За голубыми глазами.

2914 год. Август. - Я уже решил, сбегу отсюда. Сегодня же, - проговорил темноволосый, зеленоглазый мальчик лет десяти, насупившись и вытирая рукавом рубашки разбитый нос. - Ну куда ты побежишь? - с насмешкой спросила девочка со светлыми волосами до пояса и светло-карими глазами, присаживаясь рядом с ним на траву, обнимая колени руками и осматривая поляну, окруженную деревьями. Ярко светило солнце, кругом стояла тишина, изредка нарушаемая щебетанием птиц, попрятавшихся в листву деревьев. - Туда, - мальчик указал на возвышающиеся и уходящие в небо дома вдалеке. - Здесь я больше жить не хочу. - Что? - девочка от испуга вскочила на ноги. - Алек, они же убьют тебя, ты не сможешь там выжить! А кто меня защищать будет? А если эти мальчишки вернутся? Ты всегда меня защищал. А как же твоя тетя? Ты хочешь бросить её? - Да кому я тут нужен. Как родители погибли, тётке я стал не нужен, - в сердцах воскликнул Алек, тоже поднимаясь на ноги. - После такой трепки эти ребята не вернутся, если только не хотят получить ещё. А мне всего лишь нос разбили. Трусы. - Мне нужен! Ты же мой лучший друг, ты же говорил, что мы всегда будем дружить! Ты не сможешь там выжить... - Айри, там мне жить будет лучше, - мальчик поднял брошенный в пылу драки на землю рюкзак с собранными вещами. - Не переживай, ещё увидимся, я живучий. Главное никому не говори, куда я пошел, этим ты спасешь меня от возвращения. А я, может быть, когда-нибудь спасу тебя, - Алек на прощание ободряюще улыбнулся и, не оборачиваясь, зашагал через луг в направлении высоток. Девочка молча стояла и плакала, прекрасно понимая, что оттуда Алек больше не вернется никогда. И она туда не пойдет ни за что. 2923 год. Июль. Я запыхалась, но продолжаю бежать, молясь о том, чтобы не споткнуться, не упасть и не потерять такие драгоценные выигранные секунды. Прохожие вскрикивают, расступаются и смотрят мне вслед, но это не важно. Сейчас важно суметь убежать от полиции. Я оглядываюсь и вижу, как генномодифицированные выбегают из-за угла, затем поворачиваю в сторону рынка и, добежав до первых рядов, опрокидываю лоток с персиками, что задерживает моих преследователей. Я поправляю кепку и бегу дальше. Когда-то мир принадлежал только людям, но потом один ученый изобрел какой-то сильный химический препарат и создал их - сверхлюдей. Попадая в организм, этот препарат меняет человека до неузнаваемости, как внешне, так и внутренне. Поначалу такие генномодифицированные, живущие две полные жизни человека, планировались, как помощь в борьбе с преступностью, катаклизмами и природными явлениями, но потом кое- что пошло не так. Чем это вызвано, ученые до сих пор гадают, но все океаны и моря вышли из берегов и превратились в один единый океан, похоронив под собой прежнюю архитектуру и множество живых существ. Здесь - то и пригодились генномодифицированные, они спаслись сами и помогли спастись некоторым людям, но вовсе не из благородства. Сверхлюди создали свой мир, разделив его на три части. Первая принадлежала им, как высшим живым организмам. Они изобрели легкий, чтобы держаться на воде, но устойчивый и прочный материал, из которого и начали строить свои дома, затем небоскребы, торговые комплексы, школы... Спустя несколько десятков лет, вырос мегаполис, принадлежащий генномодифицированным. Вторая часть принадлежала всё тем же генномодифицированным, но находилась под водой. В результате неудачного введения вакцины, некоторые сверхлюди обзаводились побочными эффектами: кто-то становился слишком агрессивным, кто-то чрезмерно прибавлял в росте, а некоторые приобретали способность дышать под водой, как рыбы. Такие "недогены" не пользовались особым уважением у полноценных сверхлюдей, но активно с ними сотрудничали. Жильем "браку" служили затопленные здания, так что они неплохо устроились. Третья часть мира принадлежала нам - людям. Надо сказать, что генномодифицированные оказались довольно скупыми существами