера и не знала, что повторяет слова своего папы. — Лерочка, милая, прости меня.... Много лет прошло... Я не буду просить называть себя папой, отцом, зови по имени. Но помоги мне. Этот кулон он когда-то купил на эмоциях, когда получил первые деньги с подработки, и подарил мне....Я же хочу, чтобы часть от него принадлежала ему. Кулон в действительности состоял из клыка и клыка с волком. Клык висел у Волкова на шее. А другая часть все ещё ожидала принятия Лерой. — Пойдем. Это правда важно. Олег искренне улыбался дочке. Лера посмотрела на кулон в руке — Хорошо, но не потому, что ты от этом просишь, - она направилась к папе, по пути бросая, - жди здесь, - и закрыла за собой дверь. Сережа поднял глаза на Лера - та нежно улыбнулась. И протянула кулон. Серёжа смотрел на клык чуть потухшим взглядом. — Лера, не злись на него, - начал Серёжа, но сразу замолчал под взглядом дочери. — Это не важно. Этому человеку придётся очень постараться, чтобы добиться моего доверия. Лера подошла к папе и, не спрашивая, разрешения повесила шею Серёжи кулон. — Но знаю точно только одно: нам надо все это обсудить. Я не знаю всю историю. Но хочу узнать, - Лера обняла папу за шею. – Я не хочу опять тебя потерять. Эти два года научили меня многому, но я бы больше не выдержала. Я так скучала. Сережа прижал к себе Леру — А я как скучал, места себе не находил, не зная, что с тобой.Мне было так страшно за тебя. Они ещё немного поговорили, потом уже наступило время занятий и Лера, пообещав, что зайдёт после уроков, ушла. Серёжа тихо выдохнул и лёг на кровать. Следом в комнату вошёл Олег и увидел, что на лежавшем Серёже был кулон. — Она явно не в восторге от правды, но теперь все знает. И я приложу максимум усилий, чтобы не совершить ошибку во второй раз. Он лёг рядом с ним. — Эх, я думал сделать это торжественно, во время ужин, например, но.... думаю, все должно было быть как восемь лет назад. Он приподнял Серёжу и усадил на край кровати, сам же спустился на пол, на колени перед ним. Приподнял его футболку и поцеловал шрам Серёжи, тот неровный шрам на худеньком теле,напоминание, о том какими болезненным для него были роды. — Ты мой первый друг. Первый родной человек. Единственный. Тот, кого я всегда клялся защищать. И буду делать это до самой смерти. Ты отец нашей дочки. Она замечательная девочка. Я упустил прекрасное время в наших жизнях и теперь надеюсь больше не разделять наши судьбы. Из кармана он вытянул старенькую коробочку. Бархат на ней потускнел, она чуть покоцалась , но главным было содержимое Он открыл коробочку - в нем было кольцо. Золотое колечко с гравировкой имени "Серёжа Р." и годом "2007" — это был год, когда Олег хотел сделать Серёже предложение - изнутри. Кольцо было необычным, с лозами плюща. Волков вдруг вспомнил о том, как долго копил на кольцо ручной работы, но деньги были не главным, да и вообще кольцо тоже. Он просто хотел увидеть Серёжину улыбку. А потом струсил, узнав о Серёжином положении. — Серёж.... Я знаю, как долго меня не было рядом. Какой я козёл, дурак....Но спрошу лишь один раз и лишь один вопрос. Ты будешь моим мужем? Сережа плакал тихо, кажется, он столько не плакал за всю жизнь. Опустившись на пол, Серёжа прижался к Олега, тихо шепча — Да, Олежа, да. Буду. Я всегда был только твоим. Разумовский аккуратно и нежно прикоснулся к губам Олега, будто боясь не получить ответ, будто боясь снова оказаться обманутым. Коробочка ушла на задний план, оставшись где-то на паркете. Волков охватил лицо Разумовского руками и впился поцелуем в ответ. Так, как это было в последний раз. Восемь долгих лет он думал, что Серёжа его и видеть-то не захочет. Но вот сейчас все было прям как в приюте, когда они сидели на полу, в тишине и полумраке. Тот чердак помнил все: первые комплименты, первые лёгкие объятия, то, как они лечили друг друга, истории рассказывали, подарками менялись, целовались. Что-то более интимное у них уже перекочевало в комнату. Двенадцать ребят в группе, шесть двухярусных кроватей. На одной такой в самом углу Серёжа и Олег в свои пятнадцать тихо изучали друг друга по ночам. В основном на нижней, Серёжиной койке. Все было там. На той тёмной койке. Первая дрочка друг другу, первый минет. Тогда Олежа ещё тогда понял, что самому ласкать Серёжу ему намного приятнее, чем принимать что-то от Серёжи. Первый секс уже в общежитии, Серёжа хотел только после восемнадцати. Но все объединяло одно: тишина и полумрак . — Люблю тебя, милый, - коротко прохрипел Олег, на минуту оторвавшись. — Я тоже тебя люблю, Волче, - тихо, будто тайну, сказал Серёжа, сам не замечая того, как засыпает в объятьях Олега. Он и сам не думал, что так легко примет его обратно, но слишком истосковался по родному теплу и голосу, что просто не смог бы прогнать Волкова. Хотелось верить, что все наладиться. С этими мыслями он и заснул, прижимаясь к отцу своей дочери, к будущему мужу и к единственному мужчине, которого когда-либо любил.