Пересдача, Харрис!

Преподаватель кидает в меня пустой листок в клетку. — Харрис, это что такое? , — его лицо покраснело от злости, — Почему из всей группы, пустой лист сдала только ты? — Извините, мистер Нильсен, — опускаю глаза в пол, теребя рукав свитера. — В какой раз уже я слышу Ваше «Извините»? Я плохо объясняю? Не уверен. Вся группа сдаёт мой предмет на «отлично». Вот, Ваша успеваемость, мисс Харрис. Он достаёт из ящика журнал нашей группы, находит строчку с моим именем, и ведёт пальцем. — Читайте, вслух, — строго говорит он. Я дрожащим голосом озвучиваю, — Неудовлетворительно, удовлетворительно, неудовлетворительно, неудовлетворительно… отлично… и снова… — Довольно, — останавливает меня преподаватель, — Пересдача, мисс Харрис! Поджимаю губы, — Во сколько мне прийти? — Завтра. Готовьтесь. Поблажек не будет. Как ножом по сердцу. Что ж, придётся подготовиться. Выхожу из кабинета преподавателя, и облегченно выдыхаю. Александр Нильсен работает у нас недавно, но успел покорить сердца многих студенток. В том числе, и мое. Он красив, умён, и молод. И до кучи, такой горячий. Когда он говорит со мной, пусть даже о моих оценках, я перестаю дышать. Внутри все скручивается, Боже. Коротко обо мне: Обожаю пересдачи у Мистера Нильсена. Весь вечер, и всю ночь, я усердно готовилась к пересдаче. Последняя пара у Нильсена, а после, моя пересдача. Один на один. От одной мысли, что мы будем одни в кабинете, у меня ноги сводит.

***

— Агата Харрис, Вы подготовились к пересдаче? , — он складывает руки на груди, с презрением смотря на меня. Киваю головой, осматриваясь. Никого нет. Медленно встаю из-за парты, и подхожу к двери спиной, убираю одну руку за спину, и поворачиваю ключ в замочной скважине. — Это зачем? , — он вопросительно поднимает бровь. — Чтобы нас не отвлекали. То есть, меня, — мну пальцы, и сажусь на место. Он подходит ко мне с двумя листками. Один с заданием, второй пустой. Небрежно кладёт на стол, и уходит к себе на место. Чешу затылок, ну что ж, я же готовилась. Выполняю задание за полчаса, и несу ему листок. Аккуратно кладу, а Нильсен следит за каждым моим действием. — Уже не пустой лист, лучше, — он поправляет воротник рубашки. — Жарко, мистер Нильсен? — Эм, нет, все в порядке, — Александр нервно сглатывает. И смотрит в мои рукописи. Случайно скидываю с его стола ручку, которая попадает четко под его стол, к ногам. — Я такая неуклюжая! Я подниму! Он хватает меня за предплечье, — Нет… не нужно, у меня есть запасная, — Нильсен начинает судорожно искать ее на столе. — Мистер Нильсен, не стоит. Я подниму, — сажусь на коленки, и ползу под парту. Минута, и моя голова уже между ног моего преподавателя. Кручу ручку в руках, — Вот ваша ручка! Он смотрит на меня, и я вижу в его глазах огонь. Александр аккуратно протягивает руку, чтобы забрать ее. А я опять-таки, случайно, кладу ладонь на его выпуклость. — Мистер Нильсен, Вы напряжены, — поглаживаю его член через ткань брюк, и слышу как он тяжело выдыхает. — Харрис, вылезай оттуда, — шипит преподаватель. — Вы занимайтесь своим делом, а я помогу Вам. — Харрис, вылезай! , — он повышает тон, а я уже расстегиваю ширинку брюк, и чувствую сырое пятнышко на его чёрных боксерах. Ликую внутри себя, что он хочет меня. — Харрис, ты совсем чокнутая? — рычит он, закусывая свой кулак. Стягиваю его брюки, вместе с нижнем бельём, и он поддаётся, пристав, чтобы мне было легче. — Ну как там мои ответы, мистер Нильсен? — беру в ручку его член, и прохожу языком по всей длине. А длина там была… Слышу тихий стон преподавателя, — Пока что… все верно, — он запинается. — Хорошо, тогда, не отвлекаю, — облизываю головку, и принимаю его член во всю длину. Александр вздыхает, и хватает меня за волосы, слегка оттягивая. Мычу ему в ответ, причмокивая. Делаю щеками вакуум, от чего у моего преподавателя ещё больше сносит крышу. Вишенка на торте, наращиваю темп, и Александр помогает в этом, управляя мной. Выпускаю член из своего рта, с громким чмоком, потом снова беру. Выпускаю его орган, пальчиками прохожусь по нему, — А сейчас? Все проверили? Он смотрит мне в глаза, закусывает губу, — Почти, Харрис, почти. Вы отлично подготовились. Улыбаюсь, снова беру в ладошку его член, и начинаю сосать, тем же темпом, который, сводил его с ума. — Боже, ты что, беззубая? , — рычит он. — А это комплимент, — завожу за щеку, и чувствую его напряжение. Пару толчков, и он изливается мне в рот. Встаю на ноги, и облизываю губу. — Какая оценка, мистер Нильсен? — Отлично, Агата, отлично, — он улыбается, и протягивает лист, с оценкой. — Мистер Нильсен, можно спросить? — Что, Агата? Снова тереблю рукав свитера, устремив взгляд в пол. — Агата? Агата! , — зовёт преподаватель. Открываю глаза, и вижу перед собой злой взгляд Нильсена. — А? Что? — Харрис, Вы всю ночь так усердно готовились к пересдаче, что уснули на моей паре? Заправляю выпавшую прядь волос за ухо, — Ее разве не было? — Приснилось, видимо. Если сдали хорошо, значит сон вещий, — он ухмыляется, и я не совсем понимаю, что эта ухмылка значит. Вещий сон, значит, мистер Нильсен.