и выделили нам ничтожный клочок земли за пределами своего, обнесенного магнитным полем, мегаполиса. Мы практически вернулись в то время, когда люди ещё верили в домовых и русалок, сначала чудом добывали саженцы и выращивали еду сами, но потом удалось наладить обмен с высшими, правда незаконный, но на это многие не обращали внимания. Однако наладился только обмен, отношения наоборот ухудшились, если "недогены" людей ещё принимали, то полноценные генномодифицированные нас, мягко говоря, недолюбливали и считали опасными. Резко усилился контроль за браками и рождаемостью, нашу численность регулировали по своему усмотрению, людям запрещалось проникать на чужую территорию. При любой попытке - наказание вплоть до смерти. Если кому-то и удавалось проникнуть на запретную землю - их больше не видели. И вот одной из таких рисковых сумасшедших оказалась я. Пробегаю рынок и вбегаю в респектабельный район мегаполиса. Остановившись у стены за углом одного из домов с низким балконом, судорожно дышу и осматриваюсь. Понимаю, что бегу не туда, и мои друзья ждут меня совсем в другой стороне. Топот и крик полицейских всё ближе, я хочу выглянуть, но тут вдруг кто-то хватает меня под руки и тянет наверх. Я кричу и вырываюсь, но меня всё же втаскивают на балкон, а затем впихивают в комнату и плотно закрывают дверь. Я падаю на пол и ударяюсь плечами и пятой точкой. Тем временем на балконе я слышу, как кто-то разговаривает с полицейскими. Сердце бешено колотится, дыхание перехватывает, в горле стоит ком, кажется, что я сейчас упаду в обморок. Я бы и рада, но не получается. Ужасно хочется пить, мокрая футболка прилипла к телу, руки и ноги мелко дрожат от долгого бега. Я вытаскиваю из ушей сломавшиеся датчики, которые должны были изменить цвет и форму моих глаз, и со злостью бросаю их на ковер. Осматриваю комнату: широкая кровать справа, слева строенный в стену видеосимулятор, комод, и простой стул в углу, на окне легкие белые занавески, больше ничего нет, но, несмотря на это, сразу видно, что комната принадлежит высшему. Дверь резко открывается, и с балкона в комнату входит парень, хватает меня за руку и бросает на кровать, сам берет стул и садится напротив. Я быстро вскакиваю, но от удивления сажусь обратно, понимая, что передо мной полноценный генномодифицированный: высокий парень, (даже сидя, он намного выше меня) с белыми, как снег волосами и неестественно яркими голубыми глазами, зрачки которых были узкими и вертикальными, как у кошки. Типичный представитель своей расы, разве что мускулатура чуть менее развита, чем у остальных, но это можно списать на возраст, вероятно, ему не больше пятидесяти. - И кто ты такая? - как ни в чем ни бывало спрашивает блондин, чем повергает меня в ещё большее смятение. Как ни стараюсь, я не могу понять, почему он мне помогает. Генномодифицированные никогда не помогают людям, если на то нет особой причины. Жалость, сочувствие, доброта, дружба и любовь им не знакомы, сверхлюди утратили способность чувствовать что-либо даже по отношению к своей семье, для них существует только долг. Я молча снимаю с головы кепку, распускаю хвост, позволяя волосам цвета пшеницы рассыпаться по спине и плечам, и тем самым отвечаю на его вопрос. В глазах генномодифицированного на секунду появляется удивление, когда он понимает, что у меня не угольно-чёрные волосы, как у всех их девушек, сменяется ужасом, а потом искренним интересом. Мне даже кажется, что я вижу, как высший улыбается, но этого не может быть, они не улыбаются. - Как ты сюда попала? - следует новый вопрос. Я раздумываю, стоит ли посвящать его, но потом всё же решаю рассказать всё: о том, как поспорила со своими приятелями, что смогу попасть на запретную территорию и провести на ней день, а потом вернуться незамеченной, о том, как доставала датчики для изменения глаз, и о том, как в самый разгар прогулки по главной площади они вышли из строя, и за мной погнались полицейские. - Если они поймут, что ты меня спрятал, они убьют тебя вместе со мной, - заканчиваю я свой рассказ. - Куда же твои родители смотрели, когда ты пробиралась к нам? - парень ерошит волосы и смотрит в сторону балкона, будто ожидает, что они появятся оттуда и заберут меня, решив его проблему. - А никуда, - голос звучит тихо и как-то хрипло. Неожиданно для себя, я рассказываю ему о том, как три года назад, работая на электростанции, погибли мои родители. Удивленный взгляд я просто игнорирую. Это генномодифицированные думают, что у нас ничего нет, на самом деле сейчас мы живем не хуже "недогенов", хотя десять лет назад всё и было по-другому. Не удержавшись, я начинаю рассказывать о детстве и об Алеке, моем друге, который когда-то оставил меня, пообещав вернуться, но так и не вернулся. Тогда все посчитали его мёртвым, только я верила и вздрагивала от каждой открытой двери, надеясь, что это он вернулся, пока спустя семь лет не поняла, что он уже не вернется. Блондин слушает внимательно, не перебивая, только морщится на словах о дружбе. Ну конечно, они не любят даже упоминания о подобных чувствах. - Ты можешь остаться здесь и поспать. Я разбужу тебя ночью и помогу выбраться, - говорит он, прерывая мою речь на полуслове и вставая со стула. Направляется к выходу из комнаты, но, взявшись за ручку двери, останавливается. - Не думаю, что тот мальчик тебя бросил... У вас, людей, это по-другому, у вас всегда есть какие-то возвышенные причины, - не поясняя своих слов, он уходит, а я остаюсь сидеть. В очередной раз пытаюсь понять, зачем генномодифицированный мне помог, но не могу. Хочу включить видео-симулятор, но слышу, как за дверью этот самый блондин, судя по голосу, разговаривает с какой-то женщиной. Они спорят, затем раздается треск и шипение, генномодифицированный ругается и просит женщину зайти ко мне. Я быстро включаю видео-симулятор, и комната заполняется объемными голограммами и шумом. Входит высокая, стройная, черноволосая девушка с идеальными пропорциями лица и такими же, как у блондина голубыми, кошачьими глазами. Я невольно задаюсь вопросом, кем эта идеальная женщина лет двадцати приходится блондину, на ум приходит только определение "жена". Она интересуется, не желаю ли я поесть, но я отказываюсь, и она уходит, рекомендуя мне поспать. Я послушно киваю, но вместо того, чтобы лечь, возвращаюсь глазами к видео-симулятору. Вижу центральную площадь мегаполиса, наполненную генномодифицированными: высокими блондинами и черноволосыми девушками, все они идеальны. Вдруг в камере мелькает что-то не столь совершенное, но очень быстрое и юркое. Оно расталкивает сверхлюдей, огибает огромный фонтан с соленой водой, пробегает мимо плоских, окружающих всю площадь, высоких панелей, настолько высоких, что низвергающаяся с них вода будто падает с неба сплошным, ровным потоком, и мчится дальше. Вдруг в этом худеньком, светловолосом, кареглазом, одетом в розовую футболку, чёрные штаны и с кепочкой на голове "несовершенстве" я узнаю себя. Вот за мной помчался патруль, я оглянулась и прибавила в темпе. Над головой с бешеной скоростью проносились машины, корабли, самолеты, планеры, реактивные скейтборды и велосипеды, но я на них даже не смотрела. Неестественно-яркие картинки мегаполиса сменяются по мере моего продвижения по городу - транслируется запись, сделанная уличными камерами. Появляются магазины, бутики и небоскребы причудливой формы, стрела видеосимуляционной башни, устремленная в облака, футбольные поля, накрытые куполом и зависшие в воздухе в результате гравитационного отталкивания. На камере видно, как за мной по воздуху летит планер полицейских, но я ухожу от преследования, сначала завернув на рынок, а затем скрывшись в переулке, куда патруль пролететь не может. Генномодифицированные спешиваются, входят в переулок, но возвращаются ни с чем. Параллельно с видеорепортажем голос диктора вещает о том, что на территорию проник неизвестный человек, так же именуемый, как особо опасный преступник. Я догадываюсь, что высшие специально так меня называют, чтобы меня быстрее нашли. Видеосимулятор показывает мою смазанную, но узнаваемую фотографию, сделанную камерами, и я инстинктивно отшатываюсь. Не желая больше слушать, щелкаю пальцами, закрываю глаза и падаю на кровать, экран гаснет. Я снова вижу тот день на лугу. Вижу, будто со стороны, как Алек уходит, и как я стою и плачу, а кругом лес, ярко светит солнце, и громко поют птицы. Глаза я открываю, когда за окном уже темнеет. Эту картину я не видела уже года три, с тех пор, как перестала ждать его возвращения. Сначала в голове роятся миллионы вопросов, но я списываю всё на то, что попала в мегаполис, в место, куда ушел мой друг, и поэтому моё подсознание показало мне нашу последнюю встречу. Я встаю с кровати и тихо выхожу из комнаты. Во всем доме темно и тихо, я петляю по коридорам, надеясь найти женщину, которая ко мне заходила или своего неизвестного спасителя, но их нигде нет. Я иду по коридору с многочисленными дверьми и за одной из них слышу какой-то шум. Не думая, открываю дверь и вижу серую полупустую комнату. Слева в дальнем углу стоит белая, прямоугольная кушетка, а на ней лежит тот самый блондин. Сейчас на нем черные штаны и чёрная рубашка, видимо, о куда-то ходил, потому что, ложась на кушетку, не потрудился даже снять обувь. Он лежит, сложив руки на груди и не двигаясь, кажется, что он даже не дышит, я замечаю, что он зачем-то надел темные очки, затем перевожу взгляд на большой плоский экран над кроватью. Такую технику генномодифицированные используют, чтобы видеть сны. Сами они видеть их не способны, поэтому с помощью крохотного чипа записывают человеческие сны и просматривают их на своих экранах. У меня дома тоже есть такой, записывающий мои сны, так что видеть подобное здесь не странно, странно то, что этот парень смотрит. Обычно высшие предпочитают красочные и яркие сны, как и их мегаполис, но этот смотрит что-то похожее на фильм ужасов. Картины наполнены страхом и паникой, цвета серые, мелькают какие-то темные переулки, дома, стены, дорога. Я вижу всё будто его глазами, он ещё ребенок, бежит по дороге, поворачивает налево и упирается в тупик. Ощущение паники усиливается. Блондин беспомощно вжимается в угол, стараясь в нем раствориться, и ждет чьего-то появления. Вдруг его ноги отрываются от земли, и он оказывается на балконе. Я понимаю, что это тот самый балкон, на котором была я. Теперь ясно, почему он меня спас. Я хочу уйти отсюда, но у самой двери спотыкаюсь о порог, раздается шум, и блондин тут же вскакивает. - Что ты здесь делаешь? Я молчу, не зная, что сказать. Секунду мы смотрим друг на друга, потом он переводит взгляд на окно, одним движением руки стирает зависший, будто на паузе, сон с экрана. - Идем, нам пора, - он хватает меня за руку и выводит из комнаты. Я снова иду за ним по коридору. Мы выходим в холл, красивая темноволосая женщина уже ждет нас там. Дверь открыта, и я вижу, что у тротуара зависла черная машина. Блондин подходит к женщине и что-то ей тихо говорит, она отвечает ему, потом бросает взгляд на меня и улыбается. Генномодифицированный выходит на улицу, минуту стоит там, осматриваясь, затем возвращается за мной, выводит на улицу, чертит на дверце машины пальцем какой-то знак, и запихивает меня в машину. Спустя секунду садится на место водителя, перегибается через мое сидение, застегивает ремни безопасности, сам оставаясь не пристегнутым, и кладет обе руки на панель впереди себя. Загораются какие-то лампочки, в сумерках освещая его лицо, машина бесшумно поднимается в воздух, и мы мчимся вперед. - Как ты ей управляешь? - спрашиваю я с искренним интересом. Подобное видеть мне не приходилось, у человеческих машин есть руль или хотя бы кнопки, здесь же была какая-то сенсорная панель с зелеными лапочками, и руки водителя не двигались, просто лежали на ней. - Головой, - коротко отвечает блондин, не отрывая взгляда от дороги, или от воздуха. - Как тебя зовут? - Ланс. - Я - Арина, можно просто Айри. - Не важно, мы всё равно больше не увидимся. - Зачем тебе очки? - его упоминание о том, что мы не увидимся, придает мне смелости. Я бы никогда не решилась говорить с высшим, но тут мне предоставляется чудесная возможность. Хоть я и боялась сверхлюдей, но всегда хотела узнать, как они живут. - Иногда бывают дни, когда я не соответствую нормам. - Я замечаю, что он отвечает с явной неохотой, и это наводит меня на мысль. - Ты что не полный?! Какие у тебя побочные эффекты? И как ты живешь среди высших? Это же запрещено. - Поменьше удивления в голосе. У меня их много, больше, чем ты думаешь. Например сон, который ты видела. Это не запись, он принадлежит мне. - Да, сон объясняет, почему ты мне помог. А кто был на балконе? - Ланс пару секунд молчит, но, когда я думаю, что он уже не ответит, всё же решается: - Женщина, которую ты видела. Это моя мать. Когда-то она не получила разрешения на брак и рождение ребенка, тогда им стал я. - Но ей же лет двадцать от силы! - хоть он и просил не удивляться, я не могу. - По вашим меркам. На самом деле ей 98, генномодифицированные начинают стареть в 154, но даже тогда выглядят на сорок. - А тебе сколько? - Мало, - он впервые за поездку поворачивается ко мне и ухмыляется. На этот раз я не удивлена, неполные позволяют себе скупое проявление эмоций. - Сейчас мы едем к окраине города, служба контроля приоткроет магнитное поле, у границы тебя заберут люди. Я договорился. - Но как ты это сделал? - Так же, как и выжил среди высших. Одним словом, это было трудно, не думаю, что кто-нибудь кроме меня смог бы, - я неожиданно вспоминаю его слова о том, что на все есть свои причины. - Почему утром ты меня успокоил? Ты сказал, что у людей есть на всё свои причины, что ты имел в виду? - я выпаливаю это на одном дыхании, боясь, что упущу мысль, или генномодифицированный исчезнет, не дав ответа. Не знаю, почему, но я чувствую, что от его ответа зависит многое, и меня охватывает волнение. - Слишком много вопросов, - по голосу я слышу, что Ланс почти зол. Его руки сжимаются в кулаки, машина на мгновение падает в воздушную яму, теряя управление, но тут же блондин её выравнивает и бросает взгляд в зеркало заднего вида. Раздается шипение, он что-то бормочет сквозь зубы. Я оглядываюсь, и мои глаза расширяются от ужаса. Прямо за нами патрульная машина. Лампочки на панели становятся красными и мигают, интуитивно я понимаю, что это приказ остановиться. Генномодифицированный наоборот чуть ускоряется. Патрульная машина не отстает, ровняется с нами, и в окне полицейские видят меня. Я сижу и боюсь дышать, тело будто одеревенело, пальцы судорожно вцепляются в кожаную обивку сидения, ногтями я практически прорываю её. Динамики в машине оживают, искаженный техникой строгий мужской голос приказывает снизиться и остановиться. - Не надо было ускоряться, - раздраженно говорит Ланс и тут же добавляет: - Ты мне веришь? Я молчу, не в силах разомкнуть губы. - Не важно, как на самом деле, просто скажи, что веришь и держись крепче. - Верю, - выжимаю я из себя. Вместо нормального голоса получается какой-то сдавленный писк. Тут же меня вдавливает в сидение, и я громко вдыхаю, чтобы не закричать. Мы лавируем в потоке машин на огромной скорости, вслед нам несутся возмущенные сигналы и крики. Я кошусь в сторону генномодифицированного, Ланс ни на что не реагирует, он чуть подается вперед, руки и тело напрягаются, скулы обозначаются четче от плотно стиснутых зубов. Смотреть на него такого страшно, и я отворачиваюсь, начиная думать, что один из его побочных эффектов - сумасшествие. За окном проносятся небоскребы, мелькают ночные огни, неоновые вывески, я вижу главную площадь мегаполиса и водопады, вода в которых с помощью подсветки окрасилась во все цвета радуги. Мы проносимся на красный свет, прямо перед очередной патрульной машиной, я слышу, как ветер бьется в стекла, и представляю, как наш полет выглядит со стороны. На ум приходит маленькая птичка колибри, которой больше нет на земле, наша скорость сравнима только со взмахами её крылышек. - Не кричи сейчас, - следует короткий приказ, прежде чем я успеваю что-то понять, машина стремительно набирает высоту. Я всё же кричу, срывая голос. Поток машин исчезает за облаками, вместе с ними здания и полицейские. Видны только крыши небоскребов и шпиль видеосимуляционной станции. - Патрульные сюда подняться не смогут: у них ограничение по высоте. Если нам повезет, мы оторвемся от них и не разобьемся, - Ланс заметно расслабляется и даже немного веселеет, в отличие от меня. Мне кажется, что я умру в этой машине, и попадание в руки к полиции по сравнению с этим, не такая уж и плохая участь. Так же стремительно, как и набирали скорость, мы её сбрасываем и снижаемся. На наше счастье внизу никого нет, шум города и полицейских машин еле доносится сюда. Генномодифицированный останавливает машину на узкой площадке между гаражами, у самого защитного поля и выходит. Я отстегиваю ремни и тоже выхожу. После такого шока во всем теле чувствуется сильная слабость, колени подкашиваются, от падения на асфальт меня удерживает Ланс. - Значит так, слушай меня внимательно. Сейчас с той стороны поля подъедет машина, ничего не бойся, садись, они отвезут тебя домой. - А как же ты? - Контур поля поднимется всего на две минуты. Постарайся среагировать быстро, не хочу думать, что зря рискую, - не слушая меня, продолжает он. - И пообещай, что больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ни за что на свете ты сюда не придешь. - А что будет с тобой? - повторяю я вопрос. - Обещай! - кричит он и встряхивает меня за плечи. Я удивленно моргаю и говорю то, что он хочет услышать. Страха нет, только удивление от того, что генномодифицированный проявляет эмоции. - Хорошо, - он меня отпускает и отходит на пару шагов. - Кстати, понятия не имею, где и как ты достала датчики, но прежде, чем соглашаться на пари, тебе бы стоило знать, что раз в месяц они выходят из строя. Я не успеваю ничего ответить, с той стороны подъезжает машина, и из ее выходят парень с девушкой. Ланс им кивает в знак приветствия и подводит меня к контуру, сам отходит к машине. Теперь нас разделяют восемь метров. Мне почему-то становится грустно и не хочется уходить. - Спасибо, - искренне благодарю я и понимаю, что это слишком ничтожная благодарность за то, что этот парень сделал. Неизвестно, что теперь с ним из-за меня будет. Хотя нет, известно... - Всегда пожалуйста. Постарайся больше не попадать в такие ситуации. Со мной все будет хорошо, не волнуйся, - контур поля начинает мерцать бледно- розовым, сигнализируя, что через 30 секунд откроется. - И всё же, что ты тогда имел ввиду? - предпринимаю я вторую попытку. Получить ответ, видимо, мне было не суждено. Тишину разрезает нарастающий вой сирен, с неба спускаются две полицейских машины, ещё три выезжают из-за поворота. Контур поля приподнимается. Я хочу подбежать к блондину, но он истошно кричит, чтобы я убегала. Я не двигаюсь. С той стороны контура меня хватает чья-то пара рук и втаскивает на свою территорию, контур закрывается. Меня впихивают на заднее сидение машины и заводят мотор. Сквозь стекло, словно в замедленной съемке, я вижу, как из машин выскакивают полицейские, один из них стреляет генномодифицированному в спину. Ноги парня подкашиваются, он падает на колени, тут же к нему подбегают двое и заламывают руки. Я вырываюсь, бью ладонями по стеклу и что-то кричу. Водитель нажимает на газ, и мы удаляемся от границы. Я чувствую, как по лицу текут слезы, но вытираю их и продолжаю смотреть на упавшего сверхчеловека. - Я же говорил, что когда-нибудь спасу тебя, - шепчет он и улыбается, а я читаю по его губам. Один из полицейских сильнее заламывает ему руки, и с лица падают очки. Я никогда не забуду эти глаза. Обычные. Человеческие. Зеленые